Анатоль: Да, но какой она выглядела тогда! Можно ли представить себе подобную изворотливость в лицедействе! И к тому же, тогда она была... ах, если сдавалась мне... не знавшей первого поцелуя, такой она была! Пережитое всё столь случайно! Её первый любовник смеет гордиться не пуще последнего!
Макс: Ну вот... теперь желаешь порвать с нею?
Анатоль: Но должна же она наконец высказать мне всю правду? В её бабьей памяти воспоминания со временем спутались, потерялись, подпортились! Возможно, прежде она меня и вправду понимала, а теперь не помнит это!
Макс:Ну и ну, что за головоломка для мудреца! Вдруг проникся скорбью по бабе, которую двадцать лет как забыл?
Анатоль: Это глупо... это болезненно! Но мой лёгкий ум стал столь уныл. Я влеку все свои воспоминания, весь в них... и ,бывает, я разбрасываю их...
Макс: Что жемчуга из мешка...
Анатоль: И явно поддельные!
Макс: А что, если одна из них -- настоящая?
Анатоль: Что ей поможет? Наряду с прочими она облечена проклятьем моего недоверия!Их не различить, это невозможно! И кто знает, может быть , когда-то любил я бабу, которая, верно, понимала меня, и ,уж точно, была счастлива,.. да не решилась... Идёшь со мною? (Они подымаются лестницей.)
Аннетта (резво выбегая, оглядывается).
Флидер (за нею) : Куда, куда?
Аннетта: Ты снова здесь?
Флидер: Да я знал, что тебя снова тянет сюда!
Аннетта: Да что ты говоришь? К кому же?
Флидер: Чего ищешь ты на террасе?
Аннетта: Побыть наедине с тобой!
Флидер: Со мной?
Аннетта: Я ведь знала, что ты последуешь за мной!
Флидер: Вот как?
Аннетта: Прежде я так сердилась, когда ты надолго оставлял меня одной! А если б ты не последовал... я бы несколько разуверилась в твоей любви...
Флидер: Теперь ты уверена?
Аннетта: Знала бы я... мой возлюбленный!
Флидер: Вот что, сокровище моё, уйдём-ка мы отсюда!
Аннетта: Как...?
Флидер: Да. И не вернёмся к этим людям наверху... пойдём... одни... к тебе...
Аннетта: Но зачем так скоро? (Рассеянно.) Глянь, там идёт...
Флидер (яростно): Кто идёт?
Аннетта: Ну вот, Анатоль... и Макс!
Флидер: Что ты там высматриваешь? Что тебя, наконец, интересует?
Аннетта: Прямо, нельзя и осмотреться!
Флидер: Конечно нет, если я тебе говорю о своей любви! Именно этих господ нравится тебе замечать!
Аннетта: Ну ты и ревнив!
Флидер: ...?
Аннетта: Ну же, сладенький мой ангелочек... к такому старику!!
(Занавес.)

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы 

Аннетта: Я же люблю его... но мне не нужны сцены, нет, нет, никаких сцен! (Соскакивает со скамьи.) Нет... я совсем забыла, зачем пришла! Вам надобно присоединиться к нашим! Анатоль: Моя милая детка, столь любезно я с вами болтаю здесь... Аннетта: А вы поболтаете и в компании со мною. Анатоль: Ох, а что он скажет? Аннетта: А мы уж тихохонько. Анатоль: Да и это его не успокоит... Аннетта: Вы подыметесь к нам, да? Анатоль: Сколь нежны глазки ваши, когда вы просите... Аннетта: Они неотразимы, правда? Анатоль: Может быть! Аннетта (внезапно воздев руки) : Идёмте! Анатоль: Но детка! Аннетта: (совершенно неожиданно-- у ног его) : Анатоль, идёмте! Анатоль: Да что на вас нашло? Аннетта: Нужно иногда поломать чуток комедию! Анатоль: Хорошо, значит, вы лишь представляете. Аннетта: А если взаправду? Анатоль: Прошу вас, встаньте! Аннетта (подымаясь) : А я проведу вас наверх... и вы присядете рядом со мной... и... Анатоль: Я кое-что замечу! Вы желаете использовать меня, чтоб разжечь его ревность... Аннетта: Ну почему! Вы ль не верите, что нравитесь мне? Анатоль: Вы на столечко чересчур кокетливы, Аннетта! Аннетта: Вы так говорите, ибо не верите мне. (Берёт цветок со своей груди, целует его-- и вручает Анатолю.) Тоже кокетство? (В этот момент являются барон Дибль, Флидер и Берта.) Барон Дибль: И что же, Аннетта? Мы желали заполучить одного-- и вот теряем вас обоих! Аннетта: Думаю, это не помогло. Флидер: Скорее всего, ты пока не всё попробовала! Анатоль: Герр Флидер! Ох... Берта!! Берта: Да, это я. Прошу тебя, идём к нам! Ты ли мне откажешь? Анатоль: Столько любезности, столько доброты! Берта: Да... старая любовь жива! ("...alte Liebe rostet nicht!", "... не ржавеет" буквально, -- прим.перев.) Анатоль: Иду, иду...  я более не в силах упорствовать! Берта: Не желаешь взять меня под ручку? (Остальные уже уходят.) Анатоль: Один момент, Берта! Я должен у тебя спросить! Берта: Да... и что же, мой старый Анатоль? Анатоль: Как давно я с тобой не говаривал! Берта: Ты хоть помнишь, сколь давно? Анатоль: В последний раз-- много лет назад... Берта: И что ж ты вдруг? Анатоль: Ну вот, да... к счастью, мы встречались было... и говаривали... да-да... но разве бывали наедине вдвоём? Берта: Вот как!? Анатоль: Мы болтали как добрые знакомые, которые всю жизнь пересекались ... ведь мы ,казалось, напрочь забыли о том, кем мы были однажды... Берта: Ох, я это пока помню прекрасно... Анатоль: Ты ещё помнишь? Берта: Но, глупышка... я пока ещё никого не забывала! Анатоль: Сколь молоды, молобы мы были тогда! И я не знаю, как это вышло... мне кажется, что я вижу тебя той, что раньше, сразу после нашего с тобой прощального поцелуя! ... За всё это долгое время, что пролегло между нами... что, в самом деле, как ты жила? Берта: Ну да, со мною всё довольно хорошо. Анатоль: К счастью, я с тобою виделся было иногда... но как ты изменилась! Знаешь, мне б едва казалось, когда видал тебя,.. что... что она когда-то была моею возлюбленной... Берта: Весьма лестно! Анатоль: Правда, хорошо... ведь я тебе исповедался как на духу... Берта: Ох, знаю, знаю! Анатоль: И ты тоже как наяву видишь теперь то давнее наше время? Берта: Ох, я знаю, знаю всё... Анатоль: Ах! Берта: Например... погоди-ка... как ты мне устроил было променад перед окном! Анатоль: Ах! Ты ещё помнишь? Берта: Да, это было так забавно! Анатоль: Хм... тебе, пожалуй и нечто иное казалось забавным, тогда казалось... Берта: О нет, ты был столь нежен! Анатоль: Ах, не сдерживай себя! Нам надо наконец высказаться сполна! Берта: Сполна...? Анатоль: Да, не иначе! Мне надо тебя основательно расспросить! Берта: Да? Тогда я тебя вовсе не понимаю... сегодня тебе это удалось? Анатоль: Я тебе повторю: вижу тебя снова, спустя столько лет,-- и мне кажется, что прежде нам не удавалось высказать всё... В твоих глазах было столько загадок... и твоя улыбка была столь причудливой... и к тому же... Берта: И что ещё? Анатоль: Ты мигом утешилась... Берта: Ну да... Анатоль: Что ты? Берта: И ты ведь, тоже! Прошу тебя... то, что однажды это должно было закончиться, мы знали... Анатоль: И ты это знала? Берта:  Ну да, а что ты думаешь? Можно подумать, вам, господам, хочется слушать одно хорошее? Анатоль: Но тогда... тогда, когда ты была почти ребёнком... Берта: Ах, Боже, я всегда была разумна... Анатоль: И когда мы клялись в вечной любви,.. ты всегда знала, что... Берта: Ага... а ты? Может быть, ты хотел на мне жениться? Анатоль: Но мы же поклались! Берта: Ну да... но, несмотря на всё, мы не утратили взаимопонимания... ! Анатоль: Да-да... Берта: Идем же вместе? Анатоль: Прошу тебя... здесь так мило... этот вечер столь кроток... Берта: Ах! Ты пока не избавился от этого? Анатоль: От чего? Берта: Ну, от этой поэтичности. Анатоль: Поскольку мне вечер кажется кротким? Берта: Видишь ли, поскольку я всё ещё помню... ты, бывало, и стихи для меня сочинял... Анатоль: Вот как... о них я совсем забыл! Берта: Один из них я однажды прочла Флоре... Ты ещё помнищь светловолосую Флору? (Смеётся.) Анатоль: Что же ты смеёшься? Берта: Она декламировала его... знаешь ли... с таким пафосом, и при том копировала твой взгляд... Анатоль: Мой взгляд? Берта: Да... твои выразительные глаза, большие! Анатоль: Вот как... у меня столь выразительные глаза?

Берта: Ох, в них можно прочесть столько всего! Анатоль: И ревность? Берта: Зачем ты о ней? Анатоль: Хм... я кстати вспомнил об одном нашем вечере, когда мы были в театре... Берта: Да мы там часто бывали! Анатоль: Да вот, припомнился мне особый вечер, это было на оперетте, а рядом с нами сидел элегантный господин, борода с проседью, он всё смотрел на тебя... Берта: Что? Анатоль: Он пристально смотрел на тебя, как на знакомую... Берта: Ах, этот француз... такой крупный. Анатоль: Да-да, француз! Ты его знала? Берта: Да... нет! Анатоль: Да-да! Тогда ты мне было не сказала! Берта: Ах да, тогда. Ты ведь был столь ревнив! Анатоль: Да, ведь он столь пристально взирал на тебя! Берта: И куда мне было деваться? Анатоль: Как же ты с ним спозналась? Берта: Откуда мне знать? Чего тебе, собственно, нужно от меня? Я надеялась встретить старого друга, а он, смотрите-ка, настырен, как любящий! Анатоль: Ответь мне по-хорошему. Я пока что в точности помню весь тот вечер...  как ты меня желала тогда успокоить, ещё помню! Твои слова у меня на слуху! Берта: Слова? Анатоль: И взгляд, которым ты мне молвила: ах, ты слишком ревнуешь меня к старику! Берта (смеётся) : А он был вовсе не столь стар!

Анатоль: Значит соггала, ты попросу солгала мне тогда? Берта (гневно) : Да надо было, надо было так! Анатоль: ...? Берта: Вы же вытягиваете из нас ложь, вы принуждаете нас! Анатоль: Я всегда клялся тебе говорить одну правду! Берта: Да, на словах! Но что во взгляде, в твоём взгляде?! Анатоль: Что в нём? Берта: Ну вот это: "солги мне... солги!" Анатоль: Что за глупость? Берта: Видишь, насколько я права! И сегодня ты будешь благодарен мне, коль я сделаю это! Анатоль: Итак, того француза ты знала? Берта: Ты же сам заметил это. Анатоль: А когда я называл тебя кокеткой,значит, ты лицемерила! Берта: Такому человеку как ты ни в чём нельзя признаться! Анатоль: Потому, что я тебе, наверное, слишком измучил? Берта: Да, было, но я притворялась не оттого! Анатоль: А твоё честное лицо, слёзы, когда я упрекал тебя? Берта: Вот как, я плакала? Анатоль: Слёзы, которые забываются, не могут быть искренними! Берта: Ты был столь нежен, когда я печалилась-- уж ради тебя! Анатоль: И оттого...

Берта: Что ж, и это мне в упрёк, что я было желала твоей нежности? Анатоль: Значит, кокетничала, лгала, комедиантка... всё лишь твои роли? Берта: Ты это мне уже высказал тысячу раз, уже тогда! Анатоль: Да ну? только теперь, не верю! Берта: Но, дорогой мой! Не правда ли, как бывало нам хорошо... и поэтому я охотно прощала тебе занудство! Анатоль: Что? Я и занудой был? Берта: Ну да, знаешь... бывали такие моменты... ты так странно капризничал! А ещё ты ломал голову над старыми глупыми историями... и всё тебе надо было по сто раз обсудить... Иногда, это выглядело буйным помешательством... Анатоль: Вот как...!! Берта: Ох, иногда-- очень мило, о да, весьма поэтически... Анатоль: Но главным образом-- занудливо и потешно! Берта: Ох, я уж знала тогда, что у тебя на уме, всегда... даже если это выглядело глупо.

Анатоль: Значит, те необычные, возвышенные твои взгляды, кои в мечтаньях своих я принимал за нежную симпатию, были ничем иным, кроме... отчуждения? Берта: Да, ты и теперь произносишь те же речи... Анатоль: ... вечное, непонятливое, легкомысленное отчуждение... Берта: Так ты всегда говорил, ага? Не понимаю я тебя! Анатоль: И ни чуточки не верила! Берта: Я тебя вполне понимала! Что вы, мужчины, представляете о себе, ну? будто вас не понимают... (Входят барон Дибль и Макс.) Барон Дибль: Там наверху веселье в разгаре! Как раз теперь происходят "крестины" фрёйляйн Ханишек! Берта: Ах, тогда мне скорей к вам, я было выдумла привлекательное имечко для неё... Анатоль: Ещё один момент, Берта! Берта: Ну да, быстро, быстро! Анатоль: Иди! Берта: Глупец! (уходит с бароном Диблем.) Макс: И чего ты желал? Анатоль: Задать ей последний вопрос. на который она мне, верно, ответила б. Макс: И о чём же ты говорил с нею? Анатоль: Подумай только, я вдруг с таким наслаждением стал вслушиваться в пересказываемые Бертою наши любовные истории! Она тогда высмеивала меня, кокетничала с другими, меня едва ли понимала, возможно, даже изменяла... Макс: Ну и что ещё? Эта особа...

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Saw the Fire
     Ось він, вогонь...

Автори: Brooker / Fisher / Reid

Saw the fire
     Я побачив вогонь...
Saw you laughing at the crowd
     Побачив твій сміх у натовпі...
You were happy
     Ти була щаслива,
I was glad
     я радів з цього.
Drew your picture
     Начеркав твій портрет -
Drew your picture in the sand
     множина ліній і рисок на
     прибережному піску,
Felt your heart beat
     і відчув биття твого серця
In my hand
     у себе в долонях.

     Приспів
Felt the wind roar
     У ревінні вітру,
On the seashore
     що здійнявся над морським узбережжям,
I heard a voice calling calling
     я почув якийсь голос, що кличе і кличе.
In the half light
     У напівтемряві я вгледів
Saw a strange light
     якийсь дивний вогонь, що падав з висоти небес
Up in the sky falling falling
     все ближче і ближче.

Just a picture
     Просто картинка...
Just a picture on the beach
     рисунок на піщаному березі.
You were always
     Та ти назавжди
Out of reach
     залишаєшся недосяжною.
Saw the fire
     Ось він, вогонь...
Saw the flames light up the sky
     ось те палаюче світло у піднебессі,
Saw your picture
     ось твій портрет,
Floating by
     що відпливає у далечінь.
    
Приспів (2)

СЛУХАТИ 

Действующие лица:
Анатоль;
Макс;
барон Дибль;
музыкант Флидер;
Берта;
Аннетта.

Сия одноактная пьеса задумана была автором в качестве заключительной к циклу об Анатоле, но затем была заменена на "Утро свадебного дня Анатоля.
(оригинальный текст читайте по ссылке http://gutenberg.spiegel.de/?id=5&xid=5343&kapitel=10&cHash=66215ddb4cchap009#gb_found ,-- при.перев.)

Садовая околица уютного двора гостиницы, чей фасад занимает бо`льшую часть заднего плана. Широкая терраса тянется вдоль всего фасада гостиницы, куда со сцены, предстявляющей сад, ведут две лестницы вверх. На заднем плане , насколько он не занят домом,-- прелестный горный пейзаж, что начинает погружаться в сумерки. В то время, как одна сторона дома обращена к кулисам, другая на виду-- и с этой стороны тянется тополиная аллея, которая ведёт прямо к решётчатой садовой ограде. На террасе стоят, как и в саду, одинокие столы со стульями, которые все пусты, кроме двух, занятых Анатолем и Максом на терраса. Они курят сигареты.

Анатоль: Помнишь ещё, мой любезный Макс, как мы тут в последний раз сиживали?
Макс: Давненько это было, верится!
Анатоль: Да... Тогда мне кстати пришлись эти декорации... их кротость и невзыскательность... я нуждался в этом просёлке с тривиальными тополями... в этим луге, там далече, в его безразличной зеленью... во ближних холмах, плывущих во заре вечерней...
Макс: А сегодня?
Анатоль: Днесь люб мне этот пейзаж по собственной его воле...
Макс: Твоя последняя любовь?
Анатоль: Нет... лишь некой новый род любви, которому как раз настал черёд, любви к вещам как таковым...
Макс: ?
Анатоль: К природе, как таковой... к холмам-- за то, что они холмы, к сигарам --за их сигарность, к персидскому дивану-- как к дивану... притом допрежде я ведь любил вещи лишь за их услужливость людям.
Макс: Итак, с нами бедными ты расквитался?
Анатоль: О нет! Своих друзей, а тебя в особенности, я всё ещё люблю.
Макс: Свежо предание! Я всегда тебе годился лишь для красного словца.
Анатоль: Коли бывало, ...это лишь теперь стало досадным. Любезный мой, боюсь, и это-- знак близящейся старости. В последнее время меня чрезвычайно занимают мнения других.
Макс: Ах!
Анатоль: Я прислушиваюсь, становлюсь чутче...
Макс: Ты ль оттого спустя столько времени развыскал меня?
Анатоль: У меня вновь обострилась потребность беседовать с тобою! Кажется мне не терпелось наболтать тебе своё завещание!
Макс: Ах, речь о... да что за новая поза?! Сентиментальности!
Анатоль: Нет... всё настолько честно... конец, мой любезный! Моё сердце излагает свою последнюю волю!
Макс: Столь меланхолически?
Анатоль: Нет, о нет... Не желаю впредь влюблённостей... не хочу.
Макс: Ну-у. Ты прежде, известно, всецело предавался им.
Анатоль: Нет... не желаю утратить свою последнюю иллюзию!
Макс: Какую же?
Анатоль: Что молодым нам не за что чураться нас! Это одна из тех, которые я было мучительно питал, не желая расстаться с ними.
Макс: Да у тебя их не было, этих иллюзий! Что-то не верится! Ты всегда был виртуозом ревности!

Анатоль: Да уж, бывало! Говаривал как по бумажке... мне лишь это удавалось... ! Кстати, а ты не станешь возражать, если я почну утверждать обратное тому, что наговорил тебе минуту назад?
Макс: Ох, я ждал этого!
Анатоль: Временами мне всё-таки хочется новой влюблённости! А то, что всё в прошлом, любезный Макс, это ведь совсем просто, не правда ли?..
Макс: Твоя страсть пока не остыла?
Анатоль: Как можно? Я лишь освоил искусство, расходуясь по совершенным мелочам, по возможности больше воодушевляться внешними обстоятельствами. ...при том оказалось, что в подобных случаях моё прошлое сдаётся мне столь убогим... а бывает, напротив-- столь замечательно богатым...
Макс: Наша отвратительная привычка по-прежнему всё соизмерять!
Анатоль: Неправильно, ты прав! А на память точно нельзя полагаться... она лжёт, подвержена сплину... и затем, что собственно ведомо нам о своих личных авантюрах? Мы и дамы-- в сущности, наши страсти столь отличны, мы торим разные пути! Я спрашивал каждую: "Ты никого не любила прежде меня?"-- меня каждая вопрошала: "Ты никого не полюбишь после меня?".. Мы всегда ищем подтверждения их первой, они-- нашей последней любви!
Макс: Да... да!
Анатоль: Вот снова, я тут недавно заприметил одну малышку, Аннетту, знаешь ли, которая бегает тут всюду с виолончелистом. Привлекательна, доложу тебе...
Макс: Ну и?
Анатоль: Этот Флидер молод, достоен любви, одарён, а я... при всех прочих достоинствах, но, это однозначно, уже не молод, почти сед...
Макс: Ну и что с Аннеттой?
Анатоль: Кокетничает!
Макс: Ага?
Анатоль: Со мной... изволь, со мною! Это определённо! Она гуляет с молодым человеком, знаешь, этак виснет, ручка в руке, в манере, свойственной совсем молодым дамам... с восторженным, тупоумным, аморальным взором. Я захожу вперёд-- и её глаза уже не восторжены, они фиксируют меня, они уже не глупы, но сладостны и лукавы... лишь аморальны по-прежнему...
Макс: С чего ты со мной ненароком заговорил об Аннетте?
Анатоль: Так, пришла на ум. Заботит меня вот что: всегда недостаёт тебе полной уверенности. Известно нам, коль хорошо знаем даму, лишь то, как она любит нас, и никогда... как способна она любить иного! Поэтому, коль одна, едва не плача, стелется, тает пред тобою в нежностях, ввергая нас во блаженный обман, то нет никакой гарантии её истинности... Возможно, той же порою, она стелется пред другим совершенно иначе... легкомысленно, грациозно и необузданно...
Макс: Значит, ты гадаешь, будто она играет перед Флидером иначе, без сантиментов?
Анатоль: Играет?.. Точно!! Бабы проявляют себя лишь играя комедии, в которых они ухитряются выглядеть то так, то этак. Зачастую при этом и следа комедии нет.  Они лгут вовсе не столь часто, как мы полагаем... только правдивые личины меняют они поминутно...
Макс: Сколь тихо здесь! И впрямь благостно!
Анатоль: Да, форменно жаль, что ничего не забывается! Столь благостно сумерничая, приходится перебирать былые потери!
Макс: Вот бы кому припомнить свои приобретения!
Анатоль: Ах, одно лишь! Оно столь банально, столь часто я его испытывал, что наконец проникся недоверием к собственной боли! Моё последнее и глубочайшее!
Макс: Есть и утешение в боли...
Анатоль: А разве не так? Подумай только, что одинокая прогулка, час раздумий, стихотворение, в которое влагается малость души твоей, иногда утоляют боль!
Макс: Ох, сдаётся, одиночество наше уже в прошлом... слышишь?
Анатоль: ... ?
Макс ( взирает на возвышенность. Шум приближающихся экипажей).: Они уже свернули сюда-- и мчат, прямо к нам!
Анатоль: А много экипажей?
Макс: Два... три... Господи Боже, да гонят как! Машут платком!
Анатоль: Знакомая?
(Экипажи мчатся по просёлочной дороге-- и останавливаются у воображаемого тыла гостиницы. Из одного экипажа звенит :"Доброго вам вечера, господа хорошие!")
Анатоль: Добрый вечер! Да кто это?
Макс: Одного я узнал, он барон Дибль. Ах, в последнем экипаже... взгляни-ка, Берта!
Анатоль: Как? Она по-прежнему наслаждается?
Макс: Как прежде! А как вспомню её двадцать лет назад!

Анатоль: Ей тогда было шестнадцать.
Макс: И всё же хорошо, что в будущее не заглянешь.
Анатоль: Почему?
Макс: Если бы тебе тогда предстала эта картинка! (Указывая на дорогу).
Анатоль: Ах, Боже... эти картинки нас пока не удовлетворяют, они столь мелки!.. А ты ещё кого их прочих баб разглядел?
Макс: Пока едва вижу.
Анатоль: Гомон!
Макс: Ага, к нам они пожалуй не придут! Усядутся в салоне-- и не будут нам досаждать.
Анатоль: Этот барон Дибль... жив!
Макс: Ты ещё гуляешь с ним и с его компанией?
Анатоль: О нет, я с ними не очень-то пересекался. Они нервируют меня, эти люди! Знаешь ли, когда пьян, то с ними ладно. А я никогда не напивался...
Макс: Конечно, на свой манер они весьма счастливы!
Барон Дибль (входит). : Доброго вечера, благослови вас Бог! Я ещё с дороги узнал вас!
Анатоль: Добрый вечер!
Макс: Добрый вечер!
Барон Дибль: Итак, кое-кому пора на выход, за ушко да на солнышко!
Анатоль: Кое-кому однако не хочется!
Барон Дибль: А где ты прятался, в самом деле? Был в отъезде?
Анатоль: Здесь был!
Барон Дибль: Значит, заделался отшельником?
Анатоль: Оставался отшельником!
Барон Дибль : Ох! (Максу.) Что скажешь, друг любезный?... он остался! Утверждает, что был таким всегда.
Макс: Да, я понял!
Барон Дибль: Тогда мне следует просить! Не будь таким! Прежде ты был жив, ну слишком весел! Известно, таким и остался!
Анатоль: Я никогда прежде не был весел.
Барон Дибль: Вот как! Ну, значит у тебя сегодня оказия быть таковым!
Анатоль: Слишком любезно!
Барон Дибль: Да, вы оба! Вы встретите старых знакомых, тех ещё знакомых!
Анатоль: Ты и впрямь столь любезен... но мы уже было надумали по своим номерам разойтись.
Барон Дибль: По номерам? Не валяйте дурака! Вам уготовано веселье богов! Вдумайтесь только, кто с нами! Не говоря уже о Берте... которая всегда в компании. Итак, слушайте только: Жюльетта! Вы же знаете её?
Макс: Француженка?
Барон Дибль: Да, и заметьте, а он... её "Он", отправился в кругосветное путешествие! И что же? Её это вполне устраивает!
Макс: Ах, Боже, бабы изменяют, стоит тебе поехать в Вайдлингау (окраинный район Вены, до 1938 года был пригородом,-- прим.перев.)...
Анатоль: Да-да, я так и понял!
Барон Дибль: А ты не рассмеялся! Анекдоты, они смеху ради! Итак, что я сказал... Жюльетта! Да, ещё Роза, которая ужасно возгордилась. Моя заслуга в том, что она хоть выбралась за компанию! Ты не спросишь меня, отчего она возгордилась?
Анатоль: Нет...
Барон Дибль (Максу.): И ты не спрашиваешь?
Макс: О да. Отчего Роза стала столь ужасной гордячкой?
Барон Дибль: Кто знает... предположительно: слишком много "зазубрин"! ("man vermutet nur: sehr viele Zacken!", тж. "вырезок", абортов?-- прим.перев.)
Макс: Ох!
Барон Дибль: Да, на этом ограничимся! Затем ещё фрёйлян Ханишек, новенькая, это её премьера!
Макс: Фрёйляйн Ханишек?! Сколь ужасно!
Барон Дибль: На подходе её ласкательная кличка. А зовётся она именно так! Вот какой случай-- её имя покруче фамилии. Прошу совета. Ну...
Анатоль: Да что у неё за имя такое?
Барон Дибль: Барбара! При том у ней нет никакого nom de guerre (боевого или полевого имени, тж. клички, фр.-- прим.перев.) Сегодня следует "окрестить" её.
Макс (ещё ошарашен) : Барбара! Барбара!!

Барон Дибль: Да, что вы говорите? Барбара! Как только любовники её уравлялись с таким имечком?! И подумайте только, бедный Фриц Вальтен, который теперь с ней... ему не пришло на ум другое имя, чёрт побери! Он, должно быть, так и кличет её, Барбарой! Ну вот, вы не спросите меня, кто ещё с нами?
Макс: Да, просим любезно, кто ещё с вами?
Барон Дибль: Вначале ответьте мне, собираетесь ли к нам?
Анатоль: Что касается меня, любезный барон, то я не в настроении.
Барон Дибль: Как? Да кто поверит, что у тебя охота пропала?
Анатоль: Да разве трудно понять, что иногда настроение пропадает?
Барон Дибль: Ах, шутить изволите!
Анатоль: Мне никакого удавольствия развлекаться, мне недостаёт таланта весельчака.
Барон Дибль: Каким славным весельчаком я тебя уже видывал!
Анатоль: Ну вот, ты не понял меня. Во всяком случае, я наслаждался... по-своему, а не как все!

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

July Morning
     Одного липневого ранку.

There I was on a july morning
     Одного липневого ранку,
Looking for love
     натхнений народженням нового дня
With the strength
     і чудового Сонця,
Of a new day dawning
     я був окрилений надією
And the beautiful sun
     відшукати любов.
At the sound
     Під спів найраніших пташок
Of the first bird singing
     я рушив до рідного дому,
I was leaving for home
     залишаючи позаду грозу, ніч
With the storm
And the night behind me
And a road of my own
     та подоланий мною шлях.
With the day came the resolution
     Того ж дня з'явився твердий намір:
I'll be looking for you
     я буду шукати тебе.
La la la la
La la la laLa la la-аааааааааа

I was looking for love
     Я шукав любов
In strangest places
     у найнезвичайніших місцях,
Wasn't a stone
     жоден камінь не лишився
That I left unturned
     не зачепленим.
Must have tried more
     Пильно вглядався,
than a thousand faces
     мабуть, у тисячі облич,
But not one was aware
     але ніхто не здогадувався
Of the fire that burned
     про той вогонь, що випалив
In my heart, in my mind, in my soul
     моє серце, мій розум, мою душу...
La la la laLa la la laLa la la

There I was on a july morning
Looking for love
With the strength
Of a new day dawning
And the beautiful sun
At the sound
Of the first bird singing
I was leaving for home
With the storm
And the night behind me
Yeah, and a road of my own

С Л У Х А Т И

The Easy Road
      Легкий шлях.

If you're looking for a place
      Якщо ти шукаєш можливості
You can fly together
      бути з кимось разом,
And you're really afraid of
      і якщо тобі дійсно страшно
What you're leaving behind
      від того, що лишив в минулому,
Take the easiest road
      прямуй найлегшим шляхом,
But take care my brother
      але стережися, мій брате:
For you'll never find peace
      ти ніколи не знайдеш миру,
With a troubled mind
      якщо твій розум чимось заклопотаний.

      Приспів
Far better to love each other
      Набагато краще любити одне одного,
Than to worry so deeply
      аніж мучитися так сильно
‘Bout the place you’re in
      у своєму нинішньому стані.
And far better to kiss her softly
      І набагато краще ніжний поцілунок,
Than lookin' back on a love
      аніж погляд, спрямований назад,
You'll never have again
      до кохання, яке ніколи не повернеться.

Time's as fickle as
      Часи такі не постійні,
The sky in winter
      мов небеса узимку,
And two hearts always
      а два серця у всяк час
Were better than one
      краще, ніж одне.
Love has the wings
      Подібна до невтомного ангела,
Of a tireless angel
      любов має крила,
She'll stay beside you
      вона буде з тобою,
Till the day is done
      поки життя не закінчиться.

La la la la la ...

      Приспів

You’ll never have again
    ...ніколи не повернеться,
No no no, never again
      ні-ні, ніколи...
You’ll never have again
    ...ніколи не повернеться.

СЛУХАТИ

Риенци:
Вот дело ваших рук, я узнаю` вас прежних!
Подростки нежные, душили наших братьев,
сестёр теперь повадились нам портить!
Разнообразить преступленье чем угодно?
Царицу Мира, древний Рим, наш город
в разбойничий притон вы обратили,
срамите Церковь; в дальний Авиньон
Престол Петра сбежать от вас готов;
паломник не решится в Рим прийти
на торжества благочестивого народа,
куда, грабители, вы осадили все пути.
Запущен, беден, высох гордый Рим;
вы грабите и то, что у беднейшего осталось:
ворам подобны, ломитесь вы в лавки,
позоря баб,  до смерти избивая му`жей...
(последующие слова Риенци обращены к народу,-- прим.перев.)
что ж, оглянитесь вы, узрите их, злодеев!
Смотри`те, тот Собор, колонны эти молвят вам:
здесь старый, вольный и великий Рим,
который было правил Миром,
чьи граждане звались Царей царями!
(последняя реплика Риенци обращена к Орсини,-- прим.перев.)
Преступник, мне ответь, есть римляне средь нас?!

Народ:
Ха, Риенци! Риенци! Салют, Риенци!
Нобили (дворяне) :
Ха, что за наглость! Слышали его?
Колонна:
Что ж мы? Язык ему бы вырвать!
Колонна:
Вы болтуны пустые! Род ваш туп!
Орсини:
Плебеи!
Колонна (к Риенци) :
Явись ты завтра в за`мок мой,
синьор нотариус, уйдёшь с деньгами:
речам твоим учёным пособлю!
Нобили:
Ха-ха! Посмейтесь над ослами!
Орсини:
Над ним смейтесь!
Колонна:
Над ним посмейтесь!
Орсини:
Из знатного он рода происходит?
Колонна:
Точно так!

Нобили:
Так чтите же больших господ!
Он грубиян, почтенья ждёт?!
Барончелли, Чекко, народ:
Слыхали дерзость наглецов?
Ударим раз, ответ готов!
Риенци:
Назад, друзья, остановитесь!
Возмездье близкое грядёт!
Назад! Припомните обет свой!

Орсини:
Что ж, завершайте поединок:
нет сласти в нём, коль половинен!
Колонна:
Не пред плебеями на улках--
с рассветом кончим у ворот!
Орсини:
Я приведу всю рать своих.
Колонна:
Муж против мужа, копья в ряд!
На схватку, за Колонну!
Орсини:
На схватку, за Орсини!
Нобили:
На схватку, за (Колонну/Орсини)!

Орсини, Колонна, нобили:
На схватку готовься, да грянем
по ко`ням, с копьём поскачи!
У врат в предрассветном тумане
натру`дим c (Орсини/Колонной) мечи!
Барончелли, Чекко, народ (обращаясь к Риенци,-- прим.перев.) :
На у врат городских чтоб подраться 
грядут наглецы при мечах
Когда за позор наш воздастся,
и кто защитит наш очаг?

Люди Колонны:
За Колонну!
Люди Орсини:
За Орсини!
(Под буйную толкотню нобили удаляются.)

Риенци (который до того был погружён в молчаливые раздумья) :
За Рим!
(Народ устремляется к Риенци.)
Желаю запереть врата, пока
их наглецы не миновали!
Кардинал:
Когда ж по чести, Рьенци, ты
зазнавшихся преломишь силу?
Барончелли:
Риенци, скоро ль день наступит,
твой звёздный час, о коем клялся?
Чекко:
Когда настанет мир для римлян,
закон обрежет наглеца?
Народ:
Риенци, видишь, мы верны? О, римлянин,
когда ты волю нам даруешь?
Риенци (привлекая к себе кардинала) :
Мой господин, прошу вас поразмыслить,
о том, чего угодно вам! Могу ли впредь
я на Святую Церковь полагаться?

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Rienzi
Dies ist eu'r Handwerk, daran erkenn' ich euch!
Als zarte Knaben wuergt ihr unsre Brueder,
und unsre Schwestern moechtet ihr entehren!
Was bleibt zu den Verbrechen auch noch uebrig?
Das alte Rom, die Koenigin der Welt,
macht ihr zur Raeuberhoehle, schaendet selbst
die Kirche; Petri Stuhl muss fluechten
zum fernen Avignon; kein Pilger wagt's,
nach Rom zu ziehn zum frommen Voelkerfeste,
denn ihr belagert, Raeubern gleich, die Wege.
Veroedet, arm, versiecht das stolze Rom,
und was dem Aermsten blieb, das raubt ihr ihm,
brecht, Dieben gleich, in seine Laeden ein,
erschlagt die Maenner, entehrt die Weiber: -
blickt um euch denn, und seht, wo ihr dies treibt!
Seht, jene Tempel, jene Saeulen sagen euch:
es ist das alte, freie, grosse Rom,
das einst die Welt beherrschte, dessen Buerger
Koenige der Koenige sich nannten!
Verbrecher, sagt mir, gibt es noch Roemer?
 
Volk
Ha, Rienzi! Rienzi! Hoch Rienzi!  
Nobili
Ha, welche Frechheit! Hrt ihr ihn? 
Orsini
Und wir? Reisst ihm die Zunge aus!  
Colonna
O lasst ihn schwatzen! Dummes Zeug!  
Orsini
Plebejer!  
Colonna
Komm morgen in mein Schloss,
Signor Notar, und hol dir Geld
fuer deine schoen studierte Rede!  
Nobili  
Haha! Den Narren, lacht ihn aus!  
Orsini
Lacht ihn aus!  
Colonna
Lacht ihn aus!  
Orsini
Er stammt gewiss aus edlem Haus.  
Colonna
Ganz gewiss!

 
Nobili
Verehret ja den grossen Herrn,
er kann zwar nicht, doch moecht er gern!  
Baroncelli, Cecco, Volk
Hoert ihr den Spott der Frechen an?
Mit einem Streiche sei's getan!  
Rienzi
Zurueck, ihr Freunde, haltet ein!
Nicht fern wird die Vergeltung sein!
Zurueck! Gedenket eures Schwures!
 
Orsini
Nun denn, so macht dem Spass ein End'!
Der Streit ist halb, wir fechten aus.  
Colonna
Nicht in den Strassen vor Plebejern,
am Tagesanbruch vor den Toren.  
Orsini
Ich stelle mich mit voller Schar.  
Colonna
Die Lanzen vor, Mann gegen Mann!
Zum Kampfe fr Colonna!  
Orsini
Zum Kampfe fr Orsini!  
Die Nobili
Zum Kampfe fuer Colonna/Orsini!

 
Orsini, Colonna, Die Nobili
Hinaus, geruestet zum Kampfe,
mit Speer und Lanze zu Pferd!
In Fruehrots nebligem Dampfe
zieht fuer Orsini/Colonna das Schwert!  
Baroncelli, Cecco, Volk
Zum Kampfe ziehn die Frechen
das uebermuet'ge Schwert.
Wann wirst die Schmach du raechen
und schtzen unsren Herd? 
Die Colonna
Fuer Colonna!  
Die Orsini
Fuer Orsini!
(Die Nobili entfernen sich unter grossem Getuemmel.)

 
Rienzi
(der bisher in nachsinnendes Schweigen versunken war)
Fr Rom!
(Das Volk draengt sich naeher an Rienzi.)
Sie ziehen aus den Toren;
nun denn, ich will sie euch verschliessen!  
Kardinal
Wann endlich machst du Ernst, Rienzi,
und brichst der Uebermt'gen Macht?  
Baroncelli
Rienzi, wann erscheint der Tag,
den du verheissen und gelobt?  
Cecco
Wann kommt der Friede, das Gesetz,
der Schutz vor jedem Uebermut?  
Volk
Rienzi, sieh, wir halten Treu!
O Roemer, wann machst du uns frei?  
Rienzi
(Den Kardinal beiseit' nehmend)
Herr Kardinal, bedenkt, was Ihr verlangt!
Kann stets ich auf die heil'ge Kirche baun?

Conquistador
        Конкістадор

Автори - Brooker / Reid

Conquistador your stallion stands
        Конкістадор, твій жеребець застоявся,
in need of company
        позбувшись твого товариства.
and like some angel's haloed brow
        І подібно до ореола навколо лику ангела
you reek of purity
        ти випромінюєш шляхетність.
I see your armour-plated breast
        Я дивлюся, криця твого обладунку
has long since lost its sheen
        давно втратила свій блиск,
and in your death mask face
        а на смертній масці твого лиця
there are no signs which can be seen
        давно вже не грає міміка.

               Приспів
And though I hoped for something to find
        І хоч я сподівався що-небудь розгадати,
I could see no maze to unwind
        але не зрозумів, як вирішити загадку.

Conquistador a vulture sits
         Конкістадор, гриф хазяйнує
upon your silver shield
         на твоєму срібному щиті.
and in your rusty scabbard now
         Сім'я вже проросло в піску,
the sand has taken seed
         що заповнив заіржавілі піхви.
and though your jewel-encrusted blade
         Хоча твій інкрустований каменями клинок
has not been plundered still
         ще не викрадено з поля бою мародерами,
the sea has washed across your face
         морські хвилі торкнулися твого обличчя
and taken of its fill
         і вже заволоділи ним повністю.

                         Приспів (двічі)

Conquistador there is no time
         Конкістадор, тут не тот випадок,
I must pay my respect
         коли я маю виявляти повагу.
and though I came to jeer at you
         Але хоч я і прийшов посміятися над тобою,
I leave now with regret
         та залишаючи тебе, зараз шкодую про це.
and as the gloom begins to fall
         І оскільки темнота починає густішати,
I see there is no, only all
         я не бачу нічого, і разом з тим все:
and though you came with sword held high
         хоч ти й прийшов, гордо тримаючи меч над головою,
you did not conquer, only die
         але нікого не переміг, тільки загинув...

                 Приспів (двічі)

Уильям Холмэн Хант "Риенци клянется отомстить за смерть своего младшего брата, убитого в схватке между кланами Орсини и Колонна"

История создания
В июне 1837 года Вагнер познакомился с романом Бульвер-Литтона, главным героем которого был Кола ди Риенцо — лицо историческое. Этот государственный деятель мечтал преобразовать Рим в духе древних республиканских традиций и сместил в 1347 году сенаторов, объявив себя трибуном. Вагнер задумал оперу на этот сюжет. Либретто было завершено к августу 1838 года, партитура — в ноябре 1840 года.
Премьера оперы состоялась 20 октября 1841 года в Дрезденской придворной опере под управлением Карла Готлиба Райсигера. Партию Адриано исполняла знаменитая Вильгельмина Шрёдер-Девриент, впоследствии участвовавшая в премьерах «Летучего голландца» и «Тангейзера». Несмотря на большую продолжительность спектакля, премьера имела успех. Несколько следующих спектаклей давались в двух частях за два вечера — «Величие Риенци» и «Падение Риенци», но эта идея не встретила понимания публики. В последующие годы состоялись премьеры в Гамбурге, Берлине, Праге.

Действующие лица
Кола Риенци (Cola Rienzi), папский нотариус (тенор)
Ирена (Irene), его сестра (сопрано)
Стефано Колонна (Steffano Colonna), глава патрицианского рода Колонна (бас)
Адриано (Adriano), его сын (меццо-сопрано)
Паоло Орсини (Paolo Orsini), глава патрицианского рода Орсини (бас)
Раймондо (Raimondo), кардинал и папский легат (бас)
Барончелли (Baroncelli), римский гражданин (тенор)
Чекко дель Веккио (Cecco del Vecchio), римский гражданин (бас)
Вестник мира (сопрано)
Герольд (тенор)
Послы Милана, Ломбардии, Неаполя, Богемии и Баварии; римские патриции, священнослужители, вестники, народ

Краткое содержание
Первый акт
Площадь перед Латеранским собором. Толпа сторонников Орсини пытается похитить Ирену из дома Риенци. Появляются враждебные им сторонники Колонны, завязывается драка. Адриано вступается за Ирену. Кардинал Раймондо тщетно пытается успокоить разбушевавшиеся толпы, ему на защиту приходит народ, возмущённый произволом патрициев. Появившийся Риенци клеймит патрициев и получает с их стороны насмешки, со стороны народа — поддержку. Риенци клянётся освободить народ от развращённых аристократов.
Риенци остаётся с Адриано. Он удивлён, что тот пошёл против своего семейства и защитил Ирену. Адриано, влюблённый в Ирену, обещает быть верным сторонником Риенци в осуществлении его планов. Предубеждения Риенци против сына Колонны рассеиваются.
Во время любовного дуэта Адриано и Ирены вновь появляются патриции и вступают в борьбу.
Народ объединяется против аристократов, Риенци гарантирует ему свободу. Народ хочет провозгласить его королём, но ему достаточно именоваться народным трибуном. Кардинал благословляет Риенци. Всеобщее ликование.
(краткие содержания последующих актов будут приведены мною с последующих отрывках перевода либретто, -- прим.перев.) См.по ссылке: См. по ссылке: http://wapedia.mobi/ru/%D0%A0%D0%B8%D0%B5%D0%BD%D1%86%D0%B8_%28%D0%BE%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B0%29#4.

Первый акт
Римская улица, которая во глубине сцены отраничена Латеранским собором; на первом плане справа-- дом Риенци. Ночь. (Орсини с шестью-восемью своими приспешниками у дома Риенци.)

Орсини:
Вот здесь, вот здесь! Живее наверх, друзья!
Приставьте лестницу к окну!
(Двое дворян-нобилей прислоняют лестницу к стене дома, куда взбираются через распахнутое окно.)
Прекраснейшая дева Рима
моя по праву, восхищайтесь мною,
приму хвалу охотно вашу.
(Двое нобилей влекут Ирену из дома.)
Ирена:
На помощь! Помогите! Боже!
Орсини и его приспешники:
Ха, что за страстная покража
из дома жалкого плебея!
Ирена:
Стыда на вас нет, варвары!
Приспешники Орсини:
Не запирайся только детка,
ты хороша, гляди, нас сколько женихов!
Орсини:
Идём же, дурочка, не злись,
и не жалей, меня узнаешь кстати.
Ирена:
О, кто спасёт меня?
Орсини (своим приспешникам) :
Ха-ха, она красива! Тащите
её ко мне в опочивальню прочь!
(Они тащат Ирену прочь. Колонна с восемью его подчинёнными выступает против них-- и пытаются вырвать у них Ирену.)
Орсини:
Ага, Колонны люди!..
Её тяните мне, Орисини!
Люди Колонны:
Колонна, раз!
Люди Орсини:
Орсини, два!
Колонна:
Девицу отберите!
Орсини:
Из рук не выпускать!
(Они бьются. Является Адриано со Стражником, который вооружён.)
Адриано:
За что борьба?.. Вперёд, к Колонне!
(Новая схватка.)
Что вижу я?! Не ты, Ирена?!
Пустите бабу! Я под защиту
свою беру её!
(Он силой прокладывает себе путь к Ирене-- и вызволяет её.)
Колонна:
Ай, молодец, сынок! Твоею бабе быть!
Адриано:
Не беспокойтесь! Кровь пролью свою
я за Ирену!
Орсини:
Он дурака разыгрывать горазд!
Но в этот раз моею бабе быть!
(Он хватает Адриано.)
Колонна (своим) :
Ну, что вы смотрите! Отбить обоих!
Люди Колонны:
Колонна!
(Новая схватка. Шум постепенно привлекает значительное число народу со всех сторон.)
Народ:
Ха, что за гвалт! Кончайте драку!
Орсини:
Ну вот ещё!
Колонна:
Громите их сколь влезет!
(Народ берётся за палки и камни.)
Народ:
Долой Колонну! Долой Орсини!
(Общая схватка. Выходит Кардинал со свитой.)
Кардинал:
Смутьяны, прочь! Вам с улицы долой!
К спокойствию взываю я, легат!
Колонна:
Синьор, подите в церковь, кардинал,
а улицу оставьте нам!
Кардинал:
Ха, что за дерзость!
Орсини:
Устройте мессу у себя!
Отсюда убирайтесь прочть!
Кардинал:
Бесстыдники!
Я-- сам легат Святого Папы!
Колонна:
Прочь, краснорясый!
Народ:
Внемли`те грешникам!
Нобили (т.е. дворяне-- прим.перев.) :
Вперёд! Вы, кардинал,
освободите место!
(Усердная схватка возобновляется. Кардинал ступает к дерущимся-- народ защищает его.)
(Входит Риенци с Барончелли и Чекко.)
Риенци:
Все, прекратите!..
(к народу)
А вы, иль вы
забыли, в чём мне поклялись?...
(Народ ,который спас кардинала, при появлении Риенци тотчас прекращает драку. Нобили, будучи поражены мгновенным повиновением народа Риенци, безмолвно замирают.)
(к нобилям)
И это уваженье к Церкви,
доверенной защите вашей?
(Ирена спешит к Риенци и утыкается лицом ему в грудь. Риенци замечает лестницу, приставленную к отворённому окну--и, кажется, тотчас догадывается о случившемся. Он окидывает нобилей смертельно ненавидящим взглядом.)

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

ERSTER AUFZUG
Eine Strasse Roms, welche im Hintergrunde durch die Lateran-Kirche begrenzt wird; im Vordergrunde rechts das Haus Rienzis. Es ist Nacht. (Orsini mit 6-8 seiner Anhaenger vor dem Hause des Rienzi.)
 
Orsini
Hier ist's, hier ist's! Frisch auf, ihr Freunde.
Zum Fenster legt die Leiter ein!
(Zwei Nobili legen eine Leiter an das Haus und steigen durch das geoeffnete Fenster ein.)
Das schoenste Maedchen Roms sei mein;
ihr sollt mich loben, ich versteh's.
(Die beiden Nobili bringen Irene aus dem Hause.)
Irene
Zu Hilfe! Zu Hilfe! O Gott!
Die Orsini
Ha, welche lustige Entfuehrung
aus des Plebejers Haus!
Irene
Barbaren! Wagt ihr solche Schmach?
Die Orsini
Nur nicht gesperrt, du huebsches Kind,
du siehst, der Freier sind sehr viel!  
Orsini
So komm doch, Naerrchen, sei nicht boes,
dein Schad' ist's nicht, kennst du mich erst.  
Irene
Wer rettet mich?  
Orsini, Die Orsini
Haha, sie ist schoen! Nur fort ins Gemach!
(Sie schleppen Irene fort. Colonna mit 8 seiner Anhnger tritt ihnen entgegen und treibt sie zurueck.)
Colonna
Orsini ist's! - Zieht fuer Colonna!  
Orsini
Ha, die Colonna! - Zieht fuer Orsini!  
Die Colonna
Colonna hoch!  
Die Orsini
Orsini hoch!
Colonna
Nehmt euch das Maedchen!  
Orsini
Haltet sie fest!
(Sie kaempfen. Adriano kommt mit Gewaffneten.)  
Adriano
Was fuer ein Streit? - Auf, fuer Colonna!
(Neuer Kampf.)
Was seh' ich? Gott! Das ist Irene!
Lasst los! Ich schuetze dieses Weib!
(Er bricht sich Bahn zu Irene und befreit sie.)  
Colonna
Ha brav, mein Sohn! Sie sei fuer dich!  
Adriano
Ruehrt sie nicht an! Mein Blut fuer sie!
Orsini
Er spielt fuerwahr den Narren gut!
Doch diesmal ist sie noch fuer mich!
(Er greift Adriano an.)  
Colonna
(zu den Seinigen)
Nun, seht nicht zu! Schlagt los!
Die Colonna
Colonna!
(Neuer Kampf. Der Laerm hat allmaehlich eine starke Anzahl Volkes versammelt.)  
Volk
Ha, welcher Laerm! Lasst ab vom Kampf!  
Orsini
Das fehlte noch!  
Colonna
Schlagt alles nieder!
(Das Volk greift zu Steinen und Stcken.)
Volk
Nieder mit Colonna! Nieder mit Orsini!
(Allgemeiner Streit. Der Kardinal kommt mit Gefolge.)  
Kardinal
Verwegne! Lasset ab vom Streit!
Zur Ruhe ruf' ich, der Legat.
Colonna
Herr Kardinal, geht in die Kirche,
und lasst die Strasse nun fuer uns!
Kardinal
Ha, welche Frechheit!  
Orsini
Lest die Messe!
Macht Euch von hinnen!  
Kardinal
Unverschaemte!
Ich, der Legat des Heil'gen Vaters!  
Colonna
Fort, heil'ger Rotrock!  
Volk
Hoert die Laestrer! 
Nobili
Drauflos! Macht Platz, Herr Kardinal!
(Erneut heftiger Kampf. Der Kardinal kommt ins Gedraenge, das Volk beschuetzt ihn.)
(Rienzi kommt mit Baroncelli und Cecco.)
Rienzi
Zur Ruhe! -
(zum Volke)
Und ihr, habt ihr
vergessen, was ihr mir geschworen? -
(Das Volk, das den Kardinal gerettet hat, laesst sogleich bei Rienzis Erscheinen vom Streite ab. Die Nobili sind durch Erstaunen ber Rienzis gebieterisches Auftreten und dessen augenscheinliche Gewalt ueber das Volk sprachlos gefesselt.)
(zu den Nobili)
Ist dies die Achtung vor der Kirche,
die eurem Schutze anvertraut?
(Irene eilt auf Rienzi zu und verbirgt ihr Gesicht an seiner Brust. Rienzi erblickt die Leiter am offenen Fenster und scheint sogleich zu verstehen, was vorgefallen ist. Er wirft den Nobili einen toedlichen Blick zu.)

      The road to hell (part 2)
     Дорога в пекло (частина 2)

Well I'm standing by the river
     От стою біля річки,
But the water doesn't flow
     та вода не тече,
It boils with every poison you can think of
     вона піниться від усіх отрут,
      які можна собі уявити.  
And I'm underneath the streetlight
     Йду вулицею при світлі ліхтарів,
But the light of joy I know
     але те світло радості, я знаю,
Scared beyond belief way down in the shadows
     неймовірно боїться шляху, що веде униз, в морок.
And the perverted fear of violence
     І неприродний страх перед насильством
Chokes the smile on every face
     душить посмішки на обличчях,
And common sense is ringing out the bell
     і первісні почуття б'ють у дзвін.
This ain't no technological breakdown
     Це не технологічний збій,
Oh no, this is the road to hell
     о, ні! Це дорога, що веде у пекло!

And all the roads jam up with credit
     І всі шляхи захаращені кредитом,
And there's nothing you can do
     і нічого з цим не зробиш...
It's all just pieces of paper flying away from you
     Це коли паперові листки тікають від тебе.
Oh, look out world, take a good look
     О, поглянь на світ, придивися краще до того,
What comes down here
     що відбувається тут.
You must learn this lesson fast and learn it well
     Ти маєш швидко і добре засвоїти ось який урок:
This ain't no upwardly mobile freeway
     це не висхідна безкоштовна автострада,
Oh, no, this is the road
     о, ні, це дорога...
Said this is the road
     Повторюю, це дорога...
This is the road to hell
     Це дорога, що веде у пекло.
 

))))))) С л у х а т и