Ты думаешь, что воспоминание, разбитое на тысячу кусков, перестает быть воспоминанием? А может, тогда вместо одного появляется тысяча воспоминаний… И каждое из них начинает болеть по отдельности…

Януш Вишневский.

 Сколько воспоминаний вобрал в себя огонь: и эти серые хлопья пепла, и маленькие листки пламени, и ровный жар, и перебегающие вспышки! Целая повесть о страстях. Как похож огонь на человеческое сердце! Первые взлетающие огненные языки юности; внезапное яростное, всевластное, гудящее пламя; долгое, ровное, трезвое горение; и под конец - новая вспышка, отчаянный рывок за собственной уходящей молодостью, последний, жадный всплеск пламени, прежде чем пепел погребет его в небытии...

Д.Голсуорси."Темный цветок."

Нет, это не город. Это клуб. Ночной клуб в Киеве. Был, сейчас даже не знаю как он называется. Выбрасывал вчера старые диски с музыкой тех часов. Выполнил их последнее желание - вставил в дисковод и включил. Сразу нахлынули воспоминания. Вечно молодой, вечно пьяный. Любимое место наше было около сабвуфера, слева от сцены, где веселил народ МС Гурген. Пластиковые пивные стаканы на сабвуфер, сигарету в зубы и под какой-нибудь speed garage отчебучиваешь. А около стены лавочки с в сиську пьяными ровесниками или просто стесняющимися.

Вот на ступеньке танпола я начал регулярно замечать симпатичную девчонку в полосатом свитере, каждую субботу она скромно становилась с подружками в одном и том же месте и безэмоционально в такт музыки дрыгала животиком и молодыми крепкими маленькими сисюлечками. Если бы не свитер, я бы ее наверное и не узнавал каждую субботу, потому что был в состоянии, обычном для таких заведений. Но с какого-то момента я стал подходить к ней и говорить добрый вечер. Один раз мы даже играли с ней в биллиард на втором этаже. А может и не с ней... не помню уже. Я тянул каждый раз ее в середину танцпола, а она всегда отвечала мне отказом.

Сейчас я понимаю, что ее смущало скорее всего мое нетрезвое состояние. Как-то я решил принципиально пригласить ее на медленній танец, пригрозив, что если она откажет, то я превселюдно сниму брюки. Пришлось спустить их до колен, чтобы она наконец согласилась. Но я уже не хотел с ней танцевать. С тех пор мы больше не здоровались.

Потому что в тот вечер у меня появилось новое увлечение, я влюбился в барменшу. Милая девчушка, я ловил себя иногда на мысли, что езжу туда специально, чтобы увидеть ее. Приходя в клуб я всегда с ней здоровался. Иногда садился за барной стойкой и просто смотрел как она работает. Как-то раз я снова принципиально решил. Около двух часов ночи вызвав под клуб такси я помчался в ночной Киев покупать цветы. И вернулся с 9-ю розами, которые подарил ей, вызвав у ее коллег то ли зависть то ли усмешку, а от нее заслужил поцелуй в щеку. Мы обменялись телефонами и теперь каждый раз, в клубе беседовали уже как друзья. И однажды я предложил ей погулять по Киеву. Был май месяц, я повздорил со своей подругой и я уехал к родителям на Осокорки по делам. Предварительно позвонил барменше (не помню уже как звали), так как она снимала квартиру на Харьковском. Но по пути к ней, я вдруг почему-то резко обломался, отключил телефон  и поехал домой. То ли у меня денег не было, то ли просто лень. Я всегда выбирал себе девушек, которые живут недалеко от меня, потому что ехать на свидание через весь город для меня было утомительно. К сожалению не помню чем эта история закончилась, потому что по-моему, я больше этот клуб не посещал. А было это лет 10 назад. Или даже больше уже. Не помню.

Нда-с.. так о чем я? А. Вот такой прекрасный был у нас в Киеве ночной клуб :) 

Любви моей последнее "прости"

Мне сердце гложет наважденьем лишним,

Как мотылёк в конце бездумного пути...

Или касанье лепестка оцветшей вишни...

И что ж?...Терпеть?...Или в побег податься вдруг?...

Иль отыскать предел, где жить воспоминаньям,

Что чередой в груди моей смыкают круг?...

Иль это всё пустые ожиданья?...

Вот так...Каменоломнями моей души

Добрёл я до реки Забвенья

И жадно на глоток нанизывал глоток,

Чтобы, надеждой утомляясь, осушить...

Пусть на одно мгновение...

Иль хоть немного задержать её поток... 

Посвящение моей официальной двоюродной жене

Написано к её дню рождения. 01 ноября 1994  (картинка тоже авторская)

Предыстория.

В бытность заведующим отделением инвазивной генетики Крымского Центра Охраны Материнства и Детства, была у меня замечательная коллега, в которую был безумно влюблён. Нет, даже не влюблен. Мы были двумя половинками. При всем том, что у меня была (и есть) любимая жена и уже дочке тогда было лет 8. Даже не половинками – неким кентавром, почти одним целым. Это очень сложно передать словами. 

У меня всегда с женщинами-друзьями были очень сложные и непонятные другим отношения. Та тонкая грань между беззаветной дружбой и пылкой платонической страстью на грани НЕплатонической. НА ГРАНИ… Пожалуй, только гинекологи могут такое испытывать. Это было настолько сложное и глубокое чувство, о котором знали все вокруг, что статус двоюродной жены был утвержден официально в нашем Центре. 

Кстати, с тех пор все знакомые женщины в моей жизни делятся на две категории - с кем я могу и хочу  обниматься при всех (по-настоящему)  и с кем - нет. За последние 20 лет в моем окружении ни разу не было менее двух-трех из первой категории. В лучшие времена бывало до 6-8 (больше друзей-женщин просто не может быть в одном отдельно взятом городе).

Однако вернемся. Она (коллега) могла запросто попросить меня посмотреть ее на УЗИ вагинальным датчиком (в то время единственным в Крыму), мы переодевались (вплоть до безтрусов) из рабочей одежды в операционную форму вместе в кабинете. Это было удивительное единство. Мы могли обниматься и целоваться в присутствии кого угодно, даже в присутствии моей жены и дочки. Как моей, так и Маринкиной. Ах да, я же не сказал, что коллегу звали Марина. Маришка - я до сих пор тебя люблю.. Её дочь Настя была мне практически двоюродной дочкой.

Помню, как сейчас, ее острые коленки и прочие худющие детские выступающие части, когда мы сидели на работе на одном стуле за моим рабочим компьютером и играли с ней в шарики и «Поле Чудес». Может кто помнит? Под ДОС, естественно. Тогда еще не было Виндоус-95 и компьютеры домашние были чем-то недосягаемым, а игра более нескольких сот килобайт была монстром. Автомашина тогда была у многих, а домашний компьютер –  у какого-то "знакомого одного знакомого"  в городе. Это было каким-то непонятным чудачеством. Но это отступление. 

Вот тогда к дню рождения Маришки в далеком 1994 году и был сочинен ночью с 31 октября на 1 ноября сий стих. Сам по себе может не столь уж и значительный, но вдруг вспомнилось, окатило волной воспоминаний и как-бы моложе вдруг стал лет почти на двадцать.  

                     Маришка – привет тебе и Настёне. Я помню вас.

Боже мой,    как могло            получиться?,   Как же это            могло               случиться,     Что   совсем             неожиданно                  встретилась?!       Та, что ночами                                       бессоными                                          грезилась.     С каждым днем                              и с каждой минутой,     Как                                     Америка  с                            Таратутой      Мы с тобою                                     все                    ближе                                           и ближе -     Может                                  это -                                 подарок                         мне свыше?     Но за что?                           Разве                       я                                        заслужил такое?,     Чтобы быть постоянно                                                  с тобою?     Чем же так                                    ты меня                            пленила?,     В жизни все                        ты моей                          изменила.     Я                                     с надеждой иду                               на работу -     Кто же ты?!                                  Кто,                     МАРИНА?!                                          Ну,                                       кто ты?!     Просто друг?,                             или много                           больше?...     Я тебе                                  доверяю,                                   как                         сам себе.     Чем с тобою                                  общаюсь я                              дольше,     Тем сильнее                                то сложное                            чувство,     Описать что                                    сложно словами -     Ведь слова -                                 это                   только                                                                      слова...   А    я    видеть                                             хочу  тебя                        каждый день! Без тебя                                               мне грустно,   На душе                                как-то                   очень пусто...     И                                   зеленые  эти   глаза Покорили                                                  навеки   меня. Да,                             я знаю,                                чтоб                                       ни случилось Будешь рядом ты.                              Получилось Уж так,                                   что с тобою                                    нас связала судьба                   той нитью,  Что                так редко                            можно                       встретить. Можно мимо                                        пройти,                                               не                                          заметить... Наши  ниточки  же                                  сплелись В что-то                                              невообразимо                                                  сложное. 

 

читать блог своим RSS ридером 

Да уж... чемодан мой просто бездонен...Всё разгребаю. Такое нахожу...

Совсем забыл об этой истории. Когда-то мы просто "на коленках" с нуля запустили программу экстракорпорального оплодотворения в Крыму. Какой же год? Память подводит. 1993-й. Примерно так. Ася (Асие) Ч. из Курмана - первая в Крыму женщина, которая, не имея маточных труб, родила ребенка.

Помню как сейчас. Мы сами делали катетеры для переноса эмбрионов. Ожоги от жесткого утрафиолета в зоне бикини до сих пор остались.Не было тогда у нас никаких фирменных катетеров для переноса эмбрионов в полость матки (и достать их было невозможно). Под бинокулярным микроскопом впаивался виниловый наконечник (не скажу от чего отрезанный)  в детскую "бабочку" - это устройство (типа катетера) для в\венного введения в подкожные вены головы наворожденного или в "единичку" в\венного катетера или в Trophocan. 12 баксов штука в те времена стоил. Франция. Был только у меня в Крыму и даром, привез из Харькова - подарок академика Гречаниной Елены Яковлевны - большой поклон. И конечно Юлии (дочери) тоже огромный привет - давно не виделись (А помнишь сумашедшие гонки на плато Ай-Петри? - вниз и вверх. Тогда ты сказала, что в Крыму права так просто не дают. А бильярд?) 

Потом под микроскопом нужно было оплавить края выходного конца катетера, иначе эмбрион при выходе мог повредится (эмбрион- на стадии 4-8 бластомеров). Получалось сделать катетер не часто. Получался один из 10 попыток. Но ведь фирменный катетер стоил по тем временам как полугодовая зарплата, а тут - как пачка сигарет,не считая работы (но мы ее и не считали - считать то было нечего). Потом самое сложное - нужно простерилизовать.

А как подобрать УФ-биологическую дозу? Сколько пропустит тот полиэтиленовый пакетик в который мы будем запечатывать сделанный катетер? Как проверить? Только на себе. Добровольцем не хотел быть никто (пришлось быть мне, как автору катетера). На самое нежное незагорелое место клеился скотчем материал пакетика (внакладку послойно) и место облучалось жестким ультрафиолетом. На том количестве слоев, где возникала разница между ожогом и покраснением - пограничная доза экспозиции. Доза практически достаточна для стерилизации. Потом пересчитывалось на время облучения.

Так вот, соратником был Андрей Орлянский (он, кстати, был практически лысый и очень был похож на Ильича, в смысле Ленина). Легендарный эмбриолог и цитогенетик сначала СССР, а потом СНГ. Вот к его дню рождения и был написано ЭТО после того, как дело начало шевелиться и мы получили первые результаты... Какой год? Ну где-то 1993-й. Да, где-то так. А потом все покатилось куда-то... и потом благополучно провалилось (по сути). Но не об этом.

Итак - Поздрав(лянский) стих. Привет, Ор(лянский)!

  СОРАТНИКУ И "СОЗАЧАТНИКУ".... Дорогой и любимый                  Андрюха ! Будем дергать тебя мы                      за ухо - За одно , а потом                   за другое , То за левое , то                   за правое , Но хотел я сказать             вот что главное - Проживи ты             еще столько лет , Волосинок          скольких                        уже нет В этой умной               и лысой башке И еще           пожелаю тебе Чаше хрюкать ,          хихикать                  и ёрничать , За косички       всех дергать                и вздорничать, И пусть будет           хорошей                       погода над твоей головою                 "блестяшей" ( Правда ,        в некоторых местах ). И     желаю              любви настояшей И работы ,       и денег             в мешках. Не бросай нас                Андрюшка ,                      не уходи ! Взглядом "ленинских " глаз                     озари ... Ну , короче ,   (почти по Булгакову) -                   "Чтоб усе!"  

И не ссорься с Баскаковым !

==========================

PS. последняя строчка слишком специфична для того времени и места, но "из песни слова не выкинешь". Баскаков был директором "Центра Охраны Материнства и Детства" тогда.

Я бы не беспокоила широкую общественность по столь ничтожному поводу, но как-то вдруг захотелось.
Ну я же честно всех предупреждала, что в пятницу напьюсь!!! Предупреждала? – предупреждала! Кто не спрятался – это их личное горе. Я привыкла сдерживать свои обещания. Обещала напиться – так и сделала. В ходе этой акции мною вспомнены трое травмированных. Нену, это я уже следующим утром про них вспомнила, угу…
Первый пострадал очень сильно явно, но ему не привыкать. Карма у него такая – страдать. И не только от меня.
Второй чел… нену, если каммы не прочитает, то и не пострадает, это я вам гарантирую, Потому и предполагаю, шо пострадал типа косвенно. Условно. Есть еще один человек… Ну не знаю… сильно травмировала, или не очень… Но это было приватно, и я даже боюсь заглядывать туда, где можно это прочитать.
Утром, проснувшись, и выпив почему-то много воды, я задумалась. И почему-то долго излагала наушникам, лежащим возле компа, свои мысли. Почему именно им – не знаю. Просто они большие, чёрные, за них взгляд и зацепился. Потом у меня вдруг написался стишок. С какой радости? – хз. Но вот, вы только подумайте. Утром (если можно назвать утром 12 часов дня), с бодуна, и вдруг – стишок?
В общем, ни от единого своего слова, сказанного в том состоянии, я не отказываюсь. К чему сочинилась эта фигня – я не в курсе. Кому это адресовано, я тоже не знаю. Так что читайте и радуйтесь.

Хоть свяжите мне руки морским узлом,
Пусть веревка вопьется в кожу.
Под контроль? – нифига, здесь вас ждёт облом.
Я сумею вам плюнуть в рожу.

Ну не злите меня, пжалста...

А так же хочу выразить своё восхищение тем лицам, которым посчастливилось не попасть в поле моего зрения в пятничный вечер. Вам крупно повезло. Ну и мне, наверное, тоже.

Я умею летать, с раннего детства. Просто давным-давно я находилась в той форме жизни, которая могла летать, и мне это всегда было известно, еще до того, как научилась говорить. Теперь-то я понимаю, отчего мама терялась, когда у нее спрашивали, почему ее ребенок постоянно смотрит в небо.  А раньше думала, - ну что тут непонятного?

Что когда-нибудь вернусь на свою планету, я тоже знала. Это знание помогает мне в особенно сложных ситуациях. Во сне я могу полететь, когда захочу. А  утром с тоской обнаруживаю, что крыльев снова нет,  в который раз переживая боль потери и вновь примиряясь с этим. Но когда-то я полечу все равно, это неизбежно, и это дает мне энтузиазм в жизни.

 

Я знаю, как плавно подниматься к небу, как будто со тупеньки на ступеньку перемещаясь по прозрачным слоям плотного воздуха. Я знаю, как на головокружительной высоте ловить, чуть накренившись, теплые потоки, которые выталкивают вверх, почти не требуя движений крыла. Я помню, как в легкие врываются холодные струи и дыхание перехватывает от счастья. Потому что ничто не держит, не ограничивает, не ставит в рамки условностей. А я всех люблю. Но особенно дельфинов и бабочек. В голове  легко и пусто, все вокруг мерцает отблесками медленно летящих хрупких  снежинок и искрится капельками тумана. Я вижу, как под снегом засыпает море, как горы медленно стряхивают с себя клочья тумана, а огромный медный круг солнца тает в тихом густом шелесте снегопада. И больше нет ничего – ни страданий, ни сумасбродства, ни печали, не бессонных ночей. Только глубокое, как океан, небо, вечный снег и спящее море. И так будет всегда. Я дождалась, я все  пережила, я перетерпела, я заслужила. Я ликую!

Она сидела на полу
И груду писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.
Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело...
О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..
Стоял я молча в стороне
И пасть готов был на колени, -
И страшно грустно стало мне,
Как от присущей милой тени.
                                              Ф. И. Тютчев, 1858