Он и она

   Стоял один из тех невыносимых и жарких июньских дней, когда из-за духоты население Белой Церкви предпочитало отсиживаться по домам. Если бы мы могли позволить себе летать, нам посчастливилось бы лишь изредка увидеть с высоты птичьего полёта человеческую фигурку, одиноко копошащуюся в огороде или во дворике частного дома. В Испании такое время дня называют романтическим словечком "сиеста". Но если тамошнее население привычно к жаркому климату и спокойно попивает вино, то у нас вряд ли найдётся смельчак, рискующий угощаться крепкими напитками в это время дня.  Потому персоналы кафе, баров и забегаловок, горделиво именующих себя "ресторанами", беззастенчиво скучали и даже мысленно молили небеса о том, чтобы никому не вздумалось припереться в этот час.
     Между тем, отчаянно скрипя старой пружиной, дверь одного из таких кабаков открылась и на пороге вырос силуэт мужчины средних лет. Бармен, лениво подняв голову над книгой, намётанным глазом определил, что этот человек явно приезжий, одет довольно неряшливо и принадлежит явно не к той категории посетителей, о которых мечтает всякий уважающий себя хозяин кафе. И действительно, брюки и рубашка, прикрывающие бренную плоть вошедшего, были не первой свежести, туфли покрыты прочным слоем пыли, а изо рта всё ещё исходил дым, что свидетельствовало о его принадлежности к классу курильщиков. Что касается лица, оно представляло собой типичный образчик неухоженности: щёки серели трёхдневной щетиной, усы топорщились в разные стороны, словно их владелец стремился доказать всему миру, что ему всё безразлично и он готов в любую минуту драться за свободу своего стиля одежды.
       Окинув взглядом зал, в котором скучали около двадцати столиков, и убедившись в том, что конкурентов нет, он прошёл к стойке и властно выдохнул:
     -- Пиво есть?
     -- Вам какое? -- хладнокровно спросил бармен.
     -- Не имеет значения, -- отрицательно покачал головой человек. --Лишь бы холодное!
   -- Присаживайтесь.
   Посетитель тяжело уселся за один из столиков, приютившихся в дальнем углу, и тут же разочарованно проворчал:
     -- Канальство!..
     Поводом его разочарования послужило наличие за соседним столиком женщины, которой он поначалу не заметил из-за плохого освещения.
      Отпив из большого бокала половину содержимого, он выдохнул с видом блаженства и, вытирая тыльной стороной ладони пену с усов, снова взглянул на соседку. "Наверное, стремилась к уединению, как и я, -- подумал мужчина. -- Иначе она не забралась бы в такую темень и не уселась спиной к залу." Благодаря живительной прохладе, таящейся в пиве, он понемногу воспрянул духом и, заметив, что на каждом столике стоят консервные банки, заменяющие пепельницы, стал шарить по карманам. Наконец, нащупав в одном из карманов брюк пачку сигарет, он извлёк одну и прикурил, с наслаждением затягиваясь.
    -- Простите, -- вдруг повернула к нему лицо соседка. -- Вы не могли бы не курить?
     -- А вам что -- дым очень мешает? -- с оттенком вызова спросил он, бросая на неё красноречивый взгляд, словно хотел сказать: "А не пошла бы ты к чёрту?"
     Дама не отличалась склонностью к спорам, потому предпочла отвернуться от него, слегка пожав плечами. Но его взгляд остался прикованным к её спине. "Показалось или действительно она? -- напряжённо работал мозг. -- Те же завитушки в причёске, такая же талия... Но как она могла оказаться в этом пыльном городе?"
     -- Вы такая надутая из-за меня или просто настроение плохое? -- громко спросил он, в упор глядя на её затылок.
     -- А вам какое дело? -- пожимая плечами, ответила она, не оборачиваясь.
    -- Ишь ты, какая мы гордая! -- ухмыльнулся он. -- Наверное, из-за этой гордости и отношения с мужем не в порядке?
     На сей раз она повернула лицо. "Она! -- едва не вскрикнул мужчина. -- Но почему здесь, если ей место в Кировограде?!"
    -- Почему вы так решили? -- деланно улыбнулась соседка. -- Как раз с мужем у меня всё в порядке.
     -- А я сомневаюсь в этом, -- приглушенно, сдерживая эмоции, промолвил он.-- Слишком уж вы вьедливая...напористая...
     -- Ну, это уж как для кого. Моему мужу, к примеру, нравится.
     -- Ну да, -- по его лицу вновь пробежала скептическая ухмылка. -- Небось, уже сто раз успел пожалеть о своём выборе, но не разводится из-за страха потерять квартиру... Или же он старик, которому деваться некуда...
      -- А вот вы и ошибаетесь! -- изображая ужимку, характерную для большинства домашних диктаторов в юбках, ответила она. -- Да будет вам известно, что муж моложе меня на семь лет и души во мне не чает.
      -- Понятно. -- засмеялся он. -- А что ему остаётся делать, если понимает, что в случае неповиновения вы его оставите ни с чем? Небось, опытная каналья...
     -- И что? -- невозмутимо ответила она. -- У меня это уже второй брак. Первый муж меня многому научил.
     -- А как случилось, что юнец женился на вас? Современным юношам не хочется жениться на старых клячах.
     -- Ну, положим, выгляжу я вовсе не как кляча. Что же касается мужа, так ему неизвестно о моём первом браке.
     -- А, стало быть, вы начали новые отношения с обмана? Ну вот, что и следовало доказать... А предыдущего муженька, наверное, обчистили до нитки?
     -- Да что вы понимаете? -- возмутилась она. -- Выходя замуж впервые, я была восхищена, влюблена по уши. Но он оказался настоящей скотиной. Работал ничтожным преподавателем в вузе и полагал, что его зарплаты будет достаточно...
     -- Да что вы говорите? Интеллигент? Странно, что вы его бросили... Наверное, воспитанным был, ублажал... А вы после развода, скорее всего, отсудили у него квартиру...
    -- Откуда вы знаете?
    -- Да ниоткуда. Просто предполагаю. Так частенько случается в наше время.
     -- Ну... Пожалуй... Но нельзя же существовать семье на мизерные деньги. Ему предлагали работу в одной фирме, а он отказался.
    -- Может, та работа показалась ему рабством? Может, не стоит его осуждать так резко?
     Дама выдержала паузу, после чего вздохнула.
  -- Наверное... Но в те годы я была другая, многого не понимала...
   -- Угу, знаю я это ваше "другая". Наверняка наставляли рога своему благоверному, стремясь отомстить за его упрямство?
    -- Это вас не касается.
    -- Касается, Вера, ещё как касается! -- наставительным тоном,  с оттенком угрозы произнёс он.
     -- Что?.. -- побледнела женщина.
     -- За пять лет, которые истекли после нашего развода, ты почти не изменилась, -- продолжал он. -- Даже завитушки остались теми же... Как и меркантильность...
     -- Владимир?.. Но откуда?.. Как ты меня нашёл?!
     -- Во-первых, Владимира давно нет. Он умер в тот день, когда ты начала постыдный процесс, уронивший меня, честного парня, в глазах ротозеев и ректората. Есть только Вован, зарабатывающий кучу денег. Ты ведь этого хотела? И не искал я тебя. Далась ты мне сто лет!.. По рабочим делам оказался в Белой Церкви, заглянул в этот кабак, а тут -- ты. Так что не льсти себе, полагая, будто я тебя искал.
     -- Я в шоке! -- улыбнулась Вера, пытаясь изобразить спокойствие. -- Ну... Ладно, поговорили и будет. Мне пора, муж ждёт и сын.
    -- О, у тебя есть сын? Поздравляю! И сколько же лет этому чуду природы?
    -- Четыре с половиной, -- не задумываясь ответила она, но тотчас же прикусила язык.
     -- Четыре с половиной? -- прошептал Владимир, задумчиво глядя в потолок. -- А как давно ты замужем?
     -- Какое твоё дело?
     -- Ничего особенного, -- улыбнулся он, осознавая, что старая знакомая оказалась в безвыходном положении. -- Просто твой муженёк, безоговорочно тебе доверяя, сам не понимает, что воспитывает чужого ребёнка. Ну, ты и молодец!
    С этими словами он расхохотался на весь зал.
    Женщина, осознавая, что взболтнула лишнее, схватила сумочку и попыталась встать, но мужчина оказался проворнее. Одним прыжком преодолев разделяющее их пространство, он выхватил из её рук этот предмет первой необходимости и бесцеремонно вытряхнул из его недр содержимое. Отбросив в сторону помаду, тушь, какую-то книгу, он, наконец, схватил паспорт и, развернув его на нужной странице, улыбнулся.
    -- Ну вот, так и есть. Мы развелись в конце лета, ты снова вышла замуж в декабре. Стало быть одно из двух: либо ты начала с муженьком отношения, ещё будучи в браке со мной, либо сын от меня и ты это скрыла от всех.
     -- Мы начали встречаться через месяц после развода. Я родила мальчика вовремя, но сказала, будто он недоношенный. Послушай, Вова, мы ведь взрослые люди. Давай разойдёмся мирно, а? У меня всё хорошо, у тебя тоже. Зачем это разрушать? Это жизнь...
     -- Жизнь? А представляешь ли ты, каково мне было после того, как ты отняла у меня квартиру? Знаешь ли ты, что сейчас я уже мог бы быть известным профессором, получать хорошие деньги и располагать большими возможностями? Я готовил себя к науке с детства, а ты всё разрушила... Мирно захотела? А что ты скажешь, если я приду к твоему юноше-муженьку и посвящу его во все тайны? Говоришь, что он женился... Запомни: ни один уважающий себя мужчина не женится на своей любовнице! М-да... Ты в моих руках, дорогая...
    Не скрывая дрожи в руках, Вера заговорила умоляющим тоном:
    -- Володя, давай всё-таки договоримся? Я верну тебе деньги за квартиру. Я её продала перед тем, как уехать сюда... Я...я превращу тебя в лучшего друга мужа и ты сумеешь встречаться с сыном. Я...
     Слушая эти слова, он рассматривал её лицо. "Нет, она не только не изменилась, но даже похорошела, -- размышлял он. -- Правду говорят, что женщина раскрывается во всей своей красе лишь после того, как родит ребёнка."
     -- Вера, я вот что тебе скажу, -- наконец ответил он. -- Я поселился в гостинице "Мир". Если ты придёшь ко мне, мы постараемся договориться.
    С этими словами он взял её руки в свои и удивился, почувствовав, как они дрожат. Дрожало всё -- руки, плечи, ноги его бывшей жены. Отводя глаза, пытаясь освободиться, она воскликнула:
     -- Нет, ты не посмеешь!
     -- А ведь ты называла меня мямлей в своё время, -- улыбнулся Владимир. -- Что ж, любуйся: теперь я уже не такой. Я -- мальчик решительный и твёрдый. Если уж чего захочу, обязательно добьюсь. Ты придёшь, милая. И я расскажу, насколько ты похорошела.
    -- Нет...
    -- Вера, неужели ты успела меня разлюбить? Увы, не стоит себя обольщать, потому что доказано: женщина никогда не забывает своего первого мужчину. Тем более, если провела с ним в одной постели не один год. Разве тебе было плохо со мной?
     -- Нет... Нет, не было плохо... Но... Пожалуйста, не требуй от меня невозможного!
   В её глазах отразилась мольба.
    -- Я жду тебя в номере до десяти вечера. Если тебя не будет, ровно в четверть одиннадцатого я иду к тебе.  Ты понимаешь?
   Она молча кивнула.
   -- Ну вот, ты ведь умная девочка. Поверь, я тебе ничего плохого не сделаю. Ну, как можно обидеть такую очаровательную женщину?! В тебе всё красиво -- и лицо, и бюст, и спинка... Выше носик, у нас будет всё хорошо. А теперь позволь один поцелуй.
    Женщина неохотно, словно стыдясь, выпрямилась. Он нагнулся к её устам и поцеловал их, чувствуя, как она затрепетала в его объятиях.
     -- Итак, мы договорились, дорогая?
    Понурив взор, она кивнула.
    -- Итак, до встречи?
    Слегка покраснев, она одарила его одним из тех взглядов, которые не забываются никогда. Провожая её к выходу, Владимир всё ещё чувствовал её лёгкую дрожь. Его невыразимо утешали те несколько мгновенных взглядов, которые она бросила в его сторону. Закрыв за ней дверь, он удовлетворённо вздохнул и громким голосом, выдающим человека, уверенного в себе, выкрикнул на весь зал:
    -- А теперь налейте мне ещё пива!