В эпоху господства стиля модерн, в 1890–1900-е годы, женские волосы сделались не просто предметом гордости их обладательниц, но и объектом творческой рефлексии: длинные волосы и локоны стали непременной частью орнаментов и декоративных работ в стиле модерн. Ими отмечены произведения английских прерафаэлитов, а после них — художников-символистов. Целые волны женских волос изображались на плакатах Альфонса Мухи и Томаса Стейнлена. Многословные описания причесок встречались на страницах романов Марселя Пруста и Джона Голсуорси, а весь мир был покорен «гибсон герл» — образом красавицы с густыми волнами волос, созданным американским журнальным иллюстратором Чарльзом Дана Гибсоном. Любопытно при этом, что едва ли не впервые в истории европейской цивилизации модными оказались ярко-рыжие волосы.

[ Читать дальше ]
 

Заботливые нидерландцы всеми средствами пытались уберечь своих крошек от холодного уличного воздуха. Запеленутых так, что они не могли пошевелиться, укутанных в распашонки, рубашки, шапочки, шерстяные платья, малышей запирали в спальне с закрытыми окнами, и они посапывали там в колыбельке под несколькими одеяльцами в обнимку с грелкой из бутылки, наполненной горячей водой. Несмотря на рекомендации врачей, применение снотворных было в порядке вещей. Как только ребенок выучивался стоять, его сажали на передвижной стул в форме усеченной пирамиды на широких колесиках, сооруженный из деревянных брусков, тесно обхватывавших корпус; или за что-то вроде столика, за которым ребенок держался прямо благодаря высокой спинке сиденья. Чтобы научить ребенка ходить, его поддерживали на помочах, веревке или ленте, обвязанной вокруг пояса. Вскоре он дорастал до своей первой игрушки — деревянной резной и расписной фигурки неопределенного существа, выдаваемого за лошадь. Пока поступь малыша оставалась нетвердой, его одежда не становилась более легкой. Стремясь защитить чадо от ушибов и травм, любвеобильные родители облачали его в варварское снаряжение — кожаный шлем, тесно сшитый корсет китового уса, усиленный железными и свинцовыми полосами, поверх которого натягивалось шерстяное платье. 

Из книги Поля Зюмтора "Повседневная жизнь Голландии во времена Рембандта"

Верспронк Йохан Корнелис (ок.1601-1662). Ребенок, спящий в кресле (1654)

Сын видного московского гравера А. А. Касаткина, он учился в МУЖВЗ (с 1873) у В. Г. Перова и И. М. Прянишникова. Получил в 1883 г. высшую награду училища - большую серебряную медаль и звание художника за картину "Нищие на церковной паперти"
После окончания училища Касаткина пригласил на работу в свое издательство крупнейший русский книгоиздатель И. Д. Сытин, где художник проработал около тридцати лет, участвуя в создании "Русской истории в картинах", первого настольного календаря и др.
Художник, безусловно, испытывал огромное влияние Л. Н. Толстого, знакомство с которым произошло в начале 1880-х гг. Теплые дружеские отношения скреплены были обоюдным интересом и вниманием к творчеству друг друга, к социальным аспектам жизни общества. Вероятно, этим можно объяснить и непременную литературность сюжетов произведений Касаткина.
В 1930 г., давая пояснения в Музее революции к своей новой картине "Карийская трагедия", Касаткин скоропостижно скончался. В истории советского искусства осталась легенда о художнике, творившем "как надо", художнике - символе социалистического реализма.( подробнее )

«Шахтерка»
1894г.