... - этот вопрос имеет два ракурса. Под первым видна зависть. Под вторым – стимул к собственному росту, своеобразная пружина для толчка вперед. Первый уничтожает. Второй развивает. Выбор за человеком.

(Из авторского)

  

Каждый человек обладает тем, что ему совершенно не нужно, а тем, что ему необходимо, владеют другие. 

(Джером К. Джером.  Из «Трое в лодке, не считая собаки»)

В больнице, в двухместной палате, лежали два безнадежных больных. У них были совершенно одинаковые койки, совершенно равные условия… Разница была лишь в том, что один из них мог видеть единственное в палате окно, а другой — нет, зато у него рядом была кнопка вызова медсестры. Шло время, сменялись времена года… Больной, который лежал у стены очень тосковал и его товарищ, что лежал у окна чтобы развлечь соседа, рассказывал ему обо всем, что там видел: что на улице идет дождь, сыплет снег или светит солнце, что деревья то укрыты легким сверкающим кружевом, то подернуты легкой весенней дымкой, то убраны зеленью или прощальным желто-алым нарядом… Что по улице ходят люди, ездят машины… Что там есть МИР! И вот однажды случилось так, что первому, тому, кто лежал у окна, ночью стало плохо. Он просил соседа вызвать медсестру, но тот почему-то этого не сделал. И больной, лежащий у окна, умер.

На следующий день в палату привезли другого больного, и старожил попросил, раз уж так получилось, положить его у окна. Его просьбу выполнили — и он увидел наконец…

что окно выходит на глухую серую стену, и кроме нее ничего за ним не было видно…

Зависть — самое страшное зло

В основе психической патологии пограничного уровня большую роль играет такие чувства, как ненависть и зависть. М. Кляйн пишет: «Хорошая грудь, которая питает и кладет начало любовным отношениям с матерью, представляет собой инстинкт жизни и ощущается как первое проявление творческого начала… если человеку удается сохранить идентификацию с хорошим и дающим жизнь интернализованным объектом, это становится побудительным стимулом к творчеству… 

 В идеале человек стремится быть значительнее всех остальных людей… Позитивная сторона стремления – сделать себя выше всех. Негативная сторона стремления – сделать всех ниже себя. Вот эту негативную половину мы и называем завистью.  

(Михаил Веллер, «Смысл жизни»)

Вот на что я обратил внимание, когда приглашал на свои выставки знакомых художников: ходят с «каменными» лицами, с огорченным видом, ни слова, ни полслова о выставке. Другие люди подходят, что-то спрашивают, высказывают свое мнение…, художники молчат, как в рот воды набрали. Я не мог понять в чем дело. Я на выставках моих приятелей художников всегда старался сказать автору что-то приятное. Всегда есть какая-то работа, которая нравится и можно о ней сказать что-то хорошее автору, порадовать его. Тем более что он ждет таких отзывав. Выставка – это его праздник.

Странное поведение коллег-художников стало мне понятно, когда я прочел у философа Артура Шопенгауэра: «… сотоварищи по профессии…погружаются в глубокое молчание, и так единодушно, как будто по уговору, у всех у них отнимаются языки: это и есть silentium livoris (злобное молчание) Сенеки. Это коварное и упорное молчание, известное под техническим термином игнорирование, может иметь долговременный успех». Речь идет у Шопенгауэра о зависти. Он продолжает: «Всякий может хвалить только за счет собственного значения, всякий, утверждая славу за другим деятелем., в сущности отнимает ее у себя. Вследствие этого люди уже сами по себе и для себя расположены и склонны вовсе не к похвале и прославлению, а к порицанию и порочению, так как через это они косвенным образом сами себя хвалят».

Я понял: молчание, игнорирование – это проявление зависти или чаще, думаю, соперничества профессионалов.

Вспомнил я о своем друге-художнике, который был мне другом до тех пор пока я сам не сделался художником. Если раньше я от него узнавал всегда о предстоящих коллективных выставках, выставкомах, отбирающих работы художников на эти выставки, то теперь он как воды в рот набрал. Сразу перестал мне о них говорить. Я узнавал об этих мероприятиях от других художников. И тоже до тех пор пока они не узнали , как и мой друг,. о том., что я теперь тоже художник. Поток такой информации ко мне полностью прекратился.

Возможна ли вообще дружба между художниками?  Психолог В.Е Семенов пишет, что возможна: а) как дружба-соперничество (сплетение симпатий, антипатий, вражды, конкуренции); б) как  дружба по принципу: лидер и ведомый или  наставник и ученик.

Похоже на правду. Раздружившийся со мной друг-художник похоже воспринимал меня как соперника. Это ему явно не нравилось. Теперь он дружит с другим художником. И в этой дружбе, как я ясно вижу, он «ведомый». Но его это устраивает.

Может быть и я вел бы себя так как другие художники, но я в художническую среду пришел уже сформировавшимся человеком из среды инженерно-технической. Там не было такого.

Попал человек в рай. Смотрит на людей - все радостные, счастливые, веселые.
А вокруг всё, как в обычной жизни. Походил он, погулял, понравилось.
Говорит архангелу:
- А можно посмотреть на ад? Хоть одним глазком!
- Хорошо, пойдем, покажу.
Спустились в ад. Человек смотрит, - вроде бы всё так же, как и в раю, на первый
взгляд: та же обычная жизнь, только люди все злые, угрюмые, обиженные,
видно, что плохо им тут.
Он спрашивает у архангела:
- Тут же всё вроде так же, как и в раю! Почему они все такие недовольные?
- А потому что они думают, что в раю лучше.
                                              
           Жил в одном семействе старенький слепой дедушка, все его любили и жалели. Когда садились обедать, ему подкладывали самый лучший кусочек мяса. Он ел и думал- если они мне, слепому, такое мясо дают, то какое же они сами едят! И ему становилось обидно.
                                            
                     Завидовать- плохо! Этому нас учили ещё с детства и, думаю, правильно делали. Сегодня позвонила знакомая и долго рассказывала о своей поездке в Москву к подруге, которая там уж лет 25 как вышла замуж.  О квартире, о даче, о том- чем кормили и куда водили, да что подарили. Голос всё восторженнее, всё выше до истерики, а потом со слезами в голосе- Я сегодня всю ночь не спала...
Кстати, живет эта знакомая не так уж и плохо, вполне на уровне. Но подруга-то, оказывается, круче. Ну что тут скажешь, не всегда мы можем себя контролировать, у многих сидит это , у кого глубоко, а у кого- первый лучший повод и вот оно- и не справиться. Говорят, что есть зависть белая и черная. Да не верю я в никакие оттенки, зависть она и есть зависть. Это мы разные, а не зависти. Один человек порадовался за близкого, что тот купил красивую машину и переключился на свою жизнь, другого же этот факт будет есть, грызть, душить...  Говорят, что часто зависть становится двигателем в хорошем смысле- заняться собой и иметь такую фигуру, как у подруги, заработать на такую шубу, как у неё. Но это опять же дело в конкретном человеке, а не в цвете зависти. Уметь справляться с этим чувством, это тоже от воспитания, ибо закладывается эта напасть ещё с малых лет...
                                                            

В больнице, в двухместной палате, лежали два безнадежных больных. У них были совершенно одинаковые койки, совершенно равные условия… Разница была лишь в том, что один из них мог видеть единственное в палате окно, а другой – нет, зато у него рядом была кнопка вызова медсестры. Шло время, сменялись времена года… Больной, который лежал у стены очень тосковал и его товарищ, что лежал у окна чтобы развлечь соседа, рассказывал ему обо всем, что там видел: что на улице идет дождь, сыплет снег или светит солнце, что деревья то укрыты легким сверкающим кружевом, то подернуты легкой весенней дымкой, то убраны зеленью или прощальным желто-алым нарядом… Что по улице ходят люди, ездят машины… Что там есть МИР. И вот однажды случилось так, что первому, тому, кто лежал у окна, ночью стало плохо. Он просил соседа вызвать медсестру, но тот почему-то этого не сделал. И больной, лежащий у окна, умер. На следующий день в палату привезли другого больного, и старожил попросил, раз уж так получилось, положить его у окна. Его просьбу выполнили – и он увидел наконец… Что окно выходит на глухую серую стену, и кроме нее ничего за ним не было видно…

Зависть – самое страшное зло    (с)