Несколько интересных мест про родовспоможение у древних иудеев. Там вообще очень много (ну очень-очень много, поверьте, вам столько даже и не снилось), но сегодня поделюсь этим кусочком (внизу заметки). Там все пункты интересны, но тема, затронутая в 6-м, проходит практически через весь Талмуд. Про "не оттесняют одной души перед другой". Это архиинтересно, как по мне.

Получается логика такая, - пока снаружи меньшая часть ребенка - то убивать его можно и должно путем разрезания на куски в утробе (типа душа пока не вселилась?). А вот если вылез наполовину, то трогать нельзя никого - пущай Господь сам разберется: может оба выживут, а может и никто. Если вдуматься, то есть в этом что-то от кота Шредингера и квантовой неопределенности.

Тоже вариант. Думаю в следующем году такие правила поневоле воцарятся и на большей части Украины. И не только в акушерстве и медицине. Пусть я буду не прав. Не обижусь ничуть, а только удивлюсь, что бывает со мной крайне редко.

Эх, сколько еще прелюбопытнейших мест нарыл в Талмуде, аж слюнки текут. Или это слюнки от передозировки таблеток? Возможно и так.

Про плешивых там очень интересно (вот чем плешь от лысины отличается и как определить) и про кожно-венерические болезни. Если есть интересующиеся историей дерматологи, то могу выслать несколько скринов о классификации язв, нарывов, ожогов и гноетечений (но это с работы только, дома некогда и интернет медленный).

А еще завтра у лучшего друга день рождения, а я даже не знаю, как его поздравить. Звонить неохота, ибо говорить, собственно и не о чем, - почти полвека знакомы (48 лет, если быть точным). О чем тут говорить, если все и так понятно? Вот промолчать бы ночь напролет за бутылкой чая в реале - это да. А молчать в телефонную трубку - глупо как-то. Да и вообще настроение ни хрена не праздничное, спина огорчает уже больше месяца. Таблетки почти не радуют. Короче, разговаривать ни с кем, кроме Чухи, не хочу, да и не интересно. Незачем. Пиздеть, как говорится, не мешки ворочать. Кстати, она (Чуха, а не то что вы подумали) сегодня приходила ко мне спать. Очень мило провели время. Мне даже полегчало чуток ненадолго. 

Часто задумываюсь - кто я такой вообще, нахрен? Удивительно, что даже перед зеркалом пристально глядя себе в глаза, не могу ответить на этот, казалось бы, простой вопрос. Насколько себя помню, то задавать его отражению в зеркале глаза-в-глаза начал лет где-то с тринадцати. Хотя, нет. Вру. Лет с шести, как мне кажется. Впрочем, неважно.

Интересная ассоциация сейчас возникла по поводу "кто такой?". Почему-то вспомнилась примета про говно и деньги. Неужели мое подсознание настолько опустилось, что ассоциирует владельца своей головы с говном? Довольно странно с его стороны. Впрочем, с моей не менее странно описывать этот процесс, так что квиты. Так вот - про приметы и говно. Сработало. Утром измазался, к обеду сработало. Аж арманов (оговорка по-Фреду - карманов, конечно) не хватило чтобы распихать *иронический смайл*

Еще подкидываю новостей. После работы на рынке свежайшие еще живые креветки - 55 гривен за литр. Купили поллитровую баночку (не для себя, есс-но). Так эта падла почти полбанки сожрала в два присеста. Как кашалот планктон. Просто всосала и смотрит жадными глазами. Не, ну нормально?- жена чистила минут двадцать, напрягая и зрение и руки, а Чуха всосала за 60 секунд. Даже спасибо не сказала.

Каюсь - я в чистке креветок не участвовал совсем, только в сервировке. Для чистки мои пальцы не приспособлены - крупноваты и маникюра с ногтями нет. Да и зрение не позволяет. Очки? Да, наслышан от дедушки Крылова. Но не люблю и практически не пользуюсь. Искусственное все это. Как у Жванецкого - "и самовар у вас электрический и сами вы какие-то неискренние".

Фотку бы какую-то прицепить... Надо подумать. Пусть будет эта -

Из Гундилькиных рассказов. Основано на реальных фактах,
но некоторые имена изменены в интересах следствия.

Гундилькин никогда не был на сафари, но грезил им. По складу своего непростого, но избыточно нежного характера, животных он очень любил. Любил всем сердцем. И даже паучков и сороконожек любил. Платили-ли они ему взаимностью - неизвестно, однако, будучи по природе человеком непритязательным и вообще альтруистом, Гундилькин не сильно переживал по этому поводу.

Итак, сафари... Слово это было такое... манящее, с терпким запахом адреналина, прогорклого пота, пыли в воздухе из под копыт и чумазым от гари лицом. Сафари иногда даже снилось Гундилькину. Во сне он всегда был безукоризненно одет в белоснежный сари и пробковый шлем (подарок из Африки). Если происхождение шлема в Гундилькиных снах еще можно было объяснить похождениями Шурика на стройке, то вот белоснежное сари не лезло ни в какие ворота. Возможно, сказывались детские комплексы. Впрочем, это совершенно не мешало Гундилькину по ночам охотиться в нем на тигров с крокодилами, не покидая границ собственной кровати. Таким образом, ни одно животное в реальной жизни от руки Гундилькина не страдало, а его любовь к представителям фауны была столь же бесконечна, как вселенная и так-же безгранично ширилась день ото дня.

Единственными животными, к которым Гундилькин питал ужасную ненависть, граничащую с отвращением, были мухи. И, к слову сказать, ненависть эта была вполне взаимной.

Мухи портили Гундилькину буквально все. Они мешали ему спать и охотиться на тигров, они откладывали свои мерзкие личинки в рыбу, которую Гундилькин любовно и трепетно развешивал на балконе, они засирали его тапочки и портили картины, украшавшие стены его скромного жилища. Мух Гундилькин ненавидел яростно, окончательно и бесповоротно.

Для историков и летописцев Гундилькина так и останется загадкой, откуда в этот знаменательный день конца осени, уже после заморозков, возникла гигантская зеленая муха, перевернувшая всю последующую жизнь Эдуарда (так звали Гундилькина). Вполне возможно, что возникла она из параллельной вселенной, а может и из гундилькиной головы. Они (мухи) там очень даже водились (чего уж греха таить) вместе с тараканами, несмотря на взаимную ненависть.

Размером эта муха была почти с гундилькин нос и натужно жужжала, словно тяжелый бомбардировщик на взлете. Первой муху заметила кошка. Она начала отчаянно чирикать, мотылять хвостом и принимать разнообразные охотничьи позы, которым позавидовали бы сама Афина Паллада, Сехмет и Беллона вместе взятые. Вслед за Чухой летающую мерзость обнаружил и Гундилькин, а уж после и евойная жена. После обеда на скорую руку (в скобках замечу - обед был основательно испорчен той-же наглой мухой) было решено - "Муху мочить в сортире! (или как получится)". И началась охота. Нет, не так - ОХОТА! Гундилькин аки бог войны Уицилопочтли (или на худой конец Перун) носился со смертельно разящим полотенцем по всей квартире, а верноподанные (Чуха и жена) дружно, но бестолково загоняли зверя. Несколько раз было прямое попадание, после одного из которых даже была отпразднована досрочная (и преждевременная, как оказалось) победа.

Однако, каждый раз муха, словно феникс или саламандра, оживала и охота возобновлялась с новым азартом. Изрядно уставши, вспотев и подняв кучу пыли (не забыли, один из непременных атрибутов сафари - запах пота и пыли?), Гундилькин вспомнил про самое-самое заветное, смертельное оружие. Про резинку-венгерку.

Нацепив на нос оптический прицел (очки), Гундилькин переквалифицировался в снайпера и полностью перепрофилировал стратегию и тактику ведения гибридной войны. Теперь он терпеливо сидел в засаде, выжидая момента, когда муха окажется на линии огня. Примерно через полчаса, после третьего прямого попадания резинкой в челюсть, муха была повержена ниц и вся семья отправилась на кухню праздновать победу (в очередной раз).

Однако, праздник был прерван наглым жужжанием из комнаты. Муха снова ожила и теперь летала на бреющем полете, вальяжно задевая все углы, как боксер после ногдауна. Гундилькино семейство с возмущением и отвращением взирало на эту аэровакханалию. Сил у семьи практически не оставалось. И тут свершилось чудо. Нет, - ЧУДО. Пролетая (нет, не над гнездом кукушки) над отклеившимся куском обоев, муха внезапно попала в паутину и... запуталась. Навстречу ей вприпрыжку выбежал возбужденный и радостный паучок, потирая лапки. Размером этот паучок был раз в двадцать меньше мухи и не кушал, скорее всего, с начала лета. На ходу он пускал слюну.

Гундилькин и семейство очень возрадовались за паучка (будет теперь бедолаге чем всю зиму питаться) и ушли на кухню продолжать праздновать.

Однако, Праздник вновь был прерван противным жужжанием. Взбешенный Гундилькин в который раз выскочил из-за стола, уставленного кушаниями, и ястребом влетел в комнату. Его очам предстала следующая картина: дом паучка был разгромлен, жалкие обрывки паутины безжизненно висели рядом с обескураженным и голодным хозяином некогда шикарного ажурного вигвама.

Гундилькин подтянул трусы, храбро шмыгнул носом и заорав "Банзай, наших бьют!" бросился на помощь паучку. В одно мгновение он вспомнил все свои обиды, все недоеденные бутерброды, невыплаканные слезы и невысказанные слова. Все это комом вспучилось позади кадыка и выплеснулось наружу, материализовавшись в огромную безраздельную любовь к маленькому обездоленному паучку, оставленного мухой без запасов на зиму, без жилья, без паутины и без надежды. Без надежды оставить паучка Гундилькин никак не мог.

Надо сказать, что и просто осерчамши, Эдуард был страшен, а уж в священном и благородном гневе!...Да не родился еще тот Петров-Водкин, что смог бы достойно запечатлеть его в гневе на красном коне.

Итак. Муха была поймана и убита самым зверским (из известных Гундилькину) способом. А затем с почестями аккуратно возложена рядом с обрывками паутины.

Паучок выполз из под краешка обоев.

В четырех из восьми его глаз блестели слезы благодарности. Остальные смотрели на Гундилькина как на Бога плодородия. Да так и было. Гундилькин и был Богом в этот момент. Самое главное, святое и доброе дело в Гундилькиной жизни было сделано.

А в углу благодарно чавкал паучок.

Довольно противный день. Словно по закону подлости именно в ночь на выходной и сон отвратительный и сновидения мерзкие. Поругался во всех параллельных мирах. В последнем посещенном - с женой поругался из-за коньяка прямо на улице в полвосьмого вечера. Причем так друг на друга орали, что даже натурально проснулся. Как оказалось из-за того, что очень стучало за левым ухом в подушку. Проспал прием таблетки.

Но, как ни крути, ни от пылесоса ни от уборки не отвертеться. Таки пришлось и такова карма.

А вот пружину сегодня не крутил. Уникальная суббота. Пожалуй, за последние полгода - это первый пропуск. Ну или еще один был. А не крутил по причине того, что вся поясница покрыта воспаленными ссадинами и гнойными чиряками из-за одного странного упражнения на пупырчатом фитболе, который я полюбил. Этот извращизм мне нравится даже с побочными эффектами. Тем не менее, состорожничал и крутить стальную пружину поостерегся. Думаю, перебздел, из-за чего весь день и провел как говном обмазанный. Или в воду опущенный.

Только ближе к вечеру наконец-то превозмог себя на полуторачасовой спорт с обильным потоотделением. Было тяжело, но после этого заметно полегчало.

Вообще, должен признать, что обильное потоотделение становится все более проблематичным. Особенно при комнатной температуре в 18 градусов и аскетичной спортивной экипировке в виде трусов на босу ногу. Другая форма одежды в любое время года мной не приемлется. При любой температуре. Как вариант - без трусов. И другой вариант: + перчатки. Думаю, что даже газовая война мне не помешает лишиться девстенности принципов.

И еще - те пять кило помидоров, купленных на сок, оказались вааще не соковыми. Одна сухая мякоть, т.е. - только вялить. Первые три кило уже вялятся в духовке, из-за чего немерянно жрется кислород нашего жилища и газ отечества, плюс страшно разболелась башка. Впрочем, она и не переставала с самого утра.

Зато сегодня целый день снукер в Болгарии (второй день). Поэтому я не грущу, тем более что Чуха всегда начеку и пресекает любые тоскливые попытки.

Вчера мы с ней долго и серьезно говорили по душам. Про то, как уличные кошки едят простые макароны, с каким удовольствием они доедают её объедки, регулярно выносимые страждущим. Вроде, поняла. Даже сегодня ночью без лишних вопросов схавала все не доеденное до воспитательной беседы, а потом и днем вела себя хорошо и кушала все, что дают.

Надолго ли хватит этой воспиталки?

Фуф. Вроде все описал. Еще воевал с компом по поводу нехватки места. Нашел примерно 100 Гигов дублей музыкальных файлов, т.е. снова победил. А вот в интернет сегодня не ходил ни разу - не было ни времени, ни надобности. А все потому, что вдогонку еще и стиральная машина в очередной раз сломалась. Теперь там куча мыльного кипятка с бельем. Поскольку очень устал, то что делать с поломанной стиралкой буду завтра.

(знаки препинания и ошибки допущены и возможно будут исправлены потом)

 

Категорически не хочется и просто через немогу и нехочу. Лишь многолетняя самодисциплина и выучка заставляют подойти к блокноту. Потому, что пропускать запись в дневник можно только по уважительной причине. И то не по всякой.

Утро началось плохо. И все из-за нелепой случайности. Как всегда в пять встал выпил таблетоны и лег тихонько полежать до подъема. И так тихонько полежал, что впервые за многие месяцы уснул и проспал зарядку.

Вскочил, конечно быстро, но привычных двух часов для хорошей аэробной утренней пробежки с гантелями уже не осталось. И позавтракать пришлось тоже непривычно - не в одиночестве, пока жена спит, а в ее присутствии и совершенно наспех и не в кайф.

Позанимался тоже как-то не в кайф. За последний год у организма выработался стереотип. Час-полтора интенсива с утра и примерно литр-полтора пота. И тогда день идет в нужном раскладе.

Я, пожалуй, слишком нудный, но так мне проще, уж простите. Я должен скрупулезно описывать свои события и мысли перед сном. На чем я остановился? Ах, да. день был нудный. На работе - совсем наоборот. Там просто бенефис какой-то и пациентов уйма и все какие-то сложные и глаза болят, а я с утра не побегавши и не пропотевши. Короче, кошмарный ужас. Потом еще эта девочка с панкреатитом, которую несколько месяцев лечили во всех больницах антибиотиками. Это вообще - жесть, даже рассказывать не хочется.

Еще наконец-то в аптеках появились одноразовые бахилы. Это - класс. Потому что вчера от "аромата", исходящего от ног одной беременной азербайджанки я чуть не упал в обморок и едва умудрился закончить осмотр. За бахиллы - сегодняшнему дню жырный плюс.

Потом поругались прилюдно с женой на рынке. Она такая неуклюжая, что выронила и даже не заметила. Я полез под прилавок доставать, она сказала, что это стыдобище - лазать доктору под прилавок за упавшим овощем, а я сгоряча ответил, что стыдобище - это иметь такую толстющую и неуклюжую жену.

Вечером еще раз поругались из за ерунды.

А в промежутках готовили еду, делали закатки, вечернюю зарядку, грызли семечки. Каждый занимался своим делом с перерывом на кратковременные срачи.

После вечерней физзарядки и очередного душа сходил купил помидоров. Потом варил Чухе бычков. Это вообще ад какой-то. Ладно еще, когда они большие. А вот чистить мелких - это вообще нанотехнологии какие-то. Да еще и с моим зрением. А нечищенных её высочество Чуха кушать не желают.

Очень интересный кусок откопал сегодня у Кьеркегора. Поскольку меня все равно никто не читает, кроме модераторов блогов (да и те уже плюнули), то думаю, что эта длинная цитата никого и не затруднит. А вот вдруг кому-то может показаться поучительной или даже забавной.

---
Да уж, мой друг (в оригинале - 'мой мудрец'), просто невероятно, что за прирожденным виртуозом является женщина; она самым интересным и замечательным образом разъясняет проблему, стоившую рассудка многим философам, — проблему времени. Проблему, относительно которой напрасно было бы выспрашивать философов со всей их многоречивостью, она разъясняет
запросто в любое время дня. Она разъясняет эту проблему, разъясняет и многие другие так, что это вызывает глубочайшее изумление. Хотя я не такой уж старый супруг, мне кажется, я мог бы написать об этом целую книгу. Я не стану, однако же, делать этого, но расскажу тебе историю, которая всегда была для меня весьма показательной.

Где-то в Голландии жил некогда ученый. Он был востоковедом и был женат. Однажды он не выходит к обеду, хотя его и позвали. Жена его с нетерпением ждет за столом, она знает, что он дома, но чем дальше это длится, тем труднее объяснить его отсутствие. Наконец она решает сама пойти за ним и убедить его прийти в столовую. Вот он сидит там в одиночестве в своем кабинете, с ним никого нет. Он погружен в свои восточные штудии. Я могу представить это себе: она склонилась над ним, обвила рукой его шею, заглянула в его книгу, а затем посмотрела на него и сказала: «Дорогой, отчего же ты не идешь есть?» Может, у ученого не было времени прислушаться к тому, что было сказано, но, увидев свою жену, он, вероятно, ответил: «Девочка моя, о еде не может быть и речи, тут я наткнулся на вокализацию, которую не встречал прежде, я уже много раз видел этот текст, но никогда он не попадался мне в этом виде, между тем мое издание — это прекрасное голландское издание.
Вот видишь эту точку здесь? Она может просто свести с ума».

И я представляю себе: жена глядит на Него, наполовину с улыбкой, наполовину с упреком, оттого что такая крошечная точка способна нарушить весь домашний распорядок; и согласно тому, что передает эта история, жена отвечает: «Ну стоит ли так расстраиваться, да чихать нам на нее».
Сказано — сделано; она чихает, и смотрите-ка, гласная исчезает, ибо замечательная эта точка была всего лишь крошкой нюхательного табаку. И ученый радостно отправился обедать, он радовался тому, что гласная исчезла, но еще больше он радовался своей жене.

Нужно ли мне выводить для тебя мораль из этого рассказа? Не будь этот ученый женат, он, пожалуй, сошел бы с ума, втянув в это дело еще многих других востоковедов; ибо я не сомневаюсь, что в критической литературе поднялся бы страшный шум. Видишь, вот почему я говорю, что нужно жить в согласии с противоположным полом, поскольку, между нами говоря, юная девушка объясняет всё и чихает на всё почтенное собрание, и если при этом мы пребываем с ней в согласии, мы радуемся ее разъяснениям, если же нет — она посмеется и над нами.
(Или Или. Равновесие между эстетическим и этическим)
---

Можете кидаться в меня гнилыми помидорами или писать доносы в СБУ и военкоматы, но так уж я устроен, чертов солипсист. Увы, мне, увы. Таким уж рожден - мало озабочен политикой. Даже сбитый боинг (кто-бы его в итоге не сбил) не влияет на ход моих мыслей. 

Что может изменить "Сбитый Боинг" для конкретного человека? В жизни любого человека есть две абсолютные вещи. Это - рождение и смерть. Если есть рождение, будет смерть. Когда она наступит, с точки зрения философии,- совершенно неважно, хотя многим и хочется пожить подольше. Но иначе не бывает. Смерти можно избежать только в одном случае. Если не рождаться. 

Посередине между двумя этими знаменательными событиями человек делает много всяких разных идиотских телодвижений и движений души, которые совершенно никчемны и вовсе не стоили того, чтобы заради них рождаться, а тем более умирать.

Не помню, кто сказал - "плохая смерть может испортить самую распрекрасную жизнь". Это очень точно сказано. И самураи в чем-то были правы. 

А посему я, не обращая внимания на беженцев (сегодня была очередная беременная из Луганской области - живут с сыном в одном из лагерей на Алтагире) продолжаю читать нудные книжки по философии. Еще не всего Кьеркегора прочел (растягиваю), и параллельно (как Ниро Вульф) продолжаю читать Сенеку. Сенека меня иногда очень удивляет - особенно размышлениями о жизни и смерти. В дохристианскую эру мозги были однозначно чище. Каждый глубоко думающий и много думал сам и читал много мыслей других многодумцев. И не было догматов, так сказать, единой линии партии. Вольнодумство в чистом виде. Если есть думалка - думай сам, но не попадай под влияние других.

На тему смерти у Сенеки (повторюсь) очень много написано - да почти все. Там есть очень примечательный эпизод, когда он описывает своего друга, уже очень дряхлого умирающего философа, который остается совершенно ясен умом и Сенека приходит к нему, чтобы насладится тем, как достойно тот уходит из жизни. Есть и другие рассуждения - на каком этапе старения и болезни человеку разумному возможно и должно вместо доживания самому решить уйти из жизни совсем. Да-да. Это не теперь пришла гейропа к тому, что можно разрешать эвтаназию. Это в самые древние века уже продумывалось величайшими умами. 

Ну, да ладно. Хватит засорять вселенную буквами. Приведу лишь одну цитату из писем Сенеки к Луцилию. 

"ни животные, ни младенцы, ни дети, ни повредившиеся в уме смерти не боятся - и позор тем, кому разум не дает такой же безмятежности, какую дарует глупость." (письмо IIIVI)

А на картинке - сегодняшняя Чуха в подвале пенопластового домика. Наверное боится, что у нас в квартире тож начнется АТО. Глупенькая.