В животе беременной женщины разговаривают двое младенцев. Один из них – верующий, другой – неверующий.

Неверующий младенец: Ты веришь в жизнь после родов?

Верующий младенец: Да, конечно. Всем понятно, что жизнь после родов существует. Мы здесь для того, чтобы стать достаточно сильными и готовыми к тому, что нас ждет потом.

Неверующий младенец: Это глупость! Никакой жизни после родов быть не может! Ты можешь себе представить, как такая жизнь могла бы выглядеть?

Верующий младенец: Я не знаю все детали, но я верю, что там будет больше света, и что мы, может быть, будем сами ходить и есть своим ртом.

Неверующий младенец: Какая ерунда! Невозможно же самим ходить и есть ртом! Это вообще смешно! У нас есть пуповина, которая нас питает. Знаешь, я хочу сказать тебе: невозможно, чтобы существовала жизнь после родов, потому что наша жизнь – пуповина – и так уже слишком коротка.

Верующий младенец: Я уверен, что это возможно. Все будет просто немного по-другому. Это можно себе представить.

Неверующий младенец: Но ведь оттуда ещё никто никогда не возвращался! Жизнь просто заканчивается родами. И вообще, жизнь – это одно большое страдание в темноте.

Верующий младенец: Нет, нет! Я точно не знаю, как будет выглядеть наша жизнь после родов, но в любом случае, мы увидим маму, и она позаботится о нас.

Неверующий младенец: Маму? Ты веришь в маму? И где же она находится?

Верующий младенец: Она везде вокруг нас, мы в ней пребываем и благодаря ей движемся и живем, без нее мы просто не можем существовать.

Неверующий младенец: Полная ерунда! Я не видел никакой мамы, и поэтому очевидно, что ее просто нет.

Верующий младенец: Не могу с тобой согласиться. Ведь иногда, когда все вокруг затихает, можно услышать, как она поет, и почувствовать, как она гладит наш мир. Я твердо верю, что наша настоящая жизнь начнется только после родов.

А ТЫ ВЕРИШЬ?

Святые воины

Пророк Исаия, предсказывая грядущее наказание Иерусалиму, так говорит о нем: «Вот, Господь, Господь Саваоф, отнимет у Иерусалима и у Иуды…  храброго вождя и воина, судью и пророка, и прозорливца и старца, пятидесятника и вельможу и советника, и мудрого художника и искусного в слове» (Ис. 3: 1–3).

Если Бог решает наказать человека, то лишает его разума, а если некий народ созрел для гневного посещения, то, как видим, у него будут отняты самые важные категории людей, без которых гражданская жизнь станет невозможной. Это своеобразное отнятие опорных столпов, без которых общественная и государственная жизнь неминуемо обрушивается, погребая под своими обломками все живое. И в перечне отнимаемых столпов первое место занимают «храбрый вождь и воин».

Храбрость вождя и воина – это не просто личностная, но гражданская добродетель. Лично храбрым может быть и бандит, идущий «на дело», и скалолаз, ползущий в гору, и любой представитель экстремального спорта. Но их презрение к опасности носит совершенно иной характер. Человек в их случае рискует здоровьем и жизнью, готов даже пожертвовать собой. Но эта жертва  собой  приносится  самому  себе.  Это  не «Твоя от Твоих», а «мое для меня».

Храбрость отнюдь не всегда полезна, так же как и презрение к деньгам не равно милостыне. Замечено, что многие персонажи, способные прокутить за ночь баснословные суммы, бывают до крайности прижимисты или даже скупы не то что на милостыню, но даже на чаевые. И механизм понятен: швыряю деньги «для себя», а давать-то надо другому. Вот именно отношение к «другому» или «другим» и превращает храбрость, вкупе с прочими добродетелями, из личной характеристики в общественно-полезное явление.

Воин храбр для «других». «Другие» для него – это его страна с ее народом или народами, с ее историей и культурой, с ее святынями. У страны должны быть святыни, и у этих святынь должны быть защитники. Выбросьте любое из звеньев этой короткой цепи – и на месте страны вы в скором времени увидите пустырь, или пепелище, или «кем-то освоенную территорию». 

Поэтому на армию и на наличие у нее боевого и патриотического духа нужно смотреть как на главный показатель здоровья страны и ее жизнеспособности.

Воин не работает. Он служит. Разница не только филологическая.

До революции на Афоне в русском Пантелеимоне изрядную долю монахов составляли отставные военные.  Это были  солдаты,  участвовавшие  в боях и  походах;  это  были  и  офицеры,  отдавшие армейской службе свои молодые и  зрелые годы. Причем эти бывшие военные представляли из себя далеко не худшую часть монашествующих. В своем большинстве они были трудолюбивы, терпеливы, послушны. Военное прошлое было для них периодом  формирования  многих  качеств,  не  потерявших  своей  ценности  и на службе Богу. До высоких чинов дослуживались в свое время старец Варсонофий Оптинский и священномученик Серафим (Чичагов). Эти примеры можно умножать почти до бесконечности.

То тепло во взаимоотношениях Церкви и армии, которое бросается в глаза всякому человеку, имеющему «глаза, чтобы видеть», как раз и коренится в духовном сродстве. Церковь всегда любила солдата не потому, что отрабатывала госзаказ, а потому, что всегда угадывала черты подвига духовного в подвиге армейском. И не только светлые лики воинов-мучеников, как то Георгия, Димитрия, Феодора, тому причиной. Тому причиной та закалка и  тот  здравый  взгляд   на   жизнь  и  смерть,  которые   воспитывает  армия   в человеке и которые совпадают зачастую с тем, что Церковь хочет в человеке воспитать. 

Жизнь свою современный человек хочет сплести, как паутину, из тысяч тоненьких «хочу – не хочу» и «буду – не буду». Нет в повседневности нашей ничего более противоположного этому эгоистическому безумию, чем армейская жизнь.

Самые простые и бесценные вещи перестал ценить человек, среди которых – хлеб и время. А законы духовные действуют так, что непременно потеряет человек то дорогое, что ценить перестал. Уж чему-чему, а бережному отношению к каждому часу личного времени и к каждому куску хлеба, даже без масла или сахара, армия человека научит. Это и есть то элементарное воспитание, которого так мало в семьях и школах и без которого человек обречен на жизнь, в конце концов бездарную и несчастную. 

А чувство локтя? А необходимость делиться? А требование приноравливаться к  чужим  немощам  и  исправлять  свои?  Где  вы все это будете воспитывать в будущем отце и муже? 

Трудна жизнь служивая? Трудна, кто ж спорит. Но жизнь вообще трудна, и в процессе убегания от сложностей она легче не становится. Как раз наоборот, есть смысл привыкнуть к режиму дня, дисциплине, простой пище и физическим нагрузкам вкупе с нагрузками нравственными. Глядишь, и дальнейшая жизнь без лишних соплей пройдет.

Начиная со «ста дней до приказа», а может и раньше, на нас обрушиваются тонны информации об армейском негативе. Все эти непорядки имеют место и требуют исправления. Но исправления требует и самая главная проблемная область, а именно – отношение общества к армии. Церковь должна помочь сформировать обществу правильный, высокий взгляд на армейскую службу как на один из основных видов служения. Первая учительница, люди в белых халатах и люди в погонах – это не просто представители некоторых профессий в ряду всех прочих. Это представители «святых профессий». Они не столько работают, сколько служат, и яркий показатель здоровья нации – это  их  отношение  к  своему  служению,  с  одной  стороны, и отношение к ним  народа – с другой.

Поэтому закончим тем, с чего начали: перечтем цитату из пророка Исаии и сделаем из нее соответствующие выводы.

23 февраля 2011 года

Протоиерей Андрей Ткачев

Предисловие

Я помню это место с 1988г. Тогда здесь был санаторий для бедных пролетариев. В бывших кельях были номера, в храме крутили кино и устраивали танцы, в пещеры водили экскурсии на атеистическую тематику. Царила тягучая атмосфера убожества и разврата. Мерзость запустения на святом месте.

Вторично Господь привел меня сюда летом 2004г . Тут шли небывалые по масштабам ремонтные работы. Ожидали Путина и Кучму. В воздухе витала атмосфера возрождения . Много паломников с верой в глазах молилось у икон . Запомнился отличный молебн в Никольском храме и отличный священник его совершавший. Благодать явно проявляла себя на этом месте. Моя душа получила тогда реальную помощь. Спасибо Господу.

День1.

И вот , в 2007г. я с группой паломников от Покровского монастыря снова здесь. Неожиданности начались сходу. Наш автобус разместили на большой автостоянке где рулили стриженные ребята пацанского покроя. Затем мы вышли на сувенирный базар где торговали всем подряд – от ракушек до аляповатых видов монастыря грубой работы. Тут же был пляж – в мутной воде булькались сотни детей, пока их папы пили пиво в различных  кабачках напротив, тысячи теток разного калибра загорали и одновременно что-то жевали в жуткой тесноте на грязном замусоренном берегу. Отовсюду гремел шансон, слышалась ругань, и надо всем этим стояло жуткое облако пыли и табачного дыма. По мосту гуляли девки в «парэо» с местного базара.

Но на другом берегу стоял красавец монастырь- теперь уже Лавра. На входе нас остановили ряженые «казаки». Женщин без платков не пускали – заставили купить у них по дорогой цене совершенно жуткие платки , скопом валявшиеся тут же в коробке, а меня не пустили потому что я был в бриджах. Я был в шоке – говорил что приехал из далека, что другого у меня ничего нет, что деваться мне некуда, тем более бриджи длинные, жара 35 градусов, ночевать негде , - им было все по фонарю. Монах, сопровождавший группу, упрашивал этих дубовых колхозников – но бесполезно. Я уже пожалел что приехал , но  все только начиналось…  Мы вернулись на базар и начали искать штаны. Но безуспешно. Тогда нам сказали что в спортивных штанах туда пускают и показали точку где их продают. Там уже толпились такие же как я . Ассортимент  угнетал. Носить такое для меня - позор и унижение . Но выхода не было . Когда я напялил эти уродливые изделия местного разлива, прошел мимо жлобоватых «казаков» - у меня мелькнула мысль , что они с продавцами в доле ( продать такое на базаре невозможно,  а тут – гарантированный сбыт, никакой конкуренции , монопольная цена – не поторгуешься).

Дальше нас долго и мутно расселяли в гостинице. Здание чистенькое , но комната громадная – человек на 40. Вместо кроватей – жесткие  лавки, шириной 45 см. Лежать на них можно только боком , а через перегородку в 20 см.  высотой– место для другого человека. Просто рай для голубых .

Пошли смотреть пещеры. У входа стояла толпа возмущенных туристов . Их туда не пускали . Впрочем, нас тоже. Оказывается, вход стоит 3 грн., но пускают только группами с экскурсоводом, по графику, и почему-то до 13.00. Монах, стерегущий вход, сказал нашему монаху: «Вы опоздали на 15 минут, и теперь вам надо решать вопрос в дирекции – ваш экскурсовод ушел.» Я когда услышал это «решать вопрос» - меня просто передернуло – столько бюрократии было в голосе этого  чинуши в рясе!!!  Наш монах возмущался, доказывал, что в дирекции был, билеты купил, что нас долго не поселяли, и теперь за наши же деньги нам тут нервы мотают, что экскурсовод нам не нужен , что он тут каждую неделю привозит группы и все знает , но бесполезно- пошел «решать вопрос» - на мой взгляд искусственно созданный. Мы остались стоять на 35 градусной жаре под открытым солнцем – сесть было негде.  Рядом женщины упрашивали этого кренделя в рясе их пустить , говорили что ехали сутки в поезде, что стоят тут в очереди уже 3 часа, плакали, умоляли , сердились – все были измучены, раздражены, обижены. Другие говорили что ехали двое суток, за все заплатили, и если бы знали что тут такая фигня – сидели бы дома.

 Так продолжалось 1,5 часа – «решался вопрос» !

И вспомнилась мне Киево-Печерская Лавра – где вход бесплатный ( святые отцы Печерские не требуют 3 грн.  у паломников) , нет никаких очередей , хотя людей туда приходит в несколько раз больше, не нужно «решать вопросы» , нет очередей и толпы замученных у входа …

Пришел наш монах, сказал что обещали дать другого экскурсовода. Нам уже не хотелось ничего – только пить и отдохнуть. И сказал наш монах : «Очень жаль, что возрождение тут произошло чисто материальное - стены покрасили , мусор убрали , забор поставили , а духовного возрождения почти нет . Все заглушила внешняя показуха. И лаврой это место сделано явно преждевременно . Духовной жизни необходимой для лавры просто нет и не было. Монахов мало , да и те что есть не живут нормальной духовной жизнью – только туристов обслуживают. Мы протестовали против этого, просили подождать.  Есть предостережение духовных отцов , что как только будет  устроена  здесь лавра, - начнется распад церкви и ускорится начало гонений на христиан.  Но  их голос остался как всегда не услышан.  А теперь уже осталось совсем мало времени , и скоро здесь опять будут руины»  И я ему почему-то поверил.

Наконец  появился «экскурсовод» - какой-то местный дядька , как оказалось завхоз, и нас запустили.  Внутри было прохладно, темно , ощущалась благодать. Всех пещер оказалось всего-то  3-4 коридора и церковка с кельей. ( Во времена совдепии было открыто гораздо больше места для посещения, и никто у входа нервы не мотал ) «Экскурсовод» плел какую-то ерунду о том как велось стоительство , сколько весит колонна, сколько метров потолок, как тяжело все реставрировать  ( так хотелось чтоб он заткнулся!) . На мой вопрос почему монастырь неоднократно закрывали – сказал что виноваты разложившиеся дворяне (!!!). Закончил тем, что какое счастье что Янукович – премьер министр! – (и этого  мы столько ждали на жаре!!!)

Потом нас повели обедать.  Еще полчаса мы простояли на жаре у входа в столовку. А столовка меня просто убила. Зал не ремонтировался лет 25 . Осталось все как при коммунистах только еще хуже и грязнее. Плюс отсутствие вентиляции и запахи. Обед состоял из явно прокисшего супа , резаной грубо капусты и жуткой каши – все это не шло в горло совсем. Как скотам сделали. Лучше бы не портили продукты . За те деньги что мы заплатили , можно было бы накормить хотя бы не отвратно! Стало обидно. По сравнению с окружающей роскошью – эта столовка явно показывала как тут к нам относятся. Не по человечески!  Даже коммунисты до такого не доходили!

И вот вечернее богослужение. О нем возвестил большой колокол  громким и на редкость хреновым звуком – очередное разочарование. 

Как ни странно, на службу народ совсем не спешил. Собор был почти пустой, в то время как толпы ротозеев прохаживались неспешно по тротуарам, сидели у фонтанов, на лавках , купались в речке, загорали,  или толпились в церковных  магазинах . Они сюда явно приехали просто погулять .

Нужно отдать должное , служба шла вполне достойно. Собралась немногочисленная братия , хор звучал вдохновенно , строго , молитвы произносились как подобает .

Запомнился один молодой монах , который пришел , уткнулся лицом в дверь , горько-прегорько заплакал , да так и простоял почти четыре часа, только плечи вздрагивали.  Подумалось – вот только им одним оправдываются все здешние нестроения…

К концу продолжительного богослужения народ подтянулся и половина храма была заполнена. Стемнело .  Начали исповедовать. К чести  монахов ,  делали они это  серьезно , тщательно , без суеты. Молодые ребята-монахи с серьезными строгими лицами внушали доверие . Возникла атмосфера Таинства…К одним была длинная очередь, к другим короткая , я так устал что подошел к самой короткой – и не пожалел. До сих пор осталось ощущение ценности услышанного … Дай Бог здоровья этому монаху!

/продолжение  следует/