Лохматый цветной бардак
- 23.08.13, 18:42
Я воскресным вечером в Сети.
Больше никого в пустой квартире.
Ты опять не смог меня найти.
Всё как прежде в этом странном мире.
Но грустить - теперь не мой удел.
Не сестра я плаксам сериальным.
У печали тоже есть предел...
Лучше в путь по дебрям виртуальным.
Может быть, я встречу там тебя,
ты мне с фотки скромно улыбнешься.
И в холодный вечер октября
в мое сердце навсегда ворвешься.
И заставишь бросить виртуал.
И меня в свои затянешь сети...
И поймешь - не зря ведь рисковал
в поисках любимой в Интернете.
Стих моего авторства
© Анна Гендель
Всем, кто хоть раз был в Парламентской библиотеке, посвящается
Люди!!!! Что же это такое творится-то?! Лень-матушка одолела… И ведь действительно… ну сколько можно учиться??? Весна ведь на улице. Коты орут, потому что весна и любовь, птички орут, потому что они всегда орут, люди орут, потому что напились…. Да даже листики орут, просто мы этого не слышим. А вы бы не орали, если бы вылезали из маленькой, тугой и липкой почки? Вот и я хочу!!! Нет, из почки вылезать не хочу. Хочу орать, потому что весна, потому что любовь и потому что напилась…
А меня в библиотеку гонят. А там темно, холодно и страшно, да и не покричишь там о любви и весне – выгонят сразу. Хм… а это идея… Ну и пусть выгонят! Зато у меня будет оправдание. Вот. В библиотеке буду орать, выйду из библиотеки – тоже буду орать. Хотя нет… лучше не надо, а то митингующие за свою примут ещё. Ладно, на улице буду орать про себя.
А может, лучше сбежать??? Вот сбегу на какие-нибудь Канары или Сейшелы и отдохну как следует. Буду валяться на пляже, пить коктейли и смотреть на загорелых мужчинок. А потом уж домой вернусь и буду… продавать семечки. Ну или, в лучшем случае, как почти состоявшийся полиграфист буду работать на ксероксе. Нет уж, спасибо. Канары и Сейшелы подождут.
А может, лечь и умереть? Будет так хорошо…. Никто не беспокоит, не мешает и не достаёт… Тихо, спокойно… темно, холодно и страшно. Прямо как в библиотеке. Тогда уж лучше в библиотеку. Там хоть другие люди есть, например, дядечка на ксероксе.. Хм…а ведь я могла бы быть на его месте, если бы сбежала на Канары. Нет, всё-таки с моей стороны ксерокса стоять лучше.
Всё. Мама, папа, я уехала в библиотеку. А нет, погодите… Дайте 50 гривен. Как на что? На ксерокс. А весна подождёт. И птички подождут, и коты, и любовь тоже подождёт. Ведь правда? Ну подождите… Пожалуйста…
В пятидесятых его нарекли индийским Моцартом, в шестидесятых его превозносили как крестного отца рок революции и основателя "wordmusic", он отучил легендарную четверку Beatles разбивать гитары над головами беснующихся поклонниц и открыл им чудеса звучащей и самоуглубленной Индии, одна из лучших его пластинок была записана в Советском Союзе в стенах Кремля, в его бомбейскую музыкальную школу съезжаются попытать счастья тысячи достойных музыкантов со всего мира; по легенде, Индира Ганди, слушая ситар Шанкары, не торопилась вытирать текущие по щекам слезы, ибо то были слезы радости. Индийскому гуру уже за восемьдесят, но по его словам, он чувствует себя даже лучше ролс-ройса, пробежавшего 200 000 миль. Ведь человека окружает вечность, колесо крутится, и печальная рага непременно превратится в танец ликования - кому как не Рави Шанкару это знать наверняка.
Звук есть Бог, верят индусы. Индия - это непрерывная песнь, льющаяся из горячего сердца мира.
Классическая индийская музыка не подвластна математическим законам модуляций, тонов и тактов. Внутри нее живет пауза беспредельности, подобно молитве. Если бы Рави Шанкар не жил с детства в Париже, ему трудно было бы понять, почему европейцы физически не могут слушать ситар свыше полутора часов. Европейцы ищут точку опоры, им необходимо знать, что развязка обязательно наступит и точно по расписанию. Однако, сама судьба одаренного индийского мальчика ставила перед ним увлекательную задачу - соединить в своей музыке несоединимое - монотонное кружение Востока и устремленный бег Запада.
Ситар его души
Начало этой истории идеально подходит для завязки в хорошем кино. Десятилетний мальчик по имени Робиндра Шанкар, родом из святого города Варанаси, самый младший в семье бенгальских брахманов, уговаривает своего старшего брата Удая, именитого танцора, взять его в свою труппу, отъезжающую на гастроли в Европу. Париж, прежде не видавший ничего подобного, встречает диковинных танцоров и музыкантов овациями.
Шанкар вспоминает об этом времени: "Париж, как известно, в тридцатые годы был столицей искусств, туда съезжались и классические музыканты. Я ходил на концерты Фрица Крейслера, Андреса Сеговии - он был нашим соседом, - Джордже Энеску, Игнацы Падеревского, Федора Шаляпина, встречался даже с шестнадцатилетним Иегуди Менухином. У меня не было подходящего образования, но в классической музыке я чувствовал себя как дома".
Когда Шанкару исполнилось пятнадцать, Удай пригласил в труппу одного из известнейших индийских музыкантов, виртуозного мастера игры на сароде, Аллауддина Хана, который выступал с ними целый год, а затем вернулся в Индию. По словам Рави Шанкары, встреча с ним перевернула всю его жизнь. "У тебя столько талантов, все, что ты делаешь, прекрасно, но ты ничего не добьешься, занимаясь одновременно всем, - сказал музыкант юному танцору. "Я танцевал все меньше, все больше склонялся к музыке, а в конце концов оставил брата и отыскал в Индии Хана, ставшего моим гуру".
Важно понять, что традиции индийской классической музыки передавались изустно, непосредственно от учителя к ученику. Соком индийской музыки является рага, устойчивый мелодический узор, по линиям которого импровизирует музыкант. Импровизация - это не просто виртуозная игра музыканта, это мистическое таинство, в котором мастерство следует за молитвенным экстазом. Ранджаяти ити рага - в преводе с санскрита - "только рага услаждает душу". Сложнейшая, изысканная, основанная на восхождении и нисхождении нот, полная тончайших диссонансов, остановок, микротонов, настоящая рага охватывает и передает все чувства, какие только может испытать человек.
В Индии этот принцип назывется нава раса - девять экстрактов жизни. Обычно расы ставятся в следующем порядке: шрингара (романтическое или эротическое настроение), хасья (юмористическое), каруна (печальное или патетическое), раудра (гневное), бхаянака (слезливое или испуганное), вибхатса (чувство отвращения), адбхута (удивление), шанта (ощущение покоя).
Именно эти ступени Робиндра Шанкар осваивал долгих семь лет под пристальным вниманием наставника. Получив благословение, и взяв себе новое имя как символ преображения, Рави начал концертную деятельность, быстро принесшую славу. Уже в середине 40-х годов он много писал для кино и балета. Тогда же он сочинил музыку для национального гимна Индии. Для честолюбия любого музыканта этого бы хватило с лихвой, однако Рави Шанкар следовал мудрости своего наставника и смело продолжал погружаться в суетный и иллюзорный мир, нарисованный на кончике пальца бога Брахмана.
Музыка сфер на YellowSubmarine
В 50-х годах индийский музыкант посетил Европу, США, Японию и Советский Союз. В 1964 году в Бомбее открыл собственную музыкальную школу.
И все-таки воистину легендарное для мировой музыки событие произошло в 1965 году в Лондоне на обеде у президента общества азиатской музыки, где Шанкар любезно согласился дать небольшой концерт в сопровождении Алла Раха, после которого он предложил всем желающим взять первый урок игры на ситаре. Желающими оказались Джордж Харрисон, Джонн Леннон и Ринго Стар. В своей книге Харрисон потом вспоминал: "Удивительно было видеть выдающегося мастера, который показывал игру с самых азов. Мы занимались, тут зазвонил телефон, я положил ситар, встал и перешагнул через него, чтобы идти к телефону. Рави Шанкар шлепнул меня по ноге и сказал: "Первое, чему тебе надо научиться - это уважать свой инструмент!" Конечно, мы, Beatles, не всегда вели себя подобающе..."
Так открылась эпоха Шанкары у Beatles и Beatles у Шанкары, а, следовательно, и у всего мира западной музыки. "Джордж стал моим учеником, он жаждал научиться играть на ситаре, глубоко любил и уважал нашу музыку и культуру. Я дал ему автобиографию Йогананды, полностью изменившую его жизнь и повлиявшую на остальных "Битлз". Они стали моими учениками, а я превратился в гуру Beatles", - вспоминает Рави.
Вскоре после знакомства Харрисон отправился в Индию вместе с женой Патти. "Я начал делать упражнения йоги, потому что нужно было научиться сидеть и правильно держать ситар, - пишет он, - страшно болели ноги: ситар имеет такую неудобную форму и такой размер! Сидеть нужно со скрещенными ногами, правая нога на левой, левая на полу, инструмент лежит на правой пятке, правая рука лежит на корпусе ситара, а левая, перемещаясь по грифу, не должна его поддерживать. Заниматься надо с закрытыми глазами и знать позиции грифа наизусть, потому что если будешь пытаться вытянуть шею и посмотреть, куда ложатся пальцы, то тело мгновенно горбится и теряет осанку. Однажды Рави пришел и спросил меня: где твои корни? В Ливерпуле? И я отвечал ему, что в Индии я чувствую себя как дома. Но, поразмыслив, решил, что, может быть, следует возвратиться к гитаре, потому что ясно было, что выдающегося ситариста из меня не получится".
Знакомство с рок-н-роллом вдохновило Шанкару на эксперименты, он пробует новые для себя жанры - фолк, джаз, авангард, что не удивительно. Достаточно представить себе, как Харрисон и Ринго зазвали Рави на Монтерей - "на ознакомительную экскурсию", где шла вечерняя программа с Дженис Джоплин, Джими Хендриксом и TheWho. Такую музыку их учитель слышал впервые и был шокирован. "То есть я вполне оценил виртуозность Хендрикса, и пели там хорошо, но в целом… Все были под кайфом, ломали инструменты, музыка была такая громкая, что я просто не мог ее вынести. Я отказался играть на следующий вечер, но Харрисон уговорил меня, и в конце концов концерт оказался приятным опытом".
В 1966-м году Рави Шанкар вместе со скрипачом Иегуди Менухиным участвовал в фестивале Bath; впоследствии музыканты вместе выпустили альбом "WestMeetsEast", состоящий из трех частей. Первый диск из серии получил в 1967 "Грэмми" в категории "Лучшее исполнение камерной музыки".
В 1969-м, не без уговоров Ринго и Джорджа, он приехал на Вудсток - легендарный рок-фестиваль, после чего зарекся выступать перед огромными аудиториями и сменил менеджера на импресарио, работавшего с классическими музыкантами. Ему пришлось взять паузу на полтора года, чтобы отдышаться от бешеного ритма ненасытного Запада.
Рави Шанкар часто напоминал своим подопечным из Beatles, что настоящая музыка почти интимна, невозможно ее донести до многотысячной толпы на стадионе.
"Однако, в 1971 году, - пишет Харрисон, - когда я был в Лос-Анджелесе и записывал музыку к фильму "Рага", Рави Шанкар поделился со мной намерением дать концерт с большой аудиторией - чтобы он мог собрать тысяч 25 долларов для голодающих в Бангладеш. Он спросил меня, не мог бы я ему чем-нибудь помочь, например, открыть концерт. После этого он мне начал давать вырезки из журналов и газет, в которых описывалась война, бедствия, нищета, я начал осмысливать происходившее и подумал - пожалуй, мне надо бы помочь. Мы, как участники "Битлз", были воспитаны на взглядах, что если уж что-нибудь делаешь, делай это с размахом, если уж собирать средства, то почему бы не собрать миллион. Я три месяца обзванивал всех по телефону, подключил Эрика Клэптона... А после концерта еще долгие годы во всех бенгальских ресторанах мира ко мне подходили официанты со словами: "Мистер Харрисон, приятно было знать, что кто-то о нас думает, когда мы сражались в джунглях ". Спасибо Рави Шанкаре, - всегда отвечал я".
Автор Анастасия Романова
Информация взята с сайта Beatles.ru
Посмотреть видео можно тут
Скачать бесплатно альбомы Рави Шанкары можно здесь
Продолжение следует.
Часть первая...
Минимальные требования к читателю:
1) смотрел (-а) фильм Пола Верхувена "Вспомнить всё" со Шварцем в главной роли
2) знаешь, кто такой Мао Цзедун
3) знаешь как минимум два анекдота про слонов.
Пыльные тома наших библиотек. Толстенные книженции, поставленные раком на упараллеленные с землей полки. Ископаемым книженциям, что расплылись в глупом реверансе перед временем, сосредоточенно трахающим их до дыр, уже давно глубоко параллельно, кто и зачем стащит их с лежалой орбиты. Сложно представить себе более мастеровитого любовника, чем время, - оттого и отдаются книги человекам бесстрастно и холодно, аки фригидные дурочки. Ласки библиотечных очкариков длятся... троеточие... ставлю троеточие, потому что они вовсе не длятся - нет во времени, отпущенном книге, даже наименьшего дробного значения для мига, когда соприкасается тело бумажное и тело сермяжное. Ежели и случается соприкосновение, которое обласканные временем блудницы способны хотя бы зарегистрировать, оно не становится для них более желанным. Приставания и ухаживания библиотечных очкариков даже выглядят смешно.
Профессор неестественных наук водит пальчиком по межстрочному интервалу в надежде отыскать у чужой любовницы эрогенную зону.
"Дорогая, извини, что прерываю твой стон, но что это у тебя за чудовищный запах изо рта?"
[ Читать дальше ]