И вот я прибыл из града стольного Киева после митинга в поддержку законопроекта 9073 «Об основах государственной языковой политики в Украине».
С благополучным прибытием!
Выспавшись и решив некоторые рабочие вопросы, хочу поделиться личными впечатлениями и информацией с места события.
Сперва – итоги моей (и нашей) маленькой победы:
Текст Закона Украины «Об основах государственной языковой политики».
http://w1.c1.rada.gov.ua/pls/zweb_n/webproc4_1?pf3511=41018
Многим лень читать (знаю!), потому краткий дайджест того, чего теперь имеем:
Государственным языком страны остается украинский, но всяк гражданин может выбрать, на каком языке получать информацию – в быту, в газетах, кино, учебных заведениях, транспорте, государственных учреждениях и торговле.
Весь документ об этом. Основной язык – украинский, но можешь выбирать удобный.
Собственно, это и было до принятия Закона.
Что изменилось? И зачем тогда массовая истерия, мордобои в парламенте, протесты толпы и драки с милицией?
Делюсь открытием.
Принятый Закон дает право выбирать язык коммуникации на свое усмотрение.
Украинские патриоты дрались за то, чтобы ВЫБОРА НЕ БЫЛО.
Чтобы в СВОБОДНОЙ и ВОЛЬНОЙ стране, о которой они мечтают, у граждан НЕ БЫЛО ВЫБОРА.
Возможно, я чего-то не понимаю в патриотической пропаганде, но когда разложишь суть платформ народной и антинародной партии, то вижу следующее:
«Настоящие украинцы» хотят свободы и отмены любых ограничений в деле распространения своих взглядов, образа мыслей, культурных особенностей и своей воли. Идеал такой свободы – единообразие. Единый язык, единый народ, единая страна, единая вера, культура и история, единая церковь и единый Вождь. И сами называют это «демократией».
«Ненастоящие украинцы» предлагают (хотят, но не навязывают) многообразие отношений в многообразном государстве, среди разнообразных групп и сообществ граждан. Идеал такой вольницы – самостоятельность. Делаю, что хочу, исходя из своих предпочтений. Такое государство «настоящие украинцы» обзывают «диктатурой» и противодействуя ей, создают «КОД».
Люди, нас обманывают. Или пытаются обмануть навязчивой пропагандой.
В итальянской сказке «Волшебный голос Джельсомино» герой попадает в страну лжецов, где ловким королем все понятия подменены на противоположные. «Настоящие украинцы» мечтают построить именно такую страну. Где мудрость , если она москальська, выдается за глупость, где террористы становятся героями, победители – оккупантами, преследование инакомыслящих – «правым делом» и чтобы даже кошки мяукали мовою.
Где граждане радостно верят, что родная власть делает «10 шагов навстречу людям» и пробегает ежедневно по 3 километра.
Что за прошедший год любимый вождь создал миллион новых рабочих мест.
Что покупать вонючий русский газ по $49 несправедливо дорого, а по $490 – крайне выгодно. Что прикарманить народом собранные деньги для больницы будущего и направить их в раскрутку политической карьеры жены любимого вождя – это очень тонкий международный момент и дуракам его не уразуметь.
Что ВЕликий Провиднык ОУН почти освободил Украину от польского гнета, а за 3 дня до победы еврей Сталин все испортил. А москаль Хрущев обделил страну, прирезав только Крым. А мог бы отдать ещё Кубань, Приуралье и Повоьжье.
Всем предлагают верить, что львовские державни диячи, будучи не в состоянии построить местный стадион и аэропорт, захватив власть, смогут обустроить всю страну. Что «Закон о люстрации» (не написанный, кстати), сделав в одночасье безработными 116 000 государственных управленцев, сделает страну процветающей. И что украинский патриотизм –это зов души предков, как у патриотов Григян, ТурчинОВа, Кэтрин- Клэр, и Тимошенко – Карр.
Людям навязывают убеждение, что национальные чувства есть только у настоящих украинцев. Других чувств быть не может. А если изредка есть, на Украине их могут испытывать лишь «рабы, туристы, оккупанты».
Внушается вера, что ради спасения украинской идеи оправданы любые поступки. И мир делится на украинцев и противников Украины. Потому война неизбежна и желательна.
Заставляют верить, что Украина – это только ВОНА. Иной быть не может.
А мне не верится.
И всё.
Мы работаем для того, чтобы чувствовать себя свободными, по крайней мере, от денежных знаков.
Я принял православие в зрелом возрасте - мне было 48 лет. Я много размышлял на две главные темы христианства: на тему любви и на тему свободы. Что важнее? Я понял, что все-таки любовь.
На свободе жить очень трудно. Потому что свобода равно благосклонна к дурному и хорошему. Под её лучами одинаково быстро расцветают гладиолусы и марихуана.
