Уже достаточно долго идёт второй майдан,решения до сих пор не видно:власть и оппозиция явно не владеют ситуацией,только переговоры бесконечные.Эти встречи напоминают мне сборы импотентов,которые собираются обсуждать,какой бы секс был у них с женщиной,если бы вернулась потенция.Пока они между собой трепятся в тепле народ мёрзнет: на майдане и Грушевского недовольные режимом,на антимайдане недовольные майданом,ВВшники и Беркутовцы проклинающие и тех и других,мёрзнут титушки,мёрзнут медики,мёрзнут журналисты,мёрзнут провокаторы с обоих сторон.Редко выныривают из тёплых комфортабельных нор депутаты,кидают лозунги и исчезают,чтоб вынырнуть в тёплых телестудиях.А что будет дальше?

  Если в начале на улицы вышли тысячи людей,которым надоела эта власть-всё было просто и понятно,но сейчас изменений нет.Три предводителя оппозиции расправили крылья и изображают,что всё сделали они,а не тысячи простых укранцев и дают всем понять,что тут всё от них зависит.Не нравятся они мне как и гарант,как все наши "политики" и депутаты в не зависимости от партийной принадлежности.

 Они все много лет перебегают из партии в партию,устраивают драчки в парламенте,умничают по ТВ и умножают свои богатства.Я подумал,ну вдруг гарант испугался,назначил выборы президента и парламента.Понятно регионалов останется мало,исчезнут продажные коммунисты,в дополнение к существующим,может появится одна новая партия.Кто-то из лидеров оппозиции станет новым гарантом,но он не станет бороться с коррупцией,не станет ликвидировать Беркут,не станет наводить порядок в милиции и судах.Ему ведь тоже надо умножать свой золотой запас,поэтому он будет больше говорить,звать нас в ЕС или ещё куда(правда делать ничего не будет) и воровать.Через какое-то время люди снова соберутся и будут протестовать на майдане.Так мне подумалось сегодня.

  Вспомнился стих А.Блока,подходит к ситуации:

Фабрика.
В соседнем доме окна жолты.
По вечерам - по вечерам
Скрипят задумчивые болты,
Подходят люди к воротам.

И глухо заперты ворота,
А на стене - а на стене
Недвижный кто-то, черный кто-то
Людей считает в тишине.

Я слышу всё с моей вершины:
Он медным голосом зовет
Согнуть измученные спины
Внизу собравшийся народ.

Они войдут и разбредутся,
Навалят на спины кули.
И в жолтых окнах засмеются,
Что этих нищих провели.

Представляю вырезанные из контекста фразы,характеризующие вышеназванное произведение.

Сфера политического представления схлопывается на наших глазах. На левом и правом флангах одно и то же ничтожество принимает позы вождей или насвистывает невинные напевы, одни и те же выскочки обмениваются репликами, следуя последним инструкциям своих пиар-отделов.

Мы не в депрессии, мы объявляем забастовку. Для тех, кто отказывается быть винтиком, «депрессия» — это не состояние, а переход, прощальный взмах рукой, шаг в сторону, к политическому  разрыву. С этого момента единственно возможный путь к примирению с прежним положением лежит через лекарства или полицейскую дубинку. Именно поэтому общество не стесняется прописывать своим слишком активным детям риталин, там и сям расставляет сети медикаментозной зависимости и заявляет о том, что «сбои в поведении» можно выявлять с возраста трех лет.

Семья — это уже не столько удушливые материнские объятия или патриархат швыряемых в лицо пирогов, сколько инфантильное самозабвение в состоянии вялой созависимости, где все заранее известно. Это островок беззаботности в мире, который явно катится в тартарары, в мире, где «стать автономным» — лишь эвфемизм для «найти себе босса». И биологической родственностью стремятся оправдать то, что исподволь разрушают в нас любое слишком буйное стремление, что, под предлогом присутствия при процессе нашего роста, заставляют нас отказаться как от детской серьезности, так и от взросления. Остерегайтесь этой коррозии!

Мы же отвергаем потребность работать и принимаем только необходимость добывать деньги любыми способами, поскольку пока в современном мире обходиться без них невозможно. Кстати, мы уже даже не работаем, а подрабатываем.  Предприятие — не место нашей жизни, это место, через которое мы иногда проходим.

Мы не циники. Мы просто не желаем, чтобы нами злоупотребляли. И все эти разговоры о мотивациях, качестве, личных стараниях отскакивают от нас рикошетом, к вящему расстройству менеджеров по персоналу.

В этом заключается современный парадокс: труд одержал полную победу над всеми прочими способами существования в тот самый момент, когда трудящиеся стали лишними.

Мы живем в эпоху эклектики, смеси из мотивчиков, раздвижных дубинок и сахарной ваты. А уж сколько полицейского наблюдения стоит за всем этим — просто загляденье!

«(…) Мне даже и не снилась подобная красота. Это бесподобно. Люди Коммуны — ужасные негодяи, я с этим не спорю. Но зато какие творцы! И они даже не поняли, какое произведение искусства создали своими руками! (…) Я  видал руины Амальфи, залитые лазурными волнами Средиземноморья, руины храмов Тунг-хора в Пенджабе. Видал и Рим, и еще много что. Но ничто не сравнится с тем, что открылось в тот вечер моему взору».

 

Что ж, сегодня наш запас иллюзий исчерпан, мы коснулись дна, мы банкроты, если не должники. Зато вот что мы поняли: экономика не в кризисе, экономика — это и есть  кризис. Дело не в том, что работы не хватает, как раз наоборот, работа — это излишество.  Если задуматься по-настоящему, то не кризис, а экономический рост вгоняет нас в депрессию.

 

Крушение социалистического блока означало не триумф капитализма, а всего лишь падение одной из его форм. Впрочем, развал СССР был делом рук не восставшего народа, а быстро конвертирующейся номенклатуры. Объявив о конце социализма, фракция правящего класса, прежде всего, избавилась от застарелых обязательств, которыми она была связана со своим народом. Отныне она взяла под частный контроль то, что контролировала и прежде от имени всех. «Они делают вид, что платят нам, а мы делаем вид, что работаем», — говорил народ на заводах. «Ну если дело только за этим, так давайте, наконец, прекратим делать вид», — ответила олигархия. Одним достались природные ресурсы, промышленные инфраструктуры, военно-промышленный комплекс, банки, ночные клубы, другим — обнищание или изгнание

 

Мелкие торговцы, мелкие начальники, мелкие служащие, кадры, преподаватели, журналисты, занятые в сфере услуг и образования, составляют во (             ) этот не-класс, этот социальный желатин из тех, кто хочет лишь одного: тихо и спокойно прожить свою маленькую частную жизнь подальше от Истории и ее потрясений. По своим жизненным установкам это болото — настоящий чемпион по ложному сознанию, готовый на все, чтобы в своем полусне по-прежнему закрывать глаза на войну, которая уничтожает все вокруг.

 

Экология — вот открытие года. Предыдущие тридцать мы оставляли экологию зеленым, звучно смеялись  над ней по воскресеньям и принимали озабоченный ею вид в понедельник. И вот она нас настигла. Она на всех волнах, подобно летнему хиту, потому что на дворе декабрь, а температура воздуха — плюс двадцать. Океаны лишились одной четвертой видов рыбы. Оставшимся видам тоже осталось недолго. Тревога, птичий грипп! И вот нам обещают отстреливать перелетных птиц сотнями тысяч. Содержание ртути в материнском молоке в десять раз превышает допустимую норму ее содержания в коровьем. Кусаю яблоко, и губы разбухают — а ведь оно было куплено на рынке. Самые простые движения могут отравить. В тридцать пять лет наступает смерть от «долгой болезни», которой распоряжаются так же, как и всем остальным. Нужно было подумать о последствиях раньше, до того, как эта болезнь привела нас сюда, в корпус «Б» Центра паллиативного лечения.

 

Сегодня олицетворение Запада — это американский солдат, несущийся в танке «Абрамс М1» по иракскому городу Фаллуджа, слушая хардрок на полную катушку. Это турист, затерявшийся в степях Монголии и сжимающий свою банковскую карту подобно палочке-выручалочке. Это мендежер, единственным предметом восхищения которого является китайская игра Го. Это юная девушка, ищущая свое счастье исключительно в шмотках, парнях и увлажняющих кремах. Это швейцарский правозащитник, едущий на все четыре стороны большой планеты, чтобы поддержать повстанцев — при условии, что их восстание проиграно. Это испанец, которому, по большому счету, наплевать на политическую свободу с тех пор, как ему гарантирована свобода сексуальная. Это любитель искусства, до оцепенения восторгающийся этим последним криком современного гения, этим веком художников, которые, от сюрреалистов до венских акционистов, соревнуются в меткости плевков на фасад цивилизации. Это кибернетик, нашедший в буддизме реалистическую теорию сознания, и физик элементарных частиц, ищущий вдохновения для своих последних открытий в индуистской метафизике.

 

Операция проста: агонизирующая сущность жертвует своим содержанием для того, чтобы выжить как форма.

 

Здесь не «столкновение цивилизаций». Здесь — цивилизация в состоянии клинической смерти, на которую водрузили целый аппарат искусственного поддержания жизни и которая распространяет в атмосфере планеты характерный запах гниения. На сегодня не осталось ни одной из ее «ценностей», в которые она сама бы еще хоть как-то верила, и любое утверждение воспринимается ею как постыдный акт, как провокация, которую следует разобрать по косточкам, деконструировать , подвергнуть сомнению. Западный империализм сегодня — это господство релятивизма, сводимого к фразе «это твоя личная точка зрения». Это взгляд исподлобья или обиженный протест против всего, что пока достаточно глупо, примитивно или самонадеянно для того, чтобы еще во что-то верить, чтобы что-то утверждать. Вот этот догматизм вечного сомнения и подмигивает нам заговорщицким глазом в средах университетской и литературной интеллигенции. Для постмодернистских умов никакая критика не является достаточно радикальной до тех пор, пока в ней содержится ничтожество уверенности. Сто лет назад скандалом было чревато любое слишком буйное отрицание, сегодня же таковым грозит любое бестрепетное утверждение.

 

Не стоит больше ждать —  вспышки, революции, ядерной катастрофы или социального движения. Промедление смерти подобно. Катастрофа не надвигается, она уже здесь. Мы все отныне находимся посреди  процесса развала цивилизации. Вот тут-то и надо понять, на чьей мы стороне.

 

Перестать ждать — это значит, так или иначе, войти в повстанческую логику. Это значит, снова услышать в голосах наших правителей легкую дрожь страха, который никогда их не покидает. Потому что «управлять» всегда означало лишь отодвигать, с помощью тысячи уловок, тот момент, когда толпа предаст тебя казни. И любое действие правительства — ни что иное, как попытка удержать контроль над населением.

Мы стартуем сегодня с позиции крайней изолированности и беспомощности. Нам предстоит выстроить повстанческий процесс от «А» до «Я». Ничто не кажется более невероятным, чем восстание… Но и более необходимым.

 

Истина — это не взгляд на мир, а то, что привязывает нас к нему неистребимым образом. Истина — это не то, чем мы обладаем, а то, что движет нами. Она нас создает и уничтожает, организует и дезорганизует, она отдаляет нас от многих, но сближает с теми, кто ее разделяет. Изолированный индивид, привязавшийся к истине, неизбежно встретит себе подобных. На самом деле, любой повстанческий процесс начинается с истины, которой не готовы пожертвовать. Вспоминается Гамбург 1980-х, где горстка жителей оккупированного дома решила, что отныне их могут выдворить оттуда только переступив через их труп. За этим последовала осада квартала танками и вертолетами, дни уличных боев и массовых демонстраций, и в результате, мэрия капитулировала. У Жоржа Гэнгуана, первого «партизана Франции», в 1940 году была единственная точка отсчета — абсолютное неприятие оккупации. Тогда для Компартии он был лишь «безумцем, живущим в лесах»; до тех пор, пока этих лесных безумцев не стало 20 ООО и они не освободили Лимож.

 

В эпоху, когда неотступно дорожить чем-либо чревато серьезным риском безработицы, когда, чтобы работать, нужно лгать, а затем работать, чтобы сохранить средства для лжи, любая связь между людьми отнюдь не случайна.

 

Не ждите ничего от организаций. Остерегайтесь существующих тусовок, и прежде всего — сами не становитесь таковой  

 

Взгляните на рожи тех, кто является «кем-то» в этом обществе, и вы поймете, почему так радостно быть «никем».

 

Блокировать все — таков должен быть отныне первый рефлекс всех, кто восстает против существующего порядка. В делокализованной экономике, где предприятия функционируют по системе «точно в срок», где создание стоимости зависит от интегрированности в сети, где автомагистрали — звенья дематериализованной производственной цепи, протянутой от одного субподрядчика к другому и далее к монтировочному заводу, блокировать производство означает и блокировать циркуляцию.

Но блокировать возможно лишь в той мере, в какой это позволяет способность восставших к снабжению и к коммуникации, к настоящей самоорганизации разных коммун. Как находить пропитание, когда все парализовано? В Аргентине, например, грабили магазины, но так далеко не уйдешь. Сколь бы огромными ни были эти храмы потребления, они — не бездонные кладовые. Поэтому, чтобы надолго обрести способность к элементарному поддержанию жизни, нужно получить в руки орудия производства. И медлить с этим не имеет смысла. Оставлять на откуп двух процентов населения задачу производства продуктов питания для всех остальных, как это делается сегодня, — исторический и стратегический нонсенс.

Для восстания проблема состоит в том, чтобы стать необратимым. Необратимость наступает тогда, когда одновременно с властями побеждена и необходимость власти, вместе с собственностью — вкус к приобретению, вместе с гегемонией — жажда гегемонии. Вот почему повстанческий процесс содержит в самом себе форму своей победы или поражения. Для необратимости одного разрушения никогда не достаточно.

 

Небольшая просьба. Не позволяй книгам гнить на полках. Помни, что для их производства нужно срубить деревья, изготовить бумагу, и приложить немалый труд, чтобы превратить её в книгу. Поэтому здорово, если после прочтения книги, ты подаришь её, или дашь почитать, или оставишь её в каком-нибудь людном месте…

Николай Бердяев:
«Революция есть свыше ниспосланная кара за грехи прошлого, роковое последствие старого зла».
«…Революция – конец старой жизни, а не начало новой жизни, расплата за долгий путь».
«…Революция всегда говорит о том, что власть имеющие не исполнили своего назначения. И осуждением до революции господствующих слоев общества бывает то, что они довели до революции, допустили ее возможность. … Сверху не происходило творческого развития, не излучался свет, а потому прорвалась тьма снизу. Так всегда бывает. Это закон жизни».
«Революциям предшествует процесс разложения, упадок веры, потеря в обществе и народу объединяющего духовного центра жизни. К революциям ведут не созидающие творческие процессы, а процессы гнилостные и разрушительные».
«...Народ, попавший во власть революционной стихии, теряет духовную свободу, он подчиняется роковому закону, он переживает болезнь… Не люди уже мыслят и действуют, а за них и в них кто-то и что-то мыслит и действует. Народу кажется, что он свободен в революциях, это – страшный самообман. Он – раб темных стихий, он ведется нечеловеческими элементарными духами. В революции не бывает и не может быть свободы, революция всегда враждебна духу свободы».
«…Революция случается как внезапная тяжелая болезнь с возможными осложнениями».
«…Революционеры – медиумы безликих и темных стихий масс».
«…Руководить революцией невозможно. На смену революции приходят реакции».
«…Вы (революционеры – ред.) люди духовной середины и посредственности, люди средних, серых, популярных мыслей. И ваша ярость – это ярость серой массы, завидующей всякому величию, всякой славе, всякой гениальности».
«За революцию хватаются и на ней наживаются все, считающие себя неудачниками и обиженными и озлобленными, все пасынки Божьи, а не сыны Божьи. Революции рождаются не от благородного сознания вины сынами Божьими, а от неблагородного сознания обиды сынами праха».
Семен Франк:
«Всякая революция есть смута. Как бы глубоки, настоятельны и органичны ни были потребности общества, не удовлетворяемые «старым порядком», революция никогда и нигде не есть целесообразный, осмысленный способ их удовлетворения. Она всегда есть только «смута», то есть только болезнь, разражающаяся в результате несостоятельности старого порядка и обнаруживающая его несостоятельность, но сама по себе не приводящая к удовлетворению органических потребностей, к чему-то «лучшему».
«…Всякая революция обходится народу слишком дорого, не окупает своих издержек; в конце всякой революции общество, в результате неисчислимых бедствий и страданий анархии, оказывается в худшем положении, чем до нее, просто потому, что истощение, причиненное революцией, всегда неизмеримо больше истощения, причиненного самым тягостным общественным строем, и революционный беспорядок всегда хуже самого плохого порядка».
Иван Ильин:
«…Смута была хаотическим бунтом и дезорганизующим разбоем. Революция оседлала бунт и государственно организовала всеобщее разграбление».
«Смуту никто не замышлял: она была эксцессом отчаяния, всенародным грехопадением и социальным распадом».
«…Безумие русской революции возникло не просто из военных неудач и брожений, но из отсутствия политического опыта, чувства реальности, чувства меры, патриотизма и чувства чести у народных масс и революционеров».
«…Революция размягчает, разлагает духовный хребет души. Люди теряют способность сосредоточиваться, держать себя в руках; внимание их рассеяно, глаза бегают, слова скачут; отовсюду страхи, опасности, неуверенность, соблазн вседозволенности подрывает способность к дисциплине, чувство общей неустойчивости, опасности, социальной дисритмии – повергает душу в состояние непрерывного «гона» (гнать) и «гомона» (неугомонился)».
«…Революция есть криминализация политики; источники этого – в националистическом эгоизме (злодейство, низость, свирепость – во имя родины – считается прямой доблестью), классовой революционности, в войнах».
«…Революция по существу своему правонарушительна и почти никогда не соблюдает граней между политическим и уголовным правонарушением, между публично-правовым неповиновением и частно-правовым захватом».
«…Революционер отличается от уголовного нередко только «интеллигентностью» и желанием завладеть государственной властью».
Георгий Федотов:
«Революция для большевиков была уже делом, а не жертвоприношением… Они были профессионалы революции, которые всегда смотрели на нее, как на «дело», как сморят на свое дело купец и дипломат, вне всякого морального отношения к нему, все подчиняя успеху».
«…Если нужно назвать один факт, – один, но основной, из многих слагаемых русской революции, – то вот он: на третий год мировой войны, русский народ потерял силы и терпение и отказался защищать Россию. Не только потерял понимание цели войны (едва ли он понимал ее и раньше), но потерял сознание нужности России».
Павел Милюков:
«…Говоря вообще, можно было бы сказать, что есть известный период в жизни наций, способных развиваться, когда насильственный переворот становится весьма вероятен, как кратчайшее средство покончить с устарелыми политическими и социальными учреждениями отжившего строя и облегчить переход от средневековья к современной демократии. Русская революция не составляет исключения из этого общего правила – и в этом ее основной смысл»

Смелая девушка, заметьте, в оранжевом:)



протестующие около какого-то здания, похоже, суда



Почти как наши около Администрации Президента, только сильно загорелые:)
Никто не знает, что написано на щитах?





Египетский "Майдан"



Молитва даже во время протеста.. Впечатляет

Теория относительности превратилась в теорию невероятности!
Физики из Европейского центра ядерных исследований просят помощи у всего мирового научного сообщества, чтобы подтвердить или опровергнуть свое шокирующее наблюдение. 



Навязывание ложных представлений человечеству, позволяет социальным паразитам процветать, паразитируя на теле земной цивилизации...

И навязывание ложных или неполных представлений о природе Вселенной служит этим силам, как средство удержания цивилизации Земли в целом и отдельных представлений оной, в невежестве, благодаря чему, они (эти силы) могут беспрепятственно управлять самой цивилизацией, сохранять свою финансовую и политическую власть. И если кто-то прорывается сквозь эту навязанную иллюзию реальности, то, эти люди и созданное ими, уничтожается.

[ Читать дальше ]

«The Washington Times»: Центральное командование ВС США "недавно закупило специальную компьютерную программу, с помощью которой военные создают в Интернете множество фиктивных личностей", используемых затем для "внедрения в группы и, в некоторых случаях, для распространения дезинформации".
Программа "позволяет оператору управлять несколькими онлайн-персонами с одной и той же рабочей станции, при этом не опасаясь быть раскрытым продвинутым противником". С помощью ложных IP-адресов система создает видимость присутствия пользователя в заданном районе мира, одновременно маскируя его принадлежность к американской армии, уточняет издание. 
Официальный представитель Центрального командования коммандер Билл Спикс заверил, что программа будет использоваться лишь в зарубежных социальных сетях.
 Хилари Клинтон: США выделяют 25 млн долларов в 2011 году на поддержку блоггеров и интернет-активистов. Администрация Барака Обамы будет оказывать поддержку политически активным деятелям интернета в странах, где ущемляются права и свободы граждан, помогая им быть технически на шаг впереди цензоров. Госдепартамент США откроет микроблог Twitter на русском языке. Американские власти неоднократно говорили о значении социальных сетей, в частности, Twitter и Facebook, в организации протестов в Египте и Тунисе, в результате которых многолетние правители этих государств были вынуждены покинуть свои посты. Социальные сети активно использовались для организации антиправительственных протестов в Йемене, Алжире, Иордании и Сирии.
[ Читать дальше ]

  Пережив  в своих квартирах у экранов телевизоров затяжные революционные бои и глазами "5-го канала" увидев воочию весь процесс вставания народа с колен, насмотревшись до тошноты на пошлую роскошь быта смещённых "хозяев страны", нам, обывателям,  не опьянённым восторгом победы, сама собой как "здрасте" среди ночи приходит вопросительная мысль - как жить-то будем дальше? На что и за что?

 Власти России ласковыми словами убеждают мир и Украину в своей правоте, отказываясь давать миллиардные кредиты непонятно кому и подо что. И как сосед-мироед в голодную весну готовы бы и помочь, но не без большой себе выгоды. "... есть интересные разумные проекты, например, Хмельницкая атомная станция. Энергобаланс Украины таков, что этот проект все равно нужно реализовывать. Есть другие активы", - говорит в интервью РБК министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев. Просто так мироеды денег, как правило, не дают.

 И ещё мотают украинскую душу своими  неприличными в нынешней ситуации намёками: "пресс-секретарь Президента РФ Дмитрий Песков, касаясь решения о выкупе второго транша облигаций, дал понять, что решение не заморожено, но Москва ждет нормализации обстановки в Киеве.". Что значит "  Москва ждет нормализации обстановки в Киеве. "? И сколько этого можно ждать? Да если что, львовские и тернопольские пацаны с арматурой и уже вооружённые автоматами Калашникова в бараний рог согнут непокорных на Донбассе или там в Севастополе. Ещё и заставят прыгать в такт речёвки "Хто нэ скачэ...".

 Но, к счастью, на одной России свет клином не сошёлся. Вот уже и.о. министра финансов Юрий Колобов,  успокаивая встревоженное общество страны, сообщает, что помощь Украине может составить 35 млрд долл. в течение 2014-2015. Деньги не малые, на первое время как-то перекрутимся. Смущает только какая-то неопределённость. Неопределённость во всём, что легко обещает и.о. министра финансов. Судите сами:

"В настоящее время могу сообщить, что мы предложили нашим международным партнерам:
1 . Выделение кредита в течение ближайших 1-2 недель со стороны государств-партнеров (Польша, США).
2 . Плановый объем макрофинансовой помощи для Украины может составить около 35 млрд долл. в течение 2014-2015 гг.
3 . Провести большую международную донорскую конференцию с участием ЕС, США, Польши, МВФ, других стран и международных финансовых организаций о выделении помощи на модернизацию и проведение реформ в Украине, а также реализации Соглашения об ассоциации с ЕС", - говорится в заявлении Колобова.

 ..... Лично меня, обывателя, смущают в этом бодром сообщении слова " мы предложили " без поддержки слов " и они радостно согласились ". 
  Чего ОНИ тянут? Для них эти миллиарды на один зуб. В случае чего нарисуют себе ещё. А мы же теперь как бы ихние. Как там говаривал Экзюпери? Дайте вспомнить.... А! Вот: "Мы в ответе за тех, кого приручили". Приручали? Приручали. Теперь отвечайте за нас.

Сразу после захвата большевиками власти в России установилась диктатура с государственным политическим устройством теократического типа, управляющая обществом, разделенным на две группы с различными культурно-социальными характеристиками. Верховная АБСОЛЮТНАЯ власть принадлежала жреческой касте («внутренней партии»), интерпретирующией «священные тексты» Маркса-Энгельса. Эта каста, рассматривала себя, как чуждая России культурно-этническая группа, «вынужденная» взять власть во враждебной ей стране, дабы использовать ее человеческие, производственные и природные ресурсы в качестве сырья, а саму страну в качестве плацдарма для мировой революции в «прогрессивных» странах Европы и Америки. Народ, над которым они  захватили власть был им чужд, да они и вели себя как победители в покоренной стране.Захватив власть с помошью анархистов и левых эсеров, большевики объявили об этом на II Съезде Всеросийского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов. На первом же заседании Совета избирается его Президиум ВЦИК в составе Каменева, Свердлова, Володарского, Ленина, Стеклова-Нахамкеса, Прошьяна (четыре еврея, один русский и один армянин). Председателем ВЦИК, то есть, высшим лицом в государстве, избирается еврей Л.Б. Каменев. Через несколько дней Каменев покинул этот пост из-за расхождений с большинством ЦК РКП(б)) по вопросу о составе правительства, и новым Председателем ВЦИК избирают еврея Я.М. Свердлова. Сразу после захвата власти  большевиками преобладали «зарубежные»  эмигранты, вернувшиеся весной 1917 года в Россию на пароходах и в пломбированных вагонах. Именно они составили в середине 20-х годов костяк т.н. «левой оппозиции», требовавшей продолжения «мировой революции» — Л.Д. Троцкий, Г.Е. Зиновьев, К.Б. Радек (Собельсон), Г.Я. Сокольников (Бриллиант), Г. Мельничанский, И.И. Иоффе, Л. Закс, А.М. и Г.М. Беленькие, С. Гомберг. И именно их вытеснили из руководства партии большевики, не жившие (или мало жившие) заграницей и более ориентированные на «национальное» строительство, как И.В. Сталин, Н.И. Калинин, Л.М. Каганович, А.И. Рыков, М.П. Томский (Ефремов), Г.Г. Ягода, Г.К. Орджоникидзе, М.Л. Рухимович, С.М. Киров, В.М. Молотов, Н.А. Угланов, Я.А. Яковлев (Эпштейн), А.И.Микоян, Э.И. Рудзутак, К.Я. Бауман, К.Е. Ворошилов, М.М. Хатаевич.   7 ноября народный праздник или величайшая трагедия?