С чем ассоциируется "ТриАда"? (часть 7)
- 22.02.08, 09:32
- Імперія добра

Источник: Википедия.


Я русская, и сердцем и душой
Та народилась в Україні.
Здесь проживаю и доныне
І рідної землі краса
Заставит верить в чудеса
Які збуваються і нині…
Не понимаю я раздел
Між мовами і розумінням
Остались снова не у дел
Тримає хто у пазусі каміння.
Люблю я всех
І всі мені рідня,
И стих дарю
Тим, хто людей приймає
Такими, как их создал Бог
І тим, хто плаче і кохає……
- Скажите, а могу я посмотреть видео, на котором моя жена мне изменяет?
Архивариус улыбается - видимо я не первый, кто формулировал запрос таким образом. Качает головой.
- Её видео - это её видео. Твоё видео - только твоё.
Я пожимаю плечами и возвращаюсь к своему томику, оставленному на библиотечном столе. Оборачиваюсь. Архивариус, улыбаясь, складывает губы в беззвучные слова. Я угадываю шёпот.
"Она не изменяла тебе"
[ Читать дальше ]
Начало текста - здесь

Хочется написать что-то современное, актуальное и на злобу дня. И вместе с тем не длинное. Да, и чтобы обязательно смешное в двух местах! Легкое и точное. Хлесткое до одури! Начинающееся с решительного «Эххх, мля!» или с междометия какого… С интригой и проворотом лихим. И чтобы композиционно смотрелось. А если использовать модные, типа «подзуживать», «сочёк» и «иренакарпанах». С назывными предложениями. Смерклось. Жопа. Прощай, Сухарто… Что-нибудь простое, как пень, и популярное, как тема голодомора в верхах. Или, наоборот, примитивное, как работа в верхах и распространенное, как увлечение пасекой Кормчего Страны (sic!). Или же, вычурное, куртуазное и путаное, бережно хранимое филологами, членами тайной секты Пелевина.
Вы поняли. На самом деле желание написать что-нибудь такое… Доброе, короткое, и чтобы без мата (вдруг детям подвернется!).
Вообще, внутри каждого пламенный эстет и законченный романтик борется с суровым начальником жилконторы. Чтобы скептиком был, но экономным и обязательно с практичным мышлением. Так вот, тот самый романтик пузырится, размахивает руками, слово «гуманность» и «даешь» сверкает в каждом обращении, и заполняет все свободное пространство. Начальник ЖЭКа затаился, помалкивает себе и ждет сподручного момента, дабы эстета за кадык - и утихомирился.
«Давайте закажем членам Евразийской Гильдии каких-то там, разбросанным по всей Европе и дружным вместе с тем, безапеляционный и тотальный креатив по гуманизму!», - вещает эстет. Его стильно повязанный шарф, привезенный подругой жизни с парижских недель моды, гордо развевается в сквозняках серой жилконторы. Его сознание зрит выше интересов редакторов и мнений критиков. Его идеи светлы и за горизонтом. И бронепоезд на ходу еще…
«Полноте Вам, - устало парирует с тирадой начальник ЖЭКа. – А пока специально выведенные лемуры в куртках DHL да кепках Y3 доставляют Главным Идеологам папки со скетчами и рендеренными концептами, таблтуры аранжировок и три жалкие сотни долларов гонорара на алтарь гуманизму, мы попросим Вас взять под опеку во-о-он того забитого колумниста. Посодействуйте голубчику в пост-продакшне двадцатиминутного эпоса о перспективе использования антитермальной пасты на роторах ИЛ-72. Какова затея?»
«Почему же антитермальная паста?!» - стонет романтик и с шумом валится в потертое кресло.
«Да потому, яхонтовый мой, все потому, что гуманизм Ваш – это дороговато получается, далеко и-и-и… уж не скоро как-то настанет. Я не застану.» - со всей строгостью отвечает начальник ЖЭКа.
Смеркалось. За окном внезапно повалил снег. Быть добру.
На самом деле есть что-то в этом щемящее сердце и близкое душе. Осматриваясь, я вижу исключительно людей, которые звонят, когда едут, читают, когда обедают, поют арии, когда моются, влюбляются, когда работают, добреют, когда спят, и спят, когда придется. И поверьте, в каждом из них начальник ЖЭКа противоборствует с романтиком. Порядок и расчет конфликтует с сумбурностью и нелогичностью, - борется и одерживает верх. Им тоже некогда. А значит, и о гуманизме, как бы далеко он не был, нужно поживее. В ритме фокстрота – дабы не сгореть в пути. И пускай получается немного коряво, торопливо, то это только свидетельствует в пользу точности и гармонии с окружающим галопом.
Занавес. Иренакарпанах.
Вот потому, что вы говорите не то, что думаете, а думаете не то, что думаете - вот потому в клетках и сидите. ("Скрипач", Кин-дза-дза)
Мы все играем в игры… Как только ребенок начинает хоть что-то осознавать, он начинает играть, искажая, отчасти намерено, отчасти спонтанно, реальность. Ребенок постепенно взрослеет, но желание играть в нем нисколько не уменьшается, только игры становятся все более сложные, в них исчезает детская бесхитростность и бескорыстность, уступая место расчету и выгоде. «Средний взрослый человек» за день успевает сменить несколько ролей в своих уже социальных играх. Некоторые роли эпизодичны, в некоторые он играет годами и десятилетиями.
Кто же он сам? Может, безликий Фантомас, натягивающий на себя те маски, которые в данный момент представляются ему выгодными? Где его подлинная суть? Если человек говорит: «Я не играю, я так живу!», не означает ли и это определенную роль, но более хитро завуалированную, причем, возможно, скрытую даже от самого себя? Может ли лицемерие самообманываться? Итак, почти от рождения и до самой смерти человек играет… Некоторые умудряются даже собственную смерть превратить в шоу. Но высший пилотаж – это продолжать играть и после смерти. На это способны лишь самые талантливые игроки.
Иногда, впрочем, даже самому виртуозному актеру уже не до игры. В редкие моменты жизни ему приоткрывается глубина его собственного «Я» – в моменты, когда им овладевает сильнейшее чувство (например, любовь), невыносимая боль (например, при утрате близких), когда он попадает в «пограничную» ситуацию (например, ощущая дыхание смерти) и т.д. Тогда завеса тайны его собственной сущности приоткрывается для того, чтобы… он поспешил одеть очередную маску, уводящую его от реальности.
Спектакль не имеет сценария, сюжета, даже определенного жанра. Он и драма, и комедия, и трагедия, и все это вместе и ничего по отдельности. Состав актеров меняется постоянно – одни заходят на сцену, другие с нее сходят, но действие не прерывается ни на минуту, здесь не предусмотрено антрактов. Начало спектакля теряется в глубине веков (возможно, оно связано с любопытством, толкнувшим известную пару на дегустацию пресловутого плода), конец еще более неопределен. Даже если на Земле останется два человека, они будут разыгрывать друг перед другом какие-то роли. А если останется один-единственный человек? Мне кажется, что и в этом случае он будет играть до конца. Какой по жанру будет эта последняя роль? Величие момента требует, чтобы это была драма, но что-то мне подсказывает, что последний человек свою последнюю роль исхитрится превратить в фарс.
P.S. Кстати, об играх… Сообщаю тем, кому это может быть интересно, что я меняю свой ник. Отныне вместо Alex X я буду именоваться patricius. Авку пока оставлю прежней. Обещаю впредь сменами ника не злоупотреблять. 