хочу сюди!
 

Маша

50 років, козоріг, познайомиться з хлопцем у віці 37-65 років

Замітки з міткою «судьба»

201 - Мёртвый мороз

Злобный дэдушка Мороз
Тихо ночью приходил
Все подарочки унёс
И деньжата прихватил

Изменениям виной
Этот праздничный налёт
И теперь уже весной
Я встречаю Новый год!


2004

как я ездил на Донбасс (дорожная чэ)

в целях конспирации и всего такого прочего
имена, фамилии, виды фауны, марки машин, меню, цены, типы поломок,
физические процессы,географические ориентиры и привязки к местности
изменены до неузнаваемости

Придорожная индустрия трасс, дорог и путешествий - это отдельная форма жизни.
На постоялых дворах придорожной индустрии обстряпываются делишки, сходятся пути, судьбы и интересы, заключаются пакты и конвенции, водятся знакомства и целые дружбы. И еще придорожная жизнь захватывает людей в плен одиночества. Одиночества тотального и тягучего как песни кочевых киргизов.

А особый уголок в придорожной индустрии занимает ночная жизнь путешественников и путников. Ночь в пути обосабливается для специальных посиделок у костра стола, для специальных баек на тему и просто так, для выпивания того что днем пить чревато и подглядывания за тем, что днем прячется под сенью дневного света.

В лоне ночной придорожной индустрии можно скоротать вечерок, съесть харамного, вкусить запретного, пощупать греховного и даже подзарядить мобильного экзотическими зарядными устройствами на дьяволиной тяге. Моно сделать все это и тут же забыть о сделанном. Дело в том что ночные действия, сразу после свершения, как-бы попадают в особый отдел коры головного мозга. Попадают и теряются там до поры. Воспоминания о ночных происшествиях бывает крайне трудно извлечь на поверхность, под свет софитов и юпитеров. Потому в нашей повседневности так мало ночи, так мало мемуаров на темы ночных событий.

Немного побродив по обочине, немного погоревав и подумав, слегка зарядив мобилку, я пришел к закономерному умозаключению. "Утро вечера мудренее!" - надо обустраиваться на ночлег. Звездный придорожный мотель предлагал широкий спектр ночевательных услуг. Весь первый этаж был отведен под опцию "Кемарнуть 3 часа". Почему именно 3(три прописью) не уточнялось. Стоила эта услуга 200 полновесных. Зато на втором, ВИП-этаже можно было дрыхнуть хоть всю ночь. Правда и стоило это вдвое дороже, но все же...я выбрал второй. Во-первый потому что непонятно, что бы я делал в 3 часа ночи, разбуди меня метрдотель первого этажа после условного срока, а во-вторых мне хотелось смыть с себя дорожную пыль, резиновую крошку, сажу и тосол, которые делают нормального человека малоподвижным, которые сковывают движение и затупляют четкость мысли.

Мои сомнения имели вполне объяснимую природу - мне было откровенно жалко кровных 500 гривен на ВИП-ночевку если ею нельзя похвастаться в блогах. А как похвастаться если зарядка телефона с камерой на нуле и настроение для стрима ни к черту? Да и камера у меня не работает как положено уже года два как...

В итоге сторговался за 300, оформился как Иванов, получил ключ и вошел в чертоги. Живописать ВИП не стану. Отмечу только одно - душ на этаже имел воду из двух источников - их холодного и очень холодного. Очень холодная вода надо полагать проходила специальные охлаждающие элементы, потому что была страсть какая студеная, для ВИП-моржей заполярья. Потому пришлось принять короткую водную процедуру из просто холодного крана, для простых путников экваториального пояса, для шейхов или около того. Дальше была беспробудная ночь без сновидений.

Рано поутру ночлежку огласил рев мощных двигателей какой-то зверской техники особого назначения. Выскочив на крыльцо я понял причину шухера - мимо на черепашьей скорости двигалась колонна военной техники. Быстренько натянув смокинг и сдав номер, я выскочил на трассу и затопал пешком. Туда, в места и края, откуда уезжали бронированные монстры с оторванными глушителями.

Протопав километра три и распутав узел дорожной развязки я выскочил на дорогу прямую и честную как стрела ковбойца убивца  киргиза. Другого направления кроме нужного здесь не было, не по пути было не с кем. Мимо мчались фаэтоны, экипажи и тыквы, умело замаскированные под легковушки. Но никто из них не останавливался. Создавалось впечатление что все это мельтешение - повторение вчерашнего. Все те же люди что и вечером все на тех же легковушках и грузовиках едут по какому-то замысловатому маршруту, погруженные в свои безотрадные мысли.

Через час примерно остановился рейсовый автобус, а еще спустя полчаса мне даже удалось комфортабельно усесться в нем.
По прибытии на автовокзал выяснилось что нужное мне дальнейшее направление забито до отказа. Но поскольку билет был у меня на руках, то деваться было некуда. Приходилось грузиться. В процессе погрузки оказалось что я единственный на весь салон пассажир, честно купивший билет в кассе. Остальные 60 с лишним человек путешествовали просто так, за взятки.

Вы когда-нибудь пробовали затолкать в Спринтер 60 человек, с поклажей? И не пробуйте! Невеселое это дело. Скандальное, антигуманное и пахнущее концентрационным. Пахнущее Нюрнбергом и Гаагой, не побоюсь этого слова!

ШОфер в кожЭ, запрессовав последнего пассажира снаружи, обошел свою тыкву по кругу и уселся за руль. Поехали! Лениво отгавкиваясь от стонущего, кряхтящего, ноющего, матюкающегося и потеющего электората, шОфер уверенно вел свое судно сквозь бездорожье с твердым покрытием.

Постепенно выяснилось что во всем виновата пятница. В обычные дни он возит по 7-8 человек, а сегодня все вдруг сорвались в вояжи. К тому же официально пассажиров всего двое - я и еще одна женщина с чемоданом на 6 персон. Нет, шестеро в ее чемодан конечно не поместилось бы, но двоих я бы с удовольствием туда затолкал: чувака который постоянно наступал мне на ногу и тетку со скандальным характером, везущую какие-то деревья для свей оранжереи в зимнем саду. Ногу я убрать не мог - я на ней стоял. Вторую мне еще полчаса поставить было некуда. И лапы от деревьев я тоже убрать не мог - я на них висел. И мне было плевать что деревья стоили бешеных 180, а впоследствии и все 300 гривен каждое. И рот сильно открыть не мог - у меня там была жувачка и свежая пломба, из серебра.

Но я выжил и доехал! Назло тетке с деревьями, тетке с чемоданом и тетке, которая никак не может дочитать эту заметку до музычки. Доехав, я конечно с наслаждением вонзил..

Зарядку вонзил, в телефон. Боже, 100500 пропущенных! 
Из них двое от киргиза и столько же Адвизор.

Киргиз конечно же с претензиями. Он, видите ли, волновался! А то что я только через сутки после сделки попал домой, без машины, пешком - это как-бы не то. Не то приключение. И еще киргиз сомневался в моей порядочности. Не хочу ли я его провести и обвинить в мошенничестве. Я сказал что хочу, сказал что хочу подержаться за его худое киргизское горло. Сошлись на том что ремонт он оплатит, переведя нужную сумму, сторно, на указанный мной счет.

Впоследствии он меня даже притомил слегка. То счет не бьется то банк закрыли на ремонт, то жена деньги перепрятала...
Короче, перевел только в понедельник. К тому времени у меня уже был четкий план дальнейших действий и его, киргиза, место в нем...



в целях конспирации и всего такого прочего
имена, фамилии, виды фауны, марки машин, меню, цены, типы поломок,
физические процессы,географические ориентиры и привязки к местности
изменены до неузнаваемости

Хромой Бог



Их выбросили одновременно. В одну точку.
На них хотели посмотреть. Как они сориентируются, впишутся, освоятся, выкрутятся и расположатся на неизвестной территории.
По условиям эксперимента им отводилось примерно 7 месяцев. Но они ничего не знали ни о продолжительности выброски ни об условиях ни о целях эксперимента ни даже о самом эксперименте. Их готовили для того чтобы они выжили. Надо сказать, что готовили их совместно и почти одинаково. Никаких преференций, никаких послаблений и никаких экзаменов - их просто наполняли содержанием и следили чтобы содержание максимально отражалось в них.
Высадка была тяжелой. Планета встретила их неприветливо - дождем, пронизывающим ветром и молниями.
Петр сразу зарылся в землю и как-будто оцепенел.На все попытки его расшевелить он отвечал гробовым молчанием. После короткой, но яростной борьбы все остальные поняли, что Петра расшевелить им не удастся.
Розовый усердствовал дольше всех. Он уговаривал и увещевал Петра и всех остальных собраться и идти на север. Там, на севере вспыхнула первая звезда. Розовый считал, что это и есть их направление. Он стремился к своей звезде.
Е-92 хотел встретить рассвет. Он искренне считал, что восток покажет им правильное направление и даст ориентир.
Стальной искал спасение на юге. Раз планета оказалась такой неприветливой, раз она встретила их холодом и стужей, то вполне логично было бы проследовать на юг, туда где теплее. Там все будет по другому и все будет хорошо.
Тяжелый тоже ждал рассвета. Только не для того чтобы рассвет показал место где всходит Солнце, а для того чтобы Солнце осветило путь на запад. Запад и только запад! Тяжелый понятия не имел почему, но его убеждение каким-то мистическим образом крепло в нем с каждой секундой. Он готов был задушить всех во славу своих убеждений.
Куб оказался в самом трудном положении. Он укрыл собой всех от дождя и ветра. Он ничего не видел и не слышал - только дождь и свист ветра, только опасные молнии и пронизывающий холод. Петра Куб больше никогда не увидел. Зато он увидел звезду Розового, восход Солнца Е-92 и закат, на который так надеялся Тяжелый.
На следующий день ничего в их раскладе не изменилось. Каждый остался при своем мнении и настаивал на своей точке зрения. Кроме Петра конечно. Тот угрюмо молчал уставившись в землю.
День за днем, неделя за неделей тянулась ожесточенная дискуссия, куда следовать и чья правота окажется самой правой.

На исходе пятого месяца, когда все уже прилично устали, их всех взял в тиски хромой мальчик с обожженным лицом и руками без пальцев. Петр встрепенулся, сверкнул содержимым и кажется вернулся к жизни. Мальчик уронил их. Е-92 увидел закат, а для Тяжелого запад прекратил свое существование. Все померкло для Куба и он столкнулся с землей...

Петр увидел над собой мир, все пространство которого занимало сморщенное обезображенное ожогом лицо Бога и почувствовал на своем лице скупую мальчишескую слезу. Бог, который перевернул их всех, изменил их убеждения и ориентацию, плакал от бессилия и одиночества. Немного погодя Бог встал на здоровую ногу, а второй обрушил на них небольшую каменную насыпь. Камни навалились на Петра, на Розового, на Е-92, на Стального, на Тяжелого и на Куба. Камни скрыли от них все ориентиры, придавили до полной бездыханности и превратили в некое подобие их Бога, в безмолвных, несчастных и искалеченных. По воле хромого Бога для них эксперимент разом закончился...

Иллюстрации Алекс59

Хотелось

Как хотелось, ребятки, чтоб всё по уму! Отслужил, чтоб... Женился, работал... Отслужил... И теперь ни хрена не пойму - Ни страны нет, ни Бога, ни чёрта. Словно обухом в темя «заехали», псы. По мечте – сапогом вертухая. Перепутал по-крупному кто-то рамсы В Беловежской, краплёной катая. Философствуют умники с пеной у рта О возможностях равных и праве. Отслужил... А в итоге - одна лишь мечта - Не подохнуть бы в сточной канаве.

 

 

Своими руками...

Идём в поводу мимолётных желаний,
Как дети, что ищут забавы,
Последствия нынешних наших деяний
Не пробуем даже представить.
А после рыдаем в жестокой печали:
«Судьба! Что ж ты сделала с нами!..»
Забыв в ослепленье, как ей помогали
Своими, своими руками.

За всякое дело придётся ответить,
Неправду не спрячешь в потёмках:
Сегодняшний грех через десять столетий
Пребольно ударит потомка.
А значит, не траться на гневные речи,
Впустую торгуясь с Богами,
Коль сам посадил себе лихо на плечи
Своими, своими руками.

Не жди от судьбы милосердных подачек
И не удивляйся подвохам,
Не жди, что от жалости кто-то заплачет,
Дерись до последнего вздоха!
И, может, твой внук, от далёкого деда
Сокрыт, отгорожен веками,
Сумеет добиться хоть малой победы
Своими, своими руками. автор Мария Семёнова.

Судьба

От судьбы не уйдёшь, а если ушёл, значит не судьба...rose

Вечный вопрос

...Оп-па...Где это мы остановились?...Полустанок какой-то.Не разобрать...А ты чё не спишь?...Мне вот тоже не спится. Нарассказывал тут вам. Раздёргался...Лезет теперь в голову всякое...Э-эх...воспоминания. Чемодан без ручки. И тащить порой невыносимо. И бросить - чёрта с два, в нём твоё ВСЁ!....В шахматишки? Ну, расставляй давай. А я пока чайку спроворю...О чём развспоминался, спрашиваешь?...Да о всяком. О том, что, как ты ни упрятывай детские переживания и обиды, но в какой-то, почему-то не самый подходящий, момент твоей, уже взрослой, жизни они вдруг начинают пинать тебя под копчик и мешают тебе принимать решения взвешенные и рассудочные, какие бы подобали по достигнутому статусу. И ты, столкнувшись с очередным в своей жизни негодяем, пытаешься потом мстить ему за прошлые обиды. То есть, действуешь так же, как действовал бы он сам... И чем, скажи, ты тогда будешь лучше него?...Не-е-ет...Допускать этого решительно нельзя. Иначе вся эта сволочь и шелупонь помоечная, в каких бы рангах она ни пребывала, будет считать, что ты - такой же, как и они. Поэтому рассуждения об этике и морали в отношении тебя будут неприложимы.

   Отмщение, mon cher, это удел Господа. Так, как накажет Он, человеку  не под силу. Нечего и пытаться, возносясь в гордыне... Что, говоришь, делать?...А ничего. Не знаешь, что делать - не делай ничего. То есть, то, что всегда. И терпение. Только выдержка и терпение.

   Вот посмотри, что у нас с тобой тут образовалось на доске. Играется испанская партия. Как раз тот вариант, который знающие игроки именуют "испанская пытка". Пять ходов - а ни одна фигура не взята. Развитие замедлилось. Позиции почти зеркальны. И проиграет тот, у кого не хватит терпения подготовить резервный ход, и он кинется размениваться и упрощать. Японцы говорят, побеждает тот, кто умеет ждать. А противник должен бить себя сам. И начнёт непременно, если у тебя хватит терпения дождаться. У меня как-то в бытность сельским хирургом, в связи с этим рассуждением, презабавная история приключилась.

   Дежурил это я как-то по хирургии в Криничанской ЦРБ. 1994год. Лето.  Золотое для меня было время. К тому моменту я уже проработал там пару лет, понял, что состоялся,как профессионал, и перестал комплексовать. Обстановка рабочая там после медсанчасти №61 была для меня так и просто домашняя. Я почти сразу понял, что основная масса упрёков моего шефа по медсанчасти была просто истерикой его хронически неутолённой предстательной железы в преломлении плохонького, явно не мужского, воспитания в смеси с влиянием латиноамериканских сериалов. Профессионал, однако, он был преотменный. И я был сердечно благодарен ему за четыре года серьёзнейшей выучки под его началом. А в этой сельской больнице усилиями моего друга и шефа, покойного Лёхи, условия для работы были практически идеальными. Работалось весело и споро. Да и лет мне было меньше сорока. И здоровье не виляло. И нервы не бренчали, как  расстроенное пианино в клубе при овощной базе.  

   Ну вот...Дежурю. Пятница.Операционный день. Парочка нетяжёлых грыж. Проассистировал травматологу на остеосинтезе бедра. Потом удаление жёлчного пузыря с камнями. Лёха с коллегами разъехались по домам. Дежурство, в общем-то, как дежурство. Ничего особенно примечательного и героического. Ну, аппендицит у ребёнка. Парочка переломов предплечий. Один потоптанный бычком дед, без признаков внутренних разрушений. А к ночи так и вовсе угомонилось. Дамы дежурной смены по хирургии во мне по тем временам души не чаяли. А я отвечал им тем же. Поэтому я был накормлен прекрасным горячим ужином... под бдительным присмотром, чтобы мне во время поглощения отменной пищи не мешали вкушать её с должным спокойствием и неторопливостью.

     Время уже близилось к полуночи, и я с наслаждением вытянулся на диване в ординаторской... Призрак почти райского покоя едва не расхохотался идиотски и гомерически, растаяв в трезвоне взорвавшегося трелями телефона, который, сволочь, втихомолку вынашивал свою месть в течение последнего часа...и лишь ждал подходящего момента... Итак, меня ждали в приёмном отделении.

    Их было четверо. Трое одетых в потёртую милицейскую форму крепких мужичков с автоматами. И чернявый рослый сухопарый человекообразный в цивильном и  наручниках...изображает боль в животе. Легенда звучала примерно так.

   Конвоируемый - рецидивист. Две ходки за грабежи. Взят с поличным в селе Аулы, где, собственно, и проживал. Сбежал из-под стражи два дня назад. И выловлен был вчера поздней ночью при попытке вломиться в домишко одной одинокой бабульки на окраине Криничек, пока та занималась своими хрюшками. Выловили, кстати, соседи бабки, двое из которых его сегодня сюда препроводили. По всему проглядывалась Судьба-злодейка. Можно даже сказать, Кысмет. И возомнилось ему, недоумку, контуженному в родах, эту самую Судьбу-кысмет обмануть. Назавтра должны были его отконвоировать в область, в следственный изолятор на улице Рабочей. В тюрьму, то есть. А попадать туда ему категорически невозможно было. Без фатального ущерба для здоровья не обошлось бы. Было там кому из сидельцев ждать его. Обидел он людей неосмотрительно. Могли и покритиковать с усердием...до кончины позорной. Вот и удумал он трюк отмочить. Начал с час назад в кутузке  от боли корчиться и на помощь звать. А когда сбежались к нему караульные, объявил им, что заглотал он дескать пару булавок, и они, вроде как, даже ему кишки проткнули. Дальнейшее просматривалось невооружённым глазом. Обнаружив такую беду, кто-нить из эскулапов слабонервных мог и операцию сделать ему отважиться. А там, как начнёт брюхо заживать, мог этот крендель и в побег из больницы податься. Из больницы-то цивильной легче, чем из тюремной, сбежать. Приходилось, знаешь ли, наблюдать не раз. Помню. как-то ещё в 1979м привезли нам одного такого в ГБСМП. Корчится. К животу прикоснуться не даёт. Мы его на рентген. На снимке в прекции желудка - гвоздь двухсотка. Операция. Вскрыли брюхо, вскрыли желудок...А в нём этот самый гвозь...заботливо в вату и тряпку замотанный да целофаном обёрнутый, да ниткой для надёжности перевязанный...Чтоб, значь, чего доброго не выскользнул из обмоток да и впрямь желудок не проткнул. Так он, изобретатель-кулибин, на шестой день из-под стражи-то и утёк. Через окно туалета на втором этаже. Прямо со швами неснятыми...

   Начал я этого человекоподобного осматривать и щупать. Вижу - брэшет. Прикрикнул на него, чтоб комедию не ломал. И тут краем сознания уловил мелькнувшую в тускловатом свете сиротской лампочки под потолком тень странноватого испуга на его лице. Да и лицо показалось мне знакомым. Отправил я его на рентген. А сам гляжу в сопроводиловку. Имя, фамилия, возраст...Тут в меня воспоминания и вцепились мёртвой хваткой ополоумевшего ротвейлера...

   Звали этого скота Алексей Киселёв. И был он года на три-четыре старше меня. Это когда вам обоим за двадцать, такая разница значения не имеет. Но мне тогда ещё не было четырнадцати. А ему почти восемнадцать. Он был в команде музыкантов, играл на альте (труба такая)  и был зачислен ко второму отряду. Какого хрена таким переросткам (а среди музыкантов были и постарше) было делать в пионерском лагере, для меня и до сих пор загадка. А был ещё и спортотряд с такими же "школьниками". Но те хоть вели себя поприличнее. А этот... Есть такой тип людей. Они растут с младенчества в тесном застойном болотце какого-нибудь села, где все, как в тюрьме, испытывают жестокий сенсорный голод, где легко развивается "синдром пингвина"... Не слышал о таком?...По мнению пингвина, вся Земля состоит из льда....Добавь к этому ещё быт Страны Советов со съездами её Партии, телевидением с двумя каналами программ, похожие друг на друга газеты и уголовно-тюремную её историю. И если таких мальчиков не воспитывают по-хорошему в семье или вообще не воспитывают, то некоторые из них среди сверстников могут ОБОЗНАЧИТЬ себя, прибегая лишь к насилию. А поскольку на любую силу может отыскаться управа, то они, как правило, тяготеют одерживать победы над теми, кто заведомо сдачи не даст.

   Этот сукин кот был из Аул и, как почти все сельские, страстно не любил "городских". Вот эту свою нелюбовь он и вымещал на мне. Во-первых, я был младше и слабее физически. Это года три спустя я был способен завязать узлом здорового мужика. А тогда... Во-вторых, я почти год уже занимался занимался самбо. И ему было в кайф при всех безнаказанно бить самбиста. В-третьих, он всегда бил изподтишка. Либо науськивал на меня кого-нибудь из своих сявок (таких всегда хватает), а когда я давал наглецу укорот, нападал на меня сам, держал за руки и заставлял своих мозгляков бить меня. Я несколько раз подкарауливал его скрытно с кирпичом или железным прутом, чтобы проломить череп. Но. кажется, кто-то из его шакалов шпионил за мной и вовремя доносил хозяину, и тот ни разу мне не подставился. Ненависть моя была настолько сильна, что я годы спустя ждал случая встретить его где-нибудь и лупить смертным боем. То, что наши пути нигде не пересекались стало мне той летней ночью 1994го понятным. Было бы удивительно, если бы он проделал до нашей с ним, такой забавной для меня, встречи другой путь.

    На мокрых рентген-снимках чётко обозначились две раскрытые  довольно крупные булавки, застрявшие. очевидно, в месте впадения подвздошной кишки в слепую. Я сообщил ему об этом радостном для всех событии. Присовокупил, правда, что скорее всего он их обмотал чем-то мягким, чтобы не проткнуть себе в кишках ничего. Но булавки застряли так, что мало надежды на то, что они выйдут из кишечника естественным путём, и придётся наверное оперировать. Он забеспокоился было. Но я его утешил, сказав, что в том положении, в каком они застряли, булавки всё равно рано или поздно проткнут обмотку, а потом и стенку кишки. И всё равно придётся оперировать. Правда, уже в условиях перитонита, а это существенно снижает вероятность благополучного исхода. И он огорчился ещё больше. А потом рассказал ему до мелочей нашу с ним историю двадцатипятилетней давности. Он пытался было в полной панике от всего откреститься,  убедить меня, что я принял его за кого-то другого, но потом как-то некрасиво, почти по-бабьи, сник. Милиционеры были поражены. Я, как мог, постарался его приободрить. Я сказал, что дал распоряжение сделать повторный снимок в пять часов утра. И если булавки останутся в таком же положении, то придётся срочно делать операцию по их извлечению. И придётся её делать мне. Потому что пока больше некому будет. Выходные.

   Осуждаешь?...Нет?...А промелькнула у тебя в уголках рта тень тени презрения. А напрасно. Как профессионал, ты знаешь прекрасно, что я обязан, объявляя пациенту о необходимости операции, предупредить его о всех возможных последствиях и риске. Решение ведь за ним. Без его согласия, при наличии у него сохранённого сознания, я никакого права приступать к операции не имею. Так что я ни на йоту не преступил положений врачебной этики. Другое дело, что я всего-навсего человек. И память детского возраста и переживания могли бы сыграть со мной злейшую из шуток...Дрогнула вдруг рука...Промахнулся швом на доли милиметра...Впору было к Господу взывать не оставить меня в сомнениях моих...

   Отдохнуть мне тогда всё равно не пришлось. В час ночи привезли травму автодорожную. Образовались у пострадавшего переломы рёбер слева и размозжение селезёнки, которую пришлось поэтому удалять, потом переливать кровь...Передремал часок. В пять пошёл смотреть снимок этого гада. Стоят булавки, как вкопанные. Подхожу к его палате. Навстречу мне караульный с заявлением письменным его "подопечного". Запросился засранец в тюрьму...Господь Милосердный и Справедливый избавил меня от страданий непереносимых и поступка недостойного....Ему же оставил его собственную судьбу, какую сей выродок сам себе взлелеял.

   И вот не могу при этом не подумать. А ведь Змей Горыныч тоже когда-то был птенцом желторотым...Пугался темноты...И звал маму...Что же и когда случалось со всеми этими савонаролами, робеспьерами, бонапартами, шикльгруберами и им подобными, что они злодеями стали?...Вопрос вопросов.

   Ну что?...Упрощать здесь  ты, как видно, не собираешься. Да и мне ни к чему...Ничья, что ли?... 

  

  

      

292 - Номер пятый "Дама в кафе"

Дама в кафе в ожидании встречи
В памяти драмы и время не лечит
Новые лица, старые пьесы
Сердце ее ничего уж не весит...

263 - СВЧ - печь

Если мясо рядом есть -
Нужно это мясо съесть
Заманить его в ловушку,
Приготовить эту тушку

Можно жарить или печь
Либо сунуть в чудо-печь!
Хорошо прогрелось пузо,
И приплечье и огузок!..


1994

Эта картинка - из моего сна. Снилось мне, что я осматриваю выставку новых электро-бытовых приборов и среди прочих экспонатов замечаю странную конструкцию вроде шкафа со стеклянной дверцей, а внутри кресло с крепежами для рук, ног и тулова, возле экспоната табличка "СВЧ-печь для африканских народов".
Я еще подумал: "Дикари-с, а к плодам прогресса тянутся!"

баллада о попе и классовой борьбе (Чэ2)

Политиком он был, персоной медийной,
Мелькавшим на разных каналах ТВ
Владельцем газет, нефтебаз, магазинов,
Усадеб у моря, грудастых блондинок,
Партийной казны и зеленых лавэ.

Формально все это к нему не лепилось,
Формально он был идеолог и свят,
Он был приходящим в блондинку и виллу -
Так редко случалось ему приезжать.

Что было меж ними не пишется в сказках,
Какая любовь, что за страсть бушевала,
Каких там фигур на пуховых матрасах,
Позиций и поз, самых разных вначале.

Все это прошло. Идеолог уехал
Сражаться на внешних фронтах за победу,
За власть и за собственность,  к новым успехам
Хоть изредка и приезжал пообедать.

Томилась блондинка на вилле у моря
И в вазах цветы на такой же букетик
Меняла как память в надежде что вскоре
Изменится все, как изменится ветер.

Молитвы до бога на лифте скрипучем
Порой поднимаются медленно очень.
Томление духа терзает и мучит
Не только святых, но и средне-порочных.

И вот сорвалась наша дама как в бездну,
С садовником ухнула в пух сеновала.
Она не стальная и он не железный -
Обоих накрыло и крыши сорвало..

А тут Идеолог заехал в ворота,
Мечтательной лыбой сверкает из джипа
Букетик цветов держит он отлёте,
С ним пара охранников - мрачные типы.

Любиимая! - он прызывает блондинку.
Не слышит никто его клич ибо глухи.
Садовник с блондинкой терзают резинку,
В ушах у них джаз, рок-н-ролл и лезгинка,
Вальс, звон колокольный и прочие звуки...

Захлопнулись двое в пучине июля,
Прихлопнули тех голубков в адюльтере,
Захлопнулась крышка чугунной кастрюли
И бог в старом лифте спустился не веря.

А дальше кроваво все было и грустно
Ревели политик, бог, прелюбодеи,
Охранник с лицом как у кислой капусты
Ритмично лопатой махал "Как посмели?"

Ревели-кололи, ревели-жалели,
Влюбленных в разверстую яму грузили
В пределах той самой тенистой аллеи,
Не чокаясь "за упокой" пригубили.

На лифте потом чувака провожали,
Что богом назвался при первом знакомстве.
До неба в скрипучей кабинке едва ли
Чувак доберется ведь нет больше солнца.

Ведь нету добра в мире мрачном и темном,
Нет правды, нет света, любви нет и веры.
Кто виллу решится назвать своим домом
По факту того что случилось к примеру.

Порою жестока борьба между классов,
Межклановых битв, мезальясов стихии
Взволнуют лифтера с бородкой и с басом.
А люди про это напишут стихи. И...