хочу сюди!
 

Лилия

41 рік, скорпіон, познайомиться з хлопцем у віці 35-50 років

Замітки з міткою «терор»

Сандармох: 75 років від дня загибелі, ч. 5


4
листопада 1937 р. 

Останній день «роботи» капітана Матвєєва

Баранник Михайло, 1900 р.н., Авдіївка Макіївск.р-ну Донецьк.обл. — 04.11.1937, Сандармох. Проректор і доцент сов.права, заст.ректора з АГЧ Всесоюзного ком.с/г унів. ім. Сталіна, член ВКП(б). Засуджений 28.12.1936, строк: 10. Засуджений до розстрілу 10.10.1937

Волков Василь, 1902 р.н., Шенгаріївка Грунськ.р-ну Харків.обл. — 04.11.1937, Сандармох. Наук.працівник Укр.АН, член ВКП(б). Засуджений 03.09.1936, строк: 5. Засуджений до розстрілу 10.10.1937

Козловський Борис, 1887 р.н., Миколаїв — 04.11.1937, Сандармох. Член ВКП(б). Засуджений 23.12.1936, строк: 10. Засуджений до розстрілу 10.10.1937

Неврли-Янсон (Лисоченко) Поляна (Пелагея), 1896 р.н., Кульбакіне Донської обл. — 04.11.1937, Сандармох. Викладачка історії в Москві, член ВКП(б). Засуджена 10.11.1936, строк: 10. Засуджений до розстрілу 10.10.1937

Павлов Михайло, 1898 р.н., Миколаїв — 04.11.1937, Сандармох. Офіцер РІА, заст.нач. Управління с-г обліку УССР. Засуджений 01.04.1935, строк: 5. Засуджений до розстрілу 10.10.1937

Семенчук Василь, 1911 р.н., Дегтярівка Новошепелицьк.р-ну Київ.обл. — 04.11.1937, Сандармох. Виконроб Свердловського будтресту, кандидат в члени ВКП(б). Засуджений 20.11.1936, строк: 10. Засуджений до розстрілу 10.10.1937

Пам’ятний знак в селищі Соловецькому. 2009


За 5 днів було розстріляно 1111 осіб. Цю групу в’язнів зараз називають «першим соловецьким етапом». Був ще сформований «другий» і «третій». Третій вивезти з островів не встигли — вже замерзло Біле море. 2009 року представники музею на Соловках твердили, що сліди розстрілу «третього соловецького етапу» так і не знайдено. Не думаю, що за той час щось могло змінитися.


Списки загиблих укладено на основі публікації у книзі Сандармох. Убієнним синам України. — Петрозаводск: Скандинавия, 2006.

Сандармох: 75 років від дня загибелі, ч. 2

Початок

Відомості про розстріляних 1 листопада також доволі скупі. Мені не доводилось бачити документів перегляду справ “трійкою” УНКВД Ленінградської області, але логіка підказує, що групи в’язнів, розстріляних певного дня, об’єднує спільна стаття Кримінального кодексу.

Правдоподібно, 1 листопада на розстріл викликано групу “шпигунів”: практично кожен з цих 15 осіб побував за кордонами СССР на початку 1920-х років і згодом повернувся. Хтось приїхав до СССР як “політичний емігрант”, когось привезли органи ГПУ-НКВД.

В’язнів розстрілював кат Михаїл Матвєєв (в ранзі капітана НКВД). Цей чоловік мав величезний досвід: працював в “органах” від 1918 року. “За успішну боротьбу з контрреволюцією” отримав орден Червоної Зірки (за виконання розстрілів в Сандармоху восени 1937 р.).

Засуджених “готували” в трьох кімнатах бараку, що розташовувалися анфіладою (послідовно). У першій кімнаті — “звіряли особу”, роздягали і обшукували. В другій роздягнених зв’язували. У третій — нагих і зв’язаних глушили ударом дерев’яної “колотушки” в потилицю. Потім вантажили в машину, осіб по сорок, і накривали брезентом. Члени “бригади” сідали зверху. Якщо хтось внизу приходив до тями, його “заспокоювали” ударом “колотушки”. Після прибуття на полігон людей скидали по одному в приготовану яму, на дні якої стояв Матвєєв. Він власноручно стріляв кожному в потилицю. Так він “приводив у виконання” осіб по 200-250 за “зміну”.
(Александр Черкасов. Преуспевший в невозможном. “Ежедневный журнал”, Москва, 27.10.2007)


Снадармох. Ліс на кістках загиблих. 2009

1939 року Матвєєва також заарештували: після зняття Єжова з’явились справи за “перегиби” (надмірності), і багато працівників НКВД було також розстріляно. Матвєєв отримав вирок — 10 років, однак на початку війни був звільнений.

Зі справи ката Матвєєва члени товариства “Меморіал” в Петербурзі довідались про обставини загибелі “першого соловецького етапу”.

1 листопада серед інших розстріляні українці:

Бечаснов Василь, 1883 р.н., Одеса - дворянин, капітан РІА, контррозв. штабу Врангеля

Вальда-Фарановський Олександр, 1893 р.н., Підволочиськ, Галичина - агроном

Вовкотруб Семен1907 р.н.Марійка Київськ.обл. - помічник машиніста

Григорович Дмитро, 1897 р.н., Широке Криворізьк.пов. - агроном

Ерстенюк Микола1892 р.н., Надвірнянський р-н, Галичина - юрист, офіцер УГА, член КП Чехословаччини

Загоруйко (Загоруй) Федір, 1906 р.н., Макіївка, Донецька обл. - інженер, член ВЛКСМ

Змичеровський Йосип1907 р.н., Запоріжжя - селянин, пекар

Іллінський Павло1896 р.н., Білгород, Курська губ. - інженер

Кишон (Кишан) Петро, 1907 р.н., Яношівка, Шепетівський пов., Волинська губ. - колгоспник, служив красноармійцем військ НКВД, чорнороб

Клос Михайло1905 р.н., Молотів, Галичина - прядильник фабрики "Червона нитка", член КП Німеччини

Клюковський Рафаїл, 1893 р.н., Київськ.обл. - селянин ("куркуль")

Огородник Филип, 1905 р.н., Рибниця Молд. АССР - садівник Робкоопу

Пух-Гринчук Григорій1905 р.н., Варва Прилуцького р-ну Полтав.обл. - агроном-машинознавець

Ричич Олексій1908 р.н., Н.Макарово, Башкірія - слюсар МТС

Слюсар Григорій1886 р.н., Добровляни Львів.пов., Галичина - вояк УГА; уповноважений тресту "Союзмолоко", член ВКП(б)

Довідка про одного з розстріляних:

Ерстенюк Микола Васильович (12.12.1892 — 03.11.1937) — правознавець. Народився в с. Перерісль (нині село Надвірнянського р-ну Івано-Франківської обл.). Закінчив гімназію в Коломиї. Працював на нафтопромислах у Бориславі, вчився на юридичному факультеті Львівського університету. В роки Першої світової війни пройшов шлях від стрільця до поручника австрійського 87-го піхотного полку. Від 1916, після поранення, служив у Воєнному архіві у Відні. «Зазнайомившись, — як він сам засвідчив у своїй характеристиці, — із таємних актів Воєнного архіву з подіями пролетарської революції», «став симпатиком більшовизму». Хорунжий УГА.

У 1919—24 провадив більшовицьку пропаганду в Німецькім Яблоннім та Йозефові (Чехословаччина) серед вояків інтернованих формувань Української Галицької армії. Закінчив юридичний факультет Карлового університету в Празі. 1924 вступив до Комуністичної партії Чехословаччини, прийняв громадянство УСРР і з першим транспортом галичан-політемігрантів виїхав в Україну. Упродовж місяця — секретар комуністичного осередку політичних емігрантів на карантинному пункті Державного політичного управління УСРР в Києві, потім виїхав до Харкова, де працював у Наркоматі юстиції УСРР; у 1925—27 — особистий секретар та прокурор для доручень при Наркомі юстиції УСРР та Генеральному прокурорі УСРР М. Скрипнику.

Займався упорядкуванням його (М. Скрипника) особистого домашнього й наркомівського архівів, підготовкою до друку його чернеток та ін. З переходом М. Скрипника на роботу до Наркомосу УСРР обійняв посаду помічника вченого секретаря Наркомосу УСРР й одночасно особистого секретаря Наркома освіти УСРР (1927—33).

19 лютого 1933 р. ув’язнений за сфабрикованою справою (справа «Української військової організації»). 21 лютого «визнав» свою належність до УВО, його покази згодом були використані у кампанії дискредитації М. Скрипника. 23 вересня 1933 судовою трійкою при Колегії ГПУ УСРР за ст. 54-2-3-4-6-8-10-11-13 КК УСРР засуджений до 10 років таборів. Утримувався на Соловках (лагпункт «Кремль») в одиночній камері спецізолятора. Особливою трійкою Управління НКВД СРСР по Ленінградській області 14 жовтня 1937 засуджений до розстрілу. Страчений в урочищі Сандармох поблизу м. Медвежогорська (нині місто у Карелії, РФ). Реабілітований 3 серпня 1989.

Джерело:

  • О.С. Рубльов. ЕРСТЕНЮК Микола Васильович [Електронний ресурс] // Енциклопедія історії України: Т. 3: Е-Й / Редкол.: В. А. Смолій (голова) та ін. НАН України. Інститут історії України. – К.: В-во «Наукова думка», 2005. – 672 с.: іл.

Списки загиблих укладено на основі публікації у книзі Сандармох. Убієнним синам України. — Петрозаводск: Скандинавия, 2006.

Читаючи спогади академіка Георгія Арбатова

Читаючи спогади академіка Георгія Арбатова, що був одним з розумних кремлівських царедворців за Хрущова та Брежнєва, натрапив у його "Свидетельство современника"  на повне дежавю сучасності, тому подаю просто сторінки з книги без особистого коментування за принципом латинського прислів'я, що "для розумного сказано досить"

Текст (якість не дуже, але то не ружжо, щоб все блищало, - прочитати можна, хто забажає)



А тепер контекст





100%, 10 голосів

0%, 0 голосів
Авторизуйтеся, щоб проголосувати.

Перепост с блогов. Заявление герцога Анжуйского.

Заявление Герцога Анжуйского
  • 12.01.15, 20:08
«Я пойду против эмоционального течения и отделю себя от движения «Я Шарли». Нет, я не шарли, потому что я никогда не любил эту манихейскую газету.

Charlie Hebdo является обычной бумажкой, презирающей любое мнение, кроме своего собственного, которая под прикрытием свободы выражения мнений позволяем всем совершать провокационные действия. Charlie Hebdo является агрессивной газетой, которая создаёт ненависть между религиями через якобы юмор. Charlie Hebdo является образом европейского атеистического общества, которая создаёт обиду и врагов вместо уважения и братства между народами и людьми, независимо от их различий, расы, цвета кожи, религии.

Так что я отказываюсь принимать участие в “республиканском священном союзе” про-Шарли, потому что я просто не понимаю, что я должен защищать.

Я не проявляю неуважения или непочтительности и не хочу обижать память погибших рисовальщиков. Нет слов, чтобы высказать ужас нападения, произошедшего на редакцию газеты. Я осуждаю этот варварский акт и выражаю свои глубочайшие соболезнования родным и близким покойных.

Я осуждаю эту попытку национального единства и лицемерие граждан, которые никогда не читали эту юмористическую еженедельную газету.

Почтить память жертв, да.

Отдать дань Charlie Hebdo, нет.»

3 листопада 1937

3 листопада. Пом’яни невинно убієнних українців!

У цей день в урочищі Сандармох (зараз республіка Карелія, Росія) розстріляні в’язні Соловецького лагера. Серед них були українці:

Василь Баб’як, офіцер УГА; Олександр Бадан-Яворенко, професор історії; Аркадій Барбар, медик; Федір Бардашевський, офіцер УГА; єрм. Іринарх Білявський; Антон Бенедик; Михайло Білий, воїн австрійської армії; Михайло Білий; Петро Бовсуновський, викладач; Іван Бойко, агроном; Яків Відьмак; Сергій Вікул, економіст; Тарас Вінницький, офіцер УГА; Степан Вовк, викладач; Яків Войтюк; Григорій Вокор; Георгій Волков, екскурсовод; Омелян Волох, офіцер армії УНР; Марко Вороний, поет; Олекса Ганджа; Антон Гарбуз, науковець; Федір Гончаренко; Василь Гоца, професор; Сергій Грушевський, історик; Федір Гумецький; Семен Гуцуляк, офіцер австрійської армії; Петро Демчук; Петро Дідушок-Гельмер, офіцер; Володимир Дідушок, офіцер; Іван Дорожний-Міненко, літератор; Казимир Дудкевич, режисер; Петро Дятлов, професор; Григорій Епік, поет; Петро Замислов, економіст; Степан Запорований, економіст; Микола Зеров, професор, поет; Володимир Ільницький; Мирослав Ірчан, письменник; Михайло Качанюк, офіцер УГА, літературний критик; Олексій Книшик, воїн австрійської армії; Григорій Ковальчук, агроном; Кирило Ковальчук, комсомолець; Яків Ковальчук, журналіст; Михайло Козоріз; Климентій Коник, економіст; Василь Корбутяк, економіст; Павло Кореновський, медик, воїн УГА; Ілля Корзун; Ілля Корсовецький; Мирон Косар-Заячківський; Григорій Котляревський, вчитель; Микола (Макар) Кошкань; Петро Кривенко-Матієнко, журналіст; Антон Крушельницький, літератор, викладач; Богдан Крушельницький; Остап Крушельницький; Йосип Кубрак; Микола Кузняк; Тимофій Кузьменко; Микола Куліш, драматург; Микола Кухаренко; Лесь Курбас, режисер; Іван Лівий; Михайло Лозинський, юрист; Юрій Мазуренко, економіст; Йосип Максимюк; Юрій Машкевич, економіст; Тамара Нестерова, економістка; Юрій Озерський, видавець; Василь Олійник; Йосип Олійник; Микола Павлушков, співробітник ВУАН; Олексій Паламарчук, офіцер Армії УНР; Андрій Панов, викладач; Микола Петренко-Самійленко, юрист; Валеріян Підмогильний, письменник; Борис Пилипенко, музейний працівник; Прокопій Плюндрас, друкар; Володимир Підгаєцький, хірург, психіатр; Валер’ян Поліщук, письменник; Клим Поліщук; Михайло Полоз, нарком фінансів; Степан Попович, хорунжий УГА, редактор; Петро Приступа, студент; Тимотей Ріпа, офіцер австрійської армії; Дмитро Ровинський, директор держтеатрів; Степан Рудницький, географ; Генадій Садовський; Юрій Самбурський; Северіян Сапіга; Олексій Сарван; Семен Середа; Василь Сирко; Іван Сіяк; Микола Сіяк; Борис Скубко; Олекса Слісаренко, письменник; Петро Солодуб, економіст; Петро Стасюк, вчитель; Микола Стрєльцов, письменник; Петро Тимецький; Тимофій Тихонов; Микола Трофименко; Іван Туз, економіст; Іван Тур-Запоренюк; Микола Тютюнник; Петро Фарина; Павло Филипович, поет, професор; Степан Фреїв, офіцер УГА; Осип Фур’єр; Микола Хам; Михайло Хижняк, офіцер Армії УНР; Володимир Хуторянський; Євген Черняк, історик; Володимир Чеховський, історик; Іван Шаль; Іван Шах; Олексій Шваюк, журналіст; Володимир Штангей, письменник; Олексій Яворський; Матвій Яворський, історик, економіст; Михайло Яловий (Юліян Шпол), письменник; Олександр Яцун; Михайло Ящук 

Попурі_6





Побудував Будинок із Пляшок... 
Цікаво, ким вважають його Сусіди ?


і в Росії є свідомі люди

ЖЕРТВЫ КРАСНОГО ТЕРРОРА НИЧЕГО НЕ ЗАБЫЛИ,

а вот многих россиян память сегодня подводит

 

«...А что ГУЛАГ? ГУЛАГ работал на страну. Заключенные дело делали...»

Иосиф Кобзон
, народный артист бывшего Советского Союза, депутат Государственной Думы, бизнесмен. (Из интервью в телепрограмме Б. Ноткина)

         

«И, конечно же, важнейшей нашей задачей остается защита каждого гражданина, защита прав человека»

Владимир Устинов, Генеральный прокурор Российской Федерации («РГ», 30.04.02)

 Несколько лет назад лучшие люди России, среди которых были Олег Басилашвили, Ирина Архипова, Евгений Велихов, Сергей Капица, уже ушед­ший от нас Дмитрий Лихачев и многие другие выступили с замечательной идеей о проведении всенародной акции «Памяти жертв политического произвола». Дело замечательное, гуманное, хотя и несколько запоздалое. Однако на­род наш, страдающий амнезией (потерей памяти), идею не поддержал, а уж власть предержащие тем паче.

Ежегодно 30 октября — святой день для бывших узников ГУЛАГа: День памяти жертв политических репрессий. Оставшиеся в живых политзаключенные, члены их семей и просто честные люди собираются, чтобы помянуть жертв коммунистического режима, убитых большевиками людей, прошедших через ужасы отечественных концлагерей, тюрем и тюремно-психиатрических больниц, страшнее и бесчеловечнее которых не знает история ни одной страны в мире. Сейчас уже ни для кого не тайна, что гитлеровское гестапо изучало «технологию» допросов и пыток у со­ветских коммунистов, а первый самодельный крематорий для уничтожения трупов политзаключенных чекисты создали в 1935 году в Подмосковье, в Свято-Екатерининском женском монастыре. Монахинь изнасиловали и расстреляли, а в монастырском храме перед алтарем Михаила Угодника установили паровозную топку. Монастырские кельи переоборудовали под камеры и стало бывшее богоугодное заведение именоваться тайной политической Сухановской  тюрьмой.

На протяжении почти восьми десятилетий коммунисты вели настоящую войну против собственного народа: русских и евреев, литовцев и украинцев, грузин и молдаван, татар и чеченцев... По всем большим и малым нацио­нальностям прошелся безжалостный каток репрессий. Большинство жертв, убитых и изувеченных в тюрьмах, не были врагами режима. Это были просто несчастные люди, которым выпала участь жить под гнетом советских крас­ных кхмеров.

С 1917 по 1991 г. ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ, выполняя волю коммунисти­ческих вождей разного ранга, уничтожило людей больше, чем их погибло в Великую Отечественную войну. Всего за эти годы на территории бывшего СССР было репрессировано свыше 70 млн. человек (считая насильственно высланных, сосланных, раскулаченных). И все это не враги народа - это сам народ. Однако не надо забывать, что народ всегда был не только исполнителем террора. Он был его заказчиком. Именно именем народа совершались в Отечестве казни и массовые злодеяния.

Задумайтесь, почему с такой огромной скоростью слетают с народа налет культуры и представления об этических основах. В течение почти десяти столетий наши православные с молоком матери впитывали христианское отношение к человеку, закону, престолу российскому. А в 1917 с легкостью пошли за шайкой головорезов на кровавый бунт. С энтузиазмом приняли и фашистский режим, который на десятилетия превратил российский народ в рабов, который санкционировал убийство, как способ достижения цели…

В Нижегородской области похоронен уже не один десяток солдат, офицеров, милиционеров, погибших в первой и второй чеченских войнах. По своим убитым родственникам также проливали слезы чеченские матери, жены и дети. Многие тысячи убитых, в т.ч. и мирных жителей, даже детей. И это не последние жертвы. Сколько их еще будет! Чеченскую авантюру спланиро­вали и осуществили наши бывшие комсомольско-партийные активисты, сделав заложниками всё государство Российское.

В конце 2000 года глава чекистского ведомства России Патрушев в интервью газете «Комсомольская правда» с нескрываемой гордостью заявил, что чекисты не отказались и не собираются отказываться от своего прошлого, гордятся им. Представьте себе что, скажем в Германии, шеф немецкой спецслужбы публично назвал себя последователем дела гестапо. Думаю, что самое минимальное наказание, которое он бы понес – моментально лишился бы своего кресла…

А совсем недавно в Санкт-Петербурге, инкубаторе нынешней российской правящей элиты, была организована выставка под скромным названием «Роль НКВД в борьбе с иностранными шпионами». Вот этим «совки» и отличаются от цивилизованных народов. Нормальные люди давно перешагнули через свое позорное прошлое, а мы, россияне, продолжаем гордится советским дерьмом. Пока мы не выдавим из себя раба — никогда полноценными людьми не станем…

Мне часто приходится выступать в разных аудиториях, и я всегда напоминаю людям слова правозащитника, врача и журналиста А.Подрабинека «Мы... не замечаем, что дышим, пока нам не перекроют кислород. Кто в свое время не отведал полной мерой прелести тоталитарного бытия, тот не в состоянии полностью оценить преимуществ нашей сегодняшней сво­бодной политической жизни». На это мне часто возражают: работы нет, зарплату и пенсию задерживают, на кой нам такая свобода. Но так думать могут только рабы, привыкшие к своему стойлу, раболепски глядящие на хозяина в ожидании очередной порции похлебки... Лучше 15 лет сидеть на одном хлебе с водой, чем слушать партийные гимны, сдавать «ленинские» зачеты и историю КПСС, созерцать оплывших жиром коммунистических боссов и участвовать в их очередных кровавых авантю­рах. А их будет немало и чеченская драма покажется нам малостью по сравнению с тем, что нас ожидает впереди.

Советские функционеры очень любят испытывать народ кровью, полагая, что после пережитого он будет рабски предан и станет радо­ваться каждому брошенному ему объедку. Каждый шаг коммунистов оставляет в наших душах и сердцах лиловые кровоподтеки. Вспомните еще раз мил­лионы невинно загубленных, прислушайтесь и их стонам, идущим из земли. Вспомните Венгрию, Чехословакию, Афганистан, Баку, Тбилиси, Вильнюс, Ригу... Вспомните! Подумайте, что ожидает вас, ваших детей и внуков завтра?!

Партийные функционеры ненавидели народ, но прикрывались его именем, совершали свои злодеяния во имя народа. Не так давно вице-спикер Госдумы Слиска, которая, не стесняясь, на парламентских слушаниях заявила, что считает права народа выше прав человека. Партийный работник (хоть КПСС, хоть «Единой России»), никогда не поделится с голодным бутербродом. Вспомните, что когда в осажденном немцами Питере тысячи людей питались человеческими трупами, члену политбюро Жданову самолетом доставлялись свежие фрукты. Так что находящиеся у власти партийно-комсомольские «умельцы» никогда не решат накопившиеся за 80 лет социальные проблемы в стране. Они и не собираются их решать!

Сегодня ситуацию должны, прежде всего, осмыслить журналисты, имеющие нюх на опасность, а всем телеканалам желательно транслировать фильмы, рассказывающие молодому поколению и напоминающие пожилым об ужа­сах коммунистической системы. («И вновь в России окаянные дни», «Обру­чение со смертью», «Серые волки», «Чекист», «Людоед», и др.). Такой всероссийский урок политграмоты будет полезен всем.

Уже во второй половине 50-х годов в стране стали появляться люди, которые осознали преступную сущность и глобальную опасность комму­нистического режима. Среди них были студенты, рабочие, представители творческих профессий, научная интеллигенция, духовенство. И противо­действия их были различными — от беспомощных правозащитных организаций, которые занимались разговорами и писаниной, до создания крупных анти­советских групп, ставящих режиму большие палки в колеса.

По моим данным, с августа 1960 года по август 1991 г. через мордов­ские и пермские лагеря, Чистопольскую, Владимирскую, Лефортовскую и Бутырскую (раньше она была забита только политзеками) тюрьмы прошло более 15 тыс. политических заключенных (правозащитников, диссидентов, антисоветчиков, церковников). Более 4 тысяч политзеков познакомились с еще одним «достижением» советской власти, попав в так называемые тюремно-психатрические больницы МВД СССР (Смоленск, Сычевка Смоленской области, Черняховск Калининградской области, Благовещенск Амурского края, Санкт-Петербург, Орел, Казань, Днепропетровск, что на Украине и др.). Здесь, под охраной МВД, в камерах, находились люди, теорети­чески освобожденные судом от уголовной ответственности, т.к. судебно-психиатрическая экспертиза признала их невменяемыми. У них не было даже тех минимальных прав, которые полагались обычным советским политзекам в лагерях, они не знали и срока своего заключения. Несчастных уз­ников в этих медицинских заведениях системы КПСС избивали, пытали, испытывали на них новые психотропные препараты. Через психотюрьмы прошли: лейтенант Ильин, стрелявший в Брежнева, генерал Григоренко, Буковский, Файнберг — один из «семерки», устроившей на Красной Площади в Москве первую антисоветскую демонстрацию против ввода в 1968 г. советских войск в Чехословакию, потопивших в крови «пражскую весну», молодые солдаты и офицеры, отказавшиеся участвовать в коммунистических про­вокациях, вроде войны в Афганистане.

Многие из наших товарищей не вернулись из неволи — умерли или были убиты в тюрьмах и концлагерях. Среди них Борис Галансков, Анато­лий Марченко, Валерий Марченко, прекрасный украинский поэт Василий Стус, Юрий Литвин, Алексей Тихий и многие другие! Вечная им память!

Средства массовой информации должны регулярно писать об этих лю­дях, отдавших годы жизни, здоровье и даже саму жизнь ради того, чтобы мы с вами не жили под проклятым тоталитарным коммунистическим гнетом, чтобы выдавили из себя раба, научились любить свободу и дорожить ею.

Мы, бывшие политзаключенные, надеялись, что август 1991 года при­нес на российскую землю демократию. Но этого не произошло. И не только из-за нерешительности бывшего главы государства Б.Ельцина, о чем он сам, вероятно, сожалеет, но и из-за трусос­ти и равнодушия многих россиян. Под демократов момен­тально мимикризировалась партийная, комсомольская, советская и профсоюз­ная номенклатура, которая, с одной стороны, занялась весьма успешной личной «прихватизацией», а с другой — всячески мешала поступательному движению экономических и политических реформ в стране, умело настраивая против них широкие круги общественности.

Если бы еще в 1991 г. мы проявили настойчивость и убрали из обо­рота номенклатуру, то жить всем было бы сейчас намного легче, и такого ахового экономического положения в стране не было бы. Помните девиз чеш­ских демократов: «С коммунистами нужно бороться их же оружием — топором, а не тонким демократическим скальпелем!»?

Благодаря нашему равнодушию и беспринципности во власти сегодня обосновались прочно хищники, выходцы из партийно-комсомольской номенклатуры (наиболее опасны именно «комсомольцы» типа путинского полпреда в Приволжском округе Кириенко) — нездоровые, неумные, недальновидные, но наглые, сплоченные, коварные и алчные. Эта квазиэлита, номенклатурный истеблишмент люто ненавидит и презирает честных людей, подлинных демок­ратов, в т.ч. и бывших узников совести, диссидентов 70-80 годов. Им здо­рово помогают провокаторы-элдэпээровцы во главе с Жириновским.

Нижегородской области не повезло: ни в областной, ни в городской, не говоря уже о районных администрациях, нет ни одного подлинного демок­рата. Ни один из бывших политзаключенных не допущен ни в одно из звеньев государственного или муниципального управления.

Жертв репрессий КПСС просоветские чиновники не считают за людей. О каком покаянии можно вести речь, когда те мизерные льготы, которые «даровал» репрессированным убогий ФЗ «О реабилитации жертв политических репрессий», в регионе даже не предоставляются: ни бесплатных лекарств нет, ни внеочередного медицинского обслуживания, не установлен бесплатно ни один телефон, не выдаются санаторные путевки. Даже помещение под офис жертвам репрес­сий чиновники предоставить не считают нужным. А министр труда Починок собирается лишить узников совести даже этих номинальных льгот.

Здравомыслящие нижегородцы с возмущением вспоминают, что на открытии в 1994 г. на Бугровском кладбище памятного знака Жертвам репрессий, для перестраховки, чтобы «Зюгановы - Селезневы» не возмутились, вместо слов «Жертвам коммунистического режима», выбили: «Жертвам тоталитарного режима», не дали осквернить святое «коммунистическое дело». Естественно, ни на од­ном из дней политзаключенного никто из чиновников-руководителей и депу­татов-коммунистов ни разу не показывался. У коммунистов не бывает угры­зений совести, ибо совесть отсутствует у этой породы людей с 1917 года...

К сожалению, призыв представителей творческой и научной интеллиген­ции, как я уже говорил, не захотели услышать ни нынешний президент, ни правительство, ни депутаты Государственной Думы.

Бывших политзеков никто окружать заботой и вниманием, даже в рам­ках действующего федерального законодательства, и не собирается. Чинов­ники по-прежнему игнорируют обоснованные требования жертв зверств КПСС, не боясь даже потерять свои должности. А вспомните, как заботились боль­шевики в 20-30 годах о своих товарищах по партии, узниках царских тюрем!

Да, понимания нашими гражданами последствий советского красно-корич­невого режима так и не произошло. Есть в этом вина и тех немногих, кто осознал кровавое прошлое и покаялся сам. Они не сумели передать истори­ческую память следующему поколению. А поскольку люди в России и СНГ от поколения к поколению в лучшую сторону не меняются, то страшные события нашей истории скоро повторятся. Государство в России осталось, как и было: грубой эгоистичной антинародной машиной.

Чтобы завтра не оказаться в кровавом прошлом, мало только широкомасштабного покаяния. Помните о жертвах советской партноменклатуры и помогайте тем, кому еще можно сегодня помочь. Голосуя за кого-либо, знай­те, что бывших коммунистов и чекистов не бывает...

Великий Дж. Байрон сказал об этом более кратко и точно: «Лучший пророк для будущего — прошлое...»

посилання

Оккупация 101...рекомендую посмотреть

http://www.ex.ua/view/293507

Документальная лента рассказывает о фактах, старательно умалчиваемых
мировыми средствами массовой информации касательно
израильско-палестинского конфликта и образования одного государства за
счёт уничтожения другого. «Оккупация 101» обличает тиражируемые в СМИ
ложь и мифы о положении в регионе. Фильм демонстрирует, что ни евреи и
ни палестинцы как отдельно взятые народы не являются виновниками почти
векового противостояния. Причина всего произошедшего и происходящего на
землях Палестины — движение-прародитель фашизма — сионизм.

Важливі мітки минулої доби

В Україні дуже гаряче, і не можна ігнорувати такі повідомлення, навіть якщо це приватна інтуїтивна думка
http://news.eizvestia.com/news_abroad/full/431-v-blizhajshee-vremya-kreml-nachnet-massirovannoe-voennoe-nastuplenie-na-ukrainu-borovoj

Невже доведеться все-таки битися проти регулярної армії рф?

http://censor.net.ua/news/283878/rossiyiskaya_armiya_stroit_paromnuyu_perepravu_mejdu_kavkazom_i_krymom_smi

Втім метод диверсійно-терористичної війни у москалів ще не вичерпаний. Судячи з усього, вчора на Луганщині стало на одну гарячу точку більше. Місто Антрацит грозить повторити шлях Славянська.
http://antratsit.net/news/1562-segodnya-vozle-rayadministracii.html

Але знайомлю зі Стусом


Він вів смертельний бій. 
Про Василя Стуса

04 Вересень 2017, 


Василь Стус очима художника Юрія Журавля


Малюк нетерпляче репетує.

– Терпи, терпець тебе шліфує, – кажу на автоматі, поки дістаю для малечі бажане.

Скільки було йому, коли він це почув вперше? 6 днів?

А мені?

Це десь почулося, вивчилося і прошилося.

І прожилося.

Хоча. Дякувати Богу, дідам і батькам, мені прожилося менше, аніж їм. Тож колишу сина, вчу терплячки і уповаю, що його життя зашліфує менше. Але знайомлю зі Стусом. Це ніколи не рано. Особливо на цій землі.

Нам не дано знати, а отже й не личить судити про розмір і вагу хреста ближнього.

Але автор рядка про терпець – Василь Стус – сходив на Голготу з високо піднятим чолом.

Він не один. Таких – мільйони. Він – один. Такого в нас ще не було.

Гладкий, зашліфований до ковзкості льоду, шмат уділеного йому дерева, уявний, але від того не невагомий, висковзував, мабуть, йому з рук. А нести треба було, і хилити голову, навіть, щоб знову підняти свій власний хрест – йому не личило.

Василю Стусу стало снаги не лише отак пройти, а й залишити нам спогад. Пам’ять про себе, про нас колись і навіть нас нинішніх. Про пережите.

Скороминущий ачи ні, стусовий витесаний із слів, гострий і різкий, хрест залишається пам’ятником Україні та українцям, всьому прожитому, терпцем відшліфованому, люттю поруйнованому, любов’ю скріпленому і вірою освяченому.

Василь Стус
Василь Стус

Поет та лицар, Василь Стус став наріжним каменем нашої пам’яті про ХХ століття. Войовничий поет, який не схибив і не схилився, який воював і творив – уособлення мільйонів. Він увібрав у себе біль командирів за непрожиті життя їхніх солдат. Явився запальною стихією юного таланту митця, квасного, гіркого, але такого непересічного, як молоде вино. Вічно юного таланту сотень митців, полеглих за свободу.

Це в нас, в Україні ХХ століття, епітафії поетів та воїнів однакові. Тож полеглий у бою з ворогом поет Василь Стус мусів і мав стати і одним, і другим. Навіть не взявши зброї до рук, він виконав життєве покликання.

Стус вів смертельний бій, і хрест, даний йому Богом і відточений його власним талантом, був зброєю в руках поета. Стус жбурляв ним у ворога і ницість, у зло і байдужість, цілився у зневіру і зневагу.

І не хилив чоло…

Здавалося, оця ноша стала частиною людини, а людина стала частиною хреста…

Врешті сам Стус став хрестом для нашого народу. Який ми досі не в силі підняти і встановити, як пам’ятник. Який ми не зможемо підняти, поки не покараємо зло. Бо ж непокаране зло зростає.

Набуває вибагливих форм і ранить все більше людей.

І поки воно ще й ходить на перемовини, Україна далі народжує воїнів-поетів. Чи режисерів.

Але яка врешті різниця там, на небесах і на Сибіру? Яка врешті різниця ТИМ.

Питання ж насправді до нас. Стусові побратими, які винесли його неписані рядки із в’язниць, втримали окопи нашої свободи. В поту, крові і сльозах вони не забули ні Василя, ні віршів, і теж здійснили своє покликання.

А заразом – прожили забране життя Поета. Прожили ті мільйони українських доль, які поет витяг із небуття.

Стус міцно засів у голові Сверстюка, чи Овсієнка, чи… та в багатьох. Звільнені рядки врешті оселилися і у моїй голові. Мабуть, і у вашій, якщо читаєте про Стуса. Відтак вони стали отим спільним прожиттям для нашого колективного «ми». Спогадом про історію всіх наших батьків і прадідів. Спільним спогадом про спільну історію. Навіть не пам’яттю, а цим прошитим-прожитим дитячим спомином.

Про те, що дорога йдеться. Про те, що свободу не ув’язнити. Про те, що терпець шліфує зброю.

Терпи, терпи – терпець тебе шліфує,

сталить твій дух – тож і терпи, терпи.

Ніхто тебе з недолі не врятує,

ніхто не зіб’є з власної тропи.

На ній і стій, і стрій – допоки скону,

допоки світу й сонця – стій і стій.

Хай шлях – до раю, пекла чи полону –

усе пройди і винести зумій.

Торуй свій шлях – той, що твоїм назвався,

той, що обрав тебе навіки вік.

До нього змалку ти заповідався

до нього сам Господь тебе прирік.

Ярина Ясиневич – керівник програм Центру досліджень визвольного руху