… из них десять лет проработал в
журналистике, где мы пытались сшивать материк и полуостров, находить какие-то
другие горизонты, кроме тех, на которых заканчивался СССР. Мы хотели идти в
завтра, а они пытались утащить нас во вчера. И нам казалось, что время играет
на нашей стороне. Просто потому, что мы молоды, а они – нет. Мы ошибались. Отчетливо
помню предвоенный 2013-й. Крым продолжал жить советскими мифами в их
девственной чистоте.
А затем случился февраль 2014-го. И
оказалось, что вся постперестроечная Россия – это лишь косметика, под которой
прячется все та же старая империя. Крым снова угодил с Москвой в резонанс: это
не она вернула полуострову повестку. Это он навязал ей свою. Я помню местных городских
сумасшедших. Они ходили с красными или трехцветными флагами. Говорили
советскими словами и думали советскими лозунгами. Для них день сегодняшний был
лишь плацдармом для возвращения во вчера. С ними было скучно и тускло. В любой
заграничной поездке они искали следы неизменного увядания.
Я протянул в своём родном Симферополе до осени
2014-го. С февраля до ноября писал о том, что Россия делает с моим домом. Порой
казалось, что я внутри романа "Остров Крым" – в той главе, где
империя поглощает территорию полуострова. Под нож отправлялось все то, во что
ты верил: независимые медиа, независимые люди, право на несогласие. К ноябрю стало
понятно, что это всё. Если тебе предлагают капитуляцию как
единственный вариант – диалог невозможен. Сила слова работает там, где люди
способны слышать. А если они способны придумать себе "распятых
мальчиков" – нет смысла с ними разговаривать. Все, что вы скажете, будет
использовано против вас. Уехал в Киев.
Оказалось, что брошенное на самотек
время, как в Крыму, не обязательно приводит нас в "завтра". Оно вполне может
привести нас всех во "вчера". Поколение отцов отбирает время у поколения детей, чтобы забрать будущее у внуков. Факты способны проигрывать лжи. Тот, кто
говорит правду, скован рамками этой правды. Тот, кто врет, не скован ничем. Как
только регион становится заповедником ностальгии – он начинает идти в ад. Люди
с головами, повернутыми назад, не умеют иначе. Доказано Данте.
Движение вперед требует усилий. Деградация не
требует ничего. Скатиться вниз и в прошлое – проще простого. Я понял, что
мотивы людей определяются не реальностью, а восприятием этой реальности. Борьба
за "картинку в головах" способна выигрывать войны. Или начинать их.
Доказано российским ТВ.
За четыре года я стал жестче, понял, что
демократические принципы стоит распространять лишь на тех, кто их сам готов
признавать. Играть по этим правилам стоит лишь с теми, кто не собирается их
отменять после победы. Мой Крым иногда прорывается ко мне. На старых фото – те,
кто присягнул новым флагам. Те, кто ушел во внутреннюю эмиграцию. Я до сих пор
не могу привыкнуть к снегопадам. Домом веет всюду, где на горизонте видны горы.
Мои вещи делятся на те, что "оттуда", и те, что уже
"отсюда". Там – в моем Крыму – остались три десятка лет. И иллюзии.
Мне не жалко ни того, ни другого.
(Павел
Казарин, журналист. Из публикации в блоге. Сокращено.)
