Когда думаешь о потерянных людях, будь то твой близкий родственник, погибший в результате производственной травмы, или же человек, с которым было выпит не один литр пива перед окончательной ссорой; старая дворовая тусовка и люди, ставшие родными за год проживания за рубежом; бывшая девушка и просто хорошие знакомые из института; лучшая подруга, с которой философия наполняла звоном кухню за чашкой зелёного чая и барыги с Петровки, с которыми курили траву на железнодорожных путях. Когда о них думаешь, на душу кладёт свою скользкую и холодную лапу тоска.
Все эти люди — они в прошлом. Они есть и существуют, но уже не такие. И никогда такими не будут.
Жизнь с каждым днём отнимает у людей людей; переводит стрелки на железнодорожных полотнах судьбы; затирает память. И лишь случайно, увидев старые советские фломастеры начала девяностых на пыльной полке, либо попав в место, где не был лет десять; всмотревшись в осенний ливень и жёлтые листья на плитах в парке, или случайно услышав о ком-то от общего знакомого; увидев старую фотографию тех времён, когда люди ещё использовали фотоплёнку; услышав песню, которая молнией бьёт в перепуганное сознание и заставляет всё тело непроизвольно вздрогнуть; ощутив то самое де жа вю — отдаёшь дань этим людям и задумываешься. А где они? А что они? Помнят ли, думают ли?
Живут ли?
Не забывайте тех, кто вам дорог. Берегите любовь. Цените дружбу. Помните о поддержке в трудную минуту.
Не давайте людям пропадать, ведь они уходят, отрешаются, умирают. А прошлое — его не вернёшь.
- Неплохо. Теперь прижми правее. Не спеши. Смотри не только вперёд. Смотри вокруг.
Не верти головой как флюгер. Глазами смотри.
Вот так уже лучше. И не дёргайся ты так. Только людей распугаешь.
Теперь медленно направо и остановимся. Как стихнет, понемногу тронемся вперёд. Вот сейчас.
Едь не спеша здесь.
- Учитель, а почему мы не едем вот тем путём? Он и лучше и посвободнее.
- Пойми. Ты же не просто мой ученик. Вернее даже не только ученик. Что бы пользоваться тем путём тебе ещё надо много чего сделать.
- Что же?
- Ну для начала отучиться у меня. Потом поступить на службу. Лучше конечно если ты станешь мытарем. На ней достичь высот, подмять под себя других, идти по головам. Но результат будет того стоить. У тебя будет гнида начальник, и ты его красиво подставишь. Его выпрут по статье. А ты займёшь его место. Потом взять огромный кредит на новую машину. С кредитом обязательно. Без него никак. У тебя будет всё, власть, деньги, женщины. И вот только тогда, после очередного корпоратива, пьяным выехать на тот путь что бы сразу же убиться на хуй. Пышные похороны от службы и пластмассовый веник на крест. Жалеть то тебя всё равно никто не будет.... Ты же будешь такая же гнида как твой начальник..... Да и ещё желательно что бы это был каток или фура. Хотя если попадётся ещё такой же как ты то это будет бинго.
- ....
- Да кстати, меня рядом не будет. Как нибудь сам... Ну так что? Занести это в путевой лист?
Читать я научилась раньше, чем плавать. Или нет? Не помню. Два фрагмента, совпавших во времени, подсовывает мне услужливая память: скользкий бок красного надувного круга и разноцветные буквы на надгробиях старого кладбища. Память такая странная штука - мешанина картинок, запахов, звуков и ощущений, словно тебя забросили в игрушечный калейдоскоп, озвучили яркие куски и дали их потрогать. "Не да-а-а-а-а-а-а-ам..", - мокрый полукруг полусдувшегося детства, за который цепляешься изо всех сил, молотишь ногами, опускаешься в никуда и цепляешься за отцовскую руку, что отбирает у тебя последний твердый островок в безбрежном легком мире. Мире, который станет потом твоей отдельной личной радостью соленых морей и пахнущих тиной рек. Потом я научусь жить в невесомости, нырять так глубоко, что путь наверх покажется новым рождением...Научиться плавать - это как научиться читать - немного страшно, но никогда не разучишься.
"Иррр-и-на Серрр-ге...". На обратной стороне калейдоскопа с интересом разглядываешь слова, топая среди старых могил, и громко с выражением читаешь надписи на надгробиях, пока родня сбилась с ног в поисках пропавшего чада. Какие глупые люди эти кладбищенские писатели серых камней, разве непонятно, что "Ирри-на" надо писать красным, потому что это красное слово, а "Серрр-гее-вна" - темно синее в махонькую крапинку. Это потом я пойму, что фразы звучат совсем по другому на бумаге, чем в дыхании. Одни выцветают, другие наполняются красками образов. Уже научившись нырять в книги, я придумаю себе игру. Если долго вслух повторять слово - оно теряет свой первородный смысл, затекает странными фантазиями и домыслами. сияниесияниесияниесияниесияниесияниесияниесияниесияниесияниесияние.....из сияющих светло желтых кусочков слово плавится в грязно синюю лужицу разлитых чернил, послевоенных, выцветших, из мифической непроливайки в затрепаной бабушкиной тетради....Научиться читать - это как научиться любить, не страшно прыгнуть вниз, страшно всплыть на поверхность, голой, беззащитной, без кожи и цвета глаз.
Калейдоскоп вращает колесики со скоростью детского бега. На ходу облетает цыплячий пушок и стремительно близится лето. Лето, в котором умираешь, купаясь нагишом. Это словно заниматься любовью и открывать новую книгу. Ты пришла на запах, на дыхание, на шелест страниц, на его и свой голод тела. Наплевать на все.. ты просто его читаешь. Раскачиваешься птицей на глади волны и можешь в любую секунду взмыть в небо, заглянуть в конец повести, а можешь нырнуть, заполнить собой пустоты клеток и мембран, оглохнуть от собственного крика и мягко опуститься на дно...обняв его за теплую шею. Только не смотреть в глаза, накинуть на них вуаль поцелуев, чтоб не узнать отражения имени, не запомнить названия, только цвет, вкус и запах.Тем летом я первый раз влюбилась, по самую шею завязла в рассказах Савицкого и чуть не утонула в ночном море. Заплыла так далеко, что они с берегом слились в одну гладь черного зеркала, и небо давило над головой бесполезными желтыми точками. Когда лежишь на воде, усталость опускается в низ живота, боль судороги не режет так правую ногу, зато кажется, что море и небо поменялись местами. Ты плывешь по сухой прохладной небесной тверди, а спину тебе ласкает мокрая нежная смерть. Меня спас маячок костра на берегу. И потом, лежа на остро пахнущих камнях и бумажных обрывках мусора, наполовину в воде, наполовину живая, я думала как хорошо плыть на огонь, не оглядываясь назад...
Там позади нет ничего, нет прошлого, нет будущего, есть только сейчас. Есть маятник в калейдоскопе.
Научиться жить - это не страшно и так легко, легче чем читать, плавать и любить, главное вовремя вынырнуть...