Разговаривать с кошкой - это не паранойя. Паранойя - это когда боишься при кошке сболтнуть лишнего...

Знаете, в квартирах у парней и у девушек есть такие мелочи, по которым можно определить встречается он/она с кем-то или нет. Я вообще положительно относилась к его одежде, зубной щётке, каким-то забытым документам, книгам и т.п. А теперь как переклинило, я не хочу никаких чужих вещей, никаких признаков, подарков, фотографий, футболок. Какая-то внутренняя истерика и очень непонятное состояние. Мне страшно хранить у себя чужие вещи, для меня они настолько чужие, они занимают моё личное пространство.
У меня вообще начинает развиваться паранойя перил в общественном транспорте, пчихов и кашлей, я по 20 раз в день мою руки, протираю рабочий телефон, вывариваю постельное бельё, вычищаю всё от пыли, драю-драю, долго стою под горячим-горячим душем.
И не хочу, чтобы рядом со мной кто-то присутствовал. Ни парня, ни мужа, ни ребёнка. Какая-то начальная стадия, но со временем только усугубляется.
   

 Даоеко не все в России идиоты и Путины: С мотреть:http://newcaster.tv/15march.html

Все-таки они были правы. Все эти мрачные параноики с глазами обведенными синевой, дрожащими руками и бегающим взглядом. Сто раз правы. Есть что-то хищное и опасное в окружающих нас вещах. В этих бесконечных гаджетах,примочках и приспособах, вроде бы предназначенных облегчить нашу жизнь. Они затаились,они приготовились к прыжку, они заключили тайный заговор против нас . Эти маленькие механические и электронные засранцы.

Все началось с микроволновки. Я просто хотел разогреть себе ужин. Ничего больше. Я не требовал от нее невозможного.  Не сушил в ней мокрое белье, не пытался использовать в качестве шкафчика или книжной полки. Даже заначки в ней непрятал. Я просто хотел  горячий, вкусный ужин. Поставил тарелку, выставил время, нажал на кнопку. Когда время вышло,тарелку достал. И ничего. Температура моего ужина не изменилась ни на градус. Я повторил процесс. С тем же результатом. Печка делала вид, что работает. Все горело, крутилось, жужжало, звенело по завершении, но мой ужин все равно оставался холодным. Я попытался урезонить ее добрым словом, даже погладил по белому блестящему кожуху. До фени. Ее КПД остался неизменно отрицательным. Я заорал на нее, пнул, пообещал выбросить на свалку, разобрать на запчасти и сдать на металлолом, где злые дядьки с газовыми горелками будут делать с ней такое, что ей даже в страшных снах не микроволновилось. Нулевой эффект . Я сдался и вернулся к истокам,  разогрев еду на газу.

Происшедшее меня расстроило, но я еще не принял угрозы всерьез. Что было с моей стороны преступной беспечностью. Осознание этого пришло уже следующим утром, вместе со странным чувством – что-то не так. Я открыл глаза. Я сел в кровати. Обвел комнату внимательным взглядом. Шкаф стоял там же, где и вчера, телевизор дружелюбно отсвечивал матовым экраном, на книжных полках пестро замерли корешки книг, на стуле смятые джинсы и свитер,сквозь не до конца сдвинутые шторы нерешительно пробивался лучик солнца. Ничего необычного. Все как всегда.  Home, sweet, home. Но я знал, я нутром ощущал– что-тоне так.

Все дело было в часах. В этих долбанных, но оглушительно честных часах. Они демонически хохотали, где-то там, в глубине своего механизма. И крутили мне кукиши. Потому что уже час как я должен был быть на работе. Я заистерил. Вскочил, начал суетиться, пытаясь одновременно надеть штаны и обуться. Я схватил свой мобильный, который должен был разбудить меня час  назад. Жал на кнопки, вглядывался в экран, тряс его, материл. И как-то незаметно оделся и выбежал в сторону работы.Все обошлось без эксцессов. Кроме одного. На моем мобильнике напрочь отрубило звук. Он страстно и со вкусом вибрировал, но оставался нем как рыба.

Уже тогда я начал чувствовать какой-то намек на закономерность.

Вечером я собрался почитать. Со вкусом, от души. В удобном кресле, укутавшись пледом, заварив огромную чашку чая. Я сел, укутался, сделал глоток ароматного напитка и решительно открыл свою электронную книгу. И крик ужаса замерз на моих устах. По экрану моей милой, удобной, такой уютной книжки расплылись серые кляксы.  При очень сильном желании в них можно было разобрать тонущие обрывки слов, предложений, смыслов. Словно какой-то инфернальный водоворот засасывал их в бездну беззвучия и косноязычия. За окном заскрипели на ветру ветви, старый дом кряхтел и хрустел перекрытиями и кровлей, на чердаке мне отчетливо  послышались чьи-то вкрадчивые шаги. Темнота начала сгущаться, подкрадываться, тянуться ко мне щупальцами страха. И я в безумном порыве схватился за пульт телевизора. Экран вспыхнул, и оглушил меня модным шлягером популярной певицы Скамейки «Полюби меня, умоляю, а не то я быстро слиняю!». Подхваченный незатейливым ритмом, я уже готов был махнуть рукой на свои темные предчувствия. Тем более что Скамейка в вокальном порыве вдруг выпрыгнула за пределы диапазона своей честной певческой октавы, чему судя по выражению лица удивилась сама. И на пике этого триумфального события телик всхлипнул, изобразил экраном взрыв сверхновой и покрылся снегом помех. На всех каналах.

Как я провел эту ночь, не помню. Рассвет пришел спасением. Я прибежал на работу на два часа раньше. Минут сорок просидел перед выключенным компов, не решаясь нажать кнопку пуск. Я смотрел в монитор и ощущал исходящий от него сарказм. Но солнечный свет спасает нас от малодушия. И я нажал свою кнопку.

С тех пор прошло несколько месяцев. Но я по прежнему с дурным предчувствием подхожу к любому детищу хай-тека. Пугливо включаю комп,настороженно пользуюсь кофеваркой, с напряженным ожиданием открываю дверцу холодильника и стиснув зубы приближаюсь к тостеру. Но ОНИ прикидываются паиньками. ОНИ затаились. ОНИ пытаются заставить меня облегченно расслабиться,поверить, что все это безумия, плод воспаленного воображения. И уже тогда нанести новый удар.

Не выйдет. Я на чеку. Я слежу за ними. Я словно страж,избранный судьбой, одинокий воин, агент Молдер стоящий между НИМИ и слабым,беспечным, ничего не ведающим человечеством. Я – защитник. И пусть мои глаза обведены темными кругами бессонницы, руки дрожат от постоянного ожидания катастрофы, и взгляд мечется, отыскивая угрозу. Я не сдамся никогда, доктор. Вы можете на меня положиться.

Д. Дж. Карузо («Орлиный глаз», «Паранойя») возьмется за экранизацию игры от Electronic Arts «Dead Space». EA выступит продюсером своего детища совместно с компанией Temple Hill и партнерами Марти Боуэном и Виком Годфри. В настоящий момент продюсеры рассматривают предложения от потенциальных сценаристов, а когда станет ясно, в каком направлении будет развиваться картина, проект представят на рассмотрение крупным студиям. Произойдет это, скорее всего, в начале сентября.

Действие «Dead Space» разворачивается в 26 столетии в открытом космосе. Главный герой принимает сигнал бедствия с добывающего судна одной из шахтерских колоний, связь с которой прервалась некоторое время назад. На борту герою приходится вступить в схватку с чудовищными монстрами – некроморфами, трупами членов экипажа и воскрешенными инопланетным вирусом.
Напомним, что EA готовит два продолжения игры.