Смешное название законопроекта №2330 «О внесении изменений в Уголовный процессуальный кодекс Украины (относительно аспектов применения залога и преступлений, к которым применяется содержание под стражей)» Антона Геращенко свидетельствует об одном из двух: либо нардеп (которого скромный статус советника министра вдохновлял велеречиво и повсеместно комментировать все на свете) настолько проникся милицейским духом, что действительно искренне стремится применять меру пресечения к… преступлениям, а не к гражданам, подозреваемым в их совершении, либо началась новая эра  уголовной политики государства.

Впрочем, о втором может свидетельствовать принятие уже новой властью целого ряда законов из числа «драконовских», за которые та же новая власть сегодня привлекает к ответственности деятелей из бывших. Тем не менее законопроект Геращенко — это, несомненно, особая веха. Потому что вышеназванным оксюмороном его законотворческий радикализм отнюдь не исчерпывается. Предлагается значительно расширить список преступлений, подозрение или обвинение в совершении которых исключает возможность применения к фигурантам любой иной меры пресечения, кроме содержания под стражей. Хотя само по себе подозрение или обвинение в совершении преступления, даже тяжкого, не может и не должно быть основанием для того, чтобы человека брали под стражу автоматически. То есть без учета не только личностных характеристик обвиняемого, но даже доказательств его вины.

  ... в нашей правоприменительной практике такой закон будет означать следующее: человека можно будет закрыть, просто предъявив подозрение, причем неважно, насколько оно подкреплено доказательной базой. Конечно, это очень удобно для правоохранительных органов и власти.

Любопытен подбор статей Уголовного кодекса, указанных в законопроекте. Кроме статей УК, предусматривающих ответственность за действия, посягающие на основы национальной безопасности, что логично, предусмотрены и другие, в которых превалирует политика. Например, статья 260 «Создание не предусмотренных законом военизированных или вооруженных формирований». Если кто-то предположит по наивности, что статья вошла в список Геращенко для того, чтобы приструнить людей в камуфляже, промышляющих вдалеке от фронта разными неблаговидными занятиями, то эти занятия всегда подпадают под статьи, предусматривающие ответственность за заурядные общеуголовные преступления. А вот для многих из тех, кто вернется с фронта и захочет спросить у власти, что же вы тут натворили, пока мы там воевали, —самая подходящая статья: батальоны и создавались, и долгое время действовали вне закона.

 Насчет того, что закон, как указано в пояснительной записке, не потребует дополнительных расходов из госбюджета, можно поспорить —в существующие камеры потенциальные обитатели никак не поместятся.

 В проект вошла диковинная статья о пиратстве (446). Но почему-то нет ни слова о гораздо более актуальном в нынешнее время преступлении —наемничестве. Это вербовка, финансирование, материальное обеспечение, обучение наемников с целью использования в вооруженных конфликтах других государств или насильственных действиях, направленных на свержение государственной власти или нарушение территориальной целостности, а также использование наемников в военных конфликтах или действиях...

Нынешним обитателям Олимпа, как и всем без исключения предыдущим, почему-то кажется, что они тут — всерьез и надолго. А значит, законы можно принимать какие угодно — до нынешних «вершителей судеб» и их ближнего круга рука закона не дотянется. В том, что их время пройдет, власть имущих не убеждают никакие примеры. Ни выставленная на всеобщее обозрение, а затем частично разграбленная с плебейской радостью лубочная, неподражаемая в своем баснословно дорогом убожестве роскошь домов президента и генпрокурора, ни карикатурность соляных пещер молодой поросли из Миндоходов, которые, кстати сказать, имели намного больше, чем нынешние, объективных оснований полагать, что «пришли надолго»…

И одного такого законопроекта, в случае его принятия, достаточно для того, чтобы гарантировать при следующей смене власти эпидемию самоубийств, в которой новый министр внутренних дел, несомненно, также не увидит никакой заслуживающей внимания закономерности.

http://racurs.ua/789-zakonoproekt-geraschenko

«Случайное знакомство. Он — вхож в семью моих друзей. Там и познакомились. Однажды он позвонил мне, пришел. И — вывернул свою душу. Трагическая судьба, он — офицер. Его тошнит от происходящего, но уйти не может. Из этого мира уйти непросто.

Принес текст. Сказал: «Я только вам доверяю. Мой друг погиб в Луганске. Он мечтал о другой Украине. А она, Украина, совершенно не такая. В память о мертвом друге я написал это. Боюсь ли? Да, боюсь. Узнают — убьют меня здесь же, в Киеве. Но я иначе не могу. Не могу больше молчать. Публикуйте!»

Вот я и публикую.

Семен Глузман, врач».

На протяжении последних 15 лет в Минздраве при содействии компетентных кураторов из СБУ, ответственных за противодействие коррупции на вверенном им направлении, действует эффективная схема хищения бюджетных средств, выделяемых на медицину в сфере детской и взрослой онкологии, рассеянного склероза, ВИЧ/СПИД, гепатита, гемофилии и др. Преступные схемы претворяются в жизнь во время проведения незаконной регистрации/перерегистрации лекарственных средств, изделий медицинского назначения, при подготовке технических заданий и проведении конкурсных торгов на закупку медикаментов.

С начала года (по состоянию на 14 октября) в лечебные учреждения Украины поставлено медпродукции на сумму 92 млн грн. Это составляет 4,3% от общего плана закупки на 2014 год (государством запланировано закупить за деньги госбюджета лекарственных средств и изделий медназначения на сумму 2 млрд 160,4 млн грн). В то же время, на рынке госзакупок остались все те же компании, связанные с деятелями от медицины — Петром Багрием, Андреем Лирныком, Максимом Береговым (бывший сотрудник СБУ, до 2003 года в Департаменте контрразведывательной защиты экономики государства отвечал за оперативное сопровождение госзакупок по системе Минздрава), Борисом Литовским, Еленой Мироновой, а также игроками помельче.

Учитывая, что до конца года осталось два месяца, существует риск того, что в случае непроведения торгов Кабмин вообще не выделит денежных средств. Тогда торги не состоятся, и самые незащищенные слои населения, в том числе дети с онкозаболеваниями и больные гемофилией, не получат препаратов.

Группы влияния провели закрытое совещание, на котором было принято решение: в этом году прекратить выяснения отношений друг с другом и разделить существующие медицинские программы между собой.

Почему торги не были проведены при министре Олеге Мусие? Со слов самого министра, ответственность лежит на его первом заме Руслане Салютине — главе тендерного комитета Минздрава. Это не совсем соответствует действительности. Потому что известно: с момента прихода на должность Мусий лично проводил переговоры об организации торгов с Багрием. С 2007 по 2009 год он успешно «сотрудничал» с министром Василием Князевичем, в каденцию которого Мусий возглавлял общественный совет при Минздраве. 

Полностью читайте в "Ракурсе".

http://racurs.ua/654-minzdrav-korupziya