Осень. Дождь. Грязь.
Дорога к остановке оставляет желать лучшего. Естественно, я не мутант с
крыльями за спиной и не летаю над лужами! Где то их перепрыгиваю как кенгуру,
где то не успеваю . В общем к посадке в маршрутку моя обувь оставляет желать
лучшего. В порядке живой очереди, пытаюсь добраться до водителя чтобы
рассчитаться за проезд.
На передних сидениях, в традиционном ПАЗИКе, гордо
сидят счастливые пассажиры и с каменным выражением лица бесплатно наблюдают
цирковое представление с программой "Удержись за поручень и заплати!"
"Артисты", если удалось "пристегнуться" одной рукой к поручню
(кому не повезло - лавируют на одной ноге, в балетной позе ), тянут свои
свободные руки в надежде положить свои «пять копеек» за проезд в кассу
водителя. Нетерпеливый водитель, как обычно, виртуозно вносит некий экстрим на
"арене", резко нажимая на педаль газа, словно только что прозвучал
выстрел на старте и начинаются гонки... Само собой вся биомасса
"стоячих" пассажиров смещается. И те несчастные, что не успели
закрепиться вовремя, начинают искать ногами дополнительные точки опоры и
цепляться руками, словно люди-пауки, за всё что рядом, спасаясь от падения...
Так вот, в такой неудобный момент, я наступаю
одним из своих «чистых» ботинок на супер чистые, новые, смазанные кремом
(сегодня!) чёрные сапожки интеллигентной и милой на вид женщины, сидящей на переднем
месте…
«Простите, пожалуйста!» - тут же ретируюсь я.
Но в ответ на мою фразу лицо у женщины вдруг
вытягивается, приобретая овальную форму. Взгляд, со своих уже не первой
свежести сапожек, переводится на мою физиономию, и… я вижу как из глаз не так
давно симпатичной и доброй женщины, на меня смотрит чёрная БЕЗДНА испепеляющей
ненависти. Как будто я должен сейчас упасть на колени, достать белый платочек и
возвратить девственность поруганной обуви, а ещё круче – если это будет сделано
языком!
Смотрю ей в глаза, как кролик на удава... Достаю
из кармана сникерс, протягиваю его даме и, пытаясь хоть как то загладить свою
вину,с улыбкой произношу: «Компенсация!»
Женщина, в ответ, гордо и демонстративно
отворачивается, давая понять, что я никогда не буду прощён и должен испытывать
всю свою оставшуюся жизнь чувство вины… Вот я попал!