Я работаю капитаном большого речного сухогруза. Это очень большой теплоход, 100 с лишним метров в длину и высотой в 3 палубы, а еще выше находится рубка. Мы возим по Волге разные сухие грузы, чего нельзя сказать о команде, которая умелая, но не просыхает…

Бывало, везем песок. Стою я в рубке (а она на сухогрузе высоко и сзади, ближе к корме) и любуюсь, как вся свободная от вахты команда валяется на песке — жопы греет. А некоторые даже умудряются в этот песок насрать! Вот так стоишь за пультом и наблюдаешь панораму: широкая река, бакены, корабли встречные, красотища, а на куче песка козлина какая-нибудь сидит — дуется! Туда же в песок и отливают… Хорошо, что у нас рейсы не такие большие — от Астрахани до Москвы не больше 10 дней, а то непонятно чего бы мы больше привозили — песка, или дерьма…

Вот и в этот раз отвезли мы в Астрахань строительные материалы, цемент всякий из Москвы, весь корабль белым стал. Боцман сказал, что главное не мыть, а то наши ржавые борта рыбу в реке распугивают. И вот стоим мы в порту, ждем обратного груза. Неделя уже прошла — все изнывают от скуки, чувствую — команда скоро сопьется. И тут вызывают меня в управление порта — есть мол груз, можно хоть сегодня загрузиться, погрузим мол с радостью, надо этот груз побыстрее забрать, а сами глаза чего-то прячут… Мне бы насторожиться — чего это они загрузить обещают с радостью? Это я уже потом понял — чего… А тут договор подсунули, юрист, гнида, торопит: вот тут и тут распишитесь, а то сроки поджимают… Оплатили все за час! Отправляйтесь, говорят, на пристань колхоза Хуево-Кукуево в Астраханской области, там вас уже ждут…

Прибежал я на корабль весь в мыле, в рубку поднялся, микрофон схватил и началось: «Ходовые запустить! Вахте по местам стоять! Трап убрать! Отдать все швартовые!» А какой там стоять — матросы за канаты держатся, чтобы не наебнуться за борт! Боцман хам приполз, говорит: «Вы бы хоть за пару-тройку дней об отходе предупредили, чтобы команда протрезветь успела!» Скотина! Я ему говорю: «Некогда, морда твоя нетрезвая, срочный груз в Московскую область повезем!» А он: «А чего повезем-то?» Тут мне и самому интересно стало — чего повезем. Посмотрел я в накладные, а там указано «Удобрения». Ну, думаю, хрен бы с ним, первый раз что ли химию возить! Зато рейс оплачен, движемся в сторону дома.

И вот приходим мы в пункт назначения, встаем под погрузку. Причал такой, что вот-вот развалится, а тут еще мы с кривыми руками и нарушенным глазомером… На берегу деревенщина собралась, к погрузке готовятся. И вот начали грузить. Чувствую — запашок какой-то пошел странный и все сильнее и сильнее становится… Я спрашиваю: «Чего это вы, морды татарские, нам грузите?» А мне: «Навоз!» Ебта твою мать!!! «Какой, — кричу — навоз!!! У меня по документам удобрения!!!» А мне: «А что, навоз не удобрение? Самое что ни наесть удобрение — наше, россейское, натуральное!» Тут-то я все и понял — почему в порту кланялись, заплатили быстро!!! Ну, бля, думаю, следующий раз я вам полный трюм гексогена привезу, падлы рваные! Но смех смехом, а нам-то это почти до Москвы переть! А вонища-то уже невъебенная! Матросы все разом протрезвели, матом кроют! А что делать-то — поздно выебываться!

Так и отошли от причала! Я при отходе телеграфы передвигал — как с Родиной прощался… И вот тут-то самое страшное и началось! Я уже говорил, что рубка и надстройки с жилой частью, столовой и т. п. расположены в задней части корабля. Вот как только мы набрали ход, ветром весь этот запах говнища поперло на рубку и жилые каюты! Рулевой стоит чихает, как чихнет — рукоятку рулевой машины дернет, судно носом мотает из стороны в сторону — встречные шарахаются, а как сравняются с нами при расхождении — сразу дым столбом, самый полный ход развивают, аж искры из труб летят! Отстоял я вахту, пошел перекусить. Да какой там! В камбузе воняет, как в сортире, борщ с привкусом говна, как кусок мяса выловишь — блевать тянет, потому как ассоциации вызывает не те… Плюнул я и пошел в кают-компанию телевизор посмотреть. Зашел и чуть от страха не обосрался! Там матросы сидят в противогазах — сериал про красивую жизнь смотрят! «Спасибо, — говорят, — товарищ капитан, за груз!» Один чихнул, сопли прямо в противогаз полетели, и он их вдохнуть умудрился! Начали откачивать, противогаз сняли, сопли от противогаза к морде как паутина зеленая тянутся, тут-то он и блеванул на пол! И с ним еще двое! Нет уж, думаю, нафалос такое кино! Прямо фильм ужасов какой-то! Спилберг отдыхает, сам Шварцнеггер так бы не сыграл…
Вскоре подошли мы к Волгоградскому шлюзу. И здесь разыгралась настоящая трагедия! Страшнее Сталинградской битвы, прости Господи! Диспетчера шлюза мы сразу предупредили по радио: «У насгуано !», но он, видимо, не понял, ответил: «У нас тоже!» и поставил, козлопотам эдакий, нас в шлюзе рядом с пассажирским туристическим теплоходом… А там туристы ходят! Иностранные!!! Что тут началось!!! Мои матросы подать швартовые не могут, я же в противогазе, говорю неразборчиво. Да и шуганулись туристы капитально — представьте рядом с вашим теплоходом ободранный сухогруз корячится, а по нему какие-то существа в замурзанных тельняшках с канатами и с хоботами, в противогазах то бишь, бегают… А тут еще капитан пассажира весь из себя в белой форме на мостик вышел,сЦука ! И орет в микрофон: «Вы что там, диверсию проводите, что ли? Уберите вонищу!» А куда мы ее уберем — в жопу что ли?! Обычно наоборот получается… Особенно в рубке вырвется, аж стекла запотеют, и рулевой если из рук вырвется, потом сам стоишь рулишь, пока не выветрится… Что-то я отвлекся… Да, так я в противогазе — ни хера не слышу… Стою на мостике, изображаю из себя флотского офицера — женщинам на палубе пассажира козыряю двумя пальчиками к козырьку… А туристы улыбаются, что-то там про «русиш швайн» и «факинг щип» кричат — здороваются, наверное. И я им улыбаюсь. Тут один негр на палубе покраснел как рак, потом позеленел, потом посинел (я такого цвета никогда не видел, Куинджи отдыхает!) и в обморок — хлоп! Врачи бегают, теплоход гудит, их капитан по рации диспетчеру взятку предлагает, чтобы быстрее шлюзовал… А на солярии у них все как лежали, так и остались лежать, только двигаться перестали… Тоже мне, как будто никогда не срали и не нюхали… Тут ворота открылись, так их теплоход так рванул, что чуть ворота бочиной не снес — только буквы с борта в воду полетели! Мы тоже пошли дальше.

Мои мудаки что придумали — на швартовых за борт спускаются и висят там над самой водой, как, блядь, обезьяны! Воздухом речным дышат! А я, конечно, злой как собака, которую носом вгуано натыкали! Еще беда, как ветер с реки, так в деревнях при нашем прохождении мимо, окна захлопывают. Брезговать изволят, лапотники хреновы! А кто это гуано производит?! Их коровы понасрали, а мы вози…

На верхней Волге уже случилось страшное! Пошел сильный дождь, а говна-то выше краев, и потекли в сторону кормы сначала ручейки, а потом и реки… Пришлось объявить пожарную тревогу по смыванию за борт дерьма, хотя в машинное отделение все-таки затекло малость. Да им все равно — они и так глухие. Ходят теперь, в каждую ноздрю по здоровенному болту засунули — терминаторы сраные. А стармех дырки с боков носа прокрутил, вставил туда здоровенный болт и гайку с другой стороны затянул намертво. Индеец, бля! Чинганчгук нижегородский!

А люди тоже разные бывают на берегу — в одном месте нас затопить хотели, но экологической катастрофы побоялись, как будто мы на плаву не экологическая катастрофа!!! В другом месте — в шлюзах ворота сразу с двух сторон хотели открыть для скорости. Хорошо, что я объяснил по рации, что нас тогда волной опять вниз по течению смоет, и мы опять через некоторое время припремся… Один диспетчер говорит по рации: «Я с вами говорить не буду, а то из динамиков гавном воняет!» Потом уже следователи в морге выяснили, что это у него в окно тянуло — мы как раз мимо проходили… А в портах на причалах милиция строилась к нашему подходу, чтобы мы не причаливали! А когда мы приближались — они разбегались сразу. Пищу нам на подводных лодках подвозили (у них-то свой воздух!) и на перископе из воды поднимали. А топливо привезли на бункеровщике — там команду смертников набрали… Зато их семьи потом пенсии повышенные получили благодаря нам!

А команда моя перестала мыться и жопы вытирать — все равно вони не чувствуется относительно всеобщей вонищи в мировом масштабе…

В общем, я не помню, как вахты стояли, но прибыли!!! По родным, конечно, соскучились, телеграммы им слали: «Скучаем!» А они нам тоже слали (родные все-таки!): «Вы не волнуйтесь, мы еще не соскучились, можете еще поплавать, например в кругосветное плавание сходить…» Но в конце концов разгрузились, чуть не сказал «опорожнились»! Судно все вымыли. Вот уж прямо не речное, а больничное судно после использования… Но вонь осталась, в металл что ли впиталась? Нас теперь даже в док на ремонт не берут. И стоим мы теперь на карантине посередине Рыбинского водохранилища — даже берегов не видно, один бакен мигает вдалеке и волны шумят…

Зато команда пить перестала. Правда, есть тоже. У всех такая видуха — как из концлагеря! Кожа да кости! Можно корабль переименовывать — сухогруз «Освенцим»! А раньше хотели в «Бухенвальд» переименовать, потому что бухали сильно…

Название нашего корабля не называю, потому что его приказано разрезать на металл и закопать в землю… Франца Иосифа… Мне скоро новое судно дадут, говорят — танкер! Уж в него-то говна не наложишь 500 тонн! Хотя и лицо у меня изменилось: ноздри сжались, глаза стали навыкате сильно, а уши прилегли плотно к голове, чтобы не мешали скорость развивать в случае чего… Потому как аэродинамика!