хочу сюди!
 

Людмила

48 років, рак, познайомиться з хлопцем у віці 45-55 років

Замітки з міткою «дракон»

Подземелье Дракона.

В одном далеком царстве жил принц.Он был красивым и добрым мальчиком. Его родители любили его. Больше всего на свете мальчик гордился своими прекрасными волосами, которые рассыпались по плечам. Все удавалось юному принцу, люди жившие в том королевстве любили его за красоту и добрый нрав. Не было равных ему в охоте, спорте и верховой езде, так что принц вырос заносчивым и гордым. Около замка было глубокое ущелье, которое называли Драконьим.  К несчасть, незадолго до совершеннолетия принца случилось несчастье: умерла королева-мать. А потом и отец-король от тоски стал угасать. И принца призвали уже к смертному ложу. Еще не старик - отец лежал, и казался совсем хрупким, будь-то сломалось что-то внутри. Он был умиротворен и зная как его сын стоек: - Сынок, ты уже почти мужчина… Прошу тебя править нашим королевством мудро, полагась на то как я правил этими землями, как правил твой дед и мой  - отец… Об одном я должен попросить тебя… Жалею, что не успел сказать раньше… Принц склонился так низко, как мог, придворные насторожились, но слышать ничего не могли. _ Я должен тебе сказать, что в подвалах замка лежит сокровище, которое охраняет страшный Дракон. Когда-то во времена Титанов наш далекий предок построил на месте Драконьего гнезда замок. В то время драконы были грозным оружием. Наши предки приручили Радужного Дракона и заперли его в подземелье сторожить сокровища замка. Но помни сынок, у этих древних ящеров каменное сердце они - бежалостны! Раз в год твоя матушка-королева должна была спускаться в подземелье, что бы накормить тварь. Чудовище присягает каждой новой королеве, если посчитает ее достойной! Только чистые сердцем девушки могут подчинить его волю. Твоя матушка была именно такой… о, о… Будь осторожен с драконом, ни о чем я так не сожалею, как о том, что оставляю тебя один на один с чудищем… Найди себе достойную жену, настоящую принцессу, которая сможет подчинить волю Дракона и обезопасить королевство… А пока возьми ключ и помни… что в тронном зале под ковром…   Едва сказал эти слова король, как глаза его погасли и он ушел с миром.  Во всем королевстве и замке воцарилось уныние и печаль. По старому, доброму королю траур не одели только младенцы. Женщины всплакнули, а мужчины подняли не чокаясь чарки с оковытой. Пожалуй, меньше всех убивался хитрый царедворец Тео. Он давно разнюхал о сокровищах замка и теперь у него появился шанс завладеть ими. С этой целью он еще в детстве сделал своего сына Базилевса напарником принца по играм и мальчишеским проделкам. И теперь, когда траур почти миновал, он позвал Базилевса и попросил его увлечь принца охотой. Хитрый Тео заранее отловил красавца-оленя и позолотил ему рога. Такая добыча, он надеялся, привлечет внимание принца, который изрядно устал от траура и жаждал развлечений. Во время охоты золоторогий красавец олень разгорячил пыл охотников и забыв обо всем юноши поскакали по следу. Оба почти одновременно настигли добычу – принц выстрелил и промахнулся. Базилевс выпустил отравленную стрелу прямо в глаз. Раздосадованный промахом принц мог только смотреть, как ловкий охотник разделывает тушу. Но рога! Их блеск ослеплял! Как принц корил и ругал себя за промах!  Хитрый царедворец понял, что все идет как нужно.       – О чем задумались, мой король?      О, прекрасная добыча!    Достойная короля!    Даже ваш покойный батюшка не видывал ничего подобного.   Такая добыча достойна царской сокровищницы!     Именно - сокровиницы!     Придворные закивали головами.  – Эй, сынок, Базилевс!  ...И послушный во всем увалень-Базилевс уже нес принцу на серебряном блюде голову чудо-оленя. Обрадованный королевич подхватил голову и пришпорив коня, поскакал в замок. Тео тоже всадил шпоры в бока своего коня. Но куда ему угнаться за ошалевшим от вида крови и золота юношей!  Ударом ноги принц отодвинул королевский трон в большой зале дворца. Отбросил в сторону тяжелый ковер и… наконец увидел  толстые гранитные двери - они и вели в подземелье. В груди  сердце встрепенулось, но ослепленный добычей принц сорвал с шеи ключ и повернул его в замке пять раз. Дворец на мгновение замер потом древний механизм в глубине пола скрипнул. Тяжелые створки начали раздвигаться со стоном, как будь-то были живыми. В темноте показали ступени древней лестницу вырубленной в скале еще Титанами. В лицо принцу ударил запах вековой пыли и смерти. То что, таилось в недрах подземелья, внушало ужас. Принц оцепенел, услышав гулкие нечеловеческие шаги в глубине пещеры. Но было поздно. Желтые глаза смотрели и гипнотизировали из темноты. Дракон поднимался на поверхность, дыша искрами. Стальной панцирь с лязгом касался каменного пола. Наконец чудовище показалось на поверхности. В складках толстой, сине-зеленой кожи свили гнезда мыши и насекомые. Ящер посмотрел на золотые рога, которые лежали у ног принца и презрительно выдохнул: "Аррум!" Принца опалило пламенем, вместе с речью у дракона из пасти вырвался сноп искр, который сжег слой золота.  Перед принцем лежала обыкновенная подделка! «Харрм!» - опять вздохнул дракон. Только теперь Принц понял какую совершил ошибку. Бороться с чудищем не было возможно. Что бы усмирить дракона, рядом не было чистой принцессы! Принц зажмурился и зашептал молитвы. Тем временем в залу ворвались придворные, но шум толпы стих, когда они увидели страшное зрелище. В тисках драконьей лапы был их принц, другой лапой дракон вырвал юноше сердце. И  еще трепещущее - проглотил! Люди бросились к дверям. Но они были закрыты снаружи на засов. Хитрый Тео знал, что дракона следовало покормить! Когда крики за дверями стихли, царедворец  распахнул их.

Продолжение следует...

Дружба с драконом

Один человек пришёл на приём к психиатру и рассказал, что каждую ночь к нему приходит огромный трёхглавый дракон. Пациенту было так страшно, что он не мог заснуть по ночам и находился на грани нервного срыва. Он даже стал подумывать о самоубийстве.

— Полагаю, что смогу вам помочь, — сказал психиатр, — но должен предупредить: на лечение уйдёт год или два, и стоить оно будет три тысячи долларов.

— Три тысячи долларов! — воскликнул посетитель. — Забудьте обо всём, что я вам тут наговорил! За такую сумму я лучше пойду домой и подружусь с драконом)))

Обсидиановый Змей #12. В плену синевы (часть третья)





              Красный дракончик словно услышал другую, не знакомую ему историю, хотя ещё недавно ему казалось, что он знал её едва ли не лучше, чем все остальные известные ему сказания. В изложении Измира он уловил больше красок, чем он мог себе вообразить: сказание будто сохранилось в том первозданном виде, каким его задумал Золотой дракон, услышав эту историю от потомков главного героя. В нём прозвучали мелкие, мимолётные детали, вроде встречи с лазурной драконицей, безмолвного прощания героя с отцом и прочее. Однако, не хватало лишь одной, маленькой подробности, о которой увлечённый рассказчик подзабыл упомянуть, но о которой Агнар помнил хорошо: в стае, которая дала Сапфировому Змею приют и разнесла его имя по всем уголкам света, жили красные драконы. Те самые, чьи потомки позже основали клан Красной чешуи...

              — Тебе понравилось? - после продолжительного передыха спросил Измир.
              — Да, - улыбнувшись, сказал Агнар. — Было увлекательно.
              — Вот, нутром чуял, тебе понравится! Теперь понимаешь, почему так важно всегда быть рядом с семьёй?
              — Понимаю. Но вот одного я понять не могу. Почему во времена Забвенья все родители отрекались от своих детей навсегда? Ведь они могли принять их обратно в семью уже после Испытания - это было бы справедливо.
              — Не знаю. Так сложилось веками... Так было заложено природой.
              — Нету такого в природе, Измир, - заявил гость. — Я всякий раз задаю себе этот вопрос, когда вижу семьи животных, их стаи. Никогда не видел, чтобы кто-нибудь из них так поступал. Даже у людей так не заведено.
              — А ты их видел? - с любопыством спросил Измир.

              Агнар не решился ответить сразу: ему не хотелось проговориться о своей встрече с людьми, так как чужой клан, в отличие от родителей, вряд ли простит ему такую беспечность. В то же время, воспоминания о недавнем разговоре со Старейшиной были всё ещё свежи, и язык красного дракончика вновь начинал нервно дёргаться в пасти, едва возникала мысль сказать неправду.

              — Да, краем глаза, - сдержанно ответил гость. — Рядом с Когтистыми горами столько людей живёт, что было бы странно никого из них не заметить.
              — И мне когда-то удалось их увидеть. Правда, тоже издалека. Они были такими крохотными, словно мыши. Подумать только... - сказал было Измир, пока не уткнулся взглядом в сторону выхода из комнаты. — А вот и полдень наступил! Ты ещё не передумал пить, Агнар?
              — Нет. Идём.

                На том гостеприимный хозяин комнаты провёл гостя к выходу. В его сопровождении Агнар ощущал себя уютно, словно он заглянул на огонёк к старому знакомому, хоть знал он его, от силы, пару часов. Вот только мог ли он быть в безопасности, вернись он обратно к Старейшине или к кому-нибудь из старших змеев? Оставленный без ответа вопрос Эсмиры отчего-то вновь начал всплывать в его голове: инокровный дракончик по-прежнему не был уверен в том, насколько честны были с ним синие драконы и для каких целей он должен был им сгодиться. Атмосфера, в которую он погружался по ходу лап, становилась всё более и более таинственной и напряжённой. На стенах перед идущим впереди Измиром ему начали мерещиться яркие призрачные разводы, беспорядочно плясавшие в мраке, будто духи смерти искали в камне своих почивших хозяев. 

               Безумное воображение Агнара утихомирилось, когда Измир вывел его в наружный зал, в котором состоялось их знакомство. Красный дракончик совсем не узнал это место: не виданное прежде лазурное свечение охватило широкую полость пещеры, посреди которой расположилось большое подземное озеро. Его водная гладь, подобно зеркалу, отражала и рассеивала по всему залу солнечный свет, проходивший через не видимую с берега брешь в потолке. Лёгкие колебания, проявлявшиеся на ней, отражались на окружавших озеро стенах в виде гуляющих разводов, навёвших жути на Агнара. Узрев их истинную природу красный дракончик утихомирил свои мысли и начал плавно погружаться в чарующий плен синевы, окутавшей глубины непроглядных пещер.

               — Вот такой у нас полдень, - полушёпотом произнёс Измир и жестом крыла предложил гостю присесть поближе к берегу.

               Зачарованный Агнар не сразу заметил этот жест, пребывая в немом созерцании. Все, что было перед его глазами, не развеивалось никаким щелчком по носу - это было наяву.

               — Тебе очень повезло застать такую красоту, - продолжил синий дракончик, когда Агнар, наконец, присел. — Всего четыре дня в году лучи солнца касаются глади нашего озера и на короткое время здесь поселяется лазурное сияние. Так мы его между собой называем. Хорошо, что сегодня облаков не намечается: вчера утром здесь было пасмурно, и будь такое сегодня, мне было бы нечего тебе показывать.
               — Уверен, у вас здесь и без сияния есть на что посмотреть, - промолвил Агнар, после чего услышал чей-то топот откуда-то со стороны, рядом с берегом.
               — Ну, тебе вряд ли разрешат посетить всю пещеру клана, да и достопримечательностей в ней не так много. Вот снаружи их пруд пруди: чего только стоят туманы, которые порою здесь бывают чуть ли не через день. Подчас они настолько непроглядны, что однажды я себе чуть нос не сбил, встретившись с внезапно нарисовавшимся утёсом. А есть ещё... - сказал было Измир, но учуяв чьё-то присутствие в зале, спешно закончил фразу: — Много всего. Как-нибудь расскажу.

               В пещерной синеве проявилась утончённая змеевидная фигура, которая неспешно двигалась навстречу двум наблюдателям. Агнар поначалу принял её за Эсмиру, но по мере приближения она преобразилась во взрослую драконицу с причудливо закрученными рогами и маленькими отростками на локтях. Заметив её, Измир оживился и поднялся на лапы, явно собираясь что-то у неё узнать, на что незнакомка безмолвно скрестила кончики крыльев перед собой.  Агнар не понял, что она сказала своим жестом, но Измир, который поник взглядом, явно прочитал его как следует. Не сказав ни слова, драконица прошла мимо них и скрылась в одном из пещерных ходов, оставив после себя неловкую тишину.

                — Скажи, Измир, а почему больше никто из твоих не наблюдает за лазурным сиянием? - тихо спросил Агнар у молчавшего собеседника. — Это ведь редкое явление.
                — К нему уже привыкли. В это время всем спать хочется, а тут, подумаешь, солнечный луч на воду падает! - слегка улыбнувшись, заметил Измир. 

                Тем временем последний солнечный луч плавно покинул подземное царство, затушив волшебное сияние. И хотя в озёрном зале по-прежнему оставалось достаточно светло, чтобы что-то разглядеть, той завораживающей атмосферы Агнар уже не наблюдал. От накопленной за всё время усталости он протяжно зевнул.
                
                — Вот и солнце зашло, - подчеркнул очевидное Измир. — Жаль, щель в потолке маленькая - долго не нарадуешься.
                — Да уж. Значит, нам спать уже пора.
                — Погоди, завтра будет ещё один день лазурного сияния, последний в этом году!
                — Не стоит, - ответил Агнар — Ночью я улетаю домой. Здесь очень красиво, но меня ждёт семья. Новая семья... Я очень хочу её встретить.
                — Понимаю, - сказал Измир, после чего перевёл взгляд на озеро и разглядывая отражение едва пробивавшегося в пещеру света, спросил: — Скажи, Агнар, а чего бы тебе хотелось больше всего на свете?

                Агнар удивился этому вопросу, так как он только что дал ответ на него. Однако, повторяться ему не захотелось, и он в мечтательном полусне с улыбкой произнёс первое, что пришло на ум:

                — Летать днём, а ночью спать.
                — Тебе в самом деле хочется этого больше всего? - сказал удивлённый Измир после короткого затишья.
                — Да. Днём происходит столько всего интересного, а я это пропускаю. Многие животные спят ночью, прячась по своим маленьким логовам, и лишь днём их можно выследить и поймать. А сколько вещей выглядит иначе при свете солнца - в них больше красок, сочных красок. 
                — Детям нельзя летать днём, пока Старейшина не разрешит. Да и вообще, ночной образ жизни уже заложен в нас с рождения.
                — А вот в старых сказаниях все драконы бодрствовали с утра до вечера. Пока Аметистовый Змей не изменил Уклад.
                — Но, ты ведь знаешь, ради чего он это сделал?
                — Знаю. Так было необходимо. Просто я хочу узнать мир получше, выведать его тайны. Одно дело - услышать что-то от родителей, а другое - увидеть своими глазами.
                — Я тоже хочу узнать мир получше. Только это не то, чего бы мне хотелось на самом деле.
                — А чего бы тебе хотелось?
                — Стать старейшиной своего клана, - непринуждённо ответил Измир, вновь засмотревшись на яркий круг посреди тёмного озера.

               У Агнара под чешуйками пробежал холод от спокойствия, с которым синий ровесник озвучил свою цель: ему было сложно представить превращение такого доброжелательного дракончика в хладнокровную громадину, способную одним своим словом, одним взглядом подчинить себе кого угодно. Переведя дух, красный дракончик сказал:

                — Это... прекрасно. Только, нынешний Старейшина возражать не станет?
                — Не станет. Однажды он сказал мне, что готов передать старшинство над кланом, когда появится достойный этого дракон.
                — Он сказал это тебе?
                — Прямо мне и сказал. Он обо всём знает, - с гордостью произнёс тёзка Сапфирового Змея. — А ты подумывал стать старейшиной своего клана?
                — Нет, - покраснев сильнее, чем есть, вымолвил Агнар. — Не могу представить себя во главе десятков драконов. До сегодняшнего дня я виделся лишь с двумя драконами за всю жизнь, а тут придётся знакомиться со всем кланом, запоминать их всех, доказывать всем свою силу, разум и дух... Муторное это занятие, быть старейшиной. Мне бы хотелось чего-то другого.
                — Чего, например? - задумчиво спросил Измир.
                — Открывать неизведанное. Что-то такое, чего больше никто не знает! - произнёс Агнар с блеском в глазах. — Я столько всего повидал, пока летел сюда, но не могу понять даже половины увиденного. Там люди столько всего понаделали за последнее время, что не всякий дракон объяснит! А вот я хочу объяснить, и заодно поведать всем сородичам, что означают все их вещи. Этого нет в сказаниях! Этого нет даже в рассказах родителей! Я буду первым, кто об этом расскажет! Ты бы видел, как они лет за двадцать сравняли с землёй целую гору и обратили её в пропасть! А их жужжащие стальные птицы, летающие над землёй! А многолапые великаны из стали с нитями! А ещё...

                Вдохновлённая речь Агнара отчего-то затихла, растворившись эхом в пещерной тишине. Измир с удивлённым выражением морды слушал её, не пытаясь вставить своё слово, и даже наступившее затишье не развязало ему уста. Не смыкая пасть, красный дракончик плавно опустил голову и тихо продолжил:

                — Я хочу узнать, как остановить их... Людей... и то, что они создали. Чтобы никто не умер.
                — Замудренное дело ты надумал, Агнар. Я бы даже сказал, опасное, - произнёс, наконец, Измир.
                — Не то, чтобы я надумал... Просто, мысли вслух, - с улыбкой на пасти, но с грустью в глазах, сказал Агнар. — В последнее время мне очень везёт с загадками, а вот с ответами как-то поменьше.
                — Ясно... - протянул синий дракончик, после поднялся и принялся разминать крылья. — Пойдём спать. Ты ведь пожаловал к нам с долгого полёта.
                — Твоя правда, - встав с места, согласился гость и направился к заготовленному для него лежбищу.
                — Погоди, - остановил его стоявший позади Измир. — Ты пить хотел, насколько я помню?
                — Точно!

                За время разговора Агнар совсем забыл о своей жажде. Вернувшись к озеру, он в два глотка зачерпнул столько воды, сколько смог, и вернулся к сопровождению, вспоминая о том, хотелось ли ему вообще пить, когда он об этом говорил.

                — Это лазурное сияние на тебя так подействовало, - предположил Измир.
                — Наверное. Таких достопримечательностей я ещё не видел. Правда, дня три назад мне довелось увидеть нечто другое. Представь, я нашёл лежбище Схорна! То самое, в котором он пробудил свой дух.
                — Это тот Схорн, из сказания?
                — Да! - отрезал Агнар, и войдя в комнату, тихо произнёс: — Я тебе ночью об этом расскажу, перед отлётом. Не будем тревожить Эсмиру.
                — Конечно. Отдохни как следует.

                Оставив Измира засыпать рядом с сестрой, Агнар нашёл налёжанное место их дяди. Он всё ещё не мог поверить, что ему досталось такое гладкое и просторное место для сна. Да что там! Он не мог поверить, что проводил свой ночлег рядом с синими драконами, в их же клановой пещере! Прощупывая камень под своими лапами он плавно прилёг, скрутившись в своей привычной манере и уснул. Не прошло и пяти минут, как по пещерной комнате разнеслось шумное сопение, пробудившее во тьме тихий шёпот возле сталактитовой ниши.

                — Эсмира! - прошептал голос. — Ты не спишь?
                — Нет. С вами уснёшь... - утомлённо прошептал другой голос.
                — Могла бы и присоединиться к нам. Было здорово.
                — Я уже наслышана. Тебе по-прежнему не хватает хладнокровия, чтобы стать старейшиной, Измир. Ни одна эмоция не должна пошатнуть твёрдый и уверенный голос будущего предводителя клана. А голос у тебя дрожал местами.
                — Когда я рассказывал о Сапфировом Змее?
                — Да, причём, в том же самом месте. Старайся себя сдерживать, брат. И поменьше говори пустых слов - слог старейшины всегда краток и отчётлив.
                — Мне кажется, вести разговор с гостем, как старейшина, должен сам Старейшина, а Агнар нам почти ровесник, и разговор с ним должен быть проще, разве не так?
                — Не знаю. Просто будь осторожен. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, - с серьёзным тоном прошептала драконица, и внесла каплю доброй иронии: — На тебя вся надежда клана.
                — Со мной ничего не случится. Кто-то же должен о тебе заботиться.
                — Я и сама могу позаботиться о себе.
                — А вот ты уже говоришь со мной, как взрослая драконица! - весело подметил Измир. — Ладно, давай спать: нам ещё Агнара ночью провожать.

                В ответ немногословная собеседница утвердительно фыркнула, и вместе с братом погрузилась в безмятежную пучину снов. Произошло это нескоро, по вине одного очень шумного гостя, однако никто из воспитанных детей Синего клана не посмел высказать недовольства по этому поводу.

                Атмосфера глубокой, просторной пещеры с десятками ходов, под звуки стекавшей по каплям со сталактитов воды не могла не сказаться на сновидениях переполненного впечатлениями Агнара. Словно выпитая перед сном прохладная вода, она просочилась по его сосудам, погрузив всё тело в бескрайнее чёрное море спокойствия. Плавно утопая в нём, не умевший толком плавать дракончик смотрел вверх, на возвысившийся над ним громадный каменный свод из пещерных ходов, стоявший на мощных скалистых колоннах. Безмятежность сонного царства нарушилась, когда на тёмную воду откуда-то сверху проник луч яркого света. Заметив его, Агнар с плеском вырвался из воды и, расправив крылья, отправился к источнику свечения, в надежде увидеть что-то кроме царившего вокруг полумрака, но на полпути к пещерному лабиринту луч плавно растворился и появился с другого хода. Будто играя с малым змеем, он исчезал и вновь появлялся из разных отверстий в дырявом "потолке", пока искатель не приложил усилий и не успел влететь в ход, в котором плавно исчезал свет. Рьяно пролетая извилистые повороты, отскакивая лапами от стен, Агнар почти настиг свою цель, пока не услышал из-за боковой стены чей-то рык:



               
                "Пробуждайся!" - размыто сказал кто-то знакомым тоном.
                "Папа?"- с замиранием сердца вырвалось у Агнара.

                Оставив свет, дракончик бросился в ближайший ход, который вел к источнику голоса, но едва он показался в нужном зале, как сильное землетрясение сбило его с лап, прервав сладкий сон.

                — Просыпайся, красный дракон! -  отчётливо прорычал взрослый змей вскочившему от его прикосновения Агнару.

               Гость синих драконов спросонья не сразу вспомнил, где находился, но едва его глаза разглядели во того, кто его потревожил, сонливость мгновенно улетучилась: это был Сталагмир.

                — Что такое? - растерянно спросил Агнар.
                — Пора в путь, - мрачно произнёс синий змей. — Не теряй времени, чтобы мы смогли добраться к Горящим горам в кратчайшие сроки.
                — Мы?!

                Удивлённый восклик Агнара эхом раздался по пещерной комнате, вызвав шорох с другого края пещерного зала. 

                — Ты всё услышал, красный дракон. Я проведу тебя в обитель клана Красной чешуи.
                — Но, зачем? Я знаю, куда лететь.
                — Разумеется, - прищурив взор, промолвил старший дракон. — Поэтому ты оказался здесь. Дети, подобные тебе, легко попадают в неприятности, особенно там, где их духу ещё не было. Тебе не нужны неприятности?

                В это время за спиной Сталагмира нарисовался силуэт, который, будучи верным драконьим порядкам, не вмешивался в разговор, пока вопрос оставался неотвеченным. Агнар сразу узнал в нём Измира, и отвлекшись взглядом на него, скомканно ответил:

                — Н-нет.
                — Вы уже забираете Агнара? - спросил заспанный Измир у сородича, без формальностей приветствия.
                — Да. У нас мало времени, Измир, - сказал Сталагмир. — Ты собрался попрощаться с гостем?
                — Конечно. Гостей нужно не только приветствовать, но и провожать.
                — В таком случае, не трать слов попусту.



Обсидиановый Змей #7. Раскат грома (часть третья)

http://s019.radikal.ru/i618/1407/0b/0c26a79a7532.jpg



              Несмотря на хорошую погоду ветер, хоть и с меньшей силой, продолжал дуть на север, дуя прямо в морду юному змею, который воодушевлённо летел обратно. Попутно озираясь по сторонам Агнар удивлялся тому, насколько дружелюбно выглядел этот горный край по сравнению с его мрачным ночным обликом. Несмотря на то, что он с детства привык к мраку и теням, и не находил в них опасности, ему всегда хотелось как можно дольше оставаться в полёте при свете дня. Быть может, с этого дня он вполне бы мог себе это позволить. Подумав об этом, Агнар наткнулся взглядом на тоненькую, поблескивавшую на солнце, иголку, которая заметно выделялась над горизонтом.

               Она захватила собой внимание дракончика, который, желая умерить своё любопытство, решил ещё немного подзадержаться перед возвращением к Ястребиному пику - всё равно лететь туда оставалось недолго. По мере приближения "иголка" заметно расширилась и когда Агнар поравнялся с ней, её толщина была сопоставима с толщиной его самого. Сама она на деле оказалась каким-то странным полым сооружением из тонких полос блестящего металла, высотой в три гребня, предназначение которого не мог постичь даже просветлённый драконий разум.

                "Откуда это здесь взялось?" - спрашивал себя Агнар, облетая вдоль и поперёк чудо-шпиль, располагавшийся на краю крупной серой скалы. На ней, кроме него больше не было никого, кто мог бы хоть как-то напоминать создателя данного сооружения. Вдруг дракончик отчего-то остановился прямо в воздухе, к чему-то принюхиваясь.

                В воздухе стоял запах, который он, будучи хищником, знал очень хорошо - это был запах крови, ощущавшийся довольно отчётливо, как это бывало после дождя. Агнар не чувствовал себя голодным и потому учуянный им запах вызвал в нём лишь тошноту, отвлекавшую его от исследования металлической диковинки. Скорее всего, какой-то хищный зверь оставил свою жертву недоеденной. Впрочем, дракончик не исключал возможности встретиться с раненым животным, как это было с его горным барашком. Желая разобраться с неприятным запахом, Агнар спустился вниз, к склонам, где скоро, к своему большому удивлению, обнаружил вместо туши раненого зверя лежавшего на грубом камне крупного дракона. 

               Лёжа на боку, раскинув лапы, обладатель багровой чешуи и длинного шипованного гребня не оказывал никакого внимания дракончику, накрыв свою голову крылом. Разумеется, это обстоятельство никак не помешало Агнару определить его личность.

              — Папа, это я! - воскликнул он, приземлившись рядом, но не подходя слишком близко, дабы не нарваться на какую-нибудь ловушку.

              Багровый дракон не ответил ему и даже не удосужился пошевелиться. Это насторожило юного змея: что-то было не так. 

              — Папа, что случилось? От тебя кровью пахнет, - вновь обратился Агнар.

              Ответа не последовало. Это было совсем не в духе старшего змея: он всегда давал ответ на поставленный вопрос и от собеседников требовал того же. Тишина продолжалась. Дракончик вслушивался в тишину, напрягая свои "уши", но не услышав даже дыхания отца, он вдруг, сквозь толщу своей плотной кожи, услышал отчётливый стук своего сердца. Тревожно колотившееся в груди, оно ясно говорило своему обладателю, что это была не ловушка.

              Сдвинувшись с места, напряжённый Агнар медленно, шаг за шагом, подошёл к накрытой голове старшего дракона и, взглотнув, приподнял её мощный перепончатый покров, который не оказал ни малейшего сопротивления. Увиденное лишило юного создания слов: с раскрытой пастью знакомая ему багровая голова лежала с луже подсохшей крови, не подавая признаков жизни. Глаза старшего дракона были слегка приоткрыты, но в них не удавалось разглядеть зрачки. Лишённые взгляда они приковали Агнара к земле, заставив его опустить приподнятое крыло - на большее у него уже не нашлось бы сил.

              "Нет..." - сказал себе в мыслях Агнар, не будучи способным произнести ни слова. "Проснись!"

             Вцепившись лапами в неподвижное тело, он принялся приводить родителя в чувство, в глубине души осознавая тщетность своих попыток. Драконьим рассудком он прекрасно понимал, что случилось, но до последнего не хотел в это верить. Такого не могло произойти! Ещё недавно он видел отца в добром здравии и вёл с ним разговор ещё той ночью. Может, это всё был один большой сон, рождённый его богатым воображением, в который он попал, наслышавшись драконьих сказаний? Звонкий и болезненный щелчок по кончику носа развеял этот наивный домысел - ничего не изменилось.

               Звук плавных взмахов прервал напряжённую сцену, достучавшись до "ушей" Агнара. Над горизонтом в ясном небе показалась яркая алая фигура с утончёнными перепончатыми крыльями, которая, заметив блестящий шпиль на скале, сначала замедлила полёт, а потом поспешила к двум драконам, которые словно камнем были прикованы к земле.

               — Агнар! - воскликнула драконица, встретив сына. — Что здесь...
               — Сделай что-нибудь! - громко перебил её Агнар, голос которого дрожал вместе с крыльями. — Папа не дышит!

               Не отвечая ничего, едва сын закончил говорить, Сагмара прорвалась к своему избраннику и подняла крыло, укрывавшее его голову. Возникла тревожная тишина. Бережно отложив багровое крыло в сторону, драконица положила лапу на шею Таргра и, склонившись над ним, закрыла глаза. Просидев молча несколько секунд, она, тяжело выдохнув, повернулась к сыну и сказала: 

               — Я не могу ничего сделать. Дух покинул его тело...

              Агнар опустил глаза. Драконица поняла: её слова не сказали ему ничего нового. Осматривая тело своего спутника, она отчего-то заострила своё внимание на поблескивавших на солнце зубах.

              — Как это произошло?
              — Не знаю... Папа лежал прямо здесь, под этим шпилем, когда я нашёл его.

               Мать Агнара насторожилась. Подняв взгляд к сооружению на скале, которое как раз возвышолась над багровым драконом, она присмотрелась к нему поближе и оскалила зубы.

               — Башня... - подозрительно прорычала драконица, после чего, не оборачиваясь к сыну, сказала ему: — Лети домой.
               — Мама, скажи, что...
               — Лети домой! — злобно крикнула Сагмара, повернувшись к Агнару. 
               — Но я хочу ещё побыть с...
               — Домой, к нашему кострищу, и ложись спать! Меня не жди: лети, не оборачивайся! 
               — Мама... Ты вернёшься? - произнёс ошеломлённый дракончик.
               — Вернусь, - тихо произнесла она, отведя взгляд в сторону, после чего снова крикнула сыну: — Живо!

              Словно пинок, последнее слово заставило юного дракона спешно сорваться с места и улететь подальше от неистовых маминых глаз. Никогда ещё он не испытывал от них такого страха, как сейчас. Пролетев под впечатлением почти сотню гребеньев, Агнар присел передохнуть на первом попавшемся утёсе: скопившиеся в нём эмоции истощили его и не давали успокоиться. Он не мог понять, почему мама так грубо прогнала его, не дав побыть ещё вместе с отцом, которого он мог больше уже никогда не увидеть.

              Вдруг пятнистые "уши" зашевелились, услышав какой-то отдалённый шум позади. Прислушавшись как следует, Агнар услышал в нём пронзительный звук, похожий на рёв раненого зверя. В его звучании было что-то, что вызвало у дракончика жжение в груди - настолько раздирающим он был. Тонкие чешуйчатые веки плотно сомкнулись: казалось, ещё немного - и сквозь них проступили бы слёзы, если бы такое могло произойти. Увы, даже при всём желании, при всей горечи, ни у одного дракона это не удалось бы: они не могли плакать - такова их природа.

              Ястребиный пик, за неизвестные заслуги названный драконами именно так, провёл в одиночестве весь оставшийся день, так и не повстречав никого из них. Испытания больше не было.

              Спустя время в другом краю гор наступил вечер. Небо над чистым, похожим чем-то на сердце, высокогорным озером осветилось багровым заревом заката. Бескрайнее и безоблачное, почти как всегда, оно не могло видеть туч, скрытых в крохотном змеевидном силуэте, пересекавшем его просторы. Не уделив внимания зеркально чистому водоёму крылатое создание ворвалось прямо на порог скрытой между скалами укромной пещерки.

                 Тихо, стараясь не издавать лишнего шума, тень пробралась в недра пещеры, где она наткнулась на пристальный взор сидевшего прямо перед ней дракончика. Судя по всему, он не спал весь день, терпеливо дожидаясь возвращения матери, которая, наконец, показалась перед глазами.

               — Почему ты ещё не спишь? - спокойным, но прохладным тоном, спросила драконица. 
               — Я не могу спать, - грустно ответил Агнар.  — Папа ведь больше не вернётся?
               — Не вернётся.

               Дракончик, закрыв глаза, плавно кивнул матери: теперь можно было отбросить остатки ложной надежды - ждать больше было некого. Убеждённая в том, что сын, наконец, приляжет ко сну после бессонного дня, алая драконица не стала мешать ему и подтянула к кострищу кучку переломанного сухостоя. Одна вспышка - и пещера вновь обрела яркий и тёплый обитаемый вид, словно ничего не произошло, однако тяжёлый взгляд Сагмары, всматривавшейся в пламя, перечёркивал эту иллюзию. Она долго просидела так, пока в поле её зрения не попал украшенный чёрными камешками сын, который, неожиданно для неё, сидел совсем рядом, внимательно всматриваясь в неё.




               — Ложись спать, Агнар, - холодно произнесла мать, вернув взгляду прежнюю невозмутимость.
                — Нет. Теперь я точно не усну, - упёрто произнёс Агнар, глядя ей в глаза.
               — Прекрати! - сорвалась было она, пока не осознала, что грубит сыну. Немного успокоившись, она своим мягким материнским тоном добавила: — У тебя всё получится. Прими его уход как дань природе - отпусти свою тревогу.
               — Нет, мама, - решительно заявил Агнар. — У ТЕБЯ не получится. Пока не приляжешь ко сну, я не сомкну глаз!

               Драконица могла не сомневаться - сын был как никогда серьёзен в своём намерении. Ей не хотелось начинать разговор о Таргре, дабы не лишать Агнара сна, которого ему, утомлённому и подавленному, не хватало, как воздуха. До тех пор, пока её дитя расслабленно не запыхтит во сне, она не позволяла себе прилечь.

               — Давай я расскажу тебе сказание на день, - поразмыслив, сказала она.
               — Не хочу их сейчас слышать, - кисло отрезал Агнар.
               — Нет, это совсем иное - такого ты ещё не слышал. Больше никто тебе его не расскажет... Отец хотел, чтобы услышал это сказание.
               — Правда? - удивился дракончик.
               — Правда, - слегка улыбнувшись, ответила мама.

               Этой улыбки Агнару было достаточно, чтобы отбросить сомнения и плавно рухнуть перед костром. Свернувшись калачиком поудобнее, он, дождавшись, когда мама станет над ним, помахал своими пятнистыми "ушами", и пролепетал: 
               
               — Я слушаю.

               Тяжелее, чем обычно, склонившаяся над ним драконица выпустила воздух из ноздрей и, закрыв глаза, начала своё повествование...


           © Пенькин А.В., 2015

            Вот такие дела. Жаль, с иллюстрацией не подоспел вовремя. Пока будет черновой вариант. Спешу. Завтра и послезавтра будет не до этого.

            Эта глава выдалась для меня сложной: надеюсь, не придётся пояснять почему. Не буду об этом сильно распространяться. Достаточно сказать, что в "той самой" сцене, которая сходу может справедливо показаться сплагиаченной (и легко догадаться, откуда), я изначально постарался отойти от шаблона, но затем всё-таки поддался эмоциям.

           Традиционно, о ненаписанном:

           - телебашня с обложки рассказа не имеет отношения к той башне, которая упомянута в этой главе. Хотя бы потому, что она расположена за Надоблачным пределом, где проживают люди;
           - готовую главу я думал поделить на две части из-за большого объёма, где-то в начале боя отца с сыном. Правда, потом решил оставить её цельной. "Раскат грома" - наиболее вменяемое название для обоих частей главы: люблю, когда названиям можно найти разные трактовки;
           - вся сцена в новом доме Агнара изначально должна была занимать не более пяти абзацев;
           - есть один ляп в сцене, где Агнар закрывается крыльями от огненного потока в воздухе - он должен всё это время оставаться в воздухе. Как он поддерживал полёт в таком состоянии? Может, он медленно падал вместе с отцом вниз)
           - драконы, как и любые животные, не могут плакать, но, в отличие от них, способны улыбаться. Также есть на свете один дракон, который может издавать некое подобие смеха, но о его существовании мало кому известно.

            Следующая глава будет называться "Неоплатный долг". Может звучать высокопарно, но желание её написать - одна из тех причин, по которым я вообще взялся за рассказ. Самое интересное только начинается!

Обсидиановый Змей #7. Раскат грома (часть вторая)

            Вы не поверите, но мне никогда прежде не приходилось описывать битву драконов. Разумеется, происходящее здесь сложно назвать боем: тем не менее, я хочу немного попробовать себя в создании динамичных сцен.

http://s019.radikal.ru/i618/1407/0b/0c26a79a7532.jpg



             — А?! - удивился Агнар. Не понимая происходящего он щёлкнул себя по носовому наросту и громко ответил: — Я не сплю!
             — Проснись уже! - свирепо зарычал багровый дракон и, вслед за сильным взмахом, устремился навстречу сыну.

             От страха Агнар закрыл глаза: какой тигр укусил его отца за хвост? Сосредоточив всё своё восприятие на слухе, он ждал возможности подпустить нежданного противника поближе, чтобы уклониться от атаки и выиграть немного времени. Вдруг сквозь плотные веки он увидел слабую вспышку. Не прошло и пары секунд, как его оглушил раскат грома, раздавшийся где-то неподалёку, заглушив звук взмахов.

              "Где он?" - удивился дракончик, открыв глаза. Отец исчез из виду - это был худший для него знак: откуда ждать опасности теперь? Лёгкий дождь, который постепенно продолжал усиливаться, тоже ничего хорошего не сулил. Единственный выход, который придумал Агнар, чтобы выйти из неудобного для себя положения - приземлиться. В другое время он счёл бы это трусостью, но сейчас именно этот способ позволил бы ему уменьшить слепую зону и сделать воздушные атаки отца более предсказуемыми. Но не успели его лапы коснуться травы, как из темноты раздался громкий отцовский голос:

              — Коснёшься земли в бою - накличешь на себя гибель!
  
              Агнар не ожидал услышать от отца и слова: слишком беспечно было бы последнему выдавать своё местоположение. Правда, расслабляться было рано: дабы сохранить своё преимущество, он, не касаясь земли, обратился к невидимому противнику:

              — Это, по-твоему бой?! 

              Ответа не последовало. Его собеседник, скрытый в дожде и мраке, продолжал кружить где-то вокруг, издавая всё более слышимые взмахи.

              — Почему ты нападаешь на меня без предупреждения? Так родители с детьми не поступают!

              Едва Агнар закончил предложение, крупный силуэт пронёсся совсем рядом с ним. К удивлению дракончика, успевшего увернуться от внезапного манёвра, это не было нападением, а, скорее, запугиванием. Он понял это наверняка: отец намеренно расшатывал его и без того расшатанную собранность, чтобы в удобный момент одержать над ним победу. 

             Так случалось с ним и раньше, когда Агнар учился основам воздушного боя, только тогда старший дракон предупреждал его о начале атаки. Такие сражения, по сравнению с этим, казались игровыми: в них победителем становился тот, кто сумел прикоснуться передней лапой к любой точке тела противника, кроме крыльев и хвоста. Любопытно, что когда-то нашему герою даже удавалось одолеть отца, только те времена уже давно прошли: с каждым годом последний начал всё меньше и меньше поддаваться, а укоры из его уст звучали всё строже и жёстче. Чего стоило ожидать от него сейчас, Агнар уже не мог себе представить.

             — Пробуждай его и срази меня, как дракон! - громом раздался голос багрового дракона.

            Агнар взглотнул: судя по тону, отец не шутил. 

            — Что это значит? - спросил он у невидимого собеседника, озираясь по сторонам
            — Прижми меня к земле, чтобы я не смог подняться... - ответил голос где-то неподалёку.
            — Зачем?
            — Иначе она сама примет тебя в свои объятия! - крикнул старший дракон, вырвавшись из мрака прямо навстречу сыну.

            Завидев угрозу, Агнар вновь с успехом увернулся от внезапной атаки, но на этот раз его отец оказался проворнее: не успел дракончик улететь в сторону, как он вновь оказался на линии атаки. Будучи в растерянности от быстрой реакции противника Агнар едва нелишил себя надежд на победу в этом и без того неравном поединке. Однако, единственное, что он ещё мог сделать - защищаться настолько, насколько это было возможно. Лишившись прикрытия с земли он полетел обратно к Ястребиному пику. Старший дракон, рассекая дождь и ветер, ринулся вслед за ним.

            Услышав позади себя приближающийся звук Агнар неожиданно для себя улыбнулся. Он знал, что в такую дождливую погоду его отец уже точно не будет пускать в него отвлекающие огненные плевки, и это значило, что ожидать ему следовало лишь прямых нападений. Скорость, с которой тот приближался к Агнару, превосходила все рекорды, которые дракончик мог побить, но её было недостаточно, чтобы поймать его до встречи со скалой, очертания которой начали проявляться сквозь мрак. Мимолётного нехитрого расчёта юному дракону хватило, чтобы вновь вернуть себе уверенность.

            На полной скорости приблизившись к скале Агнар резко притормозил хвостом и крыльями и, вцепился двойными шипами на кончиках крыльев в стену. Один взмах - и он отскочил вверх, оставив едва настигшего его отца лицом к лицу со скалой. Осознав, что сын заманил его в ловушку, старший дракон, не успевая затормозить, развернулся в воздухе, насколько было возможно, и принял удар на спину. 

            От удара крепкая скала дрогнула, но сам дракон, похоже, не сильно пострадал, ограничившись лишь парой сломанных шипов. Не веря своей удаче Агнар завис в воздухе прямо над отцом, который, восстанавливаясь после столкновения, остался парить на месте: лучшего времени для нанесения завершающего удара нельзя было придумать. Возможно, другой такой возможности у него уже не будет. Он точно знал, куда его наносить удар - сознательно или нет, противник с самого начала дал ему для этого подсказку. Взлетев повыше для разгона дракончик сложил крылья и устремился к цели.

           Ничто ему в этом не препятствовало, пока золотистые глаза сквозь дождь не разглядели острый каменный гребень, над которым как раз парил отец. Испугавшись того, что его родитель случайно разобьётся об острый камень, Агнар раскрыл крылья и, приблизившись к отцу на меньшей скорости, отскочил передней лапой от его спины.

           "Не здесь... И не так. Должен быть какой-то другой способ" - подумал было пятнистый дракончик, пока не почувствовал, что кто-то схватил его за хвост. Не переставая махать уставшими за ночь крыльями он обернулся. Столкнувшись со свирепым взглядом отца, который явно не оценил предусмотрительность сына, Агнар предпочёл обернуться обратно. Дело было плохо: стрелообразный конец его хвоста был зажат в кулаке старшего дракона и благодаря такой форме вырвать его из чужих лап было невозможно. Юный дракон уже начал жалеть о том, что он, в отличие от ящериц, не мог сбрасывать свой хвост, пока один из его предкрылков не схватила судорога.

           Теряя высоту он с помощью второго, ещё способного двигаться, крыла подогнал себя к скале и вцепился передними лапами в стену крутого склона. В это же мгновение большой дракон отпустил его хвост, тем самым пошатнув хрупкое равновесие дракончика. Когти Агнара не смогли выдержать веса своего хозяина - и скоро, со скрипом, они вместе проскользили вниз. Чтобы обезопасить свой опасный спуск, юный дракон всячески поддерживал себя подвижным левым крылом, пока скоро его освобождённый хвост не нащупал какую-то широкую каменную площадку у подножья пика. Мокрый и измотанный, Агнар рухнул на неё в надежде больше не подниматься оттуда до конца ночи.

            Не успело юное создание как следует запыхтеть от отдыха, как его спину кто-то крепко прижал к земле. От нехватки воздуха Агнар мгновенно проснулся и попытался было встать, но сил на это у него не хватило - хватка, сковавшая его, была крепка. Единственное, что он мог сделать в своём положении - повернуть свою шею так, чтобы разглядеть своего обидчика.

           Встретившись взглядом с растерянным сыном промокший порядком старший дракон, с присущим ему мрачным взором и не присущими ему заломанными шипами на спине, огласил свой приговор: 

            — Твоя судьба теперь в моей власти. До тех пор, пока не сдвинешься с места, ты для меня - никто.

           Сердце дракончика бешено колотилось: оно бы, наверное, уже выскочило из груди, если бы не камень, к которому её прижали. Давным давно Агнар свыкся с мыслью, что его судьба находилась в других лапах, но раньше он был уверен в том, что лишь так ему удастся избежать опасности. Теперь же он смотрел прямо ей в глаза.

            — В какой клан ты собрался лететь? Ты не готов ни к чему! - повысив голос, воскликнул отец.
            — У меня были надорваны крылья! Я устал ещё до боя - ты сам видел! - взмолился Агнар, после чего с упрёком добавил: — И вообще, ты напал на меня без предупреждения! 
            — Предупреждение было, - хладнокровно произнёс отец. — Любой, кто посмеет напасть на тебя - твой враг, кем бы он ни был!
            — Даже тобой?
            — Даже мной. Даже твоей матерью. Враг не остановится: он продолжит уничтожать тебя, какими бы оправданиями ты себя не защищал. Ему не важны ни твои намерения, ни твоё милосердие, ни твоя жизнь. Пока ты лежишь у его ног без сил - твоя судьба в его руках. Не жди от него пощады!

            Багровая лапа, прижимавшая дракончика к земле, ненадолго отпустила своего узника, пока не перебралась прямо на его голову.

            — Что ты сделаешь? - с ужасом спросил Агнар, почувствовав холодное касание.
            — Дам тебе последнюю возможность, - сказал старший дракон, похлопав сына по голове. — Обдумай хорошо, сын мой, стоят ли твои усилия того, чтобы приобщиться к могущественному клану и предстать перед старейшиной...

            Дракончик опустил глаза: он очень хотел повидаться со своими родственниками, но, в то же время, у него не осталось сил, чтобы продолжать бой. Прочитав это по его глазам, багровый дракон, сказал:
 
           — У тебя будет время найти ответ, пока будешь лететь отсюда. Лети куда угодно, прячься там, где я не смогу тебя найти. Хмр...
           — Прямо сейчас? - удивлённо спросил Агнар, поднявшись, наконец, на лапы.
           — Нет. Отдохни столько, сколько нужно, но чем быстрее справишься, тем лучше будет для тебя, - сказал дракон-отец, после чего, впервые за всю ночь, фыркнул. — Мерзкая погода...

           С последней фразой, в отличие от всех услышанных за эту ночь, Агнар был целиком и полностью согласен. Чтобы меньше мокнуть под дождём, оба дракона присели у северных подножий пика и сидели вместе молча, пытаясь разглядеть что-то в темноте. Время от времени дракончик разминал предкрылки, чтобы быть готовым к новому полёту. То усердие, с которым он это делал, заставило его отца прикусить язык, чтобы не выдавать улыбки. Так прошёл примерно час.





           Как только Агнар нашёл в себе силы на новый полёт, он, встав на задние лапы, несколько раз взмахнул крыльями, а затем кивнул родителю.

           — Ты быстрее, чем я полагал, - заметил багровый дракон. — Хорошо. Хочешь узнать путь в клановые пещеры - не попадайся мне на глаза до рассвета.
           — А если попадусь, но успею запустить в тебя огнём?
           — Так не пойдёт. Ты не сумеешь меня одолеть.
           — А вдруг... - задумчиво произнёс Агнар. — Вдруг ты не найдёшь меня и после рассвета? 
           — Тогда не жди и возвращайся сюда, - ответил отец-дракон, и, заподозрив неладное в этом вопросе, уточнил: — Только не вздумай пересекать Надоблачный предел. Не вернёшься к полудню - можешь лететь домой, вкушая горечь поражения.
           — Хорошо! - сказал дракончик, после чего довольно поковылял куда-то за угол горы.

           "Слишком предсказуем" - подумал Таргр, глядя ему вслед. Оставшись сидеть в одиночестве, он решил скоротать время перед поиском, занимаясь очень важным для дракона делом - выпрямлением заломанных, после удара об стену, гребенных шипов. Всякий раз, когда его пальцы находили один из них, он приговаривал себе под нос: "И как я мог не заметить эту гору?", после чего сам и отвечал: "Давно уже здесь не был..."

           Тем временем Агнар на больших оборотах улетал как можно дальше от Ястребиного пика. Его тактика, которую он успел продумать за время передышки, была безупречной. По крайней мере, для его тогдашнего состояния. Её суть была предельно простой - лететь по ветру, который за последние сутки наглядно показал дракончику свою мощь. Агнар не знал, когда он стихнет, поэтому решил при первой удобной возможности начать игру до того, как его преимуществом воспользуется старший змей, который каким-то предчувствием всегда узнает, куда лететь.

           Ливень продолжался, уменьшая видимость дракончика, но последний не видел в этом проблему: зато прямо в глаза не капал. Неудобство ему доставляла лишь высота полёта: ему хотелось лететь на большей высоте, чтобы избегать появлявшихся на его пути гор, но возможная встреча с молнией порядком подпортила бы ему планы на будущее. Впрочем, у Агнара не было повода для недовольства - с такой скоростью он никогда ещё не летал, и то, что для её достижения ему не пришлось толком махать продырявленными крыльями - было для него особым наслаждением. 

           Не прошло и двух часов, как перед ним показались могучие склоны Надоблачного предела, вершины которого уходили прямо в тучи. Дальше пути не было. Спустившись на скользкий камень красный дракончик принялся вспоминать, где именно он находился. Место, которое он подыскивал, должно было находиться где-то неподалёку: лишь там ему удалось бы привести в исполнение свой хитрый план, благодаря которому он мог бы избежать отцовского взгляда едва ли не до заката следующего дня. Автор не будет томить читателя тем, как долго наш герой его искал: в конце концов, скоро он нашёл его назло погоде.

           В одной скалистой горной долине, от которой было лапой подать до Предела, ливень шёл с меньшей силой, но от этого животных, оставшихся коротать ночь под открытым небом, сыскать было не проще. Самых стойких из них разогнала молния, которая, в сопровождении вечно опаздывавшего громкого спутника, плясала по горному краю без конца. Агнар, принадлежность которого к животным вызывала сомнения, в этот раз не стал исключением и, подобно кошке, спрятался подальше от воды в маленьком пещерном логове, к большому удивлению настоящих кошек - снежных барсов, мирно дремавших там до этого.

           Стараясь не тревожить местных обитателей, часть из которых забилась в дальние углы укрытия, а часть - пыталась прогнать красное чудовище угрожающими рыками, Агнар попробовал убаюкать их своим проверенным веселящим звуком, но, не добившись результата, решил остаться возле узкого входа, в который он едва пролез. Прогонять чудных пушистых кошек у дракончика не было намерения: наоборот, именно они, сами того не зная, оказывали ему большую услугу. Всё, что нужно было для исполнения задуманного, у него уже было - оставалось лишь ждать и надеяться, что до рассвета погода не изменится. 

           Благодаря "чудесной" погоде снаружи Агнар мог, наконец, сразиться один на один с ненавистным и не постижимым ему шестым чувством отца. Он не мог понять его природы, несмотря на то, что родители приложили немало усилий для его пробудения у сына. Все эти игры в "прятки" хоть и требовали задействования всех чувств, на деле требовали лишь одного, того самого, которого у дракончика никак не проявлялось. Несмотря на это, Агнар точно знал, что оно работает лишь тогда, когда поблизости встречается любое маломальски живое существо, которое дракон может заметить независимо от того, какая преграда стоит перед ним. Именно поэтому поиски его проходили намного дольше возле густонаселённых пастбищ, и сравнительно быстро - в безжизненных краях, которые когда-то покрывали ледники. Из своих поражений в прятках дракончик давно сделал чёткий вывод - ему следовало затеряться среди других живых существ, что долгое время не представлялось возможным. 

           Теперь расклад изменился: семье ирбисов, которой Агнар отрезал путь наружу, не оставалось ничего другого, кроме как напряжённо терпеть присутствие опасного соседа. Самому дракончику было очень неприятно держать заложников на их естественном страхе, но другого выхода у него не было - это единственный способ обмануть вездесущее предчувствие отца. 
            
            В течение ночи семейка кошачьих немного остудила свой пыл по отношению к дракончику, но, тем не менее, не теряла бдительности и не сводила с него глаз. Не терял бдительности и Агнар, чья радость в предвкушении победы с течением времени медленно угасала. Чем дольше он сидел на одном месте, тем больше сомневался в действенности своей задумки. А вдруг отец сможет распознать его среди других животных? Вдруг со своей скоростью и острым умом он непременно найдёт его? Но если и найдёт, то должен его ещё и увидеть, а такой крупный дракон ни за что не пролезет через такой узенький проход. А вдруг он просунет шею и увидит его? Нет! Во что бы то не стало, дракончик не хотел чтобы это произошло: пусть лучше отец полетит в другом направлении и потеряется там до утра, или задержится где-нибудь по пути. Для Агнара, который плотно прижался к стене, отделявшей его от наружного мира, самым большим страхом было услышать шаги по ту сторону стены.

             Вдруг по долине пронёсся внезапный грохот грома, который донёсся откуда-то неподалёку. Агнар, чей слух был напряжён до предела, отскочил от стены, вздрогнув. Барсы, лишённые сна, быстро сгруппировались и зашипели на него. Не сразу осознав, что повода для тревоги нет, дракончик попробовал вновь успокоить своих сожителей, а затем отошёл обратно, на исходную позицию. Всё происходило, как и в прошлых "прятках": страх снова пытался взять верх над дракончиком. А что, если именно страх и позволял его отцу находить его среди других? Это чувство, от которого в груди возникало ужасное жжение, а сердце билось быстрее? Может, поэтому его дух так уязвим и не может пробудить свои способности?

              "Нет, уже проходил такое. Глупости всё это" - ответил Агнар на вопросы в своей голове. "По крайней мере, ничего не померещилось - значит, всё спокойно"

              На этом он протяжно, стараясь не выпустить пламя, выдохнул. И в самом деле, во всей суете испытаний дракончик лишь сейчас вспомнил о случайном видении, с помощью которого в прошлый раз ему посчастливилось одержать победу. Подумав о нём, он на какое-то время отвлёк себя от жутких мыслей. Чуть позже они вновь попытались напасть на него, но на сей раз он встретил утешение в наблюдавших за ним кошачьих глазах. Это было забавно, ведь эти хрупкие пушистые животные испытывали куда больший страх, чем он сам, не зная того, что на самом деле от него опасности ждать не стоило. Уйдя в эти мысли Агнар не заметил, что звуки грома перестали разноситься по долине, а шум ветра и вовсе испарился, оставив лишь тихий однотонный звук дождя.

               Всё это время дракончик старался не высовываться из пещеры, чтобы не столкнуться с известным ему огненным взглядом, пока не заметил едва различимый свет, просачивавшийся снаружи. Собравшись с уверенностью он, наконец, выглянул, и встретил перед собой картину, от которой он несколько раз щёлкнул себя по носу. Это был не сон: облачный покров, который лежал над землёй весь прошлый день, тихо рвался по частям, открывая Агнару скрытое за ним холодное синее небо. Наступало утро.

              Чудом выбравшись наружу сквозь неудобный проход, дракончик мог смело ликовать - дождь действительно закончился и ничто не мешало ему лететь обратно. Правда, он решил немного задержаться, чтобы посмотреть со стороны на то, как его пушистые ночные соседи возвращаются к свету в безопасности. Прощаясь с ними взглядом Агнар взял с себя слово когда-нибудь отблагодарить их за стойкость, с которой они выдержали его присутствие.

http://s020.radikal.ru/i711/1407/9f/320971ef060d.jpg

           Да, такая большая получается глава. Ничего, последний отрывок будет коротким. Постараюсь выложить его к концу дня.

Bob Eggleton

           Известный американский художник, обладатель многочисленных премий.
           Боб Эгглтон родился 13-го сентября 1960 года. Воспитанием будущего художника занимался по большей части отец, приобщивший юного Боба к литературе и искусству. На протяжении всей карьеры главной опорой и поддержкой для Эгглтона станет именно отец.


http://lcart2.narod.ru/image/fantasy/bob_eggleton/ah/bob_eggleton_highclimber.jpg

[ Читать дальше ]

Вернисаж. Классик фэнтези. Larry Elmore

Larry Elmore (Ларри Элмор) - всемирно известный художник, проживает в Лейчфилде, штате Кентукки вместе со своей женой Бетти и двумя детьми - Дженифер и Джереми. Его студия располагается у него дома, что на Санбим Роуд. Сайт http://www.larryelmore.com/. В моем фотоальбоме почти 70 его иллюстраций 

Wild Bore

Wild Bore by Larry Elmore

[ Читать дальше ]

Сказка на ночь-2

Был солнечный полдень.
[ Читать дальше ]

Обсидиановый Змей #10. След

             Юбилейная, 10-я глава! Вместе с ней начинается новая арка приключений нашего дракончика, которому предстоит столкнуться с прелестями индустриализации и узнать больше о судьбе драконов, которых, по мнению людей, истребили ещё в мрачные рыцарские века.

             Глава была написана довольно быстро, но из-за долгой кутерьмы с иллюстрациями сегодня я выложу старую обложку, пока новая находится на мысленной доработке. Не хочу из-за таких мелочей затягивать и без того медленное развитие сюжета.





http://s013.radikal.ru/i325/1407/19/5f85c2e81e1f.jpg                 


Глава 10: След



             Листву дремавших в темноте деревьев внезапно всколыхнул взявшийся из ниоткуда ветер. Ловко облетая появлявшиеся по пути возвышенности, его источник летел как можно тише и как можно ниже над землёй. Путь, который он рисовал своими поворотами в воздухе, несмотря на свою извилистость, не менял своего направления и был устремлён на север. Окружавший ночного путешественника пейзаж представлял из себя привычную ему горную местность с обилием водоёмов и ручьёв, примечательную лишь другим, более бурым оттенком породы. На первый взгляд он казался бесконечным, но стоило зрителю возвыситься лишь на пару десятков гребеньев в высоту, как за его гребенчатыми узорами проглядывался край, за которым исчезали все горы. 

             Стремясь скорее встретиться с братьями по чешуе, красный дракончик со своей скоростью и рвением добрался к самым подступам Серобурого нагорья, благополучно упустив ориентир, который ему следовало найти. Лишь когда его взору открылся склонившийся перед ним тёмный лес, Агнар обернулся обратно и принялся искать затаившуюся среди возвышенностей особенную гору, упомянутую матерью. Если бы он летел на большей высоте, ему не пришлось бы долго искать её, однако родительское предупреждение об опасности со стороны людей было сильным: чем ниже над землёй он летел, тем меньшей была вероятность наткнуться на неприятности. Увы, на этот раз ему пришлось нарушить данную себе установку и взлететь над нагорьем, чтобы быстро отыскать гордо возвысившуюся над низшими вершинами гору с необычными ступенчатыми склонами. Не теряя времени на осмотр непривычного ему равнинного края, Агнар возобновил свой полёт - он должен был найти вторую точку пути до наступления рассвета.

              На подлёте к Ступень-горе Агнару бросилось в глаза озеро, отразившее собой свет неполного Амаира. Оно привлекло внимание юного дракона, который, закружив вокруг него, приземлился утолить нахлынувшую на него жажду. Озёрная водица пришлась по душе крылатому созданию, несмотря на лёгкий серный привкус, которого он не ощущал в ручьях Безоблачной долины. Как только рябь на воде разошлась, он, скорчив довольный оскал, глянул на свои обычные, покрытые ночным мраком, зубы, и вообразил себя Сталезубом в ранней молодости. Он не знал наверняка, было ли оно тем самым озером из повествования или таких озёр вокруг было много, однако сама возможность побывать в неизведанных прежде места добавляла ему бодрости.

              Когда Агнар собрался вновь взлететь в воздух, внезапно дали о себе знать крылья, отозвавшися болезненной судорогой. Весь полёт он не щадил их в стремлении оказаться в обществе себе подобных, и даже две коротких передышки по пути не дали им возможности расслабиться. Досадно фыркнув, красный дракончик решил прогуляться по маленькой долине, пока его крылья не отдохнут как следует. Тем более, спешка была для него излишней - каменная поляна, которую он искал, наверняка находилась где-то поблизости. 
            
              Каково же было его удивление, когда спустя всего пару минут ходьбы он наткнулся на окружённое горными склонами поле, усеянное разной величины валунами. Все они выглядели так, словно вросли в землю, как чёрная россыпь вросла в чешуйчатое тело показавшегося перед ними дракона.

              "Неужели это то самое место?" - прозвучала первая мысль Агнара, который вцепился в первый попавшийся ему крупный камень. И хотя ответ казался ему очевидным, он решил убедиться в подлинности этого места наверняка.

               Плотно втаптывая под собой траву, он рассматривал их в надежде найти возможные следы, оставшиеся после событий, произошедших со Сталезубом, будь то остатки высохшей крови или потерянный драконий зуб, совсем не смущаясь того, что с тех пор прошло более тридцати лет. Он даже решил прибегнуть к своему волшебному зрительному приёму, чтобы убедиться, всё ли было в том месте на месте.

              Долго сидя в одном положении, взором сверля камень за камнем, он не замечал каких-либо нестыковок и посторонних видений, которые могли бы ему на радостях померещиться. Лишь когда его глаза устали и все камни взглядом собрались вместе, они явили ему невидимую ему прежде картину: часть крупных камней выстраивалась в удивительно ровный ряд, над которым природе пришлось бы хорошо попотеть, будь у неё пот. Тут-то Агнар вспомнил о словах матери, которые должны были подсказать ему дальнейшую дорогу из Каменной поляны. Размяв предкрылки, он взлетел вверх, где с высоты драконьего полёта все камни лежали у него как на теле.

              "Подобно стае птиц, камни проведут сквозь Серобурое нагорье в тайгу, прямо к устью Силаймы..." - напел себе в мыслях  слова алой драконицы её внимательный сын. "Подобно стае птиц..."

              Агнару давно не удавалось видеть птиц, летевших в стаях: зачастую лишь одиноких птичек, иногда пересекавшихся друг с другом на рассвете. Порой он питал к ним зависть, ведь им, в отличие от него, никто не запрещал прятаться подальше от дневного света в пещерном мраке. Никто не мешал им собраться вместе одним большим клином и отправиться вместе на север, в более тёплые края. Когда одной осенью на закате, в долине с соответствующим именем, он впервые увидел такой клин, очерченный ровно, как наконечник стрелы, он удивился такой сплочённости созданий, чей ум едва дотягивал до годовалого дракончика. Именно в такой стрелообразной форме соединились два ряда камней, замеченных Агнаром.





              — Спасибо, папа, - тихо произнёс он в надежде, что его слова будут услышаны. Стрелка из камней была единственным указателем, к созданию которой непосредственно приложил свои лапы дракон - Агнар мог не сомневаться в её точности. Другие же точки следования были естественными наводками, с которыми ему следовало быть достаточно внимательным, чтобы не перепутать их по незнанию.

              Следующей отметкой в его пути должно было стать устье реки Силаймы, впадавшей в более крупную реку, Илагду, однако Агнар не знал, насколько затянется его полёт к ней. К тому времени прошла лишь половина ночи, однако испытывать судьбу на милосердие ему не захотелось. Вместо этого он надумал вздремнуть там, где прошёл его первый в жизни сон, заодно осмотрев по пути места ранней молодости родителей.

             Присев на самой высокой скале над Каменной поляной, он первым делом запомнил её расположение, а затем отыскал взглядом перевал, по которому люди могли бы в неё попасть. Как ни странно, он как раз вёл в ту же сторону, где и заканчивались горы, - на север. Лежбище Сталезуба находилось где-то там же, но немного западнее от посёлка людей, от которого остались лишь пепельные руины. Возможность побывать там разыграла в Агнаре любопытство: ему хотелось узнать, изменилась ли их участь с тех пор..

             Отправившись в полёт не спеша и как можно ниже над землёй, красный дракончик вслушивался в возможные звуки и шумы, которые могли бы издавать люди, а они были на всё способны. Они могли даже отстроить селение и вернуть его к жизни, только вот драконам там были бы уже не рады - в этом незванный гость не сомневался. Пролетая по узкому ущелью Агнар скоро повстречал макушку скалы, похожую по описанию на утёс, возвышавшийся над бывшим Йиль-Фэ. Ещё немного, и он узнал, над чем теперь возвышалась легендарная скала.

            Сказать, что увиденное впечатлило дракончика, значило не сказать ничего: он оказался в полном недоумении. Ему было известно, что лет двадцать назад от посёлка людей ничего не осталось, но ему и в голову не могло прийти, что от него не осталось даже почвы, на которой он когда-то стоял. Место некогда существовавшего склона и скал по бокам от него, поглотила собой пустота громадного углубления, опоясанного необычными спиралевидными склонами. Онемевший Агнар не мог оценить, насколько глубокой была эта яма, однако маленькие огоньки, разбросанные по его поверхности, говорили о том, что у него было дно и он не был пуст. От того места, которое когда-то поклялся защищать Сталезуб, остался лишь поникший на фоне соседних скал утёс.

             Присев на его вершину, Агнар с замиранием сердца продолжил глядеть вглубь необычной ямы, пытаясь понять, как такое могло произойти. Люди, которые заняли эту глубину, могли быть причастны к этому, но не могли же они за короткое время просто взять и начисто стереть целую толщу горной породы? И, главное, для чего?

             Когда впечатления в драконьей голове улеглись, Агнар осмотрелся вокруг и заметил крохотный огонёк у самого обрыва перед спиральной впадиной. Угрожавших своей безопасности шумов он не услышал, и потому, улучив возможность, он спикировал вниз, к маленькому светилу. Сам покрытый горючими камнями дракончик ещё со дня первой встречи с людьми хотел узнать, что же представляли из себя их крохотные, не объятые языками пламени, светочи, которые издалека напоминали упавшие с неба звёзды. Бесшумно спустившись в темноту, на зачищенную от деревьев землю, он нашёл свой светоч закреплённым на крыше маленького прямоугольного строения. Рядом с ним стояло странное устройство, до боли напоминавшее упомянутые алой драконицей самовозы, и деревянный столб с протянутой по нему толстой нитью.

             В окружении людского быта маленький дракон поначалу растерялся: он не знал, что лучше изучить первым. К тому времени Агнар знал кое-какие сведения о быте и устройствах людей, часть из которых ему удалось выведать за последние семь дней, однако их могло не хватить, чтобы предупредить остальных драконов о новых угрозах со стороны человечества. Глубокий пустырь, на краю которого он стоял, был явным свидетельством одной из них. Дракон не решился спуститься в него, завидев на дне крупные самовозы размером где-то с него самого.

             "Лучше не буду с ними связываться. Такие устройства чуть не убили моих родителей. Скажу лучше старейшине об этом - он со взрослыми драконами рассудит, как их одолеть. Чтобы он был ко мне благосклоннее, нужно собрать больше сведений о человечьих тайнах" - с напряжением подумал Агнар, а затем вновь обернулся к маленькому светилу людей. "А вот твою тайну я узнаю сейчас"




             Таинственный источник света, к которому приблизился дракончик, был заточён в округлое прозрачное стекло, и по размерам дотягивал до фаланги большого пальца. В нём Агнар смог разглядеть лишь крохотную светящуюся змейку, которую злые люди заточили в неволю. Из добрых побуждений он решил получше разглядеть её, вцепившись когтями в прозрачный колпак. Едва он успел вырвать "змейке" свободу, как светоч внезапно вспыхнул, выделив едкий вонючий дым. Ошеломлённый дракон, не успев ничего сообразить, со всех лап и крыльев ринулся в тёмную лесную чащу, подальше от возможных свидетелей. Пересидев в темноте под звуки поднявшегося собачьего лая, он решил не возвращаться на место преступления. В голове начинающий исследователь отметил себе, что человеческие светочи не имеют ничего общего с истинным огнём и подчеркнул, что они оснащены отравленными ловушками.

              Вместо того, чтобы продолжать искать неприятности на свой хвост, крылатый вредитель прислушался к своему несуществующему чутью и отправился туда, куда собирался лететь. Для этого ему пришлось описать большой полукруг около одинокого утёса, поскольку облёт был начат с восточной стороны громадного провала. Пролетая в напряжённой тишине над кронами деревьев вдали от опасных огоньков, он развлекал себя, рисуя воображением картину, где его молодые родители лихо гонялись друг за другом прямо над этими местами в чарующем свете Амаира.

             Внезапно лиственное лесное полотно исчезло из-под его крыльев, явив Агнару свою оголённую подстилку. Перед ним расстелилось широкое поле из обрубленных пней и начисто лишённых зелени пустырей. Это была леденящая, неестественная для этих мест, пустота, в которой нельзя было ни прилечь, ни спрятаться. Её пересекала собой извивавшаяся в поворотах серая полоса, которая вела к возвеличившейся посреди рукотворного пустыря тёмной крепости. Над крупным сооружением царило облако из плотного дыма, бесконечным потоком источаемого из высоких, но очень тонких крепостных башен.

            Впечатлительному Агнару ненадолго показалось, что этот дым могли источать заточённые в башнях драконы, схваченные злыми людьми. Наверное, ни одному другому дракону не пришла бы в голову подобная мысль: любой из них был готов разрушить всё вокруг, сжечь кого угодно и подвергнуть свою жизнь смертельному риску, лишь бы не оказазаться схваченным человеком. Лишь у Агнара был весомый довод думать иначе, однако он и сам скоро смирился с мыслью, что в дымоточащей крепости никого, кроме прямоходящих коротышек никого больше быть не могло.

            "Там могут обитать только люди. Злые люди, которые убивают этот лес и горы", - рыча себе под нос, думал дракончик, и, вспомнив свою первую встречу с человеком, сделал вывод: "Добрые люди не живут в больших крепостях"

            Один лишь вид на источавший дым уродливый замок, окружённый непонятными оборонительными сооружениями, пробудил в Агнаре неведомое прежде желание что-то разрушить. Тень от большого облака, покрывшая красное в камешках тело, способствовала этому намерению, однако мысль о том, что в крепости находились живые люди, остановила его. Ему нельзя было нарушать данное древнему камню слово, иначе всё, ради чего жил его отец, стёрлось бы во мгновение ока. Тем более, как показывала наука драконьих сказаний, разрушение крепостей никогда ничем хорошим не заканчивалось. Напряжённо выпустив воздух, дракончик отвернулся от мерзкого строения и устремился к противоположному краю пустыря, над которым обречённо стояли ещё нетронутые высокие деревья. Переполнявшее его ещё с детства желание увидеть своми глазами быт людей, толкнувшее его однажды безбоязненно вторгнуться в прибрежное селение, начало медленно угасать. Не такие красоты он когда-то рисовал в своих снах, наслушавшись рассказов о папиных путешествиях: их призрачный отголосок, наложенный на слой действительности, продолжал мерещиться в глазах Агнара, пока последний не скрылся за высокими макушками деревьев.

            До рассвета оставалось не так много времени, когда извилистая крылатая фигура возвысилась над горным рельефом. Поиски редкой для этого края пещеры, в которой могло бы уместиться целое семейство, продлились недолго - её расположение выдал высокий уступ у самого её входа, прямо как в услышанном им рассказе. Юный дракон переживал, не занял ли кто его первую в жизни обитель, однако острый слух не выявил никаких нарушителей. Осмотревшись по сторонам, он осторожно влетел в открытый вход.

           Легендарная пещера, в которой некогда обитал Сталезуб, не обладала каким-либо изыском от природы и по просторности явно уступала логову в Безоблачной долине. Внутри главного зала брали своё начало несколько малых ходов, которые были слишком малыми даже для маленького крылатого исследователя. Остатков драконьей жизнедеятельности в заброшенном логове не наблюдалось - его родители всегда были образцом драконьей чистоплотности. Единственным намёком на то, что они могли там когда-то обитать, было большое пятно сажи на каменном полу.

           Агнар долго осматривал внутренности пещеры, то и дело присаживаясь на одном месте и пристально всматриваясь в все подозрительные уголки, пока его не отвлёк донёсшийся снаружи протяжный свист. Такой звук не могли издавать известные ему птицы, и потому пытливый дракон решил отправиться наружу на проверку. На выходе его встретила заря рассветного неба, которая знаменовала собой конец его ночному бодрствованию. Оказавшись в заточении, Агнар понял, что иного выбора, кроме как прилечь поспать, у него не оставалось.

           "Как только солнце сядет, махну, как ветер, через горы к Каменной поляне - так у меня останется время найти Силайму до следующего рассвета. Не буду медлить - и за пять-шесть ночей я доберусь до Горящих гор, к Клановым пещерам. Там я вновь обрету семью и обзаведусь ещё одним логовом..." - воодушевляюще шепнул он себе, свернувшись калачиком на тёмном от кострища пятне и скоро громко захрапел.

           За этим грубым чудовищным звуком скрывался наивный, полный несуразиц, детский сон, в котором главному герою хотелось остаться как можно дольше. Постепенно, незаметно для него, разносплетённые лоскуты сновидений начали медленно тускнеть, пока дракончик скоро не оказался наедине посреди непроглядной тьмы. Осознание этого пришло к нему лишь тогда, когда в бесконечно просторном сне стало становиться душно. Узнав давно знакомый фон, Агнар вздрогнул: скоро должно было приблизиться то самое леденящее шипение, которое испугало его до полусмерти. Однако на отсутствующем горизонте оставалось по-прежнему тихо, а в пространстве грёз становилось всё душнее. Дракончик начал задыхаться в своём же сне, словно утопающий в бездонной пучине тёмного моря. Теряя сознание под громкий стук своего сердца, он со всех сил двигал конечностями, устремившись в сторону, которая, как ему казалось, была верхом. Страх смерти не давал ему возможности остановиться, и он цеплялся в ничто, надеясь за что-то ухватиться, пока запас воздуха в лёгких не приблизился к концу. На последнем издыхании пальцы передних лап внезапно воспламенились. Всего за мгновение ока огонь перекинулся на сами лапы, передёрнув Агнара и вернув его в действительность.
          
           Вскочив с пола, дрожавший дракончик начал глубоко дышать, приглушая своё учащённое сердцебиение. Ему показалось, что он только что разминулся с внезапной смертью. Только вот откуда ей взяться? Царивший вокруг мрак угнетал его, и потому он, не дожидаясь, пока глаза проявят очертания драконьей "спальни" провёл краем пятнистых крыльев по шершавому камню. 

           На каждом крыле с шипением разожглось по три горючих камня, которые своим светом утихомирили своего хозяина и позволили ему под иным светом взглянуть на место, которое было для него первым домом. Хотя это не помогло ему найти в пещере ничего родного, кроме свежих царапин на полу, тени, плясавшие от движений крыльев, изо всех сил пытались добавить ему настроения. В какой миг он обратил внимание на их "танцы" и решил внести разнообразие в их скудный репертуар. Взмахивая крыльями в разных направлениях, подключая к движениям своё тело, красный дракончик воодушевлялся, избавляя себя от остатков страха, отчего он, увлёкшись, даже разжёг свой хвост. Лихая драконья пляска прервалась, когда снаружи донёсся знакомый подозрительный свист. За секунду затушив себя и свои бурные эмоции, Агнар принял суровый драконий вид, и с осторожностью проверил время суток, одним глазом выглянув наружу. 

            Белые облака, занявшие большую часть голубого неба не могли сказать дракончику, было ли это утро, или время близилось к вечеру. Вылезти дальше, чтобы прочитать время по тени на земле, он не собирался: вдруг ещё люди бродят где-то поблизости. Вместо этого он прилёг в самом дальнем уголке пещеры, с которого можно было видеть небо и повернулся к нему мордой. Застыв в боевой, полулежачей позиции, он сомкнул глаза и открыл их минуты через две. Не заметив изменений, он, навострив слух, заснул ещё ненадолго, и вновь проверил обстановку, затем ещё, и ещё, и ещё...
           

http://s020.radikal.ru/i711/1407/9f/320971ef060d.jpg

Избавиться от драконов

"Единственный способ избавиться от драконов — это иметь своего собственного".
***
Е.Шварц