Верховная Рада Украины поддержала инициативу Петра Порошенкои проголосовала за разработанное в администрации украинского президента обращение к Константинопольскому патриарху с требованием создать в «Незалежной» единую поместную православную церковь.
Слухи о том, что официальный Киев больше не намерен терпеть на своей территории религиозную организацию, которую националисты называют не иначе как «московской», ходили уже достаточно давно. В последние несколько месяцев на Украине шла «раскачка» — боевики радикальных организаций «С14», «Братство», «Айдар» и «Национальный Корпус» при поддержке представителей так называемого Киевского патриархата на протяжении двух последних месяцев захватывали храмы канонической Украинской православной церкви Московского патриархата и устраивали провокации на территории Киево-Печерской лавры. А в январе политические активисты при поддержке средств массовой информации провели на всей территории Украины флеш-мобы в связи с отказом запорожского священника отпевать погибшего ребенка, крещенного в церкви «Киевского патриархата». Было очевидно, что общественное мнение к чему-то готовят. К чему именно, стало ясно 17 апреля, когда Петр Порошенко объявил о намерении обратиться к Константинопольскому патриарху с просьбой о создании на Украине единой поместной церкви. Украинский президент заявил, что соответствующее решение может быть принято уже летом 2018 года, однако подобные утверждения звучат, по меньшей мере, странно, так как предложение официального Киева противоречит церковным канонам и самой логике тысячелетнего развития Православия в Восточной Европе.
О чем говорил Митрополит Онуфрий с Петром Порошенко
Президент Порошенко провел встречу с Предстоятелеми православных церквей Украины
В ходе обсуждения президентской инициативы в стенах Рады звучали откровенно дикие вещи. Так, сам Порошенко заявил депутатам, что «свет благословенной веры пролился» из Царьграда именно на украинскую землю. И только потом Украина «поделилась с тем Залесьем, где киевские князья очень опрометчиво основали Москву». А депутат из группы «Воля народа» Евгений Рыбчинскийи вовсе сказал, что Россия необоснованно «привязала киевского князя (Юрия Долгорукого) к тому болоту, где … летали комары и до сих пор летают» (очевидно, Москва). По словам Рыбчинского, крещена была Киевская Русь, а другой Руси не существует. С исторической точки зрения все это все звучало, мягко говоря, несуразно. Однако с учетом того, насколько высоки ставки в устроенной Банковой «духовной игре», киевские политики готовы рисковать.
Согласно данным соцопросов, Украина сегодня номинально является одной из наиболее религиозных стран Европы. Количество убежденных атеистов вот уже около десяти лет колеблется в «Незалежной» на уровне от 6 до 11%. Порядка 7075% населения страны считают себя православными. А вот что касается конкретной конфессиональной принадлежности в рамках Православия, данные различных соцопросов отличаются друг от друга кардинально. Большинство исследований 2003 — 2010 годов демонстрировали по количеству прихожан серьезное преобладание УПЦ (МП) над УПЦ (КП) — примерно в полтора раза. Похожие данные обнародовала и служба «Юкрейниан социолоджи сервис», проводившая свой опрос в конце 2016 года — почти 40% от общего количества верующих в стране у УПЦ (МП), 25% — у УПЦ (КП). Исследование, проведенное в 2015 году сразу четырьмя украинскими социологическими компаниями («Социс», «Центр Разумкова», «Рейтинг» и «КМИС») показало, что 38% украинских православных, якобы, относят себя к УПЦ (КП), а 20% — к УПЦ (МП). Объясняются подобные различия просто. 39% участников «опроса четырех» заявили, что они «просто православные». Очевидно, при проведении других исследований людей, называвших себя сторонниками канонического Православия, относили к прихожанам УПЦ (МП), однако на сей раз этого делать не стали.
Несмотря на то, что активных прихожан, регулярно посещающих храмы, на Украине насчитывается всего около 2 миллионов (менее 10% взрослого населения), а свыше 30 миллионов украинцев бывают в церкви лишь время от времени, священники и церковные иерархи имеют в украинском обществе высокий уровень влияния. Данные региональных опросов свидетельствуют о том, что на местах церковные иерархи входят в список лидеров мнения, пользующихся в соответствующих городах и областях значительным авторитетом. При этом большая часть священников УПЦ (МП) явно не горят желанием обслуживать интересы киевского режима и воспевать, например, «подвиги украинских воинов» в ходе так называемой «АТО».
Корни церковного раскола на территории современной Украины уходят в далекое прошлое.
Государства под названием Киевская Русь в истории никогда не существовало. Данное наименование — научный новодел, придуманный Михаилом Максимовичем в 1837 году. Государство же, которым руководили Рюриковичи сначала из Новгорода, а затем из Киева, называлось просто Русь и занимало территорию между Черным морем, Кольским полуостровом, Карпатами и Волгой.
Многие лидеры и бойцы ОУН(б) отдали свои жизни, здоровье и свободу в трагической борьбе украинцев за независимость. Однако многие из этих националистов также были яростными этноцентристами, откровенными ксенофобами и/или открытыми антисемитами. Осуществляя легитимную цель – обретение Украиной независимости, они прибегали к преступным методам и терроризировали неугодных им гражданских лиц. Некоторые несли значимую долю ответственности за массовые убийства жителей земель современного украинского государства во время Второй мировой. Тем не менее, ОУН(б) сегодня пользуется поддержкой у значимой части украинской элиты и населения. Отношение же к ней других групп украинского населения, таких как евреев, либеральной интеллигенции или этнических русских и поляков, а также некоторых важных зарубежных партнеров Украины -- отрицательное. Ясно, что вопрос, как украинцам интерпретировать историю ОУН(б), требует как высокой академической квалификации, так и политической осмотрительности.
Поэтому было удивительно, что новое руководство Украины после победы Евромайдана доверило Украинский институт национальной памяти (УИНП) – главный государственный орган, ответственный за сохранение исторической памяти – группе относительно молодых политических активистов со скромными научными достижениями. УИНП распространяет своеобразно «отмытую» версию идеологии и действий ОУН(б) до и во время Второй мировой войны. В многочисленных публикациях, выступлениях в СМИ и прочих инициативах институт изображает лидеров движения – таких как Степан Бандера, Роман Шухевич или Ярослав Стецько – национальными героями безупречного благородства, избегая или нивелируя такие темы как антисемитизм, полонофобия, идеологическая близость к фашизму, коллаборационизм или случаи участия в Холокосте ОУН(б), а также её культ тоталитарного строя, несмотря на то, что эти сюжеты сегодня достаточно исследованы украинскими историками и учёными из ЕС и Северной Америки.
Вопреки официальной политике Киева по интеграции Украины в западную систему ценностей и институтов, Институт национальной памяти и многие другие официально проевропейские политики и журналисты продвигают ультранационалистическое и по своей сути радикально антизападное движение в качестве эталона, модели и вершины украинского патриотизма. Кроме тревожных последствий такой стратегии в самой Украине, этот подход подрывает важные для Киева отношения с западными партнерами. Политика глорификации радикального националистического движения с неоднозначной историей находится в противоречии с ключевыми идеями, общепринятыми принципами и конечными целями, лежащими в основе проекта евроинтеграции.
Вопреки представлению некоторых украинцев, объединение Европы не было антимосковским проектом (в отличие от создания НАТО в 1949 году). Европейская интеграция являлась ответом радикальным европейским национализмам, ставшим причиной двух мировых войн. Весомость антинационалистического фактора в процессе европейского единения сегодня наглядно иллюстрируется ярым «евроскептицизмом» националистических партий внутри ЕС. На этом фоне демонстративная легитимация сотнями публичных деятелей Украины ультранационалистической ОУН(б) является проблематичной для ЕС. Ведь эта апологетика противоречит одному из центральных мотивов послевоенной европейской идеи. Государственная героизация исторического украинского интегрального национализма продолжает как раз ту тенденцию, которую Европа с 1945 года старается преодолеть.
Тесно связанная с ее крайним национализмом другая острая проблема истории и идеологии ОУН – это ее антисемитизм. Правда, ненависть к евреям была не столь значимой ее чертой, как это было в случае немецких нацистов. Вместе с тем оуновский антисемитизм был достаточно сильным, чтобы мотивировать ряд членов и подразделений ОУН к участию в Холокосте – как в роли коллаборационистов нацистской Германии, так и в качестве самостоятельных охотников на евреев. Но УИНП и многие "патриотические" украинские публицисты стараются или приуменьшить эти печальные эпизоды, или же «сбалансировать» их теми случаями, когда украинцы (и даже некоторые националисты) спасали евреев во время войны.
Поддерживаемый государством апологетический подход к истории украинского ультранационализма оставляет мало места для адекватного признания, освещения и осуждения множества военных преступлений, совершенных членами ОУН(б). Он не допускает открытой общественной дискуссии о доле моральной и политической ответственности ее лидеров и идеологов за эти и другие массовые убийства гражданских лиц рядовыми украинскими националистами. В результате большинство украинцев имеет неполное представление или даже не знает о том, что некоторые подразделения ОУН(б), например, участвовали в убийствах евреев уже в первые недели после нападения Германии на Советский Союз. И это несмотря на то, что за последние годы детали этих преступлений все более подробно задокументированы и описаны академическими историками.
В свете важной роли Холокоста для западного публичного дискурса такое развитие событий имеет и будет иметь всё больший подрывной эффект для внешних отношений Украины, ее международного имиджа и культурной дипломатии (не говоря об отношениях с Израилем). Стремительно растущее знание о контексте и деталях участия членов ОУН(б) в военных преступлениях будет постепенно переходить из коммуникации внутри академического сообщества в популярные учебники новейшей истории, внеуниверситетское преподавание о Холокосте и широкое освещение истории Второй мировой войны в СМИ. Замалчивание, оправдание или приуменьшение украинским государством и истеблишментом антисемитских и других преступлений будет становиться все более неприемлемым для многих внешних партнеров Украины.
Позитивный образ ОУН(б), пропагандируемый официальным Киевом, не находит и не будет находить отклика в международной исторической науке. Ввиду все большего количества критических научных исследований, опубликованных во влиятельных академических изданиях Европы и Северной Америки, продвигаемый на государственном уровне имидж ОУН(б) будет оставаться непризнанным среди политиков, дипломатов, деятелей культуры и журналистов -- по крайней мере неукраинских.
Украинская апологетическая политика памяти в отношении ОУН(б) всё чаще сама становится предметом критических культурологических, исторических и политических исследований. На международных академических конференциях и в дисциплинарных журналах западных стран уже обсуждается не только ОУН(б), но и ее восхваление в Украине.
Более того, чем больше официальная украинская историография отклоняется от принятых на Западе практик самокритичного преодоления прошлого, тем легче для путинского режима и его СМИ сеять сомнения среди международных друзей Украины. Наверное, в Кремле искренне рады сегодняшней политике памяти официального Киева...
Последствия отказа большой части украинских историков и публицистов полностью и добросовестно исследовать, признать и освещать темные страницы недавнего прошлого Украины все чаще дают о себе знать в нескольких измерениях. За последний год в этой связи произошел целый ряд международных скандалов. Видимо, они и дальше будут вспыхивать. Действия по героизации ОУН (б) помогают российской пропаганде и отталкивают наиболее важных партнеров и союзников Украины в то время, когда она наиболее в них нуждается. По этим и другим причинам Украине следует принять научный и менее эскапистский (вымышленный, не соответствующий действительности. -- Spectatrix) подход к наиболее трудным эпизодам своей национальной истории – как это рано или поздно сделали в большинстве стран Запада.
http://nv.ua/opinion/umland/banderizatsija-protiv-evropeizatsii-308605.html
Отрывок из публикации Олега Шамы "Партійні дрова сталінської топки 1932--33 років".
Історик Юрій Шаповал стверджує, що в ті роки по всіх українських селах було 112 тис. активістів. Як правило, вони числилися бідняками. Таких на початок 1930-х було 10-15%. Образу на своє безталання вони і зганяли на сусідах, у яких життя склалося успішніше. До того ж нова влада постійно твердила про щасливе майбутнє, коли все стане загальним, кожен буде вкладати в це загальне по можливості, а отримувати - за потребою. Чого ще бажати?
Працювали активісти не безкоштовно. Після вилучення захованого зерна вони отримували певний пайок з конфіскованого. Він допоміг декому пережити пік голоду. Але доля Параски Чорної з Леб'яжого показує, що далеко не всім.
За підсумками хлібозаготівель член Політбюро компартії України Хатаєвич, відповідальний за вилучення зерна на Харківщині, проголосив: «Між селянами і нашою владою точиться жорстока боротьба. Це боротьба на смерть. Цей рік став випробуванням нашої сили і їхньої витримки. Голод довів, хто тут господар. Ми виграли війну!»
Безпосередні організатори голодомору пожили трохи довше за Параску Чорну. Через чотири роки Хатаєвич в катівнях ГПУ зізнався, що є членом неіснуючої терористичної Польської військової організації. Розстріляний в 1937-му.
Чому вигадана організація була Польською? Мабуть тому, що головний український комуніст під час голодомору Станіслав Косіор був етнічним поляком. Сталін з підозрою ставився до нього ще в початку 1932-го. Не влаштувало вождя і глобальне вилучення хліба, організоване Косіором. У 1939-му він зізнався в польському тероризмі після того, як у підвалах ГПУ на його очах під час допиту зґвалтували 16-річну дочку.
Так само посміялася доля і з керівників силового блоку під час голоду - товаришів Балицького, головного чекіста України, і Якіра, командувача Українським військовим округом. Їх розстріляли восени 1937-го.
Павла Постишева, другого секретаря ЦК КП (б) У, московські чекісти катували рік, поки не розстріляли в кінці 1939-го. Він зізнався в тому, що майже 20 років працював на розвідку Японії.
Півроку протримався на допитах ГПУ Влас Чубар, очільник українського уряду в 1932-33 роках. Його старанність у хлібозаготівлях було оцінено смертним вироком за антирадянську діяльність, тероризм і шкідництво.
Цей список організаторів голоду досить довгий. Варто лише згадати, що 80% керівництва областей і районів України теж знайшли чекістські кулі або кайло і лопата в ГУЛАГу.
Вкотре це доводить, що виконавців беззаконня воно незабаром теж знищить. Може не в першу, але точно в другу чергу вони йдуть в топку тих, хто береться вершити долі цілих народів. Але чомусь, коли подібні беззаконня замислюються, охочих до їх виконання довго шукати не доводиться.
http://nv.ua/ukr/opinion/shama_2/partijni-drova-stalinskoji-topki-1932-33-rokiv-291377.html
Станислав Косиор. Родился в 1889 г. в польском Венгруве. Член РСДРП(б) с 1907 г.; 1907--1918 -- участник большевистского движения в Донбассе и на Дону; один из организаторов КП(б)У; в 1928--1938 гг. -- генеральный (с 1934 -- первый) секретарь ЦК КП(б)У. Расстрелян в 1939 г.
Всеволод Балицкий. Родился в 1892 г. в Верхнеднепровске Екатериславской губ. (ныне Днепропетровская обл.). Член РСДРП с 1913 г., с 1915 -- большевик. С 1918 г. - на нелегальной работе в Грузии. В октябре 1919 г. -- глава Украинской организационной комиссии, потом политинспектор ВЧК. В 1919 г. - глава Волынской, затем Киевской ЧК. 1924--1930 -- нарком внутренних дел УССР; в конце 1932 назначен зам. председалеля ОГПУ СССР. Расстрелян в 1937 г.
Иона Якир. Родился в 1896 г. в Кишиневе Бессарабской губ. Член РСДРП(б) с апреля 1917 г. В 1918 г. командовал красными отрядами в боях с румынскими войсками. В 1930--1934 -- член Реввоенсовета СССР. С 1934 г. -- член ЦК ВКП(б). Расстрелян в 1937 г.
Павел Постышев. Родился в Иваново-Вознесенске в семье ткача. Член РСДРП(б) с 1904 г. С 1918 -- председатель Ревтрибунала. С ноября 1926 -- секретарь ЦК КП(б)У, с 1927 -- член ЦК ВКП(б). В 1938 снят со всех постов и арестован. Расстрелян в 1939. В последние годы наблюдалось расстройство психики на почве поиска врагов советской власти и репрессий. В 1938 г. были расстреляны также жена и сын, еще два сына получили длительные сроки заключения.
Влас Чубарь. Родился в с.Федоровка Екатерининской губ. (сейчас Запорожская обл.) в многодетной крестьянской семье. Участник революции 1905 г. Вступил в РСДРП(б) в 1907 г. В 1919--1922 -- председатель Оргбюро по восстановлению промышленности Украины, член Всеукр. ревкома. В 1920--1937 - член ЦК КП(б)У; в1920--22, 1923--34 -- член Политбюро ЦК КП(б)У. В 1921--23 председатель ВСНХ УкрССР. В 1923--1934 -- председатель СНК УССР. В 1938 -- арестован, расстрелян в 1939 г.
Лазарь Каганович. Родился в 1893 г. в деревне Кабаны Радомысльского уезда Киевской губ. (впоследствии с.Диброва Полесского р-на Киевской обл., ныне входит в Чернобыльскую зону). Отец был зажиточным крестьянином, в начале Первой Мировой войны разорился. С 14 лет Лазарь работал в Киеве на заводах, фабриках, в мастерских. Член РСДРП(б) с 1911 г. С 1918 работал в Петрограде, затем Москве, Нижнем Новгороде. В 1920 направлен партией в Туркестан. В 1925 избран генеральным секретарем ЦК РКП(б)У по рекомендации Сталина. В 1957 снят со всех постов, в 1961 исключен из КПСС, однако получил статус персонального пенсионера союзного значения. Умер 25 июля 1991г. в 97-летнем возрасте.
