Светом простым неба
медленного рассвета
к соснам уйду вечным:
ствол меня ждёт, этот.

...Не кораблём,- тихой,
медленною волною,
львиную что прихоть
бури уймёт собою.

Я повстречаю солнце,
я повидаю звёзды,
тех кто ушёл рано,
тех кто пришёл поздно.

Сядем, пяток равных,
голь покати поле,
ря`дком в тени рваной:
неча желать боле.

Будет всё как сталось,
прежним одним манером,
ибо ничто- малость
равным, всегда первым.

Луч исцелит душу,-
с ним унесусь к соснам
чистым, своим, шумным
в белом песке росном.

Перевод с испанского Терджимана Кырымлы

На запоздалом рассвете
скоро и я в синеву,
за корабельную рощу
к вечной сосне уплыву.

Нет, не под парусом белым.
Вынесет тело волной,
той молчаливой, что сменит
мёртвую зыбь тишиной.

Там, где свидания вечны,
с солнцем сойдётся звезда
и не пришедшего встретит
тот, от кого ни следа.

Будет нас пятеро равных
в сетке теней на свету.
Равенства голая сущность
всё подведёт под черту.

Из бесконечного вычесть
так же нельзя, как причесть.
Раз несущественна разность,
всё остаётся как есть.

И чтоб душа не смолкала
в их отголоске морском,
вечные сосны сомкнутся
над первозданным песком.

Перевод А. Гелескула

Выской мысли башню крепостную
в твоей глуши я выстрою на взгорье,
и сердце с высоты осветит море,
багряной пеной волны коронуя.

Я сам затеплю искру золотую,
в моих потёмках сам зажгу я зори,
в себе самом, единственной опоре,
обтетший мир... А будь это впустую?

Ничем, ничем!... И сердце, остывая,
пойдёт ко дну, и крепостные своды,
холодные, застынут нелюдимо...

Ты- это ты, весна! Душа живая,
ты воздух и огонь, земля и воды!
...а я лишь мысль и ничего не помню...

Перевод А.Гелескула

Тебя покинув, стану башней гордой
божественной своей, высокой мысли,
кровавым сердцем буду видеть с выси
пурпурное, моё родное море,

зарю из личных те`ней сфабрикую,
укрою лиру от пустого ветра,
обряшу пропитанье в этих недрах...
и всё! увы!... и ничего не будет.

Да, ничего, ничто! А если с краю
низвергну сердце волнам, воли вместо
возникнет мир- одна пустая башня.

Ведь ты равна себе, весна людская:
земля, эфир, вода, все вместе,
а я- лишь мыслей одиноких брашно.

Перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Терджиман Адаоглу Кырымлы "Скрипичный концертик", 2009 г.

Склоном земным исполин,
точно дозорный, взбирался
и далеко был виден
лунной помятой кирасой.

Передвигая руками
скалы и сосны, огромный,
огненным гребнем срезал он
крохотные загоны.

Вглядывался: ни души
на поле...И, безразличен
людям, шагал за своей
странной и грустной добычей.

Перевод М. Самаева

Луна великая в кирасе
огромной, плоскогрудой,
устав землёю красться,
приподымалась трудно,

руками передвигала
утёсы, скалы; гривой
округлой, алой
срезала хлевы, нивы;

видала всё: немое поле,
пустое море...вновь шагала,
голодная, за ломтем голым,
неведомым нам, малым.

Перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Это дерево: листья сухие.
Солнце смертницу в злато рядит.
Эту смертницу мучит стихия,
украшеньем дари`т за труды.

Это дерево тихо и слепо
приготовилось к смерти: гряди.
Пара месяцев на размышленья
осчастливили золота стыд.

Перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Это дерево с ветхой листвою
стало солнечным златом литым,-
это деревце скорбное стало
склепом мертвенным...и золотым.

Приготовилось к смерти спокойно,
примирилось уже, что мертво...
Два томительных месяца муки
позлатили страданья его.

Перевод П.Грушко

Терджиман Адаоглу Кырымлы "Спальный район Акмесджита", 2009 г.

Лежал я на земле, посередине
Кастилии долины бесконечной
политой мёдом осени сердечно
от чистых уст закатного светила.

Вершил свою нарезку плуг неспешный
продольно полость отворяя. Семя
рука простая щедро слала в темень-
то пахарь управлялся ходом пешим.

Я думал: сердце вырванное брошу,
бездонное, высокое от чувства,
в широкую бразду родной землицы
чтоб увидать : погибнет ли, а позже,
весной, взрастёт ли миру густо
любовью чтоб несорной колоситься.

Перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Я наземь лёг- и, ярко догорая,
вечерняя заря передо мною
слилась в одно с осенней желтизною
в кастильском поле без конца и края.

За плугом борозда, ещё сырая,
ложилась параллельно с бороздою,
и пахарь шёл, рукой своей простою
в земное лоно зёрна посылая.

И думал я: настало моё время-
я вырву сердце, звонкое, живое,
вручу земле, пока не отзвенело,
и поглядим. взойдёт ли это семя,
чтоб по весне высокою листвою
нетленная любовь зазеленела.

Перевод А. Гелескула

Сколь покой расфиолечен
вдоль дороги да под вечер!
Конь уносит в путь поэта...
Затишек синь-фиолетов!

Сладко пышет речка, речка,
пахнет ка`мышами, влагой,
освежает хутор, лечит...
Дух дари`т усадьбе речка...

Конь уносит в даль поэта...
Сколь покой синь-фиолетов!

А душа уже ущербна,
в боли кается бальзаме,
просит зелени прощенья...
А душа уже в ущербе...

Конь уносит в даль поэта...
Сколь покой синь-фиолетов!

Уж рукой подать до злата...
Мысль последняя поэта
солнце, солнце усыпляет.
И рукой подать до злата...

Сколь покой расфиолечен
вдоль дороги да под вечер!
Конь уносит в путь поэта...
Затишек синь-фиолетов!

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

 Поэт на коне

Сон сиреневого цвета
над вечернею тропою!
Конь уносит в ночь поэта...
Сон сиреневого цвета!

Чистый час речной прохлады.
Влажный запах камышовый
проникает за ограды...
Тихий час речной прохлады.

Конь уносит в ночь поэта...
Сон сиреневого цвета!

А душа моя томится-
так тревожно и дурманно
душу бередит душица...
И душа моя томится.

Конь уносит в ночь поэта...
Сон сиреневого цвета!

Золотыми стали плёсы...
За последним вздохом солнца
сон нисходит на откосы...
Золотыми стали плёсы...

Сон сиреневого цвета
над вечернею тропою!
Конь уносит в ночь поэта...
Сон сиреневого цвета!

перевод П.Грушко

В этих сумерках, что приближаются к ночи,
заливается сердце, глаза мои красит...
Отзвонили; Венера восстала; карета
почтарей: ровно семь; холодает...На красном
небе пальма, звонни`ца, терраса
поверяют истории старые мне, из забытых,
словно я заблудился в тумане, прокрался
между лоз, детка, спящий убито...

Поворот: вот карета уж стоном зальётся,
в мир несётся! Мой свет,он ещё существует!?
А мне кажется родиной новой зовётся
слёз поток этих. Молкну, печалясь, ликуя.

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Этой смутной порой, когда воздух темнеет,
задыхается сердце и рвётся на волю...
Лёг туман, отзвонили, звезда леденеет
над почтовой каретой семичасовою...
А закат, колокольня и ветви над домом
наполняются смыслом забытым и странным,
словно я заблудился в саду незнакомом,
как ребёнок во сне, и смешался с туманом.

Развернётся карета, застонут вагоны
и потянутся вдаль...если есть ещё дали!
Я стою одиноко и заворожённо,
не достигший отчизны паломник печали.

Перевод А.Гелескула

Люблю густую зелень на берегу реки.
Закат играет солнце там, в гуще театральной,
а ясные кувшинки отстой моей тоски
да мысли нарасхват уносят в пляске бальной.

На небо? В море? В мир? Коль знать мне... Зори
всё тянутся к воде, приманенные бризом.
Задумчив соловей...Светлей, чем прежде, горе:
плывёт улыбок цвет, укрыв печаль, что снизу.

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Люблю зелёный берег с деревьями на кромке,
где солнце заблудилось и кажется вечерним
и смутные раздумья, душевные потёмки,
плывут среди кувшинок, гонимые теченьем.

К закату? К морю? К миру? В иные ли пределы?
В реке звезда плеснула, и путь её неведом.
Задумчив соловей...Печаль помолодела,
и в горечи улыбка мерцает первоцветом.

перевод А. Гелескула (с)