Nr. 3
Der geizige Narr

Der Geizhals solt vor allen Narren
zu foerderst ziehen an den Karren,
weil er mit dem erscharrten Gut
sich niemals was zu gute thut;
so sieht er auch den Armen stehen,
laesst ihn doch ohne Huelfe gehen.

.....3.....Дурак-скопидом
Средь вый дурацких скопидомья
к ярму привычней, ибо кроме
хлопот не видел в жизни скряга:
копить добро одна напряга;
его просить не стоит бедным--
не даст за так монеты медной.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

.....2..... Дурак-взяточкник
О том кто вечно, пусть он вор,
себе на корысть приговор
в суде, в собраньи властном ищет,
кто плутовством и ложью прыщет,
притом желая выгод тыщу,
тот на ходу подмётки рвёт,
вкруг пальца чёрта проведёт.

(вариант перевода:
Кто на суде да на совете
добычу ушлым оком метит,
пройдоха, куша не упустит,--
(отъел бока, козёл в капусте,--
чья, вопреки трудам неправым,
мошна со свинкой сходна нравом,
тот, говорят у нас, обязан
колёса салом звонким мазать.)

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Nr. 2
Der Geschenk-liebende Narr

Wer jederzeit im Rath- und Richten
nur will auf seinen Vorteil dichten:
wer durch sein ungerecht Bemuehen
stets will den besten Rogen ziehen,
von dem kann man im Sprichwort sagen,
er soll die Sau in Kessel jagen.

Nr. 1
Der Buecher-Narr

Ich bin der erst` im Narren-Orden,
weil ich so klug aus Buechern worden,
dass ich gleich kenne an dem Band,
wie dies und jenes wird genannt;
was aber drinnen ist verborgen,
dafuer lass ich Gelehrte sorgen.

.....1.....Книжный дурак
Я первый в Ордене глупцов,
мой ум есть многих книг лицо:
гляжу на разные обложки--
под ними то и сё, по крошке,
но, корки взглядом постигая,
мякиш учёным оставляю:
пусть позаботятся о главном.
Я глуп, зато глаза с зубами.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Я понял то, что Тимошенко,
а также мистер Тягныбок,
друзей заводят для сношенья
в один укромный уголок.
Но (!!!)
не простых, а олигархов,
не ради корысти-- любя,
иначе бал окончен прахом--
Москва убьёт меня, тебя.
Я, осознав их бескорыстье,
купил билет в один конец
(и ни копья, клянусь, не скрысил,
в живот мне штык, в висок-- свинец),
на поезд тот, что мчит в Европу,
куда не сунется медведь,
где зимы зе`лены укропом,
где столь приятна даже смерть.
Мне захотелось украинцем
исконным стать, чтоб навсегда...
Победа нам должна явиться!
Уйди, унылая беда.
О, судьбоносный угол тёмный,
где повстречались олигарх
и Тимошенко, Ники  лоно,
гори Геенною  в громах!

Авторское  послесловие:
Недавно прочёл на блогах заметку, копипаст (а что ещё? людям некогда сочинять, они шуруют сюда статьи, и на большее у них просто не хватает времени) о том, что Тягныбок не получает денег  от олигархов. Через пару часов-- другой копипаст, уже о том, что Тягныбока-таки содержат воротилы. Я смекнул, что первый блоггер работает на Бока, а второй-- на Тимошенко. Меня поправили, мол ПОЧТИ все тут "виртуальные друзья", никто ни на кого не работает (други  торчат часами в блогах не корысти ради))) , а вот сторонникам  Януковича всё по барабану, то ли флегматики они ("быдло"?), то ли дальтоники, или не образованы они настолько, чтоб различать виды оппозиции.
Я, дабы примирить первого блоггера со вторым, молвил, что и Тягныбок, и Тимошенко суть "реальные друзья" украинских олигархов, что политика в нашей стране делается абсолютно бескорыстно, а утверждения о коррупции надобно подкреплять копиями судебных решений, так-то.

Пила рычала и трещала во дворе,
кромсала, прочь отталкивала чурки,
слащавые, пока их ветерок голубил.
Те люди, вдаль взлянув, могли пересчитать
гор пятерицу, та за этой вдаль
в закатном солнце, далеко в Вермо`нте.
А пилка рык да вжик, да рык, да вжик,
то как по маслу, то изволь напрячься,
и всё путём: трудись, пока не ночь.
Ну, если день, могли б на полчаса,
уважив парня, отпустить его,
ему и так досталось, мог и отдохнуть бы.
Его сестра в переднике стояла рядом,
чуть молвив "Ужин..." В этот миг пила,
не то смекалку подключив к зубам,
мол пилы знают, что такое "ужин,
к руке мальчишеской поскок, мне показалось...
Он руку должен был убрать. Увы,
ничто не помешало встрече. Но рука!
Малой вначале горько хохотнул,
затем же он, придерживая руку,
шатнувшись, обернулся к этим,
то ли взывая к помощи, не то
стараясь жизнь в капели не растратить.
Тогда мальчиш увидел всё... Заматерел
порядком он, дабы понять,-- большой,
мужским трудом взрастал, хотя в душе
ребёнком оставался,-- дело швах.
"Ты не позволь отнять мне руку, слышь,
накажешь доктору, когда придёт, сестра!"
Да-с. Но рука совсем пропала.
Эфиром доктор усыпил его.
Он лёг-- и губы надувал, дыша.
А после... те хватились-- пульс пропал.
Дела... Прислушались,-- а сердце тише...
почти... чуток... молчок! остановилось.
Ну что поделаешь. А те, поскольку,
их много было, лишь один мертвец--
к делам своим оборотились снова.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

Out, Out

The buzz-saw snarled and rattled in the yard
And made dust and dropped stove-length sticks of wood,
Sweet-scented stuff when the breeze drew across it.
And from there those that lifted eyes could count
Five mountain ranges one behind the other
Under the sunset far into Vermont.
And the saw snarled and rattled, snarled and rattled,
As it ran light, or had to bear a load.
And nothing happened: day was all but done.
Call it a day, I wish they might have said
To please the boy by giving him the half hour
That a boy counts so much when saved from work.
His sister stood beside them in her apron
To tell them "Supper." At that word, the saw,
As if to prove saws knew what supper meant,
Leaped out at the boy's hand, or seemed to leap -
He must have given the hand. However it was,
Neither refused the meeting. But the hand!
The boy's first outcry was a rueful laugh,
As he swung toward them holding up the hand
Half in appeal, but half as if to keep
The life from spilling. Then the boy saw all -
Since he was old enough to know, big boy
Doing a man's work, though a child at heart -
He saw all spoiled. "Don't let him cut my hand off -
The doctor, when he comes. Don't let him, sister!"
So. But the hand was gone already.
The doctor put him in the dark of ether.
He lay and puffed his lips out with his breath.
And then - the watcher at his pulse took fright.
No one believed. They listened at his heart.
Little - less - nothing! - and that ended it.
No more to build on there. And they, since they
Were not the one dead, turned to their affairs.

Robert Frost

Мой Бог, Тебя благодарю
за то что юность мне повыше всех пределов
возвысил звоном, даровал зарю,
а на возгорье белом,
пока не свечерело,
души усталость не срами--
блеск прелести уйми,
чтоб взор мой не вертело,
он Ночи ловит миг,
честны`м Величием ея маним.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Dank

Mein Gott, Dir sag ich Dank,
Dass Du die Jugend mir bis ueber alle Wipfel
In Morgenrot getaucht und Klang,
Und auf des Lebens Gipfel,
Bevor der Tag geendet,
Vom Herzen unbewacht
Den falschen Glanz gewendet,
Dass ich nicht taumle ruhmgeblendet,
Da nun herein die Nacht
Dunkelt in ernster Pracht.

Joseph Freiherr von Eichendorff

Как-то майским днём погожим
вышел из лесу разбойник.
Глянь! тропинкой осторожно
дева стройная проходит.

"Ты ли ландышей нарвала?"
вопрошает храбрый сторож.
"Я несу убор для бала,
и тебе он впору, может".

Долго вор вослед дивился
милой любке поселянке,--
с тем покорно устремился
ко селу да чрез полянки,

Только сад цветущий встретил
деву с красною обновой--
и разбойник прочь, отпетый,
к тёмной родине сосновой.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Der Raeuber

Einst am schoenen Fruehlingstage
Tritt der Raeuber vor den Wald.
Sieh! den hohlen Pfad hernieder
Kommt ein schlankes Maedchen bald.

»Truegst du statt der Maienglocken«,
Spricht des Waldes kuehner Sohn,
»In dem Korb den Schmuck des Koenigs,
Frei doch zoegest du davon.«

Lange folgen seine Blicke
Der geliebten Wallerin.
Durch die Wiesengruende wandelt
Sie zu stillen Doerfern hin,

Bis der Gaerten reiche Bluete
Huellt die liebliche Gestalt.
Doch der Raeuber kehret wieder
In den finstern Tannenwald.

Ludwig Uhland

Певца сего любой в лесу слыхал,
сей птах средь лета, леса, мал,
пеньки-крепки`озвучивает вновь.
Мол листья суть стары, а для цветов
пик лета против мая --десятина,
мол лепестков опала свежина,
что груши, вишни осыпались ливнем
когда полудни жарили сполна;
Что цветопады злой распад пресёк,
мол, пыль шоссе уже покрыла всё.
Подобно прочим, мог бы он сластить,
не резать правду-матку, в чём он дока.
Без слов он вопрошает, как прожить,
коль для житься осталось мало прока?

перевод с английского Терджимана Кырымлы    *  золотоголовый дроздовый певун (Seiurus aurocapillus), см. на фото ,--прим.перев.

The Oven Bird*

There is a singer eveyone has heard,
Loud, a mid-summer and a mid-wood bird,
Who makes the solid tree trunks sound again.
He says that leaves are old and that for flowers
Mid-summer is to spring as one to ten.
He says the early petal-fall is past,
When pear and cherry bloom went down in showers
On sunny days a moment overcast;
And comes that other fall we name the fall.
He says the highway dust is over all.
The bird would cease and be as other birds
But that he knows in singing not to sing.
The question that he frames in all but words
Is what to make of a diminished thing.

Robert Frost

Я утомлён вавилоном, пресыщен глазя`щей толпой,
моря ищу целину, дабы молвить открыто душой.
Прочь городские заманки, что тень ото сна-- их сотри,
лишь в синь вгляжусь, взором погружусь
в тебя старикан Гольфстрим.

Пляс я с Безумием вёл-- порицанья избегну ль с трудом?
Ложное "жизни вино" попивал-- расплатился стыдом.
Отдых найду, это знаю я, духу отрады видны,
где радуги грают, брызги роняют,
лобзаний терпких волны.

Эй! только барка враскачку, ватага хрипато поёт--
напрочь забыты все близкие, нет о текущем забот;
пусть скорлупа догорит, нам бы нам бы ковы заботы разбить
свободу найти, на морском пути
с ветром в вихрах пребыть.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

FREE

Weary am I of the tumult, sick of the staring crowd,
Pining for wild sea places where the soul may think aloud.
Fled is the glamour of cities, dead as the ghost of a dream,
While I pine anew for the tint of blue
on the breast of the old Gulf Stream.

I have had my dance with Folly, nor do I shirk the blame;
I have sipped the so-called Wine of Life and paid the price of shame;
But I know that I shall find surcease, the rest my spirit craves,
Where the rainbows play in the flying spray,
'Mid the keen salt kiss of the waves.

Then it's ho! for the plunging deck of a bark, the hoarse song of the crew,
With never a thought of those we left or what we are going to do;
Nor heed the old ship's burning, but break the shackles of care
And at last be free, on the open sea,
with the trade wind in our hair.

Eugene O Neill