хочу сюди!
 

Sveta

33 роки, телець, познайомиться з хлопцем у віці 29-39 років

Замітки з міткою «стихи»

«Форма тебя»


У деревьев теперь есть глаза,
Они смотрят мне в душу скорбя,
Они знают, что в ней,
Теперь будут навечно,
Эти трещинки в форме тебя.

© William van Warg





«Морщины»


Пальцы вымажу кровью по локоть,
Бледным небом накрою весь мир,
Буду глубже вдыхать
Твою страстную копоть,
Чтобы выдохнуть чистый эфир.

Посмотри на меня сквозь причины,
Сеть бесчисленных дней тишины,
Эти строки на сердце
Мне рисуют морщины,
В коих снова рождаются сны.

© William van Warg

«Первым»


Здравствуй снова, мой друг,
Моё серо-зелёное утро,
Здравствуй темный причал,
Кораблей на маршрутных путях,
Малахитовый круг,
Сны, которые помню так смутно,
Все, кого я встречал,
В социально активных сетях.

Здравствуй утренний свет,
Опустившийся вниз из-под тучи,
Здравствуй люстра огней,
Что из окон соседа видна,
Тень далёких планет,
Безымянных, но очень могучих,
Петли старых дверей,
Этой странной зимы белизна.

Здравствуй треск проводов,
Фонари что отбросили тени,
Мельтешение фар,
Уносящих всё дальше от сна,
Здравствуй шум городов,
Беглый приступ обыденной лени,
Бесконечный пожар,
И рождённая им тишина.

Здравствуй гул под землей,
Едкий запах уставшей одежды,
Я приветствую взгляды,
Под одеждой уставших людей,
В небе дыры петлёй,
А в них признаки новой надежды,
Здесь так много преград,
И так мало хороших идей.

Здравствуй хмурый двойник,
Отражающий в зеркале скуку,
Почему ты так смотришь?
Тебе нечего больше сказать?
Оглянись – там лишь миг,
И он тянет к забвению руку,
Может ты и не вспомнишь,
Но я первым пришел его ждать…

© William van Warg

«Мой огонь»


Представляешь, а я ведь совсем не шучу. С меня валится кожа кусками. Подойди-ка поближе и я прошепчу, как она шелестит под ногами. Подойди и потрогай открытую плоть, посмотри на все свежие раны. Хочешь, можешь меня как-нибудь уколоть, на твой выбор любые изъяны. Через дыры во мне уже виден просвет, я затёрся по самую душу. Мне всего лишь нужна еще тысяча лет и тогда я уж точно не струшу. И тогда уж я точно смогу побороть, все сокрытые в сердце печали. Помоги, всемогущий и мудрый Господь, пока мы тут с крестов не упали. Помоги, пока танец безумных планет, еще кажется чем-то понятным. Я хотел бы пролить на свои грехи свет, этот опыт… он был бы приятным.
Я хотел бы сказать: «это просто любовь», это просто еще одни сутки, это просто погода вгрызается в бровь, между сердцем стучат промежутки. Это просто застывшие в море глаза, в море света чужих отражений. Это просто гремит, это просто гроза, это всё результат наваждений. Это кровь, что кипит и кипит по утрам, это снова сведённые скулы. Это в чувствах опять бесконечный бедлам, когда совесть уходит в загулы.
Я хотел бы сказать: посмотри на меня, и скажи, ты меня еще видишь? Я стою здесь один, среди лент из огня, это их ты во мне ненавидишь? Посмотри на меня, на стигматы в руках, посмотри на их странную форму. Их проделал во мне мой божественный страх, перед тем как привёл меня в норму. Посмотри и почувствуй, я всё еще здесь, безвозмездно уверенно предан. Да, конечно, частично… я больше «не весь», но тобой, как никем я изведан.
Я зажмурюсь и снова увижу тебя, каждый раз безнаказанно рядом. Дрожь по телу пройдется всего теребя, многотысячно чувственным градом. Миллионам бездомных и диких собак, добровольно порвав на кусочки, себя скармливать буду на радость зевак, пока вновь не расставлю все точки. Буду рыть собой землю, глотая песок, ломать кости об острые камни. А в душе закрывая свой новый виток, заколачивать старые ставни.
Посмотри на меня, я ведь всё еще здесь и горю я по-прежнему ярко. Мои чувства порою – токсичная смесь, от которых в душе слишком жарко. Я ведь звезды держу, для тебя про запас… осветить, если нужно, дорогу. Всё равно в этом мире, где больше нет «нас», мой огонь лишь рождает тревогу.

© William van Warg

Всем, кто меня тут "любит"

Следите вы за мною днем и ночью.
Другого смысла в жизни вашей нет.
Лишь только мне напакостить нарочно,
Комочком грязи бросив в лунный свет.

Так пьяница бросается бутылкой
В дорогу освещающий фонарь.
И падает с озлобленной ухмылкой
В ближайшую канаву, словно тварь.

Наверное, то были ваши предки,
Распявшие Исуса на кресте.
Теперь вы точно так же, очень метко,
Стараетесь в угоду клевете,

И правду распинаете, как Бога.
Она вам не дает спокойно спать.
Похожи вы на злобного бульдога,
Что истину, как тряпку хочет рвать.

Вы люди или роботы, которым
Приказано добро искоренять?
Намордники надели и готовы
За гривну вы и Родину продать.

Такие же Арминия убили,
Предатели, отступники, лжецы.
Вы с ними не в родстве случайно были?
Наследники подонков - подлецы,

Как праведники - правнуки героев.
От злости вы не можете вздохнуть.
Ну сколько там еще у вас помоев,
Что в душу мне желаете плеснуть?

За то, что так люблю свою я землю,
За то, что среди вас я Человек,
За то, что я неправды не приемлю,
Пред вами не склоню колен вовек!

Наверное, потомки вы прямые
Людей, спаливших Жанну на костре.
Такие же слепые и глухие,
Такие же прогнившие в нутре.

По прежнему идет у вас охота
На тех, кто верность предкам сохранил,
На каждого бойца и патриота,
Кто Родину свою не разлюбил.

Готовы растерзать меня вы тоже
За "Deutschland (u)ber alles" на значке.
Язык бы мне отрезали, похоже, 
За слово на немецком языке.

И костью в вашем горле застревают
Стихи мои, и зависть вас грызёт,
Что многие из вас не представляют,
Как я люблю свой страждущий народ.

Ох добрые, святые толерасты!
Пусть матери вас ваши проклянут.
И если в Украине будут касты,
Вас лишь к неприкасаемым возьмут.

Доносчики! Чекисты! Фарисеи!
Давайте, вас хоть я благословлю!
Не бойтесь, не кусаюсь я, смелее!
Вы знаете, за что я вас люблю?

За то, что рядом с вами безупречны
И все неидеальные подчас.
Своим существованием, конечно,
Вы только подтверждаете, что в вас

Остатки человечности прогнили.
В меня бросайте камни, раз уж так,
Как вас из телевизора учили,
Ведь немец виноват и он ваш враг.

Де порятунок?

Серед уламків моїх думок
Маленька перлина щасливих снів
Моє життя далеко не ок
Щодня починає такий урок
Що навіть уяві забракло слів

Я наче на смузі перешкод
Повзу по багнюці шалених мук
потім хвороби ворожий взвод
В тенетах тримає немов павук

Світла немає. Тайфуном страх
Я так безпорадна. Ковтаю біль
Де порятунок? В чиїх руках?
Коли в мені знову почнеться штиль?

Немає чим дихати. Слів нема,
А паніка душить мене вночі
Я кинута долею, я сама
Ненависть на світ немов крук кричить.

Чи зможу забути полон образ
Щоб попри всю лють доповзти до мрій?
Віра мене рятувала не раз
Ось знов піднімає та каже "дій".

Натхнення - це мій рятувальний круг,
єдиний, що є в океані зрад.
Ним творчість керує. Я не помру.
Пливу. Бо немає шляху назад.

«Десятый круг»


Первый круг отдам детям,
Не познавшим всю милость небес,
Мудрецам прошлых лет,
И хорошим порядочным людям,
Тем, кто верил когда-то,
В бесконечную силу чудес,
Тем, кого не отдать,
Благородным и праведным судьям.

Второй круг займёт похоть,
Что возникла из искры любви,
Бесконтрольная страсть,
Совратившая верных влюблённых,
Все прекрасные люди,
Что когда-то другим на крови,
Дали клятву всегда,
Оставаться среди окрылённых.

Третий круг пойдёт пище,
Тем, кто слишком ценил то, что ел,
Тем, кто хлеба кусок, 
Ставил выше чем жизнь или душу,
Кто себя сохранить,
За горою еды не сумел,
Их голодный покой,
Бесконечным дождём я нарушу.

Дам четвёртый скупейшим,
Промотавшим всё прочь подлецам,
Два конца одной палки,
На бессмысленном поле страданий,
Оказалось, не важно,
Кем приходишься ты мертвецам,
Если хочешь побольше,
Посмотри на причину желаний.

Пятый круг дарю гневу,
Дарю ярости пламенных мук,
Дарю приступам лени,
Что уводят сознательно в бездну,
Посмотрите еще раз,
На ту кровь, что не смоется с рук,
И деритесь всю вечность,
Пока ваши следы не исчезнут.

Шестой круг – это город,
Сотен тысяч открытых гробниц,
Раскалённых могил,
Лжеучителей, мечущих ересь,
Полный боли и криков,
Черный город без стен и границ,
Но во всём этом тоже,
Есть своя незабвенная прелесть.

Круг седьмой очень плотный.
Здесь насильники разных мастей,
Над собой и другими,
Над народами, богом и честью,
Их проглотит пустыня,
Рвы кипящие морем страстей,
А дожди из огня,
Им прольются на головы местью.

Восьмой круг – злые щели,
Их лжецами забью под завяз,
Колдуны, лицемеры,
Все зачинщики склок и раздора,
Пусть текущую вечность,
Пропадают здесь, кто в чём увяз,
Прогнивают и мучатся,
В этих пазухах адского мора.

Круг девятый, любимый,
Я его оставляю себе,
Кассий, Марк и Иуда,
Вы здесь самые главные гости,
Остальных заморожу,
Пусть стенают и воют в мольбе
Пока лёд прорастает,
В их проклятые старые кости.

Круг десятый... ну что же,
Пусть он будет безбожно пустым,
Одиноко прекрасным,
И, конечно же, недосягаем,
В тишине лишь звук ветра,
Будет дёргать за вьющийся дым,
Да… его я, пожалуй,
Назову своим собственным раем. 

© William van Warg

Неизбежное

Не клянись мне в великой верности.
Ты покинешь меня, как все.
Позабудешь мои откровенности
И уйдешь по своей стезе.

Ты с другими смеяться будешь,
Но чужому не стать родным.
И к любви себя не принудишь.
Одиночество ведь, как дым.

Заползает неслышно в душу,
Наполняя ее тоской.
Что-то важное я разрушу,
Попрощавшись навек с тобой.

Ну а ты обретешь ли много?
Или поиск ведет в тупик?
Разветвляется здесь дорога
И мой шепот похож на крик.

Ты не будешь к себе жестоким?
Обрету ли я свой покой?
Можно быть и с людьми одиноким,
И с семьею, с детьми, с женой.

Мы не ведаем, что нам нужно
И не ценим все то, что есть.
Мы теряем своих простодушно.
Нас пленяет чужая лесть.

Так ищи же, ищи кого-то,
Кто заменит тебе меня.
Я, как птица, страшась полета
В первый раз, высоту кляня,

Неизбежное принимаю.
Ведь желанья мои не в счет.
Если птица, судьбу отвергая, 
Не взлетит, то она умрет.


«Моя любовь»


Моя любовь дала совести огромную взятку,
И своей красотою мне сжигает сетчатку,
Она дымит сигаретой как портовая шлюха,
Я раздвину ей ноги, и ворвусь в её брюхо.

Она меня поглотит, целиком без остатка,
Мои мысли на сердце лягут тенью осадка,
Сны о призрачном счастье порвут мою душу,
Я сказал бы ей правду, но, наверное, струшу.

Ведь шагаю уверенно в страшную пропасть,
Моей мельнице разума вырвало лопасть,
Эта церковь горит, к ней идут греться черти,
Чего больше бояться, любви или смерти?

© William van Warg

Бабушке

Я часто тебя вспоминаю.
Весь мир без тебя не тот.
Меня б ты утешила, знаю.
Никто меня так не поймет,

Как ты понимала, бабушка.
Смотреть бы в твои глаза.
Сидеть бы с тобою рядышком,
Как несколько лет назад.

Ты с детства меня растила.
Ходила со мной гулять.
"Нельзя, - ты мне говорила,
- Крылья бабочкам отрывать."

Учила меня быть доброй,
Природу жалеть, людей.
Кормила со мною вместе
И кошек, и голубей.

Я помню, когда котенка
Топили мальчишки в пруду,
Его защищать, как ребенка,
Ты стала, что встрял в беду.

Детей ты всегда любила.
Винить не могла ни в чем.
Все то, что не получила
Ты в детстве далеком своем,

Хотела им дать, я знаю.
Была ты ко всем добра.
От деда руки суровой
Лишь ты защитить могла.

Когда ты с улыбкой грустной
Рассказывала о том,
Как в детстве тебя отдали,
Заставив покинуть дом,

И к тетке отправив, в город,
Чтоб стала ей помогать,
Чтоб там не настигнул голод,
Я слез не могла сдержать.

Ты сильной была, родная.
Вдали от своей земли
Сумела ты, не рыдая,
Трудиться и жить для семьи.

Я знаю, что ты скучала.
Хотела вернуться домой
И родину вспоминала
Ты с трепетом и тоской.

Без жалоб и без упреков
Ты здесь создала уют,
Чтоб не было так одиноко.
Ведь дом - это там, где ждут.

Пускай человек не евро,
Чтоб всеми любимым быть,
Но кто тебя знал, безмерно
Тебя начинал любить.

Дарила ты свет абсолютный.
Таких в мире больше нет.
Не зря же, такой неприступный,
Тебя полюбил мой дед!

Ты верила в Бога сильно,
Что он защитит от зла.
Молилась по-детски наивно.
Ох если б я так могла!...

Мне так тебя не хватает!
И сказок твоих, и слов.
Ты знаешь, как грустно бывает
В ночной тишине городов?

Когда больше не с кем смеяться
И некого больше обнять,
А мир, что так начал меняться,
Душа не желает принять.

Пытаюсь остаться верной
Я принципам всем твоим,
Но знать не могла ты, наверно,
Как сложно сейчас молодым.

Теперь все не так, как раньше.
Ни дружбы нет, ни любви.
Все тонут в жестокой фальши
И злоба у всех в крови.

Ох если б могла ты видеть,
То плакала бы со мной.
Я стала людей ненавидеть
И в смерти искать покой.

Прости, если я не верю
Уже ни во что теперь.
Мне, словно лесному зверю,
Познавшему боль потерь,

Так тесно и чуждо в мире.
Хоть мало я здесь жила,
Но этих потерь с избытком
Кровавый я путь прошла.

Была ты мне той подругой,
Которых не будет впредь.
Весна моя стала вьюгой.
Сложней с каждым днем терпеть.

Молилась ты и желала,
Чтоб стала счастливой я.
Но слишком от жизни устала
Любимая внучка твоя.

Останется мне на память
Твой образ и детский рай.
Зачем он так больно ранит?
Но ладно...пускай, пускай!