У нас по соседству обосновался табор.

Колоритные такие цыгане, драйвовые. У них конкурсы всякий час, веселье, споры, песни и пёстрые одежды.

Барон у них из наших, из славян. Семёном кличут. Да и вообще на поверку в таборе настоящих цыганских цыган - раз-два и обчелся. Но цыганят резво, как профессионалы и цыгане в десятом поколении.

Сначала они вели себя тихо, беженцами прикидывались и погорельцами. Получили в пользование домишко с времянкой и банькой на отшибе, заселились и завеселились.

Первым делом они разобрали и продали соседям забор.

Потом демонтировали систему отопления. Выпилили батареи, трубы и котел из печки. Им говорили "Что ж вы делаете, цыгане? Замерзнете ведь!" А они "Нам не привыкать, мы ж цыгане. У нас так заведено - ни заборов нам не надо ни отопления. Провод не хотите купить? Хороший, медный, недорого." Купили у них провод, а потом оказалось, что они проводку повыковыривали из стен. По цыганской традиции надо полагать.

Потом на торги была выставлена мебель. Дескать цыгане мебелью не пользуются и она им без надобности. Предпоследним лотом пошла в ход посуда. Кастрюли, ложки, вилки и ножи. Селяне купили. Потому что дешево и иначе не отстанут. 

Все? Думаете продали все наши цыгане и пригорюнились?

Да, поначалу пригорюнились, ведь им в самом-самом начале было строго заказано - воровать нельзя! Но потом они разжились где-то средствами и закатили пир горой. Как потом оказалось - кредит они умудрились взять в банке. Под залог недвижимости. Которой, кстати сказать, не очень-то владели. Гуляли долго и основательно. Разбили все стекла в окнах и пару машин гостей нецыганской принадлежности. После деловито вытащили оконные рамы и куда-то утащили. Действительно, зачем им окна без стекол? Машины гостей тоже невзначай попали под разборку. Да так сильно попали, что пришлось сдать на металлолом то что оставалось от машин.

Потом они еще раз взяли кредит в другом банке. На другого цыганина  как оказалось. И еще раз, и еще.

В перерывах между кредитами цыгане дружно и весело разбирали крышу и стены хаты. Шифер со стропилами и мауэрлатом пошел в одну сторону, а кирпичи - в другую. Дешево ж ведь...

Потом они поругались и прогнали барона, Семёна который, в баню. Разделились на группировки и начали между собой потасовку. Все бросились их разнимать, мирить и затевать между ними переговоры. Но переговорить цыган - дело проблематичное. А особенно цыганок. Табор разделился напополам и надулся на противника. Кредитов сторонам уже не давали.

Во дворе разбили шатры и развели костры.

Потом приехали люди из банка и слегка офигели. Офигели от того что никаких цыган на подворье не оказалось, никакой недвижимости и никаких заемщиков. Одна банька на отшибе, да и ту у цыган отжали соседи с Семёном в самый разгар веселья.

Вот такие дела.

И шо делать с этим веселым энергичным племенем?

Такая уж специфика у этого племени - обида на них не держится  достаточно долго. Им все всегда прощают и снова жалеют.

Штобы меня никто не обвинил в ражжигании, даю краткую справку из Википедии, где у них даже флаг такой же, только недозревший слегка и с прибамбасом лишним.

http://ru.wikipedia.org/wiki/Цыгане

Вчера умер мой классный руководитель.

Заслуженный учитель СССР.

Математик по специальности Ляшенко Николай Константинович.

За все 7 лет, которые мы провели с ним вместе, он ниразу ни на кого не повысил голос.

Он научил нас соображать и не принимать на веру то, что нуждается в расчете.

Именно с ним мы для надежности рассчитывали объем Ноева Ковчега, и арккосинус в дальнейшем применялся для вычисления количества топлива и прочих жидкостей в емкостях.

Он ушел из школы давно. Ушел сознательно. Потому, что, по его мнению, школа прекратилась. Из класса математикой стали интересоваться 2-3 ученика. Показуха, дрязги и интриги захлестнули преподавательский сотав. Уровень знаний пал повсеместно.

Но сегодня не об этом. Все, кто помнит своих учителей, кто благодарен им за что-либо, позвоните им, проведайте их и вспомните!

Не стоит откладывать то, что, вполне вероятно, выполнить никогда не удастся.

Близкие ждут от вас поступков, взаимности и просто доброй воли.

P.S.

Все мы, даже самые могучие и несокрушимые - всего лишь плотные пенопластовые фигурки на морском побережье. Борясь с разрушительной стихией, сталкиваясь друг с другом, мы теряем маленькие белые шарики, составляющие нашу основу. Ветер и волны подхватывают наши крошки и уносят в неизвестном направлении.

Приходит срок и от мощной и гладкой фигуры остается бесформенная кучка материала.

Я помню об этом. А вы?

В тесном переулке, с Ленина на Гоголя

Чуть не под колёса падает мужик.

Не мужик, а недоросль об асфальт бьёт голову.

Я глушу машину, ставлю на ручник.

На дороге тело рыхлое, нескладное,

Серое лицо и глаза – под лоб.

Подсобить бы юноше и поднять бы надо бы,

Чтоб не раздавили, не валялся чтоб.

Рядом квохчет дамочка, хрупкая, субтильная

"Дима, Дима, Димочка!" – льёт речитатив.

Понимаю: мамочка - женщина двужильная;

Димочка – сыночек, но не мертв ни жив.

В Димочке навскидку – килограмм 130,

Распластался Димочка на пути моём.

Молодой совсем еще и не начал бриться.

Пена пузырится над закрытым ртом.

Подбежала бабушка и запричитала:

«Димочка!» – за руку Диму теребя.

Дима встрепенулся и румянцем малым

Щёки зарумянились. Мутными глазами

Дима огляделся и пришел в себя.

Долго поднимали вертикально Диму,

Долго на негнущихся, тряпочных ногах

Тело будто тесто растекалось мимо,

Мялось, извивалось в сведенных руках.

Бабушка и мама оптимизма ради

Ободряли Диму, заодно меня.

Стерли с Димы пену, подсобили сзади

Водрузили Диму, бодрого, в слюнях.

Дальше как обычно, по пути привычном

Повели соколика бережно под ручки.

Посулили сладостей в порциях приличных,

Вызвали улыбочку, разогнали тучки.

Сетуют терпелицы: «Не сидеть же дома?

Не глядеть же в ящик, в зеркала и стены.

Надо бы проветриться, но с таким весомым,

Но с таким рискованным выходить проблемно.»

Дима улыбается и согласен Дима,

Юноша очухался и не помнит драмы.

Радостно шагает по траве детина,

Радостно кряхтят под ним бабушка и мама…

P.S.

Дело в том что женщины, бабушки и мамы

Неспроста прикованы к своему мужчине,

Неспроста опутаны тяжкими цепями –

Это их служение, жертва для  ИХ Димы.