Тем временем небо над долиной с приближением рассвета становилось всё светлее, предзнаменуя собой новую схватку двух небесных светил, исход которой был заведомо предрешён. По редкому лесу, выросшему на каменных просторах пронёсся холодный ветерок, потревоживший зеркальную гладь высокогорного озера. Вдруг над колыхающимися макушками хвойных деревьев пронёсся силуэт крылатого создания, летевший в противоположную от ветра сторону к уже известной нам скалистой пещере.

              Скоро змей со светлой чешуёй и редким длинным гребнем вдоль спины, расправив утончённые крылья, бесшумно ступил на каменный порог перед скрытым в скале логовом и остановился. Что-то приковало его на месте и не давало идти дальше. В таком положении его, а вернее, её, застал перед собой красный дракончик, который как раз спешил наружу.

              — Мама! А я только лететь к тебе собрался! - воскликнул он, будучи явно в хорошем духе.
              — Ты искал меня? - удивлённо спросила драконица.

              От такого вопроса Агнар удивился не меньше неё: маму, в отличие от себя, он никогда не мог упрекнуть в забывчивости.

             — Да, я как раз отыскал камешек с Эгнамората, чтобы ты тоже могла его рассмотреть, - ответил сынок, остудив тот пыл, с которым ему хотелось вручить камушек.
             — Ты так быстро нашёл его?  - улыбнулась алая драконица.
             — Как видишь! - заявил Агнар, после чего показал ей чёрный осколок, зажатый между пальцами на его правой передней лапе.
             — Вот и хорошо. Положи его к себе в хранилище пока он вновь не потерялся.
             — Как? Ты ведь на него даже не посмотрела толком!
             — Я хотела убедиться, что ты будешь бережнее относиться к своим подаркам. Когда он будет на месте, я смогу найти и полюбоваться его блеском его в любое время, - сказала драконица, после чего шёпотом добавила: — И отец будет меньше на тебя сердиться.

             Челюстные гребешки дракончика опустились после маминых слов. Это случилось не от обиды (драконам это чувство было не присуще), а от взгляда, который он прочитал на её морде ещё перед началом разговора. Затаённая грусть, которая проявилась на матери всего лишь на мгновение, прежде чем её скрыла привычная драконья размеренность, запечатлилась в памяти Агнара и оставляла ему немало вопросов. После того, как алая драконица ушла по каменным коридорам в большой зал, дракончик постояв какое-то время месте, отправился встречать рассвет наружу, где на каменном пороге он столкнулся со своим отцом, который только что приземлился с неба с кучей хвороста в зубах.

              Открывшееся глазам Агнара зрелище, человек, наверное, никогда бы не смог себе представить, не то, что увидеть. На фоне рассветной зари могучий и невозмутимый багровый дракон, украшенный "древесными усами" выглядел не по-драконьи забавно. Всего за один день сын с отцом поменялись местами: у старшего дракона пасть была занята и говорить он ничего не мог, зато юный дракон мог, но сдерживался: один неловкий смешок - и весь хворост будет отдан в его распоряжение.

               Старший змей фыркнул, требуя освободить ему путь, чему сынок с удовольствием повиновался. Зайдя в пещеру "усатый" дракон вновь фыркнул в сторону сына, видимо, чтобы тот не задерживался и шёл вслед за ним, но ответа он не услышал. Агнар продолжал стоять снаружи и почему-то шевелил своими "ушами".

               — Папа, скажи мне, что это за звук за такой? Никак не пойму, - сказал он.

              Отец не понял, о каком звуке идёт речь, потому он вернулся к Агнару. Он прислушался к лёгкому шуму ветра, но кроме как него ему больше ничего не удалось расслышать. Старший дракон вопросительно фыркнул.

              — Прислушайся, папа. Он становится громче. Будто что-то тарахтит в небе.

              Багровый дракон закрыл глаза и начал вслушиваться. Скоро он поймал услышанный сыном звук, и опознав его, опешил. Едва раскрыв глаза он спешно выплюнул хворост на землю под каменным порогом и начал своим крылом заталкивать Агнара в пещеру.

              — Спрячься внутри и не смей задавать вопросов! - свирепо прорычал он.

              Встретив пугающий взгляд в его глазах красный дракончик спешно подчинился и отступил в пещеру на несколько шагов. Пребывая в недоумении, он пытался посмотреть на небо сквозь отцовское крыло, но безуспешно. Старший дракон скоро отступил вслед за ним и заметив Агнара на своём пути, издал леденящий рык, который мгновенно прогнал неторопливого сына во внутренние коридоры пещерного "дома".

              Оставшись наедине под покровом тьмы Таргр продолжал слушать приближающийся к долине тарахтящий звук. Как только источник шума приблизился достаточно близко, чтобы его можно было увидеть, дракон глянул на небо и тотчас же увидел нарушителя. Это было странное создание, по очертаниям напоминавшее стрекозу, но по размерам сопоставимое с драконом. Оно летело со стороны Надоблачного предела, выделяясь в рассветном небе ярким металлическим блеском. Этот блеск сказал Таргру достаточно, и заставил его отступить вглубь пещеры.




              Напряжённо шевеля хвостом из стороны в сторону дракон стоял на одном месте не двигаясь, пока шум скоро не исчез, столь же внезапно, как и появился. После того, как в долине вновь воцарилась тишина, на порог, отделявший скрытую в скале пещеру от земли, вышел её крылатый хранитель. Гордо стоя на краю, расправив крылья, он выглядел властно и невозмутимо, словно молчаливый страж, стерегущий свою крепость не один десяток лет. Однако, если бы можно было прислушаться к его молчанию, в нём можно было бы услышать тихий, срывающийся с пасти гневный рык.

              Дракон знал, что теперь в его долине уже никогда не будет так же спокойно, как прежде: какими бы ни были высокими горы вокруг, они уже не были той стеной, которая когда-то берегла спокойствие в скрытом от посторонних мире - теперь она была пробита насквозь.

          © Пенькин А.В., 2014

---

           Вот такие дела. Сюжет медленно, но уверенно сдвигается с места)

           А теперь перейдём к тому, о чём я не писал после прошлых двух глав, - о ненаписанном:

           - изначально эта глава должна была быть на порядок короче, и содержать, в основном, воспоминания из детства Агнара, но потом что-то, как обычно, пошло не так)
           - в качестве прототипа затерянной долины я выбрал местность вокруг озера Дарашколь (кому интересно, загляните в поисковик)
           - драконы не могут выпускать огонь из ноздрей
           - у каждого драконьего имени есть своё значение: так, Агнар означает "огниво", Таргр - "раскат грома", Сагмара - "дар судьбы". Другие имена, упомянутые в рассказе, я расшифрую позже.
           - что случилось с Оккулатом из сказания об Астамаре? Говорить пока рано. Сразу оговорюсь, в будущем я ещё не раз буду ссылаться на эту историю.
           - почему Агнар надумал бороться с "призраком" с помощью огня? Сам не знаю, моему герою виднее) К тому же, победителей не судят

           Много рассказывать не буду, скоро сами всё прочтёте. Шестая глава будет называться "Тихий уголок", но будет ли в ней всё так тихо?

                   Пока над кряжами бескрайними герой наш плавно пролетал,
                   Внезапно брата своего Ишгарра в тучном небе повстречал:
                   Ишгарр, узнав о вестях, у Старейшины сказал ему искать совет,
                   Но Астамар на это предложенье быстро дал ему ответ:

                   "Не буду клан тревожить понапрасну я без дела,
                   Ведь сам повинен в том, что за людьми следил я неумело.
                   Собратья наши только лишь загубят с людом примиренье,
                   К тому же для Эрзарка сейчас опасно промедленье".

                   Ишгарр, вздохнув с натяжкой, помочь решил скорее брату,
                   И Астамару показал, где в изобилии лежат кусочки злата.
                   Вместе братья залежи когтями прочными ломали,
                   Пока за пару дней мешки все златом полными набрали.

                   Камни редкие Ишгарр в своём сокрытом логове хранил:
                   Он их когда-то в дружбу от зелёных змеев получил.
                   Забрав те камешки с собою, он с братом полетел не медля,
                   Минуя горы и леса, обратно в Кремнекаменные земли.
                  
                   В родных нагорьях Астамар, чьи лапы были заняты мешками,
                   Забрал у брата камни, запрятав в пасть, между щеками.
                   Ишгарр тогда отправился к пещерам Клана, к Старейшине на разговор,
                   А Астамар, пуская с носа дым, пожаловал к князьку во двор.

                   Князь на редкость радо встретил змея, расстелив дорогу перед ним.
                   Завидев злато, челюсть он утратил - вклад дракона был неисчислим.
                   Астамар тем временем из пасти выплюнул все камни без остатка,
                   Чем довёл каких-то женщин с княжеского двора до припадка.

                   Теперь черёд за словом князя оставался, и Астамар ему тогда напомнил,
                   Чтоб тот простил Эрзарка сразу, а в день грядущий он ещё изволил
                   Объявить об этом при народе, стоя рядом с Круглокамнем,
                   Куда прибудут и драконы, удостовериться в им слове данном.

                   Князёк, конечно, все условия драконьи принял на словах,
                   Трясясь близ золота, дракона он домой отправил впопыхах.
                   Хоть Астамар, как и кузнец, дурошлёпа такового изначально не любил,
                   Словам того он внял, и из крепости на всех парах подальше поспешил.
                  
                   Крыльями скользя по ветру Астамар к Эрзарку полетел,
                   Но зависнув над скалой того пещеры он неожиданно узрел
                   Сожжённых на земле людей, закованных в металла латы.
                   Охваченный тревогой змей ворвался сам в пещеру к брату.

                   В залах каменных царила тьма и тишина вокруг засела в стенах,
                   Но в ней наш змей узрел картину, от которой кровь его застыла в венах:
                   Средь люда павшего лежал накрытый грудою больших камней
                   Эрзарк, который обезглавлен был под натиском людских мечей.

                   Застыв близ брата в луже крови, Астамар, убитый горем,
                   Издал в пещере рёв истошный, разнёсшийся за миг по горам.
                   Не мог поверить он, что в дом, в котором с братьями когда-то он родился,
                   Смерти страшный дух теперь навеки поселился.
                  
                  Лишь потом наш змей, придя в себя после утраты,
                  Искал по залам долго голову родного брата.
                  Так её и не найдя в пещерах, Астамар, пылая гневом,
                  К другу Оккулату в кузницу нагрянул первым.

                  Но от кузницы на месте лишь руины встретили дракона:
                  Очевидно было по разрухе - людьми устроены все те погромы.
                  Дракон кричал, искал сквозь землю Оккулата:
                  Но Голос всё не отвечал, запропастившись от него куда-то.

                  Нагрянул вечер, в гости к князю дракон наш бурею прибыл,
                  Проник к нему он сразу в залу - стену к ней головою он пробил.
                  Настоятельно у князя Астамар просил найти убийц в железных латах,
                  И тот, со змеем согласившись с перепугу, отлучился скоро сам куда-то.

                  Дракону такового было мало, клятву крови он потребовал у князя,
                  Но тот со стражей подчинённого оставив, исчез в палатах, долго не вылазя.
                  Терпение у Астамара рвалось: свой дух к себе на помощь он воззвал,
                  И среди сотен всяких мелких душ душонку князя скоро отыскал.

                  Красный змей сорвался с места, лихо через стражу он переступая,
                  Духом чуя место князя, ломал он стены, путь к нему освобождая.
                  И вот, в глубинах замка, правитель тот ему в глаза попался.
                  Дракон свирепо зарычал: — Ты почему же от меня скрывался?

                  Князёк, застыв на месте, не смог пробормотать ему и слова:
                  Конечности его тряслись, и взгляд в глазах казался нездоровым.
                  Его зрачки скрывались от выжигания драконьим взглядом,
                  Смотря вокруг на стены с головами зверей плотоядных.

                  Вдруг в глазах князька потомок Змея отыскал ответ искомый -
                  И с ужасом обратно обернувшись увидел над собою голову драконью.
                  На стене с разинутою пастью она во времени застыла -
                  Предсмертный стон Эрзарка в себе она навеки заточила.

                 Астамар пред братом виновато голову склонил,
                 Князёк тогда из зала прочь подальше поспешил.
                 Но змей его хвостом огрел, да так, что с треском тот на пол упал.
                 Как только гнев драконий на него нагрянул, князь от страха закричал:

                — Он слово своё сам нарушил! Он сам развязывал войну!
                Но змей его уже не слушал - князёк своею кровью возместил вину:
                Предшественника помня слово, дракон лишил злодея головы,
                И в этот миг над головою он услышал звук натяжки тетивы.

                Полетели стрелы в Астамара, но он ещё их сжёг в полёте,
                Предчувствуя течение событий в подобном обороте.
                Взмыв вверх, попутно дыры пробивая в потолках оплота,
                Дракон вбежавших снизу стражей вмиг оставил без работы.

                Зависнув в небе над столицей, в лучах багрового заката,
                Дракон по граду объявил о совершённой им расплате:
                О том, что в землях впредь не будет предательства во власти,
                А людей он, как и прежде, будет от чужой беречь напасти.

                Но народ дракона страхом встретил, в гневе его люди проклинали,
                Все те, кто мог ему ответить, в него стреляли чем попало.
                — Зачем предателю почившему вы всё ещё верны? - рычал дракон:
                — Забыли, что ли, вы, кто разделил когда-то с вами дом?!

               Народ людской ему не отвечал понятно,
               Только нападал, да в панике бежал обратно.
               Астамар тогда на край весь прокричал, не смог он с тем уже мириться:
               — Бегите прочь отсюда навсегда! Мой дух теперь не даст вам возвратиться!

              Вслед за словами чешуя его по телу по всему воспламенилась -
              Так в небе над людьми дракона дух во всей природе проявился.
              В пламени дракон исчез - пылающая форма его преобразила,
              Себя всего сжигая в ней, он ринулся к земле, высвобождая силу.

              От его прикосновений загорались все древесные строенья,
              А от пламенных из рта потоков они стирались во мгновенье.
              Каменные башни тяжёлой поступью разваливал дракон,
              Ничему людскому в городе не давал пощады он.

              Из столицы люди в панике скорей бежали без оглядки,
              Нажитые на этих землях вещи оставляя в беспорядке.
              На шум и пламя с гор слетелись все драконы к граду,
              Но средь обломков и развалин там они не отыскали брата.

              Над равниной тучи осветились ярким заревом в ночи,
              Все деревни и строения из тьмы драконам обличив.
              Дух неистовый огня, крыльями по ветру ускоряясь,
              Селенье за селением стирал, в пламени своём купаясь.

              Пытался кто-то там его убить, да не было уже в том толку -
              Никто тогда не знал о том, что кошмар продлится тот недолго:
              За деревнею одной змей на землю рухнул камнем,
              В почерневшей чешуе его затухло то неистовое пламя.

              Скоро рядом с Астамаром драконы красные собрались в круг,
              И при брате при своём Ишгарре испутил он свой могучий дух.
              Перед смертью брату он поведал обо всём, что в день тот приключилось,
              И сожалел он о беде, которая с землёй его родной случилась.

              В ту ночь поклялись красные драконы предательство на корне выжигать,
              И недостойный люд на ихних землях сразу устранять.
              На том драконы разлетелись, исчезнув в дыме от пожаров,
              Лишь брата там остался силуэт, склонивший голову пред Астамаром.

              Огня горело много с этих пор, земля ещё нескоро там остыла,
              Но те драконы навсегда семью свою сильней себя ценили.
              Змей Рубина говорил: "Огонь хранит нас лишь тогда, пока он отчего-то не потух,
                                                          Но пламя не угаснет никогда, пока его воспламеняет дух".



             Вот такая история, не очень весёлая. И не очень детская. Кто такой Рубиновый Змей? Сам не знаю Как-нибудь о нём напишу, неспроста ж его так прозвали)

             Если вы сейчас читаете сновидение Агнара, возвращайтесь по ссылке к нему! Возможно, он уже уснул)

                В краю туманов и нагорий, среди равнин и лиственных лесов,
                Веков десяток поживали драконы с красной чешуёй.
                Средь них росли три брата, что гордо на носу рога носили,
                Потомки Змея из Рубина, наследники его великой силы.

                Втроём играли они в детстве, взмывая над макушками вершин,
                Охотились порОзнь, но кушали все вместе - союз их был несокрушим.
                Ишгарр, Эрзарк и Астамар частенько в далях в одиночку пропадали,
                А возвращаясь, собирались дома, делясь друг с другом тем, что повидали.

                Но время шло, текло неумолимо: пути трёх братьев скоро разошлись:
                Дух каждого нашёл свой огонёк, и каждому своя была дарованная высь,
                Ишгарр любил чужие земли, других драконов древние преданья,
                Эрзарк преград себе не знал, своим он предан был желаньям.

                Астамар же был внимательным во всём, не упускал из виду ни пылинки:
                Всё вокруг ценил он и берёг: и гор простор, и мелкую песчинку.
                Драконы очень изменились, но дружба крови их крепка была как прежде,
                И на то, чтоб с семьями собраться вместе, у них всегда жила надежда.              

                На том бы кончилось сказанье, и судьбы их остались бы в забвеньи,
                Пока деньком погожим на поляне вдруг не случилось столкновенье:
                Откуда не возьмись, с земель соседних, равнины древние заполонив,
                Зверьё пугая, птиц встревожив, прибыл людей невиданный наплыв.

                 Узрев поток гостей незваных, драконы были люто взбешены:
                 И с неба встретив чужаков, им страшный рык послали с вышины.
                 Толпа людей заворошилась: кто закричал, кто просто разбежался,
                 Лишь единицы только тех остались, кто на ногах на месте удержался.

                  Им рык драконий страшен был, но отпор они-таки сумели дать,
                  Достав кто копья, а кто стрелы - угрозу с неба попытались разогнать.
                  И вдруг сквозь стрел поток, сжигая те, что были на его пути,
                  К воинственному люду приземлился огня хранитель во плоти.

                  Вся чешуя его в багровом цвете горела в солнечных лучах,
                 Пред ними стал Старейшина, драконов красных патриарх.
                 Бойцов он скоро усмирил, могучим взглядом затушив их волю,
                 И солнце крыльями закрыв он слово первым стал глаголить:

                  — Бегите прочь, наземные созданья! Оставьте вы в покое эти земли,
                  Я знаю, из какого вы прибыли края - туда и возвращайтесь, за пределы!
                  — Нет, нам вернуться не удастся, - ответил самый смелый из пришельцев:
                  — Пути у нас обратно нету, змей. На родине теперь мы чужеземцы.

                  Враг ворвался в наши земли, стирая то, что было нам всего дороже,
                  Нам чудом удалось спастись, от ихних зверств у нас мороз по коже!
                  И рассказал тот человек драконам, о силе той, что земли прежние у них забрала,
                  О той жестокости, которая дракона ни разу в снах не посещала.

                  Старейшина лишь хмуро усмехнулся: — Вы, люди, сами в этом виноваты,
                  Всего всегда вам будет мало: за добро чужое сгубите и брата.
                  А погубив его, получите вы то, отчего теплей на время станет,
                  Но проживёте с тем недолго, пока расплаты час к вам не нагрянет...

                  — Пусть остаются! - вдруг раздался рык из-за его спины,
                  Старейшину прервал юнец с гребнём рубиновой волны.
                  Рога его были прямы и взгляд уверенный в глазах читался,
                  И среди прочих его черт заметно рог на носе выделялся.

                 — Все эти земли нам дарованы природой, ничьей здесь воли никогда не будет -
                 В нас кровь одна течёт, и брат по крови брата не загубит.
                 Мать у нас у всех одна, её землёй у вас ещё зовут,
                 Она нас кормит и взрастает, всем одинаково дарует свой приют!

                  Вокруг возникла тишина, и даже ветер стих с его словами,
                  На смену смутной суете, покой настал под небесами.
                  Старейшина молчал, но знал, что тем не кончится всё дело,
                  И обратился он к тому дракону, как только толпы снова зашумели:
                                                                                 
                 — Ты что себе надумал, Астамар? Эти люди от других ничем не лучше!
                  Взгляни на них, на их орудья, они и этот край со временем задушат.
                  — Такому не бывать, пока огня наш дух все эти земли охраняет,
                   А люди, испытав потери страх, цену поступков сами осознают.

                  — По дедовым стопам решил пойти, наследник духа Змея?
                  Ну что ж, пусть братья слово скажут - тебе мешать я не посмею.
                  На том людей оставили драконы, сказав до завтра их решить судьбу,
                  И с них они же взяли слово ни в коем случае не начинать борьбу.

                  Так, на рассвете дня другого собрались в Доме Клана все драконы,
                  И окружив старейшину с юнцом их стали слушать увлечённо.
                  Астамар был твёрд в своих словах и верил в то, что говорил,
                  Но несмотря на пламенный свой пыл, он многих так не убедил.

                  Тогда Ишгарр с Эрзарком вместе стали на защиту брата,
                  Пусть даже им тогда в людей поверить было трудновато.
                  Узрев их братскую поддержку, драконы клана восхитились,
                  И дать покой народу люда они на время согласились.

                  Но с людей они потребовали слова, такого, чтоб звучало громко:
                  Чтоб жили они только на равнине, не занимая древних гор обломки,
                  Никто помоями ручьи не смел ни разу засорять,
                  Зверей лишь только для еды им дозволялось убивать.

                  Ни в коем случае никто не смел развязывать войну,
                  А тот, кто слово вдруг нарушит, кровью возместит вину.
                  Коль враг-завоеватель посмеет эти земли захватить,
                  Тогда его драконий дух его без боя сам испепелит.

                   Победою довольный Астамар в тот день не медля к людям прилетел,
                   И встретив люд вооружённый он их старейшину позвать к себе велел.
                   Князёк людской дракону слово дал, и сам поклялся головою,
                   Что мир он в землях сбережёт и заявил об этом гласно пред толпою.
                  
                   Но такового было мало змею, доверья знак он требовал у них,
                   И к утру завтра им созвать изволил смельчаков десятерых.
                   Народ весь был встревожен, но храбрецы в его рядах нашлись,
                   И утром ранним близ обрыва, у Круглокамня они вместе собрались.

                   Астамар их встретил сам: других драконов не было кроме него.
                   И зорким взглядом из десятерых он заприметил одного,
                   В отличье от собратьев, тот без латов был и безоружен,
                   Но взгляд его твердил о том, что так ему и было нужно.

                   — Готовь орудье, человек! - рычаньем змей призвал его к ответу.
                   Мужик лишь только усмехнулся: — На мне, дракон, орудий нету.
                   У меня лишь кулаки да сами руки - с собой другого более не брал.
                   Сюда позвал ты только смельчаков, но про орудия ни слова не сказал.
                   
                   Дракон с иронией заметил: — Коль нападу я, что тогда?
                   Человек с улыбкою ему ответил: — Не беда.
                   Друзья мои тебе ответят, я им оружие девятерым ковал,
                   Но сжечь посмеешь одного - убью тебя того оружием, кто пал.

                   Смелостью такою Астамар был очень впечатлён.
                   На фоне остального люда кузнец был явно одарён:
                   Мечи да копья, и топор - остры были, заточены до блеска,
                   И на доспехах без изыска светилась каждая железка.

                   Без сомнений-колебаний предложил змей службу храбрецу,
                   Стать голосом его среди людей, что было бы ему к лицу:
                   Внятным словом мудрость Змея людям передать,
                   Чтоб им с драконами друг друга стало легче понимать.
                  
                   Кузнец с сомнением не принял предложенья,
                   Предать людей не мог он в это время становленья:
                   Он инструменты работягам должен был скорей ковать,
                   И на прочие дела не мог он времени терять.
 
                   Тогда дракон ему дозволил близ руд железных кузницу построить,
                   И взять к себе учеников в подмогу, чтоб дело его каждый мог освоить.
                   На том условии кузнец дракону дал своё согласье,
                   Так Астамара Голосом человек стал в одночасье.

                  Других девятерых людей, что слушая стояли мирно,
                  Дракон вниманьем наградил, назначив стражами равнины:
                  Поручено им было земель их общих охранять покой,
                  Хоть Астамар таким считался, ещё расставшись с скорлупой.

                  С тех пор порядок в Кремнекаменном краю держался,
                  Бродячий люд осел на реках и к нагорьям близко не совался.
                  За камни и земли богатства Оккулат* толково отвечал -
                  Так в дружбу добрый Астамар своего Голоса прозвал.

                   Кузнец старел, но духом год от года всё моложе становился,
                   Живя в согласии с землёй, со временем с природой породнился.
                   Дракон учил его тому, что знал, взамен же от него он ждал вестей:
                   О том, что люди скоро намечают, об урожаях, собранных с полей.

                   Астамар теперь подрос порядком: вертеться успевал повсюду:
                   Как в запредельях братьев повидать, так снова возвращаться к люду.
                   В клане он сумел преобразиться, оставаясь верным воле деда,
                   И совершенствовал уменья за Старейшиною следом.

                   Но вдруг однажды днём погожим близ кузни заклубился красный дым:
                   Сей знак наш змей приметил сразу и тотчас отправился за ним:
                   Кузнец таким манером Астамара звал к себе по важным вестям,
                   И встречал его он на утёсе, на условленном их месте.

                   Дракон узнал от Оккулата, что волнения засели в мыслях у людей,
                   После того как днями ранее среди раскидистых полей
                   Повадился один дракон из пастбищ красть людских овец,
                   А затем вдогонку хлев разрушить там успел ещё наглец.

                  На том драконе чешуя была темна, как будто та на солнце потускнела,
                  И тут герой наш обомлел, узнав того, чьих лап всё это было дело.
                  Астамар решил с драконом тем по душам сам поговорить,
                  А до тех, до пор, просил он страх среди людей не разводить.

                  Оставив с миром кузнеца, отправился он к лесу близ нагорий,
                  Где под твёрдыми скалами располагался дом драконий.
                  В пещере той, в которой Астамар родился сам когда-то,
                  На пороге встретил он Эрзарка, своего родного брата.
 
                  Чешуя того за лет десяток на порядок потемнела,
                  А брюхо его лишь недавно отчего-то располнело.
                  Брата змей принял тепло, и о своём драконьем долго говорил,
                  Но Астамар ему, дождавшись слова, о тревоге люда заявил.

                  Дослушав брата до конца Эрзарк не принял его слов:
                  — Какое дело людям до того, какой себе я выхватил улов?
                  Овцы сами вольные созданья, хозяина они себе не выбирают:
                   Их плоть достанется тому, кто в пасть себе её засунуть успевает"

                   О хлеве сломанном Эрзарк и вовсе был немногословен:
                   — Наука людям будет - дома из прочных нужно строить брёвен.
                   Упёртость брата Астамар ещё из детства помнил хорошо -
                   Без уговоров мирно он оставил брата, и из пещеры прочь ушёл.

                  По пути решил он равноценно всю потерю люду возместить:
                  И в нагорьях первым делом сумел овечек тамошних словить.
                  Увы, дракон не мог собрать людей строенье из обломков,
                  Потому взамен он в гротах отыскал красивый яркий самородок.

                 Ценили люди эти камешки дороже дома, жизней и свободы,
                 Но это были лишь осколки древних гор, дарованных природой.
                 Отдав своими лапами овец и камень "потерпевшим",
                 Дракон собой доволен стал и с Оккулатом начал думать о дальнейшем.

                 Но затишье в этих землях долго не продлилось,
                 Когда затихший страх людей наружу проявился,
                 После того, как тёмный змей принёс к ним снова разрушенья,
                 И нескольких людей тогда он сжёг ещё в одно мгновенье.

                 В тот день же эта весть известна стала Оккулату,
                 И он, отсеяв домыслы со слухами, поведал Астамару правду:
                 Пламя поглотило целиком дружину стражника равнины,
                 И теперь кузнец под гнев людской дракону не подставит спину.

                 Астамар скорее ветра вновь нагрянул к брату,
                 Но тот его не ждал совсем и даже встретил грубовато:
                 — Скажи мне сразу, брат, людишек снова защищать пришёл?
                 Тогда взгляни сейчас ты на меня, чтобы понять, чего я зол!

                 Эрзарк раскрыл пред Астамаром спрятанные в мраке крылья:
                 Они, усеянные оба дырами, местами вообще разорванными были.
                 — Тогда сказал ты, что вернул всем этим людям долг,
                 Но они теперь напали сами - и я воздал им каждому, как мог!
                 
                 — Эрзарк, покинь скорее наши земли, пока беды похуже не случилось! -
                  Воскликнул брат, но тёмный змей лишь только пуще рассердился:
                  — Они порвали мои крылья, теперь я дом родной покинуть должен?!
                   Пущай князёк их новый отвечает, на его плечи груз этот возложен.

                   К брату Астамар не достучался, и вновь его оставил, как и прежде,
                   Теперь на рассудительность людей монарха оставалась в нём надежда.
                   Такого человека для дракона отыскать было совсем несложно,
                   Поживал тот, как обычно, в залах своей крепости роскошной.

                   Дракона стража встретила прохладно, направив на него оружья,
                   Но тот спокойно с неба заявил, чего ему от князя было нужно.
                   С охраною людей правитель к змею скоро подошёл,
                   И в разговоре с ним замять проблемы вскоре способ он нашёл:

                   Металла жёлтого да камешков редчайших к себе просил он принести,
                   Взамен же князь пред змеем и людьми Эрзарка должен был простить,
                   К тому же обязался он с казны своей сожжённых семьи обеспечить,
                   Чтоб о возмездии драконам ни у кого не шло и речи.

                   С князьком договорившись Астамар забрал с собой мешков десяток,
                   И сам отправился туда, где гор богатств лежало больше на порядок.
                   Там, за далёкими краями, за морями и высокими горами,
                   Зелёные драконы обитали, поживая тихо долгими веками.

          Четвёртая глава! Медленное продвижение, но всё-таки. В этой главе моя фантазия наконец начала идти в разнос)
          Кто ещё не читал, все главы здесь!

         
 

        Доброго всем дня! И дай Бог он в самом деле будет добрым!

        Не вдаваясь в подробности беспорядков, которые творились и творятся на моей родине, я не буду зацикливаться на этой теме. За последние дни и даже недели я настолько был пресыщен политической хроникой и трауром, что пора бы немного отпустить их и ненадолго предаться прекрасному. Даже если оно не очень-то прекрасное, зато сделанное своими руками, оно уже согревает душу.


       В конце прошлого года, в предновогодний понедельник работы было мало, вернее, её почти не было, но рабочий день есть рабочий день. Поэтому, дабы не сидеть без дела, я искал пути творческого самовыражения. И тут мне на глаза попались упаковочные пакеты, оставшиеся после использования производственных материалов. Они были довольно плотные и хорошо скручивались в руках. Если бы их можно было скрепить скотчем, из них могло бы получиться что-нибудь путное. Что я, собственно, и сделал потом

       Поддавшись "лошадиным" веяниям, я первым делом слепил лошадку. На неё ушло где-то 10-15 минут. Она получилась небольшая, и в пропорции я сильно не вдавался: для первого раза сойдёт.



         Забавно было делать гриву и хвост) После Нового Года сотрудницы приютили её у себя на столе и дорисовали маркером глазки с ротиком.

         После этого у меня возникло желание слепить пакетного дракона. Я даже успел слепить змеиное тело с распростёртыми вялыми крылышками, но на том дело остановилось: то ли времени мало было, то ли слишком рискованной показалась мне затейка.

         Посреди месяца я, как бы между прочим, сварганил за пару минут из тех же пакетов маленькую змейку-кобру, символ прошлого года. Сотрудницы быстро отреагировали на эту скульптурку и на следующий день ей уже прилепили красный язычок-закладку и дорисовали глазки. Сказать по правде, это было быстрое и мало впечатляющее творение, поэтому я его не фотографировал.

         В начале февраля я уже хотел было вернуться к дракону, однако вдруг меня настигло вдохновение. С каких-то делов захотелось мне слепить скорпиона.




         На него я затратил где-то пару часов, которые растянулись на неделю. Когда я начал его лепить, то о его пропорциях я помнил лишь примерно, а клешни так вообще додумал на месте (на деле они больше крабьи напоминают. С лапками пришлось порядком повозиться: не удавалось мне точно повторять их размеры (а их было 8). После этой работы начальник мне шутя заявил, что я сел не в ту лодку, устроившись к ним работать

         А вот после следующей работы меня всерьёз попросили пересмотреть свою трудовую деятельность.

         Я долго не мог придумать творческий подарок девушке на 14 февраля (однажды я уже подарил ей ложечку. Теперь не могу сбавлять планку ). Вдруг меня осенило. Ей нравятся мишки, однако те мишки, которые рассиживаются на прилавках, мне уже порядком осточертели. К тому же, у неё и до меня была внушительная коллекция разнообразных медведей)

         Поэтому я поставил задачу: за два дня слепить скотчепакетного мишку! А дело было 13 февраля!



                 Лепить его было несложно: мишка не требовал каких-либо точных пропорций при создании. Сложнее было выдержать его "осанку" и объёмность. "Сердце" я приберёг на тот случай, если у меня действительно хватит времени его слепить. Хватило. К вечеру 14-го управился, и тем же вечером была назначена встреча. Перед тем, как дарить его, я попросил в цветочном магазине завязать ему на шее красивый бантик. Реакция девушки пускай останется за кадром. В общем, ей понравилось.

                 После Медвежки сотрудники припомнили мне заброшенную "Жар-птицу" (так они называли незавершённого дракона, потому что ещё не знали моей конечной затеи). И правда, дракон - "жарящая птица" хоть куда

                За один день я привёл его приблизительный драконий вид, существенно увеличив его в размерах, заменив крылья и доделав все лапы. Жаль, стоял он на них очень нелепо, то и дело "падая в обморок". Хвост у него получился длинным и непрактичным, поэтому для удобства я загнул ему хвост так же, как он завёрнут у дракона с флага Уэльса.


            И тут меня переклинило. На следующий день я решил сделать из своего пакетного чуда неточную копию И Ддрай Гоха (валлийского дракона). Для этого я налепил ему шипы на спинку, рог на нос и маленькую драконью "бородку".


              Кстати, в его пасти также есть язык, за который его можно подёргать, при желании. Сама пасть сгибается до закрытия, крылья тоже гнутся, как у настоящего дракона.


              Конечности у него малоподвижны, так как они должны крепко держать на себе драконье туловище.


            Помимо прочего, я налепил ему малозаметные ушные и предплечные гребешки.


            Готовый дракон получился довольно большим: он едва умещается на моей ладони. Зато хорошо сидит на голове



           Жаль только, огнём не дышит. Хотя...

           После явления дракона публике, рабочий коллектив дал мне сразу несколько "заказов" на новые творения. И зачем, спрашивается? Всё равно я сделаю по-своему. Теперь вот думаю, куда мне пристроить свои "способности"...




           P.S. Огорчает тот факт, что я лепил всякую хрень, когда в Украине происходили всем известные события... Может быть, это было зря. А может, создавая что-то новое, вливая в него частицу своей души, можно и самому становиться новее, давать своему духу положительный заряд для новых свершений. Поживём, увидим

           Главное, всегда помнить и уважать тех людей, которые рядом с нами и всегда нас поддержат: тогда никакие невзгоды не будут задерживаться в наших домах!