Иногда приходится слышать от некоторых людей такие слова: " И Вы за свои разглагольствования хотите 50 гривен? Да мне приходится пол-дня работать на рынке, чтоб заработать такие деньги! Ваша консультация этого не стоит!" Справедливо ли такое мнение?
Один пример из моей практике очень наглядно демонстрирует, как не правы такие люди. Посудите сами...
В 2000 году ко мне обратилась за адвокатской помощью очень взволнованная женщина. Она была очень расстроена и внятно ничего пояснить не могла, только одно твердила : « Они у меня хотят забрать квартиру…мне её мама купила…. А они хотят забрать… у них всё куплено в суде… »
Мне она принесла исковое заявление, по прочтению которого я тоже сначала решил было , что шансов , на благополучный для моей клиентки исход дела, нет.
Из содержания искового заявления и со сбывчивых обьяснений Екатерины, так звали мою клиентку, следовало, что в начале 80-х , будучи в браке с отцом истицы , Екатерина и её бывший муж , сплатили за кооперативную квартиру.
Впоследствии право собственности было оформлено на бывшего мужа Екатерины. А в начале 90-х Екатерина с мужем розвелась, вышла замуж за другого.
В 2000 году бывший муж скоропостижно умер и его дочь от первого брака подала иск в суд о признании за ней права собственности на всю квартиру в порядке наследства .
Екатерина говорила, что на 80% стоимости єтой квартиры, деньги подарила её мама. А остальные 20% они вместе с мужем впоследствии сплатили частями. Я ей верил... но ведь доказательств этому у неё не было.
Истица в своїм исковом заявлении утверждала, что сумму в размере 80% стоимости спорной квартирі её мать, после развода с отцом, сплатила отцу, как компенсацию за часть их общей кооперативной квартиры, которая располагалась в этом же парадном и которую ранее её отец и мать выплатили, будучи в браке.
Таким образом истица считала, что 80% паенакоплений было сплачено её отцом за добрачные накопления отца. А остальніе 20% якобы были сплачены с отцовских сбережений, которые были на его сберегательной книжке. Поэтому, по ее мнению, квартира полностью принадлежала ее отцу и следовательно должна принадлежать теперь ей, тем более, что Екатерина лет 15, как развелась с отцом.
В подтверждение этой версии председателем кооператива были наданы документы о внесении определенных сумм в кассу кооператива именно умершим.
Таким образом, представленные истицей доказательства, более-менее вписывались в подтверждение их версии.
И окончательными «убийственными аргументами», по мнению адвоката истицы, было то , что моя клиентка не имеет права на судебную защиту в связи с тем фактом, что срок исковой давности составляет 3 года, а после развода прошло 15 лет. А также, что она выписалась из квартиры около 8 лет назад и поэтому в соответствии со ст.. 72 Жилищного Кодекса Украині потеряла право пользования жилищем. Это, конечно, юридическое дилетанство, но... на нервы моей клиентки действовало.
Тщательно поанализировав имеющиеся документы, я понял, что 10 процентов стоимости квартиры можно для Екатерины отсудить. И стал готовиться к схватке в суде.
Моя клиентка была деморализована и растеряна, а поэтому помочь мне в построении защиты не могла.
Брат Екатерины привёз из села мать, простую сельскую женщину, и из беседы с которой я понял, как розвивались события 20-ти летней давности.
У меня появилась надежда доказать, что право собственности на 80% + 10%, то есть - 90% принадлежит Екатерине. Но… нужны были доказательства, причём документальные.
Поэтому я приступил к адвокатскому расследованию: опросил всех участников тех событий, сделал запросы в сельсовет и Сбербанк, получил консультацию у работников банка по поводу хранения архивов и возможности получения информации.
Из рассказа матери Екатерины я понял, что в сельсовете она по совету местного юриста писала какую-то бумагу и деньги переводились через Сбербанк СССР в Киев с её счета на имя дочери.
Из всех этих разрозненных сведений я составил план действий.
В судебном заседании мною была озвучена версия моих клиентов и было подано ряд ходатайств об истребовании документальных данных по движению денежных средств по счетам кооператива, в Сбербанке , а также по документам, если они сохранились, в сельском совете.
Адвокат стороны истца очень активно возражал против удовлетворении моего ходатайства и истребования указанных мною документов.
Нецелесообразность истребования документов он обосновывал наличием в деле достаточных документальных данных о том, что покойный отец истицы внёс взнос в кооператив из денег, которые были накоплены им совместно с матерью истицы, то есть до брака с Екатериной и что общих с Екатериной денег за квартиру не вносилось. Утверждалось, что общие деньги ушли на развлечения и покупку мебели.
Кроме того, председатель кооператива показал, что мать истицы после развода с отцом истицы, через кооператив перевела деньги на имя отца в Сбербанк ( в деле была справка кооператива), а также, что подтверждалось справкой кооператива, именно от отца истицы были приняты деньги в качестве взноса за спорную квартиру.
Я обратил внимание, что мой оппонент при этом очень сильно нервничал . «Знает кот чьё сало сьел!» - подумал тогда я. И не ошибся.
В перспективности своих действий я ещё больше уверовал, когда после удовлетворения судом моего ходатайства об истребовании необходимых документов и обьявления перерыва в судебном слушании , истица и её адвокат подошли ко мне и предложили заключить мировое соглашение, по котрому они предлагали сплатить Екатерине за 10% стоимости квартиры, а квартира тогда перейдет у собственность истицы.
На мой вопрос о причинах такой «щедрости» истица внятно ничего не смогла ответить.
Вместе с адвокатом они стали убеждать нас с Екатериной , что если мы не согласны на такое соглашение, то Екатерина вообще не получит ни копейки, так как истек срок исковой давности и т.п. и т.д "Опять психологическое наступление!" - подумал я.
В результате моих ходатайств в распоряжении суда оказался договор дарения денег , зарегистрированный в сельсовете, в котором было указано, что мать дарит дочери деньги в сумме ( 80% стоимости квартиры) на сплату взноса за спорную кооперативную квартиру по указаному адресу в г. Киеве.
Сбербанк ( преемник Сбербанка СССР) выдал данные о том, что со счёта матери Екатерины были переведены деньги на счет самой Екатерины в г. Киев, а в последующем, со счета Екатерины деньги в сумме ( 80% стоимости квартиры) были перечислены на счет кооператива.
Кроме того, было установлено, что деньги , о которых шла речь в исковом заявлении были действительно перечислены кооперативом на счет отца истицы, но по времени эта операция была проведена через 15 дней после поступлення денег со счета Екатерины. И эти деньги находились на счету покойного, в кооператив не переводились и были сняты со счета единоразово через два года.
Я мысленно благодарил неизвестного мне сельского юриста, который дал хороший совет простой сельской женщине . Возможно этого человека уже и нет на этом свете, а его мудрый совет через 20 лет помешал мошенникам присвоить труд и пот этой простой сельской женщины-труженицы, которая многие годы, копейка к копейке, собирала деньги для своей дочери.
Его совет оказался просто бесценным в борьбе добра и зла .
Суд признал право собственности на 90% квартирі ( 9\10) за моей клиенткой и (10%) за истицей. И это было честно , справедливо и по закону.
И уже возмущённая и раздосадованная истица исступлённо кричала в суде: « У них всё куплено!!!! Отобрали квартиру, злодеи!!!!»
Примечание: А ведь живя с отцом в одном парадном, при жизни отца фактически с ним не общалась и не интересовалась его жизнью… Даже хоронила умершего отца истицы бывшая жена Екатерина…
НЕ приходите к адвокату поздно!
в количестве 2-х человек. Не смог совладать с эмоциями и написал статью: 