хочу сюди!
 

Славушка

48 років, телець, познайомиться з хлопцем у віці 45-55 років

Замітки з міткою «дракон»

Ты не одна

Я знаю, мы вместе с тобой.

Просто сейчас мы вместе молчим и вместе ждём.

альбом с этой мелодией находится здесь:

http://mp3.uzhgorod.name/2009/08/14/simmonds-jones-interpretations-2008.html

Чёрное знамя

   Шастая по дружелюбному мне Братству Драконов в Контакте, я наткнулся на один рассказ (хотя он больше похож на легенду), написанный одним из участников группы, и счёл его достаточно интересным devil

   Тем, кому не интересно читать длинные тексты рекомендую сразу выйти из заметкиstop
  
Андрей Митрофанов

Чёрное знамя


   Это было давно, и было не здесь… Это было в другом мире, а может быть в другой жизни… Одно можно сказать с уверенностью – «это – было!».

   Чёрные крылья, будто сотканные из бархата ночи, рассекали вечернее небо.
   В синих, уже умирающих, сумерках парил дракон.
   Продолговатый хищный силуэт не мог оставить наблюдателя равнодушным…
   По меркам драконов, он был великолепно красив. По мнению людей – ужасно красив.
   Чёрные лёгкие и невероятно сильные крылья. Узкая лобастая голова… голова
охотничьего пса, обтянутая чешуёй вместо шерсти. Ослепительно чёрное
тело, увенчанное ослепительно белой короной рогов.
   Дракон улыбался.
   Ему нравилось лететь навстречу ветру. Навстречу своему другу. Единственному другу во всём этом странном мире…
   Друг поднимал его в воздух, друг помогал ему повелевать людьми… и друг тоже не имел друзей кроме одного дракона.
   Ветер знал других драконов, ветер повидал их
много за… нельзя сказать, «за свою жизнь», ибо единственный друг дракона
не жил. Ветер – существовал…
   Но… бессловесная и беспощадная стихия
обладает своей бессловесной и беспощадной душой. А душа эта, как и человеческая, способна на чувства.
   Ветру нравилось парить вместе с совершеннейшим из живущих. Ветру нравилось иногда помогать, а иногда
бороться с драконом. И ветер дал дракону власть над собой.

   А где-то внизу, на далёкой чёрной, как дракон, и грязной, как человек, земле, метались фигурки ничтожных и странных существ.
   Люди боялись дракона. Они звали его Демоном Бури, потому что боялись бурь. Люди ненавидели страх, и потому ненавидели дракона.

   А дракон любил этот мир. Любил мир, где у него есть друг. Любил мир, потому что мир дал ему жизнь.
   Дракон любил людей, как детей этого мира. Дракон любил тех, кто ненавидел его.

   Страшный визг разорвал полотно ветра.
Сотни стрел взметнулись в небо. Сотни тонких тетив завизжали вновь, выплёвывая смерть.

   А дракон летел. Дракон улыбался… Нет он не открывал пасть, ужасную своим совершенством.
   Дракон дарил миру спокойную счастливую улыбку.

   Сотни стрел искали его сердца. И не могли найти. Стрелы искали сердце врага. А дракон не был врагом. Дракон
любил их, любил стрелы и выпустивших их людей. Любил тетивы луков, что
визжали уже от недоумения…

   Стрелы не доставали дракона. Стрелы любили его. Стрелы, взмывая в небо, искали ненависти и злобы. Ибо стрелы
знали, что их удел прекращать зло.
   И стрелы нашли зло. Но не в чистом иссиня-чёрном небе. А на чёрной грязной земле.
   Стрелы упали вниз. Разя лучников. Разя ненависть.
   Широкие наконечники, что должны
были пробить чёрную чешую дракона, пробивали чёрные сердца людей.

   Страх пересилил ненависть.

   Люди ушли. Ушли, исчезли, спрятались.
   Лишь сотни трупов украшали чёрное грязное поле.
   Стрелы пробивали тела насквозь. Рвали словно ткань.
   Внутренности ужасной кашей смешивались с грязью земли. Звери боялись тронуть, смердящие ненавистью, тела.

   А дракон летел.
   Дракон летел из-ниоткуда в никуда.
   Дракон не знал, как он появился на свет. Дракон полагал себя сыном этого мира, и был прав. Дракон не знал других драконов. Он знал лишь, что он – Дракон.
   Он самый сильный и мудрый из живущих. Он старший брат всем детям этого мира. И он должен заботиться о них, как старший брат заботиться о младших.

   Дракон летел бы наверное всю жизнь… Усталость ему была неведома, как и голод.
   Но устал его друг-ветер.

   И дракон опустился на землю.
   Чёрные бархатные крылья сложились за спиной. Голова опустилась на передние лапы-руки, как-то по собачьи. Умные добрые глаза смотрели на серебристую в лунном свете траву.

   Дракон, не знал, что такое сон, ибо не помнил себя спящим. Дракон не мог заснуть. Но он уснул.

   Уснул на зелёном пастбище.
   А пастбища бывают лишь вблизи жилищ людей.
   И люди пришли. И увидели дракона.

   Но волей случая пришёл не пугливый злой пастух.
   Не недалёкий косарь.
   Пришла маленькая девочка. Девочка не знавшая зла и довольная миром, как и сам Дракон.
   Девочка увидела спящее чудовище. И не увидела в нём чудовищности.
   Девочка помнила отцовского старого доброго чёрного пса, умершего прошлой
осенью. Девочка плакала по собаке, как многие не плачут о людях…
   И девочка увидела свою собаку.
   Такое же чёрное сильное тело. Такая же умная, добрая морда.
   Девочка подошла к дракону и погладила его умную огромную голову…
   Дракон проснулся и улыбнулся девочке.
   Зверь и человек смотрели друг другу в глаза.
   Безумно мудрые бездонные глаза дракона. И не по детски серьёзные но бездумные глаза маленькой девочки.
   И всё это видели злые глаза прыщавого паренька-пастуха.
   Парень прибежал в, деревню размахивая руками и крича о том, что девочку может
съесть дракон.
   А дракон говорил с девочкой на языке мыслей.
   Он чувствовал доброту маленького сердца… и злость сотни сердец, что бились в бегущих со всех ног к пастбищу двуногих.
   Вилы и топоры – не опасны для черной бархатной чешуи. Но опасны для нежной молодой кожи, кожи
девочки.
   Вопящая толпа не решалась подойди близко к дракону. А девочка плакала и кричала «Он – хороший!»
   Дракон встал между людьми и девочкой.
   И толпа отпрянула, увидев ряды совершенных зубов, идеально острых и крепких, способных измельчить не только плоть человеческую, но и любой металл…
   Оскал дракона вызвал страх. А страх прогнал ненависть.
   Люди чувствовали боязнь к дракону и преданность и любовь к неиспорченной жизнью девочке… в этой смеси чувств родилось новое – надежда на чудо.
   И вылилось это чувство возгласом: «Дочь охотника – Царица Драконов!»
   Свершилось чудо.
   Дракон понял, что толпа не таит злобы к ребёнку…
   Дракон не знал старой сказки, о том, что придёт царица драконов и приручит ужаснейшего из них, и станет этот дракон
защитником людей.
   Дракон не знал, что сочинил эту сказку другой дракон.
   Но дракон понял, что люди больше его не ненавидят…
   Дракон остался рядом с девочкой.
   В её деревне.
   Как часто бывает, девочку объявили и царицей над людьми. Ничтожна роль царицы деревни.
   Но… деревней правила не девочка, а дракон.
   Вскоре деревня «драконопоклонников» стала городом. Город стал столицей маленького счастливого государства.
   Увы, девочка к тому времени уже умерла. От
старости.
   Дракон, названный людьми мужем Царицы Драконов. По людским же законам стал Царём Драконов.
   И царём деревни, которая была уже страной...

   Прошло много сотен лет. Люди умирали, и люди рождались. О девочке уже никто и не помнил. Но каждую ночь все видели дракона играющего с ветром в ясном небе. Все знали, что правит ими дракон. И дракон правил мудро.
   Но люди злы и пугливы. И вновь страх спас дракона. Люди хотели убить своего повелителя. Люди мечтали убить его. Но люди боялись его больше чем всех богов, измышленных ими или же настоящих.

   Люди решили платить дань дракону. Ведь редким из них была не ведома корысть.
   Дракон отказывался от даров. А люди пугались его, думая, что дракон считает дань слишком малой.
   Тогда дракон решил брать дань, что бы не сделать ещё хуже.

   Каждый год дракону приводили красивейших девственниц его страны. Каждый месяц платили дань золотом…

   Дракон, отдавал золото девушкам и отпускал их, как бы награждая за их красоту.
   Но дракон был умён.
   Он знал, что не может наградить всех, иначе в следующем люди отправят к нему не сотню а тысячу первых красавиц.

   И дракон награждал лишь самых красивых. И только девственниц.

   Дракон знал, что люди считают его почти человеком. Дракон научился принимать облик человека.
   Дракон становился высоким бледным юношей в чёрной бархатной мантии. Совсем обычным пареньком, не вырастай эта мантия прямо из его тела.

   И дракон понял, что если хочет остановить плату дани, то должен показать людям, то что ему дань не нужна. Дракон решил найти себе жену. Прекрасную девушку, достойную его. Дракон должен был стать не Царём-Драконом, а Царём-Человеком.

   Он приучил людей к своему новому человеческому лицу.

   Когда ему привели новую сотню девушек, он устроил бал. Сделал всё, что бы угодить каждой из них.

   Все девушки, кроме одной смеялись и радовались возможности стать царицами великой(к тому времени) страны. Все они недвусмысленно намекали дракону на плотскую близость.
   И лишь одна плакала и сторонилась взгляда дракона.

   Дракон отпустил всех девушек с щедрыми дарами… Оставив лишь одну. Ту к чьему сердцу он не смог найти ключ.

   Он говорил. Проводил с ней то время, что ранее проводил с ветром.
   Он не посягал на обладание своей гостьей…
   А она… она призналась дракону, в том, чтолюбит человека. Боится близости дракона, и не сможет жить с ним, хоть
он и лучший из живущих...
   Дракон хотел тут же отпустить девушку.
   Но не смог. Не смогло его сердце, которое знало, что разорвётся если не сможет видеть девушку...
   Ныне не известно, была ли та девушка лучше или хуже остальных. Ныне известно очень мало…
   Но в старом замке дракона висит картина. А на
картине, как говорят сам дракон в человечьем обличии и эта девушка.
   Юноша-дракон стоит на коленях перед черноволосой красавицей и целует её руку.
   Девушка тонка станом, а по плечам её льются чёрные, как крылья дракона волосы…
   Тёплые карие глаза глядят на юношу с некоторой жалостью…
   А юноша никак не похож на дракона. В нём видна некая угловатость… И сила… Он скорее похож на пса. Доброго и простого. Сильного и страшного.

   Дракон любил девушку, но не так любил весь мир. Он любил её по-человечески. Так как способны любить лишь люди. Во сто крат, сильнее, чем любит зверь. В сто крат чище и выше, чем способен чувствовать даже дракон.

   Девушка боялась его. Она соврала про любовь к другому человеку. Она полюбила дракона при первом же взгляде на него. Она полюбила его ещё несмышлёной девочкой, которая однажды ночью увидела хищный силуэт под облаками, что
был чернее самого ночного неба.

   Но девушка боялась этого существа. Она знала, что дракон не человек и не может быть человеком. Иначе он умрёт, он умрёт без друга ветра, он умрёт без игры в сумерках уходящего дня.
   Она любила дракона. И больше всего она желала ему вечной жизни.
   Она знала, что если станет избранницей дракона, то он потеряет дружбу ветра, потеряет чёрные яркие ночи…
   Она знала в то же время, что сама не сможет быть рядом с драконом, что рассекает облака…
   Две чистых добрых души томили друг-друга… Девушка, живя во дворце дракона, избегала встреч с ним, а он уже не играл с ветром…

   И так случилось, что из-за людской алчности началась война. Дракон, был так увлечён любовью, что не смог защитить границы своего царстваВраг осадил столицу. Враг шёл под лозунгом «Смерть нечистым драконам!!!». Враг желал лишь одного – получить богатства дракона, получить его земли, и имущество…

   Дракон в одиночку оборонял целый город, смеясь над врагом. Он видел сотни грязных оборванных людей. Он
слышал их крики… и он хохотал, поливая врага огнём. Нечистый дракон, был чище любого из осаждающих. Нечистый дракон был умнее всех их вместе взятых…

   А девушка плакала над судьбой родной страны.
   Она больше всего боялась войны. Она придумала, как прекратить войну. Она думала, что всё можно решить словом.

   Однажды ночью она сама пришла к дракону. И сказала, что станет его женой если тот пообещает ей никогда не убивать людей.
   Дракон удивился… он помнил о войне. Но любовь затмила его разум.
   Он поклялся.

   А девушка, уже ныне – царица, надеясь на человечность врагов, пригласила их лидеров для переговоров. Она думала погасить жажду до денег, одними словами…

   Дракон пытался отговорить свою молодую супругу от идеи переговоров, но как ненависть уступает страху, здравый смысл уступил любви.

   Воины, переодетые в свиту военачальника, проникли в столицу. Отряд из сотни бойцов прошёл, не скрываясь до самой обители дракона.
   Не начиная переговоров, враги обнажили мечи.
   И дракон нарушил клятву.
   Страшен зверь, чьи зубы рвут человеческую плоть.
   Но ещё страшнее человек, убивающий зубами подобно зверю.
   Дракон не мог принять свой истинный облик в узких коридорах дворца.
   Дракон не мог не защищать свою любимую.
   Дракон не мог не убивать.
   Дракон не мог сражаться мечом,
подобно человеку, ибо не было меча у дракона.

   А девушка не должна была видеть смерть.
   Не должна видеть клятвопреступление, пусть совершённое ради неё.
   Не должна видеть, как человеческие зубы рвут человеческую плоть.
   Не должна видеть боль.

   Но девушка увидела, то что показалось ей тогда самым ужасным в мире.
   Она умоляла дракона остановить смерть. Она умоляла дракона убить её, что бы не видеть только
этой жестокости.
   А дракон обезумел от ярости.
   Он разорвал голыми руками сотню воинов.
   Но крови не хватило, что бы залить его гнев, и тогда он отправился искать новую кровь.
   Чёрная молния металась между рядами осаждавших. И стрелы врага вновь не могли найти сердце дракона. Не было уже у него сердца.
   Его сердце было отдано девушке – прекраснейшей из живших в то время.
   Враг был повержен в один день.
   Но не было радости в той победе, ибо каждый видел, то что сотворил дракон с целой армией.
   Ныне страх породил ненависть. И первой возненавидела дракона, та что любила его.
   Она прокляла дракона.
   Вслед за ней дракон был проклят подданными. Добрый Царь, вновь стал Демоном Бури.
   Дракона пытались отравить слуги. Дракона пыталась убить возлюбленная, утаив нож в складках платья...
   Дракон не дал ей убить себя. Но дракон умер.
   Умер прежний дракон – Добрый Царь, а на смену ему пришёл Демон Бури.
   И демон бури возненавидел мир. Возненавидел людей. И ушёл с ветром.
   Ушёл в страну вечных льдов, чёрное его тело стало холоднее белого снега… И чистое его сердце стало чернее его чешуи…
   Дракон искал правды в мудрости. Он учился у ветра, учился у книг. Но правда не была найдена им.
   А люди ненавидели саму память о драконе, и каждый год в страну вечных льдов уходил отряд воинов, что бы убить дракона.
   Но ни один из них не возвращался…
   Дракон жил и убивал.
   Дракон учился. Он стал другом всем стихиям. Огню, ветру, морю и даже земле…
   Лишь с жизнью не ладил дракон.
   Он не хотел жить, но не мог дать себя убить или умереть сам…

   И он решил изучить жизнь.
   И он узнал жизнь.
   Узнал, что живёт лишь тот, у кого есть честь. Узнал, что Честь – есть Воля и Разум…
   Ибо разум ищет правильные решения, а воля не даёт помутнеть разуму.
   Тот же, кто живёт без, чести, не ища смысла в жизни – тот существует. И, увы, существует его друг ветер.
   Дракон много думал о счастье, о правде, о своей любимой…
   Дракон понял, что его честь ещё жива, ибо он поступил правильно, спасая свою любовь.
   Дракон понял, что его любимая тоже сохранила честь.
   И дракон понял, что может вернуться к ней.

   Дракон оставил страну холода и полетел вместе с ветром в своё царство.

   В первом же городе его хотели убить. Никто не внял ни одному его слову. Никто не внял ни одному слову истины. И дракон сжёг город. Сжёг ради своей любимой. Дракон знал, что люди в этом городе хотят поднять бунт против своей госпожи.

   Во второй город дракон ступил, как человек. Высокий юноша прошествовал через главную площадь вещая людям о Чести. О Правде. О долге. И за ним пошли лучшие люди.
   В столицу дракон вошел, как учитель. И шли за ним сотни его учеников.
   Им было всё равно, что ведёт их дракон. Они шли за наставником, открывшим им глаза.

   Но, входя в город дракон понял, что его сердце разрывается. От боли. От слёз. От воспоминаний.
   И дракон, чувствуя, что жизнь покидает его, решил перед смертью увидеть свою любовь…

   Высокий юноша бежал к своему дворцу. И каждый шаг давался ему всё труднее. Но он бежал…

   Во дворец философа пропустили беспрепятственно…
   И он словно чёрная молния метался по коридорам в поисках любимой, метался как в тот злосчастный день меж врагов…

   И он нашёл свою жену в спальне. Она лежала на своем ложе обнажённая, а над ней стоял какой-то человек, обнажив клинок.
   Меч упирался владычице сердца дракона в грудь, и маленькая капля крови блестела на безупречно чистой коже.
   Дракон убил нечестивца, нового короля, чьи забавы оказались извращеннее ненависти Дракона.

   Его любимая, плакала… она повторяла, что молила небо о возвращении дракона, она просила прощения, за покушение на
жизнь его…
   И дракон простил. Дракон плакал вместе с девушкой. Из глаз дракона текли человеческие слёзы.
   Дракон знал теперь человеческие сказки, знал, про возвращение царя, что спасёт свою жену от бесчестья и будет править долго и счастливо… Но дракон не верил в сказки…

   И… От одного из учеников дракона вся столица узнала, кто этот загадочный философ. Замок дракона вновь был осаждён.

   Царица решила усмирить народ выйдя к горожанам.

   Но девушка вышедшая людям навстречу столкнулась со зверями.

   Толпа набросилась, на бывшую владычицу, и не будь она прекрасна, как женщина она была бы мертва в первые же секунды. Но не известно, что лучше смерть или надругательство над честью?
   Дракон, видя озверевшую толпу сам потерял часть человеческого. Облик его стал поистине ужасным… Драконозверь сокрушил восточную стену замка.
   Драконозверь пожрал толпу нечестивцев. И драконозверь услышал плач любимой.
   «О нет! Только не тот проклятый день! Почему я не умерла! Почему ты вновь стал зверем!» - говорила она.
   И крылатый зверь взлетел в небо, ненавидя весь мир, и ненавидя себя.
   Зверь летел вверх к солнцу, поднимаемый ветром.
   Такова была его последняя просьба – он просил друга поднять его, как можно выше…
   И поднявшись так высоко, как только хватило его сил и силы ветра, он сложил крылья.
   Тело зверя камнем падало вниз.
   И грудь зверя пронзил шпиль самой высокой башни его замка…
   Чёрные крылья порванным флагом реяли в небе…
   А тело дракона менялось…
   На землю рухнуло исковерканное и противоестественно вывернутое тело человека… В огромной ране занимающей половину груди ещё сокращалось чистое сердце цвета серебра…
   А чёрная бархатная мантия знаменем развивалась под ветром.

   Дракон не знал, что его любимая нашла смерть под ногами испуганной толпы смявшей всю её былую красоту…

   Дракон не знал, что тело его так и не похоронили. Что не похоронили его любимую…

   Дракон не знал, что мантия до сих пор реет в небе ласкаемая его другом ветром…

   Дракон не знал, что под знаменем тем пошли его ученики...

   Дракон не знал, что они несут его миру идеалы чести…

   Дракон не знал, что теперь его уже не помнят, но рассказывают сказку, про то, что на чёрном знамени изображён чёрный
дракон, и когда знамя станет ослепительно белым, а дракон на нём останется, чёрен, как ночь, люди уничтожат подлость и обман, люди вновь научатся любить и верить…

   Дракон не верил в сказки людей.

   Но дракон знал, что одна сказка людей сбылась… Маленькая девочка, нашла его, и он стал защитником не одной деревни, не одной страны, а всего рода людского… ибо учение о правде и чести, что ищет оную, и поныне движет рыцарей на подвиги…

   Дракон не понимал лишь, одного, что Честь и Правда ничто без любви, ибо любовь рождает Честь и Правду…
   Как любовь девочки к старому доброму псу родила спасителя человечества, как любовь дракона к прекрасной девушке родила учение о Чести…

   А ветер до сих пор колышет знамя в небесах… чёрная ткань его и поныне черна…
   Были смельчаки что пытались подняться и снять знамя, что бы перекрасить его… ветер не давал им. Но ветер ждёт… ждёт часа, когда сможет смыть с ткани кровь и чёрную грязь, оставив лишь силуэт дракона из чёрного бархата….
________________________________________________________________________

Сказочные персонажи художницы Heather Bruton

Любите ли вы драконов? Маленьких и смешных? Если да, то поймете меня-) Увидев эти чудесные работы невозможно удержатся и не начать показывать всем всем-)

Американская художница Хизер Брутон родилась в Канаде в 1961 году. Жизнь рядом с Атлантикой сформировала сильный интерес художницы к природе, который по прежнему является одной из важных тем в ее творчестве. В 1984 году она переехала в Торонто, а еще 10 годами позже в нынешний дом в Kitchener, Ontario.

В 1978 году впервые показала свои фантастические работы на конвенции фантастов и получила 2 награды. С тех по ею получено более 150 наград. Наибольшее восхищение вызывает у нее творчество Alphonse Mucha и J.W. Waterhouse.

На сайте художницы можно полюбоваться на  грифонов, египетских богов и замечательных единорогов.  Там много есть чего, что будет мило сердцу  любителям Фентези: http://hbruton.deviantart.com/ и http://www.heatherbruton.com/

                                                    Tea Time [ Читать дальше ]  

Драконські історії. Мить – "Червона калина"


біла фарба з легким переливом, а червона - оксамитово глибока. 
дуже сподобався мені акрил, з того що я пробувала ці фарби найкращі. 

Уроборос в круге (или в квадрате?)

            Доброго вечера! Я продолжаю фигачить мусорную хрень дарить вторую жизнь отходам производства. На сей раз захотелось остановиться на пустых катушках из-под скотча, которые очень быстро расходуются на работе.hammer

            Ввиду бесконечности одной из сторон "полотна" я решил нарисовать что-то столь же бесконечное.hypnosis В голову сразу же пришёл старина Уроборос, который уже не один век никак не насытится своим хвостом. Пока у меня было пару свободных минут на работе, я потихоньку работал над деталями. За пару недель получилось это:










                Рисунок делался без карандашного эскиза (сразу ручкой). Крыло для змея я нарисовал нарочно, чтобы скрыть полосу, пересекавшую "фон". К тому же, у его прототипа 5-летней давности, тоже были крылья. Принеся катушку домой, я сравнил обоих змеев.



         
            Короче, круг в круге или Уроборос в квадратеcrazy

            Интересно, что у свежего Ури более мягкий характер, менее острое тело и более хитрая мордяка. Может, семейная жизнь сказываетсяsmutili

Обсидиановый Змей #1. Охотники на охотника








Глава 1: Охотники на охотника


      Бесчисленное множество историй существует на свете. Среди них хватает как правдивых, так и вымышленных. Бывает так, что заурядная вымышленная история оказывается настолько достоверной, что в неё можно поверить сразу, не задумываясь. А случаются на свете истории столь необычные, что поверить в них практически невозможно. Даже, если таковая из них произошла на самом деле.

        Случай сей случился весенним днём одного года в горах. Горах, известных своей каменной породой, обретающей на солнце неповторимый жёлтый оттенок. Недаром местные жители, грашкийцы, прозвали их Яловыми, что в переводе с их языка означает "жёлтые". Не считая этой характерной черты, горы эти примечательны своими целебными источниками и Трещицким ущельем, которое захватывает дух посетителя своими высокими, мощными каменными стенами. Проход между ними напоминает путь в другой мир, почти безжизненный и захватывающий своей уединённостью. В нём, за протяжённым проходом, затерялся утёс, который, казалось бы, не должен был там находиться вовсе, но всё же, удобно дополняющий это уединённое в тишине окружение.
       


        Венчала утёс, подобно короне монарха, крепость. Была она построена из того же жёлтого камня, который прославил эти горы. По очертаниям она действительно в чём-то напоминала корону: круглая крепостная стена с тремя дозорными башнями, крытые надземные переходы от них к зданию гарнизона стражи по центру. Вокруг крепости отсутствовал ров: бездна ущелья была её рвом. С горной тропой её связывал лишь подъёмный мост, который некогда использовался по своему назначению. Мало кто из историков, равно как и из местных, точно скажет, кто её построил. По легенде, восемь веков назад в ней после крупного крестьянского восстания пребывал в изгнании грашкийский князь. По этой причине за ней навсегда закрепилось название Крепость Изгнанника, а за самим утёсом - Скала Изгнанника.

       Она будоражила головы очевидцев не одно столетие. В разные века о ней слагалось немало историй, однако настоящей живой историей является крепостной сад. Его по праву можно назвать оазисом Трещицкого ущелья, поскольку в самом ущелье деревья встречаются редко и поодиночке, а разнообразие растений было скудным. Здесь же они росли так, словно выросли не на каменной, а на мягкой почве. И сад, и крепость просуществовали до дней повествования почти в полной сохранности. До недавнего дня.



       Однажды в горах раздался шум обрушения, доносившийся с ущелья. Прилетевшие на вертолёте спасатели обнаружили скалу Изгнанника разрушенной чуть менее, чем полностью. Речи о землетрясении в данном случае быть не могло. Кто-то из немногих очевидцев заявил, что видел в тот день со стороны гор внушительных размеров крылатое существо, по описанию походившее на чудо-юдо из старинных сказок. Эта новость быстро распространилась среди местных жителей, и уже за день успела выйти по звуковолновым передачам за пределы страны. Слухи о необычном обитателе Яловых гор с каждым днём подогревались свидетельствами местных жителей, достоверность которых ставилась под сомнение. Кто-то даже утверждал, что видел его ночью, в черте города близ целебных источников. Местные же власти не спешили отправлять людей на поиски того, о чём они даже понятия не имели. Вместо этого они отправили рабочую группу в район обрушения, для выяснения всех обстоятельств.

       Прошло 4 дня с возникновения шума вокруг крепости и неведомой зверушки. В небольшой город, уютно расположившийся у подножий Яловых гор, прибыл скорый поезд с краёв соседней Крагоссии. Здание вокзала, к которой он подъехал, украшала табличка с названием города: "Ялови Житцы". В переводе с местного это означает "жёлтые источники жизни". Именно в этом городе находятся знаменитые целебные источники Яловых гор, которые из года в год посещают множество приезжих, и с каждым годом всё больше из них - иностранцы.

       Среди тех пассажиров, которые высадились из поезда, выделялись двое мужчин, обладавших внешностью, характерной для жителей южных краёв обширной Крагоссии. Оба пассажира забрали из багажного отделения по две большие, и явно увесистые, сумки. Одному из них, который носил короткую причёску, было на вид было лет под сорок. Его напарнику, со средней длины чёрными волосами, можно было смело дать 25 лет. В отличие от остальных новоприбывших, они не остались рассматривать чудесную городскую архитектуру и не отправились непосредственно к самим источникам. Вместо этого они отправились к скоровозной станции и стали ждать ближайшего транспорта, который курсировал по горному маршруту. Пассажиропоток этого маршрута был очень велик, особенно в этот рабочий день, последний перед выходным. Так эти двое мужчин постепенно растворились в толпе ожидающих и исчезли из поля зрения рассказчика.
*скоровозъ - "автобус" по крагосски.

      Поздним вечером они вновь были замечены, на сей раз на выходе одной из горных гостиниц. Заметными их делали маскировочные костюмы, очень похожие на униформу крагосской пехоты, и обувь, явно предназначенная для горных походов. На своих спинах они несли по большому рюкзаку под цвет одежды. Управляющий заведением нашёл странным не сколько их одежду, сколько то обстоятельство, что эти гости отправились в горы в столь поздний час. На его вопрос Дабор и Гласлав, а именно так звали этих приезжих, ответили, что отправляются на ночную охоту в лес у подножья гор. Охота не была запрещена в этом районе, несмотря на то, что численность диких животных здесь заметно снизилась за последние 30 лет. Дверь за "ночными охотниками" захлопнулась. Управляющий проводил их взглядом пока обе их фигуры не исчезли из виду. Он и представить себе не мог, на какую дичь ушли охотиться его постояльцы.

      Выйдя за пределы гостиного двора, Дабор, которого выделяла трёхдневная небритость и короткая причёска, предусмотрительно надел меховую шапку. В начале весны погода в этом крае бывает очень неустойчивой. Тёплая, почти жаркая на солнце днём, погода играет злую шутку с теми, кто гуляет на улице допоздна. Ближе к ночи вместе с закономерным похолоданием поднимаются и горные ветра, которые при низкой температуре заморозят любого непутёвого путника. Молодой Гласлав, несмотря на свою волосяную копну, которая при желании могла бы спокойно закрывать его уши, одел шапку вслед за своим другом. На шапках оба охотника закрепили налобные фонари.
 
       Далее напарники, как и было ими сказано, отправились в лес, однако охотиться там у них явно не было намерения: оружия никто из них не доставал, и вообще, в течение своего пути они редко осматривались по сторонам. Редкие шорохи местной дичи не отвлекали их он монотонной ходьбы: скорее они их и не слушали, предпочитая этому обычный разговор, привычный для закадычных друзей. С каждым последующим шагом почва под их ногами становилась всё выше и выше - охотники поднимались вверх по склону гор. Сквозь тьму дремучего леса на нижние ветви деревьев начал просачиваться яркий свет Амаира, который почти достиг своей полной фазы. И вот, ночное светило появилось прямо перед глазами путников - последнее дерево на пути к горным высотам осталось позади их спин. Под амаировым светом им во всём величии открылись врата Трещицкого ущелья.
*Амаиръ - местная луна

       Остановившись у входа в ущелье охотники оглянулись. Лучшего места для привала нельзя было и найти. Найдя удобные каменные глыбы, на которые можно было бы присесть, они сняли тяжёлые рюкзаки с плеч и умостились на каменную гладь

      - Дух захватывает, да? - сказал Дабор, оглядываясь назад, на ночную панораму леса. - Ты не устал часом?
      - И не говори, - согласился Гласлав, прослушав второй вопрос напарника.
      - Это ещё что. Вот был я в Карандах, вот там горы! А эти... - Дабор сплюнул. - Прогулочная площадка.
      - А ты заметил, Боря? Ветер стих. - вновь прослушав приятеля, заметил Гласлав. - Если эта хренотень ещё будет гулять в горах, то мы её сможем даже услышать.
      - Славик, да на месте этой твари я бы уже давно свалил отсюдова! Вот, в Каранды те же. У него там, наверное, родня есть таких же тварей, как и он сам. Здесь-то он что забыл?
      - Да кто его знает! А, может, раньше он был обычным бобром, пока не перепил целебной водички? А если у него родня есть, то наверняка от жены своей прячется, - Гласлав засмеялся.
      - Не неси чушь! Как местных послушаешь - так "бобры" будут тебе повсюду мерещиться.
      - Сам не неси. Нам он здесь нужен! Зачем бы мы тогда сюда ехали? И зачем бы я тогда отстёгивал тому Вацюре столько денег?
      - Вот сейчас и глянем.

      Дабор сделал паузу и достал из своего рюкзака сложенный лист бумаги. Для видимости он подсветил его налобным фонариком, который своим светом выявил в ней топографическую карту местности.
      
     - Мы сейчас здесь, - ткнул он пальцем в соответствующую отметку на карте. - А вот там три пещеры, в которые мог бы поместиться наш зверь, - он указал на три наведённые чернилами кружочка на карте. - Вот эти две находятся в ущелье, а вон та - по ту сторону гор. Как я уже говорил, её можно рассматривать, если он действительно может летать. Как прислушаться к вменяемым слухам, так получается, что летающим его никто не видел. А крылья-то у него были...
     - Я уже говорил тебе..., - Гласлав прервал Дабора в его паузе. - Осмотрим эти две пещеры, а там видно будет.  Будет ещё крепость по пути - на неё тоже взглянем.

      Старший товарищ согласился и поднялся с места. Одев рюкзаки, охотники отправились в ущелье, которое своей игрой амаирового света манило их в свои врата. За "вратами" они стали двигаться немного медленнее, приглушив шум шагов, словно вслушиваясь в любой посторонний звук, который мог бы нарушить тишину ночного безветрия. Молча, шаг за шагом они двигались во тьму: каменные стены не пропускали свет в непроглядное дно ущелья. Однако, два двигающиеся огонька фонарей своим ярким рассеянным свечением напрочь убивали эту атмосферу. Несмотря на то, что тьма стала преследовать путников со спины, таковое их совершенно не беспокоило. Неведомое желание, подобно жажде, вело их вперёд. Пока не привело к тому месту, которое некогда звалось Скалой Изгнанника.

      От некогда мощного широкого утёса на этом месте остался лишь каменный пик, последний его осколок, стоявший словно памятный столп вокруг огромного завала камней. Среди них можно было разглядеть и фрагменты каменной кладки - крохотные кусочки от многовековой крепости, которые уже никогда не удастся собрать воедино. Ночные путешественники которые подошли к этому каменному беспорядку, поняли, что смотреть здесь уже было не на что. Мелкий мусор, поблескивавший в свете фонарей, был лишним тому подтверждением - здесь уже побывали люди. Пробираясь через каменный завал, Гласлав ещё раз взглянул на то, что осталось от утёса. Падавший на макушку монолита амаировый свет делал его в глазах охотника похожим на огромный длинный коготь неведомого зверя.


      Оставив каменные развалины в покое, охотники отправились к первой пещере. Добраться до неё им не составило особого труда. Проход в неё был довольно широким, однако он не был слишком высоким. Несмотря на полторы сажени в высоту, каменный потолок у входа был таким же целым, каким его создала природа, а существо, исходя из своего описания, если бы и прошло в пещеру, то должно было бы обязательно оставить на нём следы от трения. Внутри пещера сужалась и уже не смогла бы обеспечить зверю здоровый сон. Вывод искателей был единогласным: здесь его не было.

      Путь ко второй пещере был более сложным. Сложность добавляло и расположение самой пещеры, которое располагалось в десяти саженях над уровнем голов двух крагоссцев. К такой высоте они уже были подготовлены, потому долго не медля они достали из рюкзаков скалолазную экипировку
. Подготовившись к подъёму Дабор первым начал лезть наверх, сказав напарнику оставаться внизу, пока он самостоятельно разведает обстановку в пещере. Гласлав повиновался, и без особой радости вытащил из своего рюкзака чёрного цвета штурмовую винтовку, явно не походившую на охотничье ружье. Достав оружие, он тяжело выдохнул и уселся на рюкзак. Всё, что ему оставалось делать сейчас - ждать вестей от Дабора, попутно проверяя готовность своего автомата. Прошло какое-то время, и тот уже достиг входа во вторую пещеру. Отправившись внутрь, он вновь показался снаружи минут через пять. Сверху он жестом показал товарищу о том, что здесь тоже никого не было. Что, впрочем, не совпадало с его словами, когда он уже спустился на ровную землю.

       - Он был здесь, - сказал Дабор, снимая с себя экипировку. - Но ни разу не прилёг.
       - С чего ты это взял? - удивился Гласлав.
       - Фух... На стенах и полу пещеры у входа были потёртости, а на камнях были видны свежие сколы. Только... грубый каменный пол остался нетронутым. Это не его логово. Тебя не было, когда мы с Власом и Бугаем искали похожее чудище в Будуйском крае. Помнишь, я ещё рассказывал тебе о мужике, которого в лесу такая красная тварь растерзала насмерть прямо на глазах у товарищей? Тогда в одной пещере мы нашли её опустевшее лежбище: там прямо на земле был виден круг, на котором не было ни одной неровности. Осколки сталагмитов лежали в дальнем углу пещеры. Я видел это. Хех. Чистоплотен он, скажу тебе, и явно любит уют.
       - Так быть может утром он после охоты сюда прилетит. Стало быть, летать он может.
       - Нет. Мне кажется, ему не понравилось это место... Как и мне. Нет его в этом ущелье! Набедокурил - и был таков! Почему, по-твоему, я до сих пор его не поймал?
       - Он быстр?
       - Да нет. Мы медленные, ё-моё! - Дабор сделал длинную паузу. - Идём отсюдова. Пока к гостинице доберёмся, уже утро наступит.

       На том ночные покорители горных пород развернулись и пошли обратно, в сторону леса. Оба они понимали: ущелье более не будет доступным для них: наступал выходной день и множество людей, желая отыскать следы зверя невиданного, ринутся сюда, после чего власти перекроют к нему дорогу, также, как и горную тропу к Крепости Изгнанника. Минута за минутой небо с восточной стороны становилось всё светлее. Вместе с тем ущелье теряло свой зловещий вид, который и так уже был утрачен в свете двух фонарей. Гласлав нёс на себе рюкзак в угнетённом состоянии: ему явно хотелось испытать своё оружие в действии, несмотря на то, что для Дабора оно было скорее помехой, чем помощью. Путь через разрушенную скалу на сей раз поддался ему быстрее, чем в прошлый раз: вид торчащего из-под земли пика уже не отвлекал его.

      На выходе из ущелья их золотистым светом встретило наступавшее утреннее зарево. Пение птиц поддерживало эту пробуждающую атмосферу. Охотники напоследок осмотрелись назад, желая убедиться в том, что они ничего не упустили в этом месте. Достаточно убедившись, они начали свой спуск вниз. Гласлав по пути всё ещё озирался на горные скалы, каким-то чудом смотря под ноги. На подступах у лесу он неожиданно остановился, вглядываясь в одну точку со стороны гор, и окликнул товарища.

      - Что ты там увидел, Слава?
      - Смотри! Вот там, - Гласлав пальцем указал это место. - Видишь ту точку? Это ведь пещера?
      - Да, вижу. Пещера, - Дабор присмотрелся. - Вход в неё большой, отсюда вижу. Странное дело, на карте её не было...

      Традиционно сделав паузу, Дабор полез в рюкзак за картой. Гласлав не стал его ждать, и направился в сторону пещеры. Позади себе он услышал голос напарника:

      - Она ВООБЩЕ здесь не указана! С этой стороны гор даже мелкие пещеры встречаются разве что возле
целебных источников
. Да постой ты уже! Сейчас вместе пойдём, посмотрим.
     
      Как только напарники добрались до пещеры, над горизонтом взошло солнце. Пещеру, высотой примерно в 2 сажени, окружал небольшой каменный завал. Небольшой относительно того, который охотники уже видели этой ночью. Осмотривая валуны, Дабор обратил внимание на их поверхность. Она была точно такой же, как и на месте Скалы Изгнанника - свежей и острой, словно камни раскололи не так давно. Между тем Гласлав вновь достал из своего рюкзака винтовку. Это обеспокоило Дабора:

      - Да положь ты "светлячка"! Может быть, его там нет.
      - Есть он там. Сам же говорил, что он охотится по ночам. Сейчас, наверное, отсыпается.
      - Это не факт, что он там есть сейчас. Но это явно его логово. Я чувствую это, - Дабор вновь сделал паузу. - Хорошо, вешай "светляка" за спину и возьми с собой пару "белок".
      - А взрывчатку?
      - Её я сам возьму.

       Подготовившись к возможной встрече с чудищем, мужчины оставили свои рюкзаки, которые за ночь они почти не снимали. Дабор, который прежде пренебрежительно относился к огнестрельному оружие в этом деле, сам нацепил себе на спину такого же штурмового "светлячка". Путь в пещеру был проложен с правой стороны завала, где лежали более мелкие каменные осколки.


      Охотники вошли в свежевыявленную пещеру. Вход в неё был намного выше, чем это казалось снаружи. На стенах у входа всё ещё были видны следы недавнего скола породы, словно этот проход был искусственно расширен. Только вот чем, сказать было сложно. Да и наших героев это уже мало интересовало. Включив фонари, они пошли дальше. Им хватило сделать около тридцати шагов вглубь пещеры, как они услышали тихий, но громоздкий звук, доносившийся из темноты. Напарники переглянулись: неужели тот, кого они искали всю ночь, уже вернулся в своё логово? Гласлав вопросительным взглядом посмотрел на своего напарника. Дабор своим взглядом дал понять, что следует продолжить спуск, чтобы убедиться в своей догадке. Они пошли дальше, но уже медленнее. С каждым шагом громоздкий звук становился всё громче и громче. Пройдя ещё шагов сорок, их взору открылась большая непроглядная пещерная полость. Источник шума находился именно там. Охотники остановились. Гласлав вздрогнул, а Дабор, между тем, взглотнул и начал всматриваться в темноту. Их лучшие, и в то же время, худшие догадки подтверждались: источником шума в этой пещере было ни что иным, как храп. Кто был его обладателем - сомнений не оставалось.

      Свет фонаря выводил очертания крупного животного, спина которого была укрыта острыми шипами. Дабор выключил свой фонарь. В пещере и без того становилось светло, так как светлая жёлтая порода отражала падающий на неё солнечный свет.

      "Выключай фонарь" - шепнул Дабор товарищу. "Доставай "светлячка"
      "Зачем? Впереди ничего не видно будет"
      "И не надо! Свет фонаря только разбудит его. У "светлячка" прямой свет. С его помощью мы узнаем, есть ли другие выходы из этой пещеры, чтобы наверняка замуровать его здесь"
      "Ты его замуруешь?!" - выключив свой фонарь, Гласлав указал на того, о ком шла речь. "Его убить проще"


http://s017.radikal.ru/i404/1305/81/2e833b4618d3.jpg


      Он достал свою штурмовую винтовку и включил вмонтированный в неё фонарь, за который она и получила своё незамысловатое прозвище. Между тем, с выключением света храп немного затих, а затем стал ещё громче прежнего.

       "Его можно только убить, ты понимаешь?" - выискивая светом "светлячка" другие выходы, продолжал Гласлав. "Будь у нас ракетница, его бы уже не было в живых"
       "Идём отсюдова" - вслушиваясь в храп, прошептал Дабор.
       "Куда уже идти? Сейчас мы усыпим его и порешим, пока в себя не пришёл"

       С этими словами он достал одну из гранат, которые он называл "белками". Прошептав себе какие-то слова, он отцепил чеку и бросил её в неглубокий провал, в котором лежало чудище. Охотники торопливо отошли подальше оттуда, пока не прозвучал тихий звук удара. Из упавшей гранаты начал выделяться газ. Вдруг во тьме прозвучал шорох, а затем ещё один звук удара, такой же самый, как и перед этим, но уже где-то в другом месте. Храп между тем не просто усилился, а перерос в явное рычание. Гласлав кинул ещё одну "белку" с усыпляющим газом и включил свой фонарь. Теперь она упала прямо перед провалом с лежбищем. Из неё также стал выделяться газ, но на этот раз за этим последовала мощная огненная вспышка. Она осветила лик того, кто её произвёл. На короткий миг, в ярком свете своего пламени перед ними на крупной змеевидной шее засветилась красная демоническая морда чудовища с горящими жёлтыми глазами. Чудище лапой
своей отбросило газовую гранату в сторону и сделало ещё один огненный залп.

       - Получи, зараза! - крикнул Гласлав, устроив, наконец, стрельбу из своего оружия. Целью он выбрал глаза "заразы", которые светились в свете "светлячка".

       Под градом выстрелов чудовище задрало голову, укрыв свои глаза от удара. В этот момент в него полетела другая граната, уже со стороны Дабора. На пути к шее гранату встретило поднявшееся из темноты перепончатое правое крыло, которое отбило крохотный предмет в сторону. Раздался взрыв.

       - Бежим! - крикнул Дабор, осознав, что гранаты не нанесут чудо-зверю большого урона.

      Сразу же за этой фразой в клубах дыма разразился чудовищный животный рёв. Охотники со всех ног понеслись к выходу. Дабор, оглянувшись назад, бросил ещё одну взрывную гранату. Гласлав тем временем заметно обогнал его. Раздался ещё один взрыв, который вызвал небольшой обвал. Дабор понял, что эту махину такой пшик не остановит, потому отбросил свою мысль заложить взрывчатку для подрыва пути наружу. Выход был прямо перед его глазами, равно как и силуэт его молодого напарника. В одно мгновение позади, из облака дыма, стремительно вырвалась голова чудища, которая сразу же отправила вдогонку за обидчиками огненный плевок. Несмотря на внезапность этой атаки, Дабор инстинктивно увернулся в сторону от пламенной струи. Почуяв неладное, Гласлав, который уже почти пересёк порог пещеры, сделал резкий рывок наружу. Однако, оказавшись снаружи, он был ослеплён солнечный светом, который заставил сделать его опрометчивый шаг вперёд. Подскользнувшись на камне, он упал вниз, где-то на пядь разминувшись с огненной струёй. Тем временем, Дабор после чудесного уклона быстро сориентировался и выбежал наружу. Словно по памяти, он сразу завернул налево и бросился бежать вниз. Как и его товарищ, он тоже подскользнулся на камне и упал на землю, отделавшись парой переломов.

      Старший охотник попытался подняться, но его собственное тело не позволило ему это сделать. Понимая, что это не единственная вещь, которая его сейчас беспокоит он крикнул:

      - Славик! Ты там живой?

      Ответа не последовало, вместо этого он услышал лишь приближающийся из пещеры громкий топот. Будучи человеком крепким и выносливым, но, увы, порядком вымотанным за ночь, он всё-таки нашёл в себе силы развернуться и проползти в сторону пещеры, чтобы взглядом отыскать друга. Вместо друга он обнаружил перед собой, прямо на вершине каменного завала, того, в чьих руках, а вернее, лапах, сейчас лежала его судьба и его жизнь.

      Перед ним, расправив крылья и подняв голову, во всём своём великолепии предстал красный дракон. Всё его мощное тело было укрыто россыпью чёрных камней, напоминавших уголь, а спина по всей длине была украшена бурым шипастым гребнем. Рога его были плавно подогнуты вверх, а ушные гребни плавно изогнуты вниз, что придавало опасному чудовищу благородный вид. Пожалуй, к этому виду можно было также добавить и бежевую броню, приятно блестевшую на солнце, которая довершала этот портрет. Единственным элементом, лишавшим дракона полноты великолепия, было правое крыло, пострадавшее в неравном бою с гранатой.

      Хозяин пещеры пристально посмотрел в глаза охотника своими горящими огнём глазами, по крайней мере, последний был уверен в этом. Не узрев в них ничего путного, он отыскал взглядом второго охотника, который лежал прямо под ним, зажатый между двух глыб. Тот был без сознания. Дабор поймал этот взгляд и, сдвинувшись в сторону, увидел напарника. Дракона такое движение явно не устроило, и вовсе не потому, что человек был ещё жив. Справа от себя он видел своё потускневшее, порванное крыло. Он сделал два взмаха крыльями, и, разочаровавшись в их готовности, издал громкий рык в сторону Дабора. Вместе с тем раздался резкий хпопок, донёсшийся из-под левой лапы дракона, лежавшей на одной из каменных глыб. Охотник увидел, как из-под красной ладони полетели каменные осколки, а сама глыба покрылась трещинами. Эта свидетельство силы бросило бывалого человека, прошедшего военную подготовку, в дрожь. Дракон раскрыл свою пасть, будто готовясь к огненному плевку, и угрожающим жестом правой лапы ясно намекнул охотнику о том, что лучше на глаза ему больше не попадаться.


http://s43.radikal.ru/i099/1305/0e/190b4603b5f3.jpg

     Он ещё раз взглянул в глаза лежащего перед ним человека и закрыл свою зубастую пасть. Видимо осознав, что делать ему здесь более нечего, красное чудище сделало глубокий выдох и рыком пробурчало: "ПО-ЛУ-ГУР-Р-РКИ-И..." Вслед за этим оно развернулось и скрылось в глубине пещеры, на прощание вильнув своим остроконечным хвостом.

    Дабор, придя в себя после встречи со зверем невиданным, превозмогая боль, встал на ноги и подошёл к Глаславу. Было видно, что он крепко ударился головой об камень. Нащупав пульс, он успокоился: его друг был жив. Во многом благодаря своему костюму, который изначально должен был обезопасить его от падения с гор. Оказав товарищу первую помощь, Дабор запустил в небо сигнальную ракету, которая давно ждала своего часа, лёжа в его рюкзаке.

    Теперь старший охотник был спокоен. Казалось, его друг уже был в безопасности, да и он сам ещё мог передвигаться. В ожидании вертолёта он сел на твердую землю и ушёл в свои мысли. В мыслях он искал ответы на вопросы, которые один за другим всплывали в его голове. Что было бы, если бы двое его старых друзей, сопровождавших его в предыдущих походах, отправились бы с ним навстречу к дракону? Было бы от этого больше шансов поймать его или от этого могло бы привести к бОльшим жертвам? Был ли он охотником вообще, если он сам стал жертвой охотника, которого выбрал себе в качестве жертвы? Почему дракон, со всей своей силой, пощадил его после всего того, что он с Глаславом устроил ему сегодня? Стоило ли вообще бросать ему вызов? Остановившись на вопросе: "Зачем я всё это делаю?" он услышал шум вращающихся лопастей над своей головой.

    Из спасательного вертолёта вышло трое человек, которые помогли пострадавшим добраться в своё воздушное судно. Дабор от помощи отказался, требуя, чтобы его товарища привели в чувство. Он больше думал о семье Гласлава, чем о своей собственной. Его уже не волновало, в какую сумму его оштрафуют за вред природе и будут ли его судить за применение взрывоопасных материалов. И уж тем более не волновало:
поверят ли его истории или нет. Поэтому на вопрос спасателей он рассказал её такой, какой её сам видел. Как ни странно, никто из спасателей не засмеялся и не назвал рассказчика сумасшедшим. Хотя нет, один раз они едва сдержали смех, когда Дабор назвал единственное слово, произнесённое драконом. В нём они услышали устаревшее старокрагосское ругательство, которое ещё было в обиходе у грашкийцев, в виду родственности их языков.  В какой-то мере они сами верили в то, что в их горах водится красный чудо-змей, несмотря на то, что средства массовой информации всячески высмеивают такого рода истории.

    Один из спасателей, услышав рассказ пострадавшего, вспомнил одну историю, которую он услышал в телепередаче про путешествия. В одном из заморских городов бытовала городская легенда о том, как однажды дракон спас ребёнка из горящего здания. Услышав её, Дабор рассердился:

     - Я скорее поверю в то, что такое чудовище может по-человечьи говорить, чем в то, что оно может спасти человеку жизнь!

     Тяжело выдохнув, он выглянул в окно, сонным взглядом осматривая горы, которые доставили ему столько хлопот. Его лицо исчезло в солнечном блике окна вертолёта, который улетел в сторону ближайшего города.

     На том эта история закончилась. С тех пор драконов в Яловых горах больше никто не видел. Всё, что произошло дальше, было уже другой историей. Случай этой не был единственным в своём роде. История, в которую не хотел верить охотник, была одним из них. Несмотря на ту сказочность, с которой она прозвучала в выпуске телепередачи, она выглядела иначе в глазах очевидцев, и совершенно иначе - в глазах того, кто её сотворил. А дело было так...


       © Пенькин А.В., 2013

       
      
Много букофф, но короче написать её я не смог - проникся атмосферой повествования, а урезать уже было жалко.
       Немного о том, что я всё-таки не написал:

       - граната с усыпляющим газом, которую охотники называли "белка", получила своё незатейливое название от травы белладонна, которая также известна, как сонная одурь;
       - описание Яловых Житец я не приводил. Скажу лишь, что по архитектурному стилю он близок к средневековому чешскому или польскому городку (в интерпретации конца 20-го века);
       - название гостиницы, в которой остановились охотники, - "Трещицкiй Шляхъ" (вместо буквы "е" стоит "ять").
       - пришёл ли Гласлав в себя? Не знаю. Впрочем, его жизнь находится уже не в лапах дракона, а в моей клавиатуре)

       Изначально эта глава задумывалась, как предисловие "Змея".

       Следующая глава "Спасение с небес" выйдет в свет... когда я её напишу. smile

Есчо раз без названия)

Ещё одна тема о драконах (как уже без них)

Из-за очередной фигни, которой страдает мой провайдер пришлось пропустить встречу весны на сайте Но это никак не помешало провести с блинами последний день масленичной недели. Некоторые блины тогда ещё остались, и это дало лишний повод нарисовать что-нибудь в Flashе





Частое посещение ленты приколов даёт о себе знать, что не даёт мне морального права не поднять настроения. Вот несколько коротких "драконьих" анекдотов, которые были накопаны в сети

Одна голова — хорошо, а три — лучше.
(Любимая пословица драконов)

Природа не теpпит пустоты. Поэтому, когда вымеpли динозавры, появились
драконы. А когда вымрут драконы, еще кто-нибудь появится.

Одна голова дракона нашла смысл жизни и дала посмотреть его другой. А та его
опять потеряла.

У одного дракона было три головы. И одна из них могла думать о самых разных
вещах, а двум другим приходилось
придумывать для нее, о чем бы ей еще подумать.


Один дракон влюбился в другого. Вся же беда была в том, что у него было три
головы, а у другого — только две. Поэтому, когда они целовались, его третья
голова оставалась лишней.

Одна голова дракона влюбилась в другую. А третья в порыве ревности укусила
их за хвост.

Самой младшей голове дракона исполнилось, наконец, шестнадцать лет. И тогда
остальные головы рассказали ей то, что она и так уже знала.

А еще один дракон прочел «Кама-Сутру». И понял, что у него так не
получится.

Один дракон во сне свалился с потолка, и шеи у него перепутались моpским
узлом. Но пришел рыцарь с мечом и помог ему.

Одна голова дракона загадала число и предложила другой голове угадать его.
А у той и без того голова болела.


Одна голова дракона разочаровалась в жизни и повесилась. А другую отрубил
проезжавший мимо рыцарь. А третья — не вынесла одиночества и бросилась с
обрыва.
А дракон, говорят, до сих поp живет.

Обсидиановый Змей #2. Спасение с небес

          Новая глава. Всего-навсего вторая, а сколько их всего будет, сказать не берусь. Но впереди много чего произойдёт. Интересное это, всё-таки занятие: переводить мысли в слова, а слова - в текст. Причём, понятный читателю.
          Всё, довольно текста - больше повествования!



    http://s013.radikal.ru/i325/1407/19/5f85c2e81e1f.jpg             

Глава 2: Спасение с небес


      История эта случилась три десятка лет тому назад на южных землях Скадфрии.

      Тёмная ночь опустилась над приморским городком близ Шторнбуктских фьордов. Свет Амаира не проникал сквозь густые тучи, стоявшие над морем целый день, и потому обязанность главного ночного светила в такую погоду брал на себя столетний маяк, охранявший вход в порт. Он стоял на небольшом скалистом островке, который подобно волнорезу принимал на себя разрушительную мощь морских волн. В тот день волны были особенно высоки и как всегда многочисленны: любой человек, оставшийся на ночь в этом строении, лишился бы сна от столь громкого шума, доносившегося снаружи.

      Таким человеком в тот день был смотритель маяка, который уже не в первый год следил за его работоспособностью. Прожектор работал исправно, потому повода для беспокойства он не вызывал. Тем не менее, волнение моря, усиливавшееся час от часу, заставило бывалого человека выйти на смотровую площадку посреди ночи. Всматриваясь в бурлящие тёмные воды он выискивал взглядом корабли, которые могли бы попасть в непогоду. К его счастью, таковых близ побережья он не обнаружил, и вздохнув, перевёл свой взор на тучи, проносившиеся над его головой. В какой-то момент времени чёрная пелена, покрывавшая небо, начала рваться по швам, оставляя на месте разрывов освещённые Амаиром белые прорези. Сильный ветер, взволновавший море, перегонял всю эту воздушную массу, заставляя её принимать всё новые и новые очертания. Он был подобен невидимому художнику, который создавал из неё картину в небесах. "Картина", рисуемая ветром, над маяком приняла очертания крыльев, которые в этой атмосфере смотрелись воистину зловеще. Их полёт был устремлён в сторону прибрежного города с незамысловатым названием Фьельс. Был ли этот бывалый человек суеверным, неизвестно даже автору этих строк, однако, как только эта фигура пролетела над маяком, он метнулся на противоположную сторону площадки, с которой в ясное время суток открывался прекрасный вид на порт и прилегающие к нему постройки, которые, впрочем, меркли на фоне величественных южных фьордов.




       Среди тусклых огоньков затерянных во тьме домов, он неожиданно открыл своему взору новый источник света, который по яркости мог бы сравниться со светом его маяка. Этот свет усиливался по мере усиления ветра и постепенно становился всё ярче. Смотритель быстро осознал: где-то произошёл пожар. Заметили ли пожарники этот свет или нет, он подумать не успел - и устремился вниз по лестнице к перезвонному* аппарату, дабы предупредить их лично. Таких устройств по городу были лишь единицы, и один из них как раз находился на его маяке. Для немолодого смотрителя это была редкая возможность воспользоваться им по особому назначению. Покинув площадку, он упустил из своего внимания маленький тёмный силуэт, зависший над пламенем.

*перезвонъ - "телефон" по-крагосски.

       Между тем, пожар, который был виден из маяка, горел примерно в трёх верстах оттуда, на окраине городка, в одном из деревянных домов.  В объятьях пламени находилась часть второго этажа и чердак. Ветер, принёсший тёмные крылья облаков в этот город, только усиливал и без того распространяющееся горение, в то же время приглушая отчаянные крики, доносившиеся из дома. Потому никто из соседей, мирно спавших в домах неподалёку, и не подозревал о происходящем за ихними окнами.

        Как только пламя охватило одно из окон второго этажа, из другого окна той же комнаты показалась девочка, лет пяти примерно. Сначала её разбудил запах дыма, а увиденный ей огонь, который уже начал охватывать помещение, разбудил в ней никогда прежде не испытываемый страх. К тому времени единственная дверь к выходу уже находилась во власти пламени.

        - Юви!, - из-за двери раздался взволнованный женский голос.
- Юви-и-и!!!
 
       - Мама-а-а!!! - отозвалась девочка.
        - Юви, с тобой всё хорошо? Хорошо? Не дыши этим дымом, очень тебя прошу! Не стой у огня! Отойди к окну и никуда от него не отходи! Слышишь меня? Всё будет хорошо! Стой у окна - я сейчас буду!

        - Да, - сквозь слёзы прохлюпала Юви, отходя к окну и бросая взгляд на дорогие ей вещи, которые постепенно поглощались неумолимой стихией.

        Не теряя ни минуты женщина, одетая лишь в халат, по лестнице побежала к выходу. Там
ей всё-таки пришлось потерять сколько-то секунд на поиск ключей, которых в нужную минуту не оказалось в замочной скважине. Не прошло и полминуты, как с поворотом ручки входная дверь под порывом ветра резко распахнулась, и с грохотом ударившись об стену, разбила вставленное в неё стекло. Окна детской комнаты находились сбоку дома и с обратной его стороны. Ветер, казалось, вовсе и не собирался стихать, не позволяя матери позвать кого-либо на помощь. Впрочем, на это она и не надеялась - даже спешно, едва слышно, читая молитвы, представить себе чудо она могла лишь в собственных силах. Их, как ей казалось, должно было хватить, чтобы поймать своё дитя со второго этажа.

        Свернув за угол, мать устремилась к противоположной стороне дома. На этой же стороне со всех окон второго этажа выглядывали потоки пламени. Вся эта картина словно зеркалом отразилась на её внешности
, будто подобный огонь таким же образом выжигал её изнутри. Всего в паре шагов до следующего угла ей пересекло дорогу нечто, плавно вылетевшее из-за стены.

        Внушительных размеров змеевидное создание, внезапно пролетевшее на уровне чердака, сразу бросилось в глаза своим красным цветом, торжественно поблескивавшим в огненной игре света. Этот яркий оттенок делал своего обладателя
в глазах случайной свидетельницы похожим на демона, высланного из недр подземного мира. Этот образ дополнялся также гребнем из шипов вдоль спины, двумя парами лап, перепончатыми крыльями и не менее красным длинным хвостом. Длину же всего тела оценить было сложно - для человека, который никогда прежде не видел ничего подобного, она казалась довольно внушительной. Сам "демон", что-то удерживая в передних лапах, пролетел мимо пару мгновений без какого-либо внимания. Вдруг он резко повернул свою рогатую голову прямо в сторону погорелицы, сосредоточив свой горящий пламенем взгляд прямо на ней.

        Встретившись с ним взглядом она неподвижно застыла на одном месте.
Отчаянно всплывавшие догадки и жуткие мысли в её голове усиливали и без того продолжающееся жжение в груди. Тем временем дракон (как читатель уже догался), прочувствовав ослабление ветра, начал выполнять в воздухе плавный разворот в её сторону. Пытаясь вырваться из этого потока угнетающих мыслей женщина обратилась к самому дорогому, что у неё было:

        - Юви-и-и!!! Где ты?

        Ответа не последовало.
Вырвавшись из онемения, женщина бросилась бежать за угол к стене, из которой выглядывали окна детской комнаты. Из оконных проёмов уже полным ходом валил густой дым, и никого в них уже невозможно было увидеть. В отчаянии она ещё раз окликнула дочь. Ответа не было: чудо-змей лишь пошевелил ушными гребешками, напоминавшими в чём-то уменьшенный вариант его же крыльев. Повернувшись всем телом по направлению к ней, он неторопливо начал снижаться вниз. В этот момент она заметила, что дракон что-то держал в своих передних лапах. Присмотревшись к ним повнимательнее, она рухнула на колени - в свете огня она отыскала свой ответ.

        Маленькая Юви плотно прижалась к красным чешуйчатым лапам, которые крепко держали её, и смотрела куда-то в сторону. Так получилось, что дракон, в присущей лишь ему манере, держал её левым боком вперёд, а повернуть голову ей мешал страх. Единственной вещью, а вернее, вещами, успокаивавшими девочку, были причудливые чёрные камешки, которыми были укрыты сжимавшие её пальцы. Увидев, что её носитель почти опустился на землю, она всё-таки обернулась: перед ней, на расстоянии всего нескольких шагов, с растрёпанными длинными волосами и в одном халате, сидела её мама. Одного взгляда ей хватило, чтобы прокричать:
 
       - Ма-мо-чка-а!!!





       С этим словом лапы дракона коснулись земли и выпустили девочку из заточения. Юви с присущей ребёнку радостью сквозь слёзы, спотыкаясь босиком по траве, бросилась в объятия матери. Она была так рада оказаться в руках родной души, что окунулась в её объятия и закрыла глаза, не замечая материнских слёз, которые стекая по щекам, капали на её волосы. Возможно, этот день новым днём рождения для Юви, поскольку чувства, испытываемые её матерью в тот момент были наполнены такой же нежностью и любовью, как и в день её появления на свет. Казалось, они обе уже и позабыли о том, что всего в пяти шагах от них стоял красный в чёрной россыпи дракон. Тот, в свою очередь, не отрывая взгляда, с любопытством наблюдал за происходящей сценой, и, вероятно, сам забыл, что ещё собирался сделать. Тем временем ветер понемногу затихал, в отличие от пожара, который секунду за секундой захватывал первый этаж дома.

       Неожиданно дракона что-то отвлекло. Он обернулся назад в сторону соседнего дома: оттуда послышались чьи-то голоса. Вернув свой взор обратно к погорельцам, он резко по-драконьи кашлянул. Этот страшный звук заставил их вздрогнуть, напомнив о присутствии необычного гостя. Вслед за этим чудо-зверь выплюнул из своей пасти какой-то небольшой предмет прямо перед ногами у девочки. В эту минуту из тени соседнего дома показалось трое взрослых человек, которые осторожно двигались в сторону горящего дома и что-то обговаривали между собой. Никто из них не осмелился окликнуть его хозяйку, возле которой стояло чудище неизвестного происхождения. Завидев их, оно издало ещё один кашель, оказавшийся немногим громче предыдущего. Этого было достаточно, чтобы прекратить любые разговоры в пределах его досягаемости.

      Красный змей, достигавший примерно 4 аршина в высоту, не двигаясь с места протянул свою длинную шею к девочке, которая подняла упавшую возле неё вещь. Это был плюшевый олень, который был покрыт свежим слоем драконьей слюны. Издав горлом странный звук, прозвучавший как: "Хью-у-у-фф...", дракон взглянул в глаза спасённой им Юви. Девочка усмехнулась: в его блестящих жёлтых глазах
она видела два золотых блюдечка, на каждом из которых лежало по одной чёрной семечке от подсолнуха. Тот, в свою очередь, бросил кроткий взгляд на её маму и, немного присев, сосредоточился на поглощённом огнём здании. Ещё немного - и лёгким рывком, расправив крылья, дракон оказался в воздухе, лишний раз заставив замолкнуть окружение. Теперь над тишиной властвовали только три стихии: ветер, потрескивающий огонь, и он сам. Впрочем, в воздухе он парил бесшумно, будто силы притяжения не властвовали над его телом. Взлетев над сидевшей на земле семьёй, он направился прямо в объятия пламени с дымом, непрерывно исходящими из крыши дома.

       - Фью-юфф!!!, - жалостно крикнула девочка вдогонку дракону. - Не лети туда! Постой, пожалуйста!

       Всхлипывая, она вырвалась из рук матери и побежала за ним:

       - Ты же сгоришь... или задохнёшся! Побудь с...
       - Юви! Не беги к дому! Дом может обрушиться на тебя в любую минуту!, - крикнула мама ей вдогонку. Дочь остановилась.
       - Но дядя дракон...
       - Я не переживу, если с тобой ещё что-нибудь случится! Отойдём подальше отсюда.
       - Но он... - грустно пролепетала девочка с мокрой игрушкой в руке, отходя с мамой подальше от пожара.
       - Это он забрал тебя из горящей комнаты?
       - Да...
       - Значит, он не боится огня. Смотри! - она указала на едва видимый сквозь дым силуэт дракона, который неторопливо передвигался по крыше.
       - Фру Брансен! - крикнул кто-то из тех трёх мужчин, подбежавших со стороны соседнего дома. - Вы в порядке?
       - Да, слава богу, - ответила мама девочки.
       - Что это здесь только что было? Как эт... - второго мужчину прервал внезапный звук треска.

       Вслед за ним послышался грохот, присущий обваливающейся под тяжёлым весом крыше. Стало очевидным, что дракон провалился вместе с ней. Сила земного притяжения вернула свою власть над ним в самой грубой для этого форме.

       - Фьюфф!!! - вскрикнула Юви.

       Возникла пауза.

       - Ты это сказала... ему?
 - удивлённо спросил самый высокорослый из мужской троицы, указывая на пожар. Да разве это не он поджёг ваш дом?
       - Нет! Он не мог так сделать! Он очень добрый и он спас мне жизнь! Даже Ульфи... - с грустью произнесла девочка, показав всем единственную спасенную игрушку из своей коллекции окружающим. Этой фразой она вызвала ещё одну паузу, оставив соседей далеко не в лёгком недоумении
       - Она говорит правду, - сказала фру Брансен в защиту дочери.

       Ей хотелось добавить ещё что-то, однако именно в тот момент послышалась сирена приближающейся пожарной машины. Разговор между тем оживился, но девочка уже не слушала взрослых. Пока пожарники из приехавшей машины приступали к своим прямым обязанностям, она заметила в ночном небе возле столба дыма маленький огонёк, по неизвестным причинам подпрыгивавший то вверх, то вниз. Определённо, он появился там неспроста. По крайней мере маленькая Юви была уверена в том, что знала причину его возникновения - и её просиявшее от радости лицо было явным тому подтверждением. Она уже подумывала о том, как бы красочнее рассказать о приключившейся с ней истории папе, когда тот вернётся с дальнего плавания. На этих мыслях её прервала мама, которая уже договорилась с соседями о ночлеге для неё. Примерно в тот же миг прыгающий огонёк погас на фоне величественных Шторнбуктских фьордов.

       Фру Брансен всё ещё наблюдала за тушением когда-то дорогого ей дома. Утверждая дочери обратное, она совсем не верила в то, что существо, спасшее её дочь, способно повелевать огнём. Существ, способных на такое без каких-либо на то средств, не может существовать в природе. Возможно, оно могло быть одним из редчайших потомков чудом выживших древнеящеров, которые считались вымершими тысяч десять лет тому назад. Несмотря на выпавшую ей возможность вызвать сенсацию во всём мире, она искренне надеялась не обнаружить его под завалами своего жилища. Глядя на то, во что превратился её дом, она пыталась выяснить, что же на самом деле могло вызвать возгорание, если не дракон.

       Самого дракона, о котором шла речь, это беспокоило не меньше, чем её.
Где-то внизу, за его спиной, ещё виднелся огонёк с большим дымовым облаком. Закончив стряхивать со своей чешуи пепел, он, продолжая полёт, устремился к подножиям фьордов. Для него произошедшее в городе возгорание стало не меньшей диковинкой, чем он сам - для людей, которым он попался на глаза. Просто потому, что при всей своей наружности он действительно не имел никакого отношения к возгоранию.

        Каким ветром его занесло в земли, столетиями заселённые людьми, понять было трудно: ветер, который рисовал картины из облаков, дул для него немного в другом направлении. Однако ясно было одно: именно огонь своим ярким светом, пусть даже крохотным, заманил
в город дракона, который без всякой прочей мысли летел на менее примечательный свет маяка. Очутившись прямо над пожаром он услышал странные крики, доносившиеся из дома. Он никогда прежде не слышал и не видел людей, но он отлично понимал, что это были они. Просто потому, что окружавшие его деревянные постройки не могли быть построены кем-то другим и для кого-то другого. Через короткое время любопытство взяло верх над его сознанием, и он, отлетев немного в сторону от дома, увидел в окне человека, который был заметно меньшим, чем оконный проём, в котором он находился. Как и любому дракону, ему было ведомо, что неприятностей от людей, вне зависимости от их размера, следует ждать, когда в их руках находится какой-либо предмет. Таким предметом ему показалось мелкое подобие оленя в его руке.

        Завидев красного, в огненном свете, дракона, "маленький человек" испугался и застыл на месте. Поймав миг, дракон ловким воздушным манёвром выхватил зубами из его рук "опасный предмет"
и спрятал к себе в пасть на хранение. После такого выпада человечек, едва не упав, издал крик, по которому дракон смог оценить его (вернее, её) пол и примерный возраст. В тот момент дракон осознал положение расплакавшейся перед ним девочки, которую он "обезоружил": пути назад, в задымлённое помещение, у неё не было, а путь вперёд ей преграждал он сам. Мысль о том, что он ухудшил положение и без того беззащитного создания, угнетала его, отчего он нервничая бессознательно издал горлом причудливый протяжённый звук, прозвучавший примерно как: "Хью-ю-ю-ю-юр-рф-ф-ф!" Это странное звучание, доносившееся из драконьей пасти удивительным образом утихомирило малышку, и она взглянула ему в глаза. Дракон издал тот звук ещё раз, на этот раз уже осознанно. При этом, его морда в глазах девочки становилась добрее и даже немного неуклюжее.

        Неожиданно дракон услышал резкий удар деревянных досок друг о друга, донёсшийся откуда-то с другой стороны дома. Это заставило его поторопиться. Он подлетел поближе к девочке и схватил её передними лапами. Этими лапами, которые привыкли впиваться когтями в плоть каждого пойманного им животного, ему пришлось орудовать очень осторожно. Приняв во внимание то, как она в них помещалась, он взял её в наиболее, как ему показалось, удобное и безопасное положение, и не спеша отлетел от окна. Немного приспособившись, дабы при взмахе крыльев случайно не вогнать когти в ребёнка, он плавно вылетел из-за угла в поисках удобного для посадки места. Всё, что произошло дальше, внимательному читателю уже известно.

        Конечно, дракона не покидало чувство, что он упустил чьё-то присутствие в сгоревшем доме. Даже притом, что он лично обследовал окна и крышу, его постиг буквальный провал. Внутри же дома, в помещении, в котором воцарился огонь, своими органами чувств он не смог ощутить кого-либо ещё. Он довольно быстро осознал, что никого более не было в этом строении, и всё же, стихия, окружавшая его, инстинктивно пленила и не отпускала его. Так и сидя на одном месте, не боясь задохнуться и тем более, обжечься, он зачарованно смотрел на огонь. Тот, несмотря на все свои усилия, не смог вызвать горение красной чешуи, однако неведомым образом заставил загореться длинный остроконечный хвост дракона. Это очень возмутило его обладателя, отчего тот сначала активно, но бесполезно стучал хвостом по полу, а затем, не задевая перекрытий, вылетел под покровом дыма из дому прочь. Хвост, между тем, ещё какое-то время, горел сам по себе, пока не затух где-то на полпути к ближайшему фьорду.

       В целом, судя по выражению морды, у дракона настроение было приподнятое. Единственное, что его портило, так это неприятный привкус во рту, оставшийся после побывавшего в нем игрушечного оленя. К решению этой проблемы он подошёл по-драконьи осмысленно - поймав настоящего живого оленя. Нюх на этих существ у него был развит хорошо, и потому отыскать одного из них в лесу по пути к фьордам не составило труда. Бесшумно зависнув над кронами сосен он стрелой ринулся в лесную чащу, где застал врасплох спящего на ногах молодого оленя.

       Вернулся в воздух охотник уже с добычей, которая с ожогом задней части туловища лежала в его пасти. Довольный своей удаче, да и самому себе, дракон устремил свой полёт к высокой прибрежной скале, за которой начинался один из крупнейший фьордов Скадфрии. Обошёл её он тоже весьма своеобразно - пролетая над волнующимся морем, поглаживая при этом кончиком левого крыла макушки высоких волн. Влетев во врата скалистого залива, он скрылся от света дальнего маяка и города, название которого ему так узнать и не удалось.

        Впереди низколетящему змею открывался прекрасный вид на скалы фьорда, на которые понемногу начал проливаться голубоватый свет ночного светила, появившегося из-за облаков. Этот приятный глазу свет придавал скалистым берегам залива даже больше величия, чем если бы те оставались чёрными силуэтами в ночной тьме, не говоря уже о его почти мистическом отражении в водах под ними. Казалось, Амаир нарочно разорвал бесконечные тучи лишь для того, чтобы дать дракону беспрепятственно вернуться в своё логово после ночной охоты. Он старательно освещал ему дорогу по всей протяжённости окружённой скалами реки. За одним из её поворотов показались вершины могучей горной цепи, оценить высоту которой даже на уровне драконьего полёта было сложно. Здесь брали своё начало горы, которые исторически, со слов местных людей, звались Южной границей мира. Как они назывались среди драконов, одному дракону известно. По крайней мере, тому, который с заполненной пастью уже подлетал к ним. На этом удача покинула его.

         Свет Амаира, падавший на красного дракона сверху, внезапно затмила чья-то тень. Судя по тому, что она настигла его сзади, она уже какое-то время бесшумно преследовала его.
Осознав происходящее, последний, взглотнув, обернулся вверх и увидел перед собой зависший в воздухе крупный крылатый силуэт, по очертаниям походивший на него самого. Это было настолько завораживающее, насколько и леденящее явление, словно сам повелитель ночи снизошёл с Амаира, дабы покарать нарушителя ночного покоя.  Даже не всматриваясь в отдельные его очертания, наш герой уже знал, кто это был на самом деле, и с какой целью он его настиг.

          "Эльомр-р-рак!" - отчётливо, но грубо прорычал силуэт, который оказался драконом, в размерах заметно превышавший своего собеседника.

          Младший дракон, который услышал в этом причудливом рыке вполне понятную для его ушей фразу, не мог так же внятно ему ответить ему. Вместо этого он склонил голову, будто бы в знак согласия, а затем задрал её вверх, покрепче вцепившись в свою добычу. Тем самым он намекнул на занятость своей пасти.  Старший дракон на это свирепо фыркнул и, усиленно взмахнув крыльями, устремился в сторону горного хребта. Юный дракон молча последовал за ним. При, казалось бы, очевидной возможности взять добычу в лапы, он наотрез отказывался это делать: до тех пор, пока олень занимал его пасть, он чувствовал себя в безопасности. Это была особая драконья хитрость, которую нельзя было понять, не зная драконьих обычаев. Мысль о том, что ему удалось оттянуть неизбежную для себя участь, поддерживала в нём то настроение, с которым он летел по фьордам ещё не так давно.

        Фраза старшего дракона, которая отголоском ещё звучала в голове у младшего, вполне поддавалась переводу на любой человеческий язык и на нашем языке она прозвучала бы как: "Летим домой, сын мой!"  Тем временем
два дракона, взлетев высоко над фьордами, исчезли на фоне неприступных гор. То, что они считали своим "домом", для человека находилось где-то на краю света. Где-то за границей известного человечеству мира.

© Пенькин А.В., 2013

       М-да. Мало, очень мало... А букв много) Страшно представить, сколько смысловых неточностей я допустил в этой главе. Обнаружите такие - обязательно их укажите! Буду вам очень признателен)
       Извините за кошмарные иллюстрации - у меня они никак не получались в течение последних недель, а эти две я нарисовал сегодня за 2 часа. Может и меньше. Если бы я ещё и детали дорисовывал, то о главе мне вообще пришлось бы забыть.

      
Столько всего хотелось бы ещё внести сюда, но пускай это всё будет в следующей главе. А теперь о том, что написано не будет:

       - городок Фьельс чуть менее, чем полностью состоит из деревянных сооружений. Это характерно для большинства скадфрийских городов. По аналогии с сами-знаете-каким государством нашего мира)
       - юг в этом мире преимущественно ассоциируется с холодом и морозами, так что стереотипы прочь!
       - имя Юви - уменьшительно-ласкательное от скандинавского имени Ювина.
       -
маму девочки зовут
Сигрид.
       - соседи заметили пожар после того, как один из них проходил мимо окна, в надежде провести ночную ревизию внутренностей холодильника)
       - "Южная граница мира" - тривиальное название горной цепи Восточные Каранды.
       - имя главного героя-дракона я сейчас называть не буду: в следующей главе будет для этого самое время (впрочем, в некоторых переписках это имя уже фигурировало)
       - смешной звук, издаваемый драконом в этой главе был придуман не случайно. По правде сказать, его написание родилось раньше, чем звучание)

       Именно с событий, описанных в этой главе, мне пришла в голову мысль упорядочить разрозненные истории о красном драконе в один рассказ. Сейчас повествование на какое-то время остановится на маленьком драконе, а к старшему "товарищу" из первой главы мы вернёмся попозже. Несмотря на внешнюю схожесть - это разные драконы. Возможно)

       Следующая глава "Огненный дух" будет значительно отличаться от предыдущих двух. Ничего обещать не буду, но так хочется smile

Книги, где так или иначе, присутствуют драконы

Вначале несколько сайтов , посвященных драконам.

http://dragobook.narod.ru/ на сайте есть библиотека с книгами. Довольно неплохая подборка

http://www.noxdragon.narod.ru/ тоже есть библиотека, но небольшая

О драконах книг написано много. Они есть как разумные , так и неразумные. Большие и маленькие, злые и добрые. Иногда речь идет о драконах оборотнях (второй одлик человек). Где то драконы обладают магией, где то нет. В некоторых книгах дракон ГГ, а где то друг ГГ. Объять этой заметкой все книги наверно невозможно, но попробую назвать хотя бы часть. За пополнение списка буду признательна

[ Читать дальше ]