Почему я пойду на Майдан
Это третий майдан в истории Украины и первый, на который я пойду. Пойду без ликования и особых надежд. Пойду, хотя повестка дня Майдана не сформирована, и как месседж он вряд ли нужен Европе. Но он крайне нужен самим украинцам.
Сегодня, когда со времен не первого, но самого впечатляющего Майдана времен Оранжевой революции 2004 года прошло 9 лет, говорить об этом феномене гораздо легче. Живы и здоровы те, кто его пережил; пелена времени сгладила мелкие детали, оставив самое важное, подросли дети, которым можно рассказать, как однажды папа и мама делали историю, были очевидцами ее творения.
Майдан уже давно символ, который украинец обнаруживает или воссоздает как единственно доверительную форму протестного отношения к власти, пусть и не всегда удачную, но отчаянно повторяемую и оттого важную.
Эмоционально цельная, емкая и сильная память о Майдане вполне могла бы стать избранной гордостью украинского народа, но не станет. Слишком интимна эта память для тех, кто его прошел. Во многих историях, которые рассказывают герои майданов, до странного не осталось политических фигур и слов. И не о них речь! Осталось чувство особой тактильности — сомкнутых рук, одновременных улыбок, чувство бесценной важности происходящего. Вот, здесь мы вместе, и все мы — люди Украины, и именно мы — страна.
Позже точно такие же переживания обозначат ночь в начале июля 2012 года, связанную с принятием закона о языках, борьбу общественности со снежными заносами весны 2013 года в Киеве. Каждый раз украинцы (справедливости ради признаем — чаще киевляне) выходят на улицы вновь пережить чувство локтя, нужности, взаимности, силы и радости быть вместе, единым телом. С какого-то момента все это утрачивает характер случайности, а люди с развитой идентичностью гражданина Украины кажутся теми, кто живет в ожидании новой непродолжительной возможности быть и делать вместе.
"Не смог утерпеть, ушел на Майдан! Ждите!", "Друзья!!! Я не могу быть с Вами сейчас, но мысленно я с вами!", "Блин, я снова на Майдане!", — это лишь несколько типичных высказываний этих дней в социальных сетях. "Почему блин?" — спрашиваю последнего. – "Это повторяется с 1989 года", — отвечает он. Очень многие люди в эти дни приходят на Майдан, потому что ощущают это как моральный долг быть вместе. На вопрос, как и где именно это важно, четкий ответ получить сложно.
Столь редко упоминаемая в традиционно разделяемой надвое Украине потребность в единении — не что иное, как стремление переживать единство нации, ее тела из множества тел, выходящих на улицы и площади. Со времен французской буржуазной революции нация представляется как тело, для которого язык и традиции заменяют кровь и родство. Потому ощупывать, переощупывать и собирать собственное тело, удостоверяться в собственном существовании крайне важно тем, кто в эти дни выходит на улицы, приводит туда своих детей, делит радость, вдохновение и силу тех, кто рядом.
Важно и другое. Современный майдан Украины не "действует", он демонстрирует самим себе и внешнему миру тело народа. Это молчаливый жест или знак. Майдан не говорит. Его слова гаснут в теле, которое, подобно татуированному телу индейца навахо, говорит за своего владельца – флагами, лозунгами, перепостами в социальных сетях. Это речь до слов. А что же со словами?
Парадоксально, но у Майдана есть общее переживание, но нет пока общей повестки, нет четко объективируемой цели в слове и действии, кроме расплывчатой "выйти и защитить наше право быть европейцами", "показать, что нас много и мы вместе". Показать, что мы здесь, мы есть на этом заброшенном острове, мимо которого проплывает ваш яркий лайнер, и мы способны выложить своими телами знак SOS.
К сожалению, этого уже недостаточно в мире, где те, кто принимает решения, говорят языком слов и действий. Майдан — это сигнал не для Европы. Этого крайне мало. Пустая телеграмма, пусть и красивая, подписанная многими именами, ничего не говорит тем, кто давно превратил тело народа в бумагу о теле – в закон, в решение, в предписание, в официальное заявление правительства. Но Майдан — это крайне важно для того, чтобы состоялся народ, и тело обрело голос. Потому Майдан сегодня – это не о политических требованиях, но о способности переживать самих себя. Увидеть друг друга, понять, что я не один на этом острове. Hello? Hello? Hello? Is there anybody in there? Just nod if you can hear me — слова Pink Floyd рефреном звучат в голове. Встретиться на Майдане, понять, что ты есть, что цел, что у тебя есть надежда. Это правда немало для людей, чья общность часто под сомнением для самих себя.
Вот поэтому я тоже иду на Майдан.
Ольга Духнич
Подробнее:http://www.rosbalt.ru/ukraina/2013/11/24/1203154.html?fb_action_ids=221005728071110&fb_action_types=og.recommends&fb_source=other_multiline&action_object_map=%5B1396428580598642%5D&action_type_map=%5B%22og.recommends%22%5D&action_ref_map=%5B%5D
Все сотрудники силовых структур страны - СБУ, МВД, УГО, женщины и мужчины от генерала до уборщицы вызваны на службу.
