«..М.Курников В продолжении темы. Очень наивный вопрос, как я люблю: «Екатерина Михайловна, как вы считаете, а почему силовики в республике Беларусь не переходят на сторону народа? Неужели им кормушка при власти так дорога и оторваться от нее не в силах?»
Е.Шульман Почему силовики в принципе не переходят на сторону народа? Иногда они переходят, и тогда, собственно, всё противостояние заканчивается очень быстро. Это обычно финальный этап. В принципе, каждый рациональный актор (рациональный не значит умный, но значит, действующий с целью достичь той цели, которую он ставит — вот что всего лишь рациональность с точки зрения социальных наук) рассчитывает, что ему выгодней: сохранение статус-кво или изменение статус-кво?
Силовики, как и другие люди, продолжают поддерживать тот режим, тот порядок вещей, который им, каким кажется, выгодней, чем его изменение. Как только они подумают, им покажется, их умами овладеет идея о том, что другая сторона даст им больше…
М.Курников То есть банально выгода?
Е.Шульман Выгода — это не такое банальное понятие. Выгодна — это вещь очень композитная. Выгода может быть, например — отсутствие уголовного преследования.
М.Курников А моральная выгода может быть?
Е.Шульман Может быть моральная выгода. Выгода может быть — сохранение жизни. Иногда доходит и до такого. «Переходите к нам — мы вас не расстреляем. А, с другой стороны, при других вариантах не знаем, как получится». Это тоже выгода.
М.Курников Но вот конкретно в Белоруссии — почему?
Е.Шульман Пока им кажется, что, вложившись в сохранение существующего порядка вещей, они получат больше. Вот, собственно говоря, и все. Для того, чтобы эта ситуация изменилась, нужно следующее: силовое сообщество должно убедиться в том, что их дело безнадежное, что корабль тонет, с него надо убегать; с той стороны должны быть какие-то заходы — мы, естественно, не можем знать, происходят ли они сейчас (может быть, уже и происходят) с какими-то предложениями с той стороны, которой они поверят и которая для них является гарантом исполнения.
То есть не просто «приходите к нам, мы вам обнимем и подарим цветочек», а какие-то внятные гарантии того, что уголовное преследование будет ограниченным, скажем так — вот этот важный момент будет. Ну, и материальный стимул тоже не надо сбрасывать счетов, хотя не всё к нему сводится. Как я уже сказала выгода — это сложная выгода.
Да, у людей могут быть разнообразные мотивы. Кстати, довольно могучий мотив для силовиков — это соблазн, грубо говоря, перепрыгнуть на ступень выше при смене власти. «Я сейчас перейду на другую сторону — я стану министром оборону, а так я буду тут сидеть всю жизнь, а министром обороны станет сын начальника, а мне это уже надоело».
Карьерные перспективы. Революция — это сто тысяч новых вакансий. Даже не революция, а любой такого рода трансфер власти — это новые карьерные возможности. Это тоже очень серьезный повод....»
****___****
В условиях, действительно, как и информационных диктатур, так и информационных демократий, поскольку все в этом информационном пространстве существуют, картинка бывает важнее того, что есть на самом деле. Если вы пришли, постояли с одиночным пикетом, вас даже свинтили через 5 минут, то там, где вы стояли, вы большого впечатления не произвели. Ну, кто вас там успел увидеть?
Из окна кто-нибудь поглядел, мимо кто-нибудь проходил. Но ваши фотографии прекрасные и видеосъемки, как вы стоите, а потом вас волокут в автозак, они обойдут весь мир в удачном случае (или, наоборот, в неудачном) и, соответственно, мультиплицируют многократно эффект этого вашего плохо действий.
Поэтому да, разумеется. Насчет песен не знаю, хотя в белорусском контексте песни тоже употребляются с большим успехом. Но, прошу прощения за некоторую безнравственность, если вы не можете предоставить выгодную для себя картинку, то вы информационную войну проиграете.
Е.Шульман: Легитимность — это не какие-то приличия, а то, что позволяет приказом быть выполненными
QТвитнуть
А что значит, проиграть информационную войну, кстати говоря? Это не значит, что вам поставят дизлайки в YouTube — это вы переживете, но возникнет ощущение, что вы проигрываете.
А идея, овладевшая массами, становится материальной силой, — процитирую я еще одного доброго сказочника Владимира Ильича. И это правда. Вот это идея, не обязательно идея коммунизма, а эта идея о том, что всё, ему конец или нет, условно, он всех победил и переиграл, овладевая массами, становится материальной силой.
Все хотят присоединяться к победителю. Все хотят участвовать в успешном деле, особенно в тот момент, когда кажется, что еще чуть-чуть, немножко совсем добавить…
Это знаете, как со сбором денег на всякие хорошие цели. Если сказать: «Нам надо 32 миллиона. Пока ни копейки нет» — ну, как-то скучно становится. А если сказать: «Нам было нужно 32 миллиона. Мы вообще гениально собрали 30. Нам осталось всего ничего» — тут к вам придут, принесут ровно 32 миллиона, которых у вас на самом деле не было.
Я не то что рекомендую этот метод обмана жертвователей, так нехорошо поступать. Но этот пример объясняет нам некую социальную механику, динамику. Создайте впечатление, что вы побеждаете — и к вам набежит народ и вы победите.
