Короче давным-давно, когда люди жили еще железном веке, существовало одно племя, сильнее и больше многих других (но не самое большое). Вождем этого племени был Иван* Куст-младший. Он был далеко не самым умным(а скорее тугодум еще тот), а базарить начал лишь в двадцать с лишним лет, но уж когда заговорил, то болтал без умолку и невпопад. НО. Несмотря на все это, племя развивалось довольно быстрыми темпами. Для ковки железа использовалось очень много дров, и вскоре в радиусе 100 километров не осталось ни одного дерева. «Что делать?» и «как быть?» думал Куст не долго. Сговорившись с Антохой Трубой**, вождем из соседнего племени, своим лучшим дружбаном, решил он напасть на маленькое племя Самдама Усатого***, поставщика дерева по всей округе. План разработали не хитрый, но сработать должен был. Сказав всем(так, для отмазки), что у Усатого есть копья современные массового поражения, а в лесах прячет он злого и нехорошего Беню Ладного****( который якобы два вигвама поджег, но мы ведь с вами знаем, кто все это сделал, не так ли?), напал он на беззащитное племя. Ни какие копья не были найдены, но деревьев нарубили дофига. А Усатого в лес дремучий завели, к дереву привязали и на съедение волкам оставили, своих людей в гавермент посадили, и стали жить-поживать и дров наживать. Вот и сказочке конец, коль понял смысл- молодец!;)

*Джордж-имя у них популярное, но ведь Иван круче!
**Вообще Блэр пишется по другому(по-моему). Но я решил взять- Blare-труба.
***А разве не усатый?
****В представлении не нуждается.

Я смотрела на их беседу со стороны... Они улыбались, им было весело... А я, пришибленно наблюдала за ее ужимками... Она куталась в Его  курточку ("Это просто вежливость.. просто галантность..-твердила я себе. почему-то я всему искала оправдание...) А рядом с ними стояла заплаканная полупрозрачная фигурка тощей, изможденной девочки... И вдруг на ее теле, на белой одежде появились алые пятна... Девочка, бледнея, в мольбе сложила ручки и повернулась к ней, но пятнышки увеличивались, девочка все таяла... ее расстреляли... И лишь когда я почувствовала звенящую пустоту в середине, там, где должно было быть сердце,я поняла что это была моя душа...

© Жменка

Начальник отдела кадров

«Черт, как все неудачно сложилось», - думал Виктор Сергеевич, когда начался весь этот кошмар в офисе, - «все планы коту под хвост». Сегодня должны были прийти важные клиенты за «товаром». Виктор Сергеевич немного подхалтуривал, подбирая персонал на заказ. Народу устраиваться на работу в контору приходило много, гораздо больше, чем требовалось и многих он «сбывал» налево, в другие фирмы. Схема была отработана давно - заказчику представлялось досье человек на десять, реальными из которых были только двое-трое, остальных добавлял для солидности, но он выставлял им такие низкие оценки, что у клиентов даже не возникало желания с ними разговаривать. Нормальный бухгалтер или юрист уходили баксов за 300, хороший специалист уже за 500. Нанимая на работу сотрудников, он говорил, что первые три месяца, якобы испытательный срок, человек будет получать только 50 процентов от будущей реальной зарплаты, а главбух все это время начисляла полную зарплату и разницу они делили между собой.

Деньги Виктору Сергеевичу нужны были всегда. Он очень любил свою жену, даже настоял, чтобы она бросила работу и целиком занялась собой и домом. Но жене было скучно дома, и она ходила в тренажерный зал, в косметические салоны, в кафе с подружками и обожала хорошие магазины. Это стоило все довольно дорого и ему приходилось крутиться и зарабатывать деньги на каждом, кто попадал к нему в руки. Исключение он делал только для многочисленных родственников, которые из-за своей природной тупости, как он считал, постоянно теряли работу.

Смерть директора его нисколько не расстроила, ну какая разница, в конце концов, ни один так другой. А вот арест главного бухгалтера его взволновал. Но потом, немного подумав, он решил, что сдавать его она не будет, зачем ей на себя брать лишнее. Поэтому он позвонил клиентам, перенес встречу на пару дней, сославшись на форс-мажор, и весь день уже с удовольствием наблюдал весь этот спектакль, даже сходил на допрос, с интересом разглядывая настоящих ментов и сравнивая их с киношными. Настоящие проигрывали по всем статьям - были какими-то серыми и усталыми.

Когда все закончилось, и замдиректора отпустил всех по домам, Виктор Сергеевич быстро собрался, и один из первый отъехал от офиса на своей сверкающей Тойоте. Он уже мечтал, как они с женой сядут за столом в гостиной и за чашечкой чая он расскажет ей во всех подробностях события сегодняшнего дня. Супруга будет сидеть рядом, иногда охать и переспрашивать, упиваясь подробностями.

На звонок долго не открывали и он начал волноваться. Но когда он уже занес руку, чтобы начать стучать в дверь, она распахнулась. Лицо жены было злым и красным. В руках у нее была сумка, которая тут же полетела в него.

- Убирайся, я не хочу тебя больше видеть, - сквозь слезы крикнула жена, - я подаю на развод.

Было видно, что у нее истерика и Виктор Сергеевич только открыл рот, что бы спросить что случилось, но дверь уже захлопнулась перед его носом. Через пару секунд она снова открылась, ему в лицо полетела пачка фотографий, и тут же дверь снова захлопнулась. Рыдания жены стали слышны тише, видимо она ушла в спальню. Он еще немного постоял, прижимая к груди сумку и пытаясь переварить произошедшее. Потом поставил сумку и начал собирать фотографии с пола. На каждой был он. В офисе. В расстегнутой рубашке, в ослабленном галстуке или вообще без него, с обмякшим лицом выпившего человека. Судя по датам в углу фотографий, это были корпоративные вечеринки на новый год, 8 марта и на юбилей фирмы. Но кроме него на каждом снимке были еще и женщины, в основном совсем голые, и их откровенные позы и недвусмысленные жесты в его сторону не оставляли ни каких сомнений в их намерениях. Снимков было не много, около десятка, но все довольно хорошего качества, и даже у него на секунду закралось сомнение. «Черт, может, и вправду такое было? Да нет, не было ничего».

- Дорогая, это все не правда, - Виктор Сергеевич начал тарабанить в дверь, - открой, пожалуйста, я все объясню.

Но ему никто не открыл. Он еще с полчаса стучал в дверь, кричал какие-то слова, давил на звонок до боли в пальцах, звонил жене на сотовый. Но потом смирился, взял сумку с вещами и вышел на улицу. Несколько минут он еще простоял, с надеждой вглядывался в темные окна своей квартиры, потом развернулся и бесцельно побрел по улице.
Начальник компьютерного отдела

«Господи, какой счастливый день, сначала шеф, теперь главбух, потом еще что-нибудь нароют и снова головы полетят. Но на меня-то ничего не найдут, тут можно не волноваться. Ведь как знал, ни в одну аферу не влез. Директором мне, конечно, не стать, им станет зам, а вот на его место …», - Александр Сергеевич даже зажмурился от удовольствия, неожиданные перспективы карьерного роста кружили голову, - «Зря я что ли зама и начальника отдела кадров на шашлыки на свою дачу возил, баньку с пивком организовывал. Все делал, что бы своим считали. А на должность главбуха можно Машку продвинуть. Не сейчас конечно, могут неправильно понять, где-нибудь через недельку снова баньку организую и заму намекну, а потом и ей самой вскользь скажу, типа, хлопочу тут за тебя. Она девка сообразительная, глядишь, что и закрутится. Главное все делать осторожно и не проколоться». Александр Сергеевич с трудом сдерживал радостную улыбку, когда уже совсем было невмоготу – прятал лицо в ладони.

В 12 часов телефон, молчащий все утро, неожиданно зазвонил.

- Добрый день, могу я поговорить с Александром? – осведомился странно томный мужской голос.
- Это я, слушаю Вас.
- Здравствуй, сладенький! Не надо на «Вы», зови меня просто – «котеночек».
- Э… я Вас не совсем понимаю.
- Ой, конспиратор, я знаю, что ты на работе и кругом люди, говори, как хочешь, противный, я тебя пойму.
- Вы видимо не туда попали, уважаемый, - сказал Александр Сергеевич и положил аккуратно трубку. «Бывают же такие люди», - звонок не испортил ему настроение, хотя немного и озадачил, - «И этого, которому он звонил, тоже Саша зовут».

Через минуту телефон зазвонил снова. Александр Сергеевич осторожно снял трубку.

- Алло.
- Александр? – у звонившего мужчины был самый обыкновенный голос.
- Да, это я, здравствуйте.
- Здравствуйте, меня зовут Игорь. Мы не знакомы, но мы могли бы встретиться?
- Ну, да, конечно. Приезжайте в офис, тут и поговорим. Только объясните, по какому вопросу, что бы я успел подготовить все необходимые материалы.
- О нет, только не в офис. Давайте часиков в шесть в каком-нибудь уютном кафе. Там нам никто не помешает. И готовить ничего не надо, я, как и Вы, - голос мужчины приобрел интимное выражение, - обожаю спонтанный секс.
- Эй, да за кого Вы меня принимаете?
- Ну, Вы же сами так написали! «Молодой, симпатичный, люблю нежных мужчин и обожаю спонтанный секс». Что-то не так?
- Где я написал? – голос Александра Сергеевича внезапно охрип.
- На нашем гей-сайте. И телефоны указали, время, когда звонить и адрес свой …
- Уберите это немедленно!!!

Александр Сергеевич как будто сдулся, ватной рукой он опустил трубку на телефон и зажал руками лицо. Телефон звонил непрерывно. Изредка из соседних отделов выходили люди и звали его к своим телефонам, при этом с трудом сохраняя спокойное выражение лица.

- Ты чего трубку не берешь?- замдиректора подошел к его столу – Соберись Саша, проблемы проблемами, но клиентов мы терять не должны.

В этот момент телефон зазвонил снова. Зам взял трубку.

- Алло, слушая Вас. Да, меня зовут Александр, Александр Васильевич. Да. Что? Да как Вы … Не понял? Куда? – он отстранил трубку и удивленно посмотрел на нее, потом протянул Александру Сергеевичу. – Кажется это Вас, – он сделал несколько шагов в сторону своего кабинета и, как бы вспомнив что-то, повернулся, - Да, вот еще, Александр Сергеевич, тут такое дело, с завтрашнего дня можете на работу не выходить.
За пару месяцев до описываемых событий

Вера Петровна часто болела - сердце. Врачи говорили «А что Вы хотите? Возраст. Экология. Стрессы» и прописывали очередные таблетки, с каждым разом все дороже и дороже. На работе на ее периодическое отсутствие смотрели сквозь пальцы, но она не злоупотребляла, не выходила только когда совсем прижмет, тем более что больничный никто не оплачивал. Обычно она отлеживалась дня три, а потом, когда выходила, работала допоздна, наверстывая упущенное. Но однажды, когда после очередного приступа, на этот раз почти двухнедельного, она вышла на работу, на ее месте уже сидела какая-то девочка. Начальник компьютерного отдела, в котором она работала, только раздраженно буркнул:

- Что Вы ко мне-то пристаете, это было решение руководства, что я могу сделать. Идите в отдел кадров, распишитесь в приказе и заберите документы.

Когда она вышла от начальника, подруга утащила ее в курилку и рассказала, что новая девочка – родственница начальника отдела кадров, и она сама слышала, как тот приходил к их начальнику и просил «пристроить девочку». Девочка была тупа как пробка и работу за нее тянули все остальные.

- Вера Петровна, уверяю Вас - все законно. – Виктор Сергеевич был сама любезность, - Вы, когда устраивались, написали заявление об увольнение и Вас предупреждали, что в случае чего церемониться не будем, впишем нужную дату и все.
- Но просто по-человечески Вы могли меня предупредить заранее. Я бы хоть работу начала искать. Хотя, кому я нужна в 50 лет. Может у Вас какая-нибудь вакансия есть на примете?
- Ничего сейчас нет и, скорее всего, не будет. Если у Вас все, то идите к кадровику за документами. А мне надо работать.
Еле сдерживая слезы, Вера Петровна забрала документы, расписалась в приказе и пошла в бухгалтерию. Натальи Ивановны не было на месте, она пила чай с подругой и ждать ее пришлось почти целый час.

- Где же вы, милочка, ходите? Уволились две недели назад и не показываетесь, а мне отчеты надо сдавать. Вот, распишитесь тут и тут, - главбух подсунула какие-то бумажки.
- Вот Ваш расчет, - сказала она и протянула Вере Петровне 1000 рублей.
- Что это? – опешила Вера Петровна, - я же 8 тысяч получала, да и в отпуск два года не ходила. Почему так мало?
- Если у Вас есть претензии – обращайтесь в суд. Мало ли, сколько Вы там получали. Отпускные и расчет Вам начислен, исходя из Вашего официального оклада, у нас тут не богадельня, мы не намерены тратить деньги на сотрудников, которые у нас уже не работают. - Вера Петровна кривила душой, расчет она посчитала правильно, подпись за Веру Петровну в нужной ведомости поставила, а на эти деньги собиралась устроить в пятницу небольшой праздник по поводу своего дня рождения.

Поняв, что здесь ей ничего не добиться Вера Петровна решила зайти к директору, терять ей уже было нечего, а в случае удачи можно было выцарапать еще немного денег. Леночки на месте не было, и она постучала в кабинет директора и немного выждав, толкнула дверь. Пробыла она там всего две минуты, потом в кабинет ворвался Степаныч и вытолкал рыдающую женщину в приемную. В приемной он крепко взял ее за локоть и потащил, стараясь не привлекать внимание сотрудников, к выходу.

Вера Петровна не помнила, как она дошла до остановки автобуса и села на лавочку. Ее трясло, болело все тело и резко закололо сердце. Пальцы не слушались, она попыталась достать таблетку валидола, но таблетки рассыпались прямо под ноги. Она с тоской смотрела на них, понимая, что это все.

Когда через час к ней подошел милицейский патруль, Вера Петровна уже была мертва.
Месть

Когда позвонили из милиции и сообщили о смерти мамы, чувство реальности отключилось. Все происходящее проходило мимо сознания, какие-то люди что-то говорили, подсовывали какие-то бумаги, которые надо было подписать, приходили друзья, с сочувствием смотрели в глаза и неуклюже пытались помочь. Родственники, не показывающиеся раньше годами, вдруг оказались рядом, разом облачившись во все черное. Угнетающая суета длилась до самых похорон, а после как-то враз все закончилось. Ушли все, только мамина подруга с работы осталась помочь убрать после поминок. Она, не останавливаясь, что-то делала, не умолкая ни на секунду, и когда смысл ее слов, наконец, дошел до сознания, показалось, что произошел взрыв. Душа кричала, требуя немедленной расправы, но разум требовал подтверждения.

Когда ушла мамина подружка и дрожь в руках уже прошла, наступила пора действовать. Когда-то давно мама пыталась, по заданию начальника, написала фирменный хранитель экрана, у нее что-то не получалось и она попросила помочь. Они тогда в институте проходили написание клиент-серверных приложений и мысль прицепить к хранителю дополнительные функции пришла сама собой. Маме понравилось, не вставая со своего места, она могла настраивать удаленный компьютер и запускать любую программу. И сам хранитель экрана получился на загляденье, при желании в нем дистанционно можно было менять картинку и текст.

Сканирование сетки конторы показало, что хранитель установлен на большинстве компьютеров. Еще несколько дней занял сбор предварительной информации, написание перехватчика клавиатуры, который бы не ловил антивирус, чтобы собрать пароли. Чтение переписки сотрудников по аське и по e-mail, они не решались обсуждать все, что было, вслух, выявило новые подробности, и картина происшедшего сложилась полностью. Попутно вылезли интересные моменты жизни конторы и уязвимые места причастных. Около месяца ушло на распутывание дел начальника и главбуха, определение точек удара, подготовка фотографий.

Накануне знаменательного дня шефу была слита вся нужная информация о махинациях и счетах директора, в ОБЭП и налоговую попали данные черной бухгалтерии и необходимые коды и пароли. Еще всем было сообщено, что главбух и директор работают завтра последний день и у них по фальшивым документам куплены авиабилеты за границу в один конец. Через фирму доставки были отправлены фотографии жене начальнику отдела кадров с условием доставки в определенное время. Вечером на гей-сайт было закинуто объявление с полными данными начальника компьютерного отдела. От имени начальника службы безопасности в форумах и через Аську были инициированы жуткие наезды на всех с последующим предложением перенести разборки в реал. В данные пользователя заранее были внесены все нужные данные и даже помещена фотография, потом пароли были изменены.

Когда все началось, оставалось только наблюдать через камеры внутреннего наблюдения за всем спектаклем и вовремя менять картинки и надписи, что доставляло особое удовольствие.

На следующий день могила мамы была украшена белыми розами, которые она очень любила при жизни. «Вот и все, мама, спи спокойно». У входа на кладбище стояло такси, которое должно было увести в аэропорт, билет до Парижа лежал во внутреннем кармане куртки вместе с данными об одном из счетов директора, об этом счете не знал никто.

- Я обязательно к тебе еще приеду. - Леночка не была злой и мстительной, она просто очень любила маму.

Око за око

Когда-нибудь, впоследствии, потом,
но даже в буквари поместят строчку,
что сделанное скопом и гуртом
расхлебывает каждый в одиночку.

Игорь Губерман.
Директор филиала

В свои 50 Николай Петрович был в хорошей форме. Природные данные, изначально не плохие, были улучшены хорошим стилистом. Периодический массаж и посещения бассейна помогали поддерживать тонус. Легкая седина в волосах, короткая аккуратная стрижка, всегда свежая рубашка, отличный костюм и дорогая обувь производили на женщин и богатых клиентов благотворное впечатление. Слегка терпкий аромат одеколона “для настоящих мужчин” завершал облик преуспевающего джентльмена.

Многолетний опыт руководства сделал взгляд волевым, но немного усталым. Подчиненные, когда он снисходил до того, чтобы посмотреть на них, начинали говорить быстрее, стараясь одновременно занять как можно меньше места в его роскошном кабинете.

Вспышки праведного гнева, возникавшие от плохого настроения или просто “для профилактики”, случались с ним не часто, но приносили неплохой результат в виде повышения производительности у “офисных крыс”, как он их называл.

Жена ушла полгода назад, забрав себе квартиру и вытребовав солидную сумму денег. “Я не могу жить с эгоистом, который совершенно не ценит во мне женщину”. Куча драгоценностей и процветающий косметический салон, который он подарил ей на последний день рождения, она видимо считала не вниманием с его стороны, а платой за то, что она его терпит. Да и жалеть собственно было не о чем.

Любови хватило только на первые несколько лет, а потом все стало привычкой с рутинными супружескими обязанностями и тайными краткосрочными романами на стороне у обоих. Дети уже выросли и разъехались, общими были только быт, даже друзей общих не осталось, поэтому расстались легко и без сожаления. Сегодня он ночевал у очередной пассии. Новую квартиру себе он купил еще до развода, но ночевал там редко, так и не найдя времени, что бы привести ее в порядок.

Когда он зашел в офис, уже в маске озабоченного глобальными проблемами начальника, было около 10. Кто-то из сотрудников тут же схватился за телефон, имитируя очень важный разговор, другому тут же понадобилось с какими-то бумажками бежать через весь офис. “Идиоты”, - подумал он, прекрасно зная, что как только он пройдет в свой кабинет, вся суета прекратится и они займутся своими обычными делами типа болтание в аське и обсуждением последних новостей за чашечкой кофе.

Выскочившим ему навстречу начальникам отдела безопасности и отдела снабжения он коротко кивнул и прошел к себе.

- Кофе и ни с кем не соединять, - кинул он секретарше Леночке, которая вскочила навстречу. Пока он снимал пальто, на столе уже появилась чашка с дымящимся кофе и с парой круассанов на блюдце из дымчатого стекла. Работать не хотелось. Совещание с начальниками служб было назначено на 11, а пока он хотел просто попить кофе и сыграть пару раз в Lines. Но стоило ему сесть в свое роскошное кожаное кресло, как экран монитора, на котором крутился хранитель экрана с эмблемой фирмы, посветлел и замигал огонек вызова на видео конференцию. Увидев имя вызывающего, Николай Петрович за две секунды приосанился, поправил волосы и галстук и нажал кнопку “Connect”. Он уже не был начальником, лицо стало сосредоточенным, подобострастным, как и подобает, когда тебя вызывает сам шеф.
- Я разочарован и расстроен, - голос шефа был бесцветен и не выражал никаких эмоций, - ты обманул меня, хотя я тебе верил как родному. Я дал тебе власть и деньги, но тебе это показалось мало и ты решил еще и обокрасть меня.

Шеф подал знак рукой кому-то и под его изображением побежали строчки с цифрами, в которых Николай Петрович с ужасом узнал номера своих счетов, на которые он помещал уведенные из фирмы деньги. Финансовые операции всегда были чистыми, и знал об этих счетах только он, даже бухгалтер, без которого это нельзя было провернуть, был посвящен только в часть комбинаций и не знал всей картины. “Кто сдал? Узнаю - убью!” - промелькнуло в его голове, пока он судорожно пытался сообразить, что ответить шефу.

- Мне не нужны твои оправдания, - продолжил шеф, - меня это уже не интересует. О деньгах я уже позаботился. А ты … Ты уволен! Совсем!

Николай Петрович дернулся от резкого удара в затылок. Пуля, сделав аккуратную дырочку в оконном стекле за его спиной, пробила голову насквозь и застряла где-то в стене.

Шеф поморщился, протянул руку, и окно видеосвязи закрылось. Забрызганный кровью и мозгами экран монитора еще минуту светился, потом стал черным, но вместо эмблемы фирмы на нем закружился череп с костями и засветилась надпись “Око за око”. Потом сработала программа уничтожения данных и компьютер тоже умер.
Главный бухгалтер

Наталья Ивановна сидела за столом в углу комнаты и с раздражением смотрела через стеклянную перегородку на свой отдел. Молодые бухгалтерши менялись часто и каждая новая не представляла из себя ничего особенного, но уже на второй неделе работы начинали гнуть пальцы и видеть себя на ее месте. Девочки периодически грациозно дефилировали по конторе, демонстрируя свои довольно откровенные наряды, сидя на рабочем месте аккуратно, чтобы не сломать ногти, что-то печатали на клавиатуре, но когда дело доходило до конкретной работы каждую вторую приходилось проверять и исправлять ей. “Где бы еще такую, взять как я”, - сокрушенно думала Наталья Ивановна, - “тогда остальных можно просто выгнать. Но нет больше таких. А если есть, такую цену заломит…”.

В душе она все еще была Наташей, но девочкой ее мог назвать только ее муж, да и то только после принятия обычной дозы на грудь. Годы сидячей работы сделали свое дело, даже ручки у кресла пришлось открутить, так как она иначе просто не помещалась. Это была еще одна причина неприязни ко всем этим девочкам.

В принципе, работать ей тут нравилось. Фирма по документам и отчетам еле-еле сводила концы с концами, но подарки и “скромные сувениры”, которые на все праздники и дни рождения получали “правильные” люди в налоговой, в банке, в милиции и т.д., делали свое дело и положением фирмы никто особенно не заморачивался. О проверках было известно заранее, как и о пристрастиях проверяющих, так что в результате все были довольны и фирма символически платила небольшие штрафы за мелкие нарушения, “обнаруженные” проверяющими. Работяги по бумагам получали одну-две минималки, но никто не возмущался и получали на руки по 200-300 баксов черным налом, совершенно не задумываясь о будущем.

Конечно, была и черная бухгалтерия, которой занимались самые проверенные девочки. Согласно ей фирма процветала и именно эти данные поступали наверх. Бывший сисадмин что-то долго делал с компьютером Наталья Ивановна и после этого при нажатии определенной комбинации клавиш и ввода пароля стал появляться новый диск, где вся черная бухгалтерия и хранилась. Нажал кнопки снова или просто выключил компьютер и диск исчезал без следа.

Но была еще и серая бухгалтерия, о существовании которой знала только она и начальник. Изредка удавалось провернуть операции, доход от которых шел только им, большая часть отходила начальнику, но она понимала правила игры и молчала.

Утро началось как обычно, но настроение испортила одна из девочек. “Так, Машку пора увольнять, борзеть начинает, начиталась журналов и меня начала учить, что и как делать”. Додумать она не успела. Раздался шум, дверь распахнулась, и в комнату ворвались мужики в камуфляже и в масках с автоматами в руках. “Бандиты или налоговая? Почему охрана не предупредила”, - только и успела подумать Наталья Ивановна, одновременно нажимая заветные кнопки, как ее грубо выволокли из ее закутка и придавили к стене рядом с остальными.

- Кто главный бухгалтер? - обратился ко всем молодой человек в костюме, - Совместная проверка налоговой и ОБЭП. Пройдемте в ваш кабинет.

Вслед за ним зашел еще один мужчина в костюме и без маски и пара напуганных женщин, видимо понятые. Молодой человек что-то посмотрел в своих бумажках и нажал на клавиатуре ту самую комбинацию клавиш и уверенно ввел пароль. Удовлетворенно хмыкнул, немного покопался в 1С, изредка посматривая в какие-то свои распечатки, потом встал и подошел к сейфу в углу. Старый обшарпанный сейф был открыт и из замка торчали ключи. Но молодой человек прошел мимо и с усилием нажал на одну из панелей, которыми были обшиты стены. Панель открылась и за ней оказался еще один сейф. Сверяясь с бумажкой, мужчина ввел код и дверь сейфа легко открылась, показывая всем присутствующим два отделения, одно забитое пачками денег, другое - документами. Наталье Ивановне захотелось завыть. Экран ее компьютера внезапно почернел и через секунду на нем появился нарисованный человечек, который жалостливыми глазами смотрел на происходящее из-за тюремной решетки. Наталья Ивановна не выдержала и зарыдала во весь голос и уже не видела, как под человечком загорелась надпись “Око за око”.
Начальник службы безопасности

Степаныч по жизни был халявщиком. Еще в детстве, насмотревшись, как гробит здоровье отец слесарем на заводе и мать уборщицей в школе, он дал себе слово никогда в жизни не работать. Так как талантов, кроме умения много болтать, по большому счету не было, а здоровьем бог не обидел, он после школы, погуляв лето, загремел в армию. Быстро смекнув, что к чему, он подал заявление в школу прапорщиков, после которой отслужил в этой же части десять лет по контракту. Должность начальника продуктового склада стала воплощением мечты всей жизни, и он бы с радостью до старости проходил в прапорщиках, если бы банально не проворовался. Судить его, конечно, не стали, кому нужно пятно на части, но заставили все возместить и немедленно сплавили его на гражданку, благо срок контракта подошел к концу. Погуляв полгода, он, с помощью друзей, сделал себе лицензию охранника и, поменяв с десяток мест от магазина до автостоянки, наконец-то попал на работу в одну солидную контору. Общительного охранника с большим опытом работы, да еще и бывшего военного, заметили и в скорости сделали начальником отдела безопасности. Непыльная работа, хорошая зарплата и даже отдельный кабинет с компьютером наводили Степаныча на мысль, что он любимец судьбы.

С утра, как обычно, он обошел вверенную территорию, наорал на ночного охранника за пивную бутылку, найденную за шкафом, потрепался «за жизнь» с начальником отдела снабжения в курилке и пошел к себе в кабинет. Вошедшего директора он увидел первым, успел сделать озабоченное лицо, делая вид, что у него много проблем, и как бы «рассеяно» поздоровался, но директор на него даже не взглянул, только буркнул что-то неразборчивое в ответ и прошел к себе. «Ну и ладно»,- подумал Степаныч, - «главное, что он меня видел, и я был при деле. А теперь пора по кофейку врезать». На своем компьютере он мог посмотреть картинку с любой из камер, натыканных по всему офису, чем периодически и занимался. Быстро просмотрев разные помещения и не найдя никакого криминала он переключился на приемную директора. Секретарь Леночка ему нравилась, и она не знала (или делала вид, что не знает) о камере и иногда можно было увидеть много интересного.

Отхлебнув кофе, Степаныч запустил Аську. Но вместо того, чтобы развернуться сбоку экрана, она заругалась на неправильный пароль. «Может чо сломалось?» - на большее у него не хватило воображения, и он закрыл окно от греха подальше - «Ладно, потом еще попробую». Попытался зайти на любимый форум, но его туда не пустили, сообщив о каком-то пожизненном бане, в другой – тоже, в третий – та же история. Он попытался зарегистрироваться снова, но что только не вводил – его посылали подальше, все время выводя на экран его обычный ник Prapor и напоминание про бан. Ему стало не по себе, это уж не могло быть ошибкой, происходило что-то неправильное. Он уже поднялся, что бы сходить к программистам, когда заметил на экране, как странно забегала Леночка. Она вскочила, уронив стул, и побежала в кабинет к начальнику. Распахнув дверь, она несколько секунд стояла на пороге, зажав рот рукой и как бы боясь войти в комнату, потом неуклюже повернулась, нашла глазами камеру и, глядя прямо в нее, стала тыкать другой рукой в открытую дверь кабинета. Через минуту Степаныч, оттолкнув Леночку от дверей, вбежал в кабинет и увидел мертвого директора.

Дальше все происходило как в тумане. Только он вызвал милицию и положил трубку, как в кабинет ворвались люди в масках с автоматами и положили их на пол.

-Это не я его, - пытался сказать Степаныч, но пролежать с заломаными назад руками в наручниках пришлось почти целый час. Потом приехали из убойного отдела, долго о чем-то препирались с ОБЭПовцами, допрашивали его, Леночку и всех остальных, смотрели записи с камер и в конце концов уехали, забрав тело. Думать Степаныч уже не мог, только тупо сидел в курилке и смолил сигареты одну за другой. Несколько раз в курилку заходил замдиректора, тихонько матерясь, стрелял у него сигарету, затягивался пару раз и уходил.

Уже ближе к вечеру зам заглянул в последний раз.

- Слышь, Степаныч, все ушли, давай, проверь все и тоже иди домой, а завтра приходи пораньше, менты опять приедут, снова будут допрашивать.

Степаныч на автомате прошелся по помещениям. Кабинет начальника был опечатан, компьютеров не было, видимо ОБЭП забрал все, везде валялись какие-то бумажки. Уже на выходе он что-то хотел сказать охраннику, но только махнул рукой и вышел на улицу. Зайдя за угол, он налетел на какого-то парнишку с пингвином на майке.

- О, Prapor, это ты что ли? – парень вопросительно смотрел на него снизу вверх.
- Ну я, а тебе чего? – Степаныч даже не среагировал на то, что паренек назвал его ник из форумов.
- Да так, ни чего, - парень ухмыльнулся и, взглянув куда-то ему за спину, кивнул головой.

Через секунду удар бейсбольной биты сбил его на землю и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, рядом никого не было. Все тело болело, обе руки похоже были сломаны. Он с трудом встал и тяжело побрел, почти теряя сознание от боли, обратно на работу. Охранник, увидев его через камеру наружного наблюдения, помог зайти внутрь и вызвал скорую.

Я мляво переставляв ноги, як два зав’ялих гладіолуси.Світлий, приємний день, який майже ніхто і ніщо не може спаклюжити. Тільки я зі своїм поганим, як у некормленого лева (а краще- вампіра), настроєм. Хіба що...Ні, не варто на тому зациклюватись. Краще глянути навруги, відчути, як життя навколо нас грає, співає, живе... Ось біжить маленька дівчинка з жовтими шовокими кудрями, така весела, безтурботна. Хоча коли-небудь все круто... Та що це зі мною! Чому, коли щось не складається в мене, я не можу радіти за всіх навколо! Лише тому що їм щастить більще і частіше, аніж мені? Невже я таких егоїст?! Треба щось з цим робити. Ось біжить песь, увесь грязнющий і облізлий, але по очах видно, що радий життю. Ех! Мені б в нього повчитися. Біжи, друже, на тебе чекає все життя! А замість цього він підійшов до мене і уткнувся носом у мою ногу, глянувши при цьому на мене своїми бездонними очима-криницями. І нащо, друже, ти це зробив-настрій у мене ні до чорта, а тут ти, псино! З цими думками я зі всієї сили пхнув його ногою. Потім шкодував, але тоді- ні. Тоді хотілось його, бідного невольника цього світу? ще відлупцювати, та я, слава богу, зміг втриматися. В мене наче біс вселився. Раніш не міг пригадати, як про цей стан в народі кажуть, а тепер точно знаю: “Очі, як у жаби, Стан, як у баби, Руки, ноги, як у рака, А сам злий, немов собака.” Точно щось таке. Колись на селі почув, а в пам’яті відклалося. Я сидів і далі. Собака втік, тож далі свою злість зганяв на голубках, що літали навколо, підбираючи насіння, розкидане малечею. Сидів і чекав. Сам не знаю чого. Стемніло. Людей навколо стало менше, а, точніше, їх майже не було. Під кінец один чи два пройшли повз мене. Поплентався додому, повільно так, бо хоч на мене і чекали батьки і купа незробленого домашнього завдання,та розмовляти не з ким не хотілося. Тож і йшов, дивлячись на ясні зорі. Так і дійшов, милуючись безмежними просторами всесвіту над головою, і вдома отримав по повній програмі за піздній прихід. …А як би хотілось мені забити, покинути усе це. Назвжди. Чому б і ні?! Адже я вже тепер бачу, що цей світ не для мене- вчитися, мати відповідальність..Мабуть я просто народився не в той час і не в тому місці. А де б було краще? Та хоч у тій самій загадковій Трансильванії з її вампірами. А ще краще стати одним із них і творити хаос у світі. Крушити, ламати, пити кров! Оце вже інша справа! Тут є де розійтися. Кров мене завжди приваблювала своєю червоністю, надзвічайною важливістю, а тепер( коли б я став вампіром) то і своїм смаком. Ах! Чому ж я не там. Бути серед насправді СВОЇХ, а не серед цих малих і незначних чоловічків. Які тільки те і роблять, що нічогісінько не роблять. Тільки занепастять своюм життям матінку планету і здохнуть. І що далі? Нічого. Отож. А вампіри інші. Вони відданіші один одному і є лише живою ланкою біосфери на землі. Люди ж- якийсь вийняток, тупікова ланка розвитку. Ну то й що , що вампіри п’ють людську кров! Було б кого жаліти. Я б теж з радістю поласував цими смачненькими нікчемами. І зробив їм цим послугу. Яку, запитаєте? Прерву їх жалке існування лише на шкоду світові. Я вже тепер бачу перед собою чітку картину, наче це і насправді колись було( а може і було?). Збираючись разом, ми тихенько крадемося лісом. Темним і тихим. І ніхто не перейде нам, вампірам, дорогу, бо всі знають хто володарює світом. Лише десь далеко-далеко чутно, як пугач вирвався на полювання. Ми його не торкатемося- одного поля ягоди. І...все- гробова тиша. Як у моєму склепі. Ось, нарешті на горизонті замаячили ліхтарики-там якесь село. От скоро поласуємо! Пир буде на весь світ! А, звичайно, вони будуть метушитися, кричати, благати залишити їм життя...Ан ні! І, уявляючи всю ту картину, мої губи розплилися у злорадній посмішці, кров закипіла у жилах і я відчув, наскільки я голодний. Ми все так само крадемося тихо, непомітно, ніби над землею літаємо. Що далі? Далі буде смерть. Звичайно когось серед нас теж вбьють, та це гірше лише для чоловічків- вони за це поплатяться. А ось я вже і на передмісті і стукаю у перший будиночок, що трапився у мене на шляху. -Хто там? Не відповідаю. Нехай думають- відчиняти чи ні. Це нічого не вирішує. Бо їх усіх чекає смерть. Швидка. Бо я ду-у-уже голодний.

Смерть. Вона настільки близька. А ми цього і не відчуваємо. Бо важаємо, що захищені в своєму суспільсві. А хто це вирішує крім вас? Цікаво б почути відповідь. Бо я сам колись так думав, а тепер ось подивіться на мене- дві-три хвилини і...смерть. Мовчите? Так, я також не знав відповіді на це запитання. Але продовжував жити у безперервному русі. Можливо, тому що отримав імпульс, а може, тому що боявся зупинитись. Безглуздо, та всеж. Тепер мені це допомогли зробити, поставивши підніжку. Кляті вороги! Чому я?! Чому не той хлопчина з бездумними, водяними, ні- скляними очима, що біжить, спотикається, встає, підіймається, і знову біжить; і так вже вічність?! Що він зробив, чи не зробив такого, що йому зберігло життя? Де я помилився? Вороги мовчать. Вони ще жодного слова не сказали. “Безмовні глиби”-подумав я. Їх двоє. У таких старомодних костюмах, з руками-цеглинами і, що дійсно погано- з автоматами ...Де ж я таке бачив?! А-а, згадав- у “Хрещеному батьку”. У кожній його частині. Невже ці теж гангстери, чи, краще сказати,- мафіозії. -Агов! Ви мене чуєте?!- Намагаюсь їх хоч якось розворушити, бо вже і нудно якось.-Вбийте мене, чи що!- Все собі стоять. Навіть не рухаються. Все дивляться за часом, що біжить, наче спринтер якийсь. Перша година- Бім!.. Друга- Бім-Бом!.. Якщо ж вони дійсно ті, про кого я думаю, то...То я взагалі анічогісінько не розумію. Точніше розумію, але далеко не все, а точніше- краплю з широченного океану. Як Атлантичний, чи який там з них найбільший. А за вікном- життя. Швидке і беззупинне. Як потяг, що рушує з пункту “А” в пункт “Б” без, навіть на секунду, якогось пригашення щвидкості. Ось двері зачиняються, і він неторопливо наберає ходу. Швидше...Іще швидше. За кермом точно Шумахер. Летить собі. Ще залишилось крила приробити і тоді підніметься, як птах, вгору. Граційно так, велично. І якщо де пункт “А” знають майже всі,то щодо пункту “Б”- коли? як? і де?-не знає ніхто. Хіба що он ті гангстари- бандюги. Бо вже надто в них морди розумні. Ось буде вільна хвилинка, руки звільню і вже точно занесу їх до свого блокноту. До списку ворогів. Якщо, звичайно буде така нагода. Бо може так статися, що руки звілняться від кандалів, а голова- від плеч. Ну...Тоді нехай думають, що їм пощастило. Бім-Бім-Бом! Ось і третя година пішла. А все без змін. Я маю на увазі у кімнаті. Бо на вулиці за цей час багато чого сталося. Добре хоч вікна великі. Тож вилупив очі у те саме вікно, і дивлюсь, як баран на нові ворота. Так кажуть. Чому б і мені не сказати. Було багато чого. На перехресті людину якусь збила вантажівка. Через секунду вже була “Швидка”- цього разу дійсно швидка. А потім...а потім я блимнув очима, а коли відкрив- вже нічого на тому перехресті не було. А ще бачив, як небо хмарами затягло. Пішов сильний дощ (це був той єдиний раз, коли я зрадів, що я ТУТ, а не ТАМ). Потім розвиднілось, і десь далеко заграла веселка, заспівали пташки. І все це за годину. Вороги все не рухались- все на годинник дивились, а я не рухався, бо й змоги такої не мав- лежав, прикутий до ліжка. Раптом я засміявся. Чомусь до голови ( як добре, що вона разом за мною. Покищо зі мною) прийшла така собі анологія: я на ліжку- ягода на наковальні. Смішно? Ні. А мені було. І риготав довго-довго, як свиня недорізана. Покищо не дорізана... Бом-Бом-Бом...І так одинадцять разів. Тільки почувши, як годинник відбиває одинадцяту, я перестав сміятися, хоча і до цього смішного нічого не було. Тут вже і ті “глиби” почали ворушитися. Рухались вони якось незграбно, мов оті лісні ведмеді, ледве-ледве рухаючи при ходьбі руками. Чудернацькі вони і все тут. Доречі, мабуть взагалі ВСЕ. А я їх так до свого списку і не заніс. Тож хоч покричу перед смертю, щоб вони запам’ятали, хто вони для мене: -Кляті вороги! Так, так! Вороги! Пам’ятайте, хто ви. Ви загроза суспільству! ЩОБ ВИ ПРОПАЛИ! А вони все йшли, незграбно так, але все ж рухались. Туди, до якихось пультів, засипаних, наче поле зерном, всілякими ричажками, кнопками. Дійдуть- тоді мені вже точно кранти. Хотів було помолитись на останок, та згадав, що й молитв не знаю. А мені вони б зараз не завадили. Тут, раптом, за вікном промайнув силует. Швидко, але не так як усе за вікном. Потім пролетів ще раз. Цього разу дуже і дуже повільно. І я встиг побачити, шо було у нього написано спереду- АНТИВОРОГ. У стилі того дядьки з фільму-супермена з його великою “S”. А потім він зник. БАБАХ! І провалилась стеля. І через піднятий пил, немов через туман увійшов він- АНТИВОРОГ. Далі все сталося дужу швидко. Лівою поклав одного, правою- другого. І ті гангстери, наче за моїм бажанням просто пропали...А я був врятований, повернений до суспільства, без якого не міг жити, хоч воно без мене- запросто. ... Я знов у потязі, що мчить із пункту “А” до пункту “Б”. Точніше тепер не мчить, а їде собі потихеньку. Та я й не проти, бо нікуди й не поспішаю...

      Нил Дональд Уолш

Маленькая Душа и Солнце

 Жила-была вне времени одна Маленькая Душа, которая сказала однажды Богу:  
 - Я знаю, кто я есть!  
- Замечательно, - ответил Бог, - и кто же ты?  
И Маленькая Душа прокричала:  
 - Я есть Свет!  
 Бог улыбнулся своей большой улыбкой и сказал:  
 - Верно! Ты есть Свет!  
Маленькая Душа была очень счастлива, так как поняла то, что рано или поздно понимают все души в Царстве Бога.  
- Ух ты, - сказала Маленькая душа, - а ведь это действительно круто!  
Но скоро ей стало недостаточно одного знания того, кто она есть. Маленькая Душа почувствовала, как в ней начинается новый водоворот желания. Теперь она хотела быть тем, чем она являлась. И тогда Маленькая Душа вернулась к Богу (что само по себе, совсем не плохая идея для всех душ, которые хотят быть тем, Кто Они Есть на Самом Деле) и  сказала:  
- Привет, Бог! Теперь, когда я знаю, Кто Я Есть, можно ли мне быть этим?  
И Бог ответил:  
- Ты хочешь сказать, что ты желаешь быть тем, Кем Ты Уже Являешься?  
- Видишь ли, - ответила Маленькая Душа, - одно дело знать, Кто Я Есть, и совсем другое на самом деле быть этим. Я хочу ощутить и почувствовать, каково это быть Светом!  
- Но ты и так уже являешься Светом, - повторил Бог, снова улыбаясь.  
- Да, но я хочу узнать это, почувствовав! - крикнула Маленькая Душа.  
- Ну что ж, - сказал Бог посмеиваясь, - Я должен был бы догадаться об этом. Ты всегда отличалась страстью к приключениям, - но затем выражение Бога изменилось, - Только вот, есть тут одна вещь...  
- Какая такая вещь? - спросила Маленькая Душа.  
- Не существует ничего иного, кроме как Свет. Видишь ли, я создал только то, чем ты и являешься; и получается, что простого пути познать себя как то, Кто Ты Есть у тебя не предвидится. Понимаешь, не существует ничего, чем бы ты не была.  
- Эээ... , - сказала Маленькая Душа, которая была теперь несколько озадачена.  
- Подумай об этом вот как, - сказал Бог, - Ты подобна свече в лучах Солнца. Ты светишь вместе с миллионами, триллионами и триллиардами других свечей, которые и составляют Солнце. И солнце не было бы Солнцем без тебя. Попробывало бы оно стать солнцем без одной из своих свеч... оно бы просто не смогло бы быть нормальным Солнцем, потому что сияло бы уже не так ярко. И вот задача, как познать себя как свет, когда ты находишься в самом центре Света? Ничего себе задачка?  
 - Ну ты же Бог, - прищурилась Маленькая Душа, - придумай же что-нибудь!  
И тогда Бог улыбнулся еще раз и сказал:  
- Я уже придумал. Коль скоро ты не можешь увидеть себя как Свет, когда ты находишься в Свете, мы окружим тебя темнотой.  
- А что такое темнота? - спросила маленькая душа.  
- Это то, чем ты не являешься, - ответил Бог.  
- А станет ли мне страшно от этой темноты? - заплакала Маленькая Душа.  
- Только, если ты выберешь испугаться, - ответил Бог, - На самом деле, не существует ничего, чего стоило бы бояться. И только, если ты решишь, что есть, ты станешь бояться. Видишь ли, мы всё-равно придумываем всё это. Мы претворяемся.  
- О, - сказала Маленькая Душа, и после этого сразу почувствовала себя значительно лучше.  
После этого Бог объяснил, что для того, чтобы познать в ощущениях или почувствовать вообще что-либо, должно появиться нечто прямо противоположное. Или, другими словами, если ты хочешь почувствовать что-то - ты рождаешь появление чего-то прямо противоположного.  
- И это великий дар, - сказал Бог, - ибо без него ты бы не смогла ничто познать или почувствовать. Ты не можешь узнать, что такое Тепло без Холодно, Верх без Низа, Быстро без Медленно. Ты никогда бы не смогла узнать, что такое Лево без Право, Здесь без Там, Теперь без Тогда. Таким образом, - продолжил Бог, - когда ты будешь окружена темнотой, не возноси кулак к небесам и не доводи свой голос до крика, и не проклинай темноту. Но вместо этого будь Светом в этой темноте и не сходи с ума по этому поводу. Тогда Ты и познаешь, Кто Ты Есть на Самом Деле, и все остальные ощутят это также. Позволь своему Свету сиять так ярко, что все и каждый смогут узнать, насколько ты необыкновенна!  
- Ты хочешь сказать, что это нормально - позволить другим увидеть то, насколько я необыкновенна? - спросила Маленькая Душа.  
- Ну разумеется! - засмеялся Бог, - это очень даже в порядке! Но помни, что "необыкновенный" не означает "лучше". Каждый является необыкновенным и особенным по своему! При этом многие успели забыть об этом. И они поймут, что это нормально - быть особенным и необыкновенным, только когда ты увидишь, что это в порядке вещей для тебя - быть особенной.  
- Ух ты, - сказала Маленькая Душа, принявшись танцевать, смеяться и прыгать от радости, - Я могу быть такой особенной и необыкновенной, какой захочу!  
- Да, и ты можешь начать прямо сейчас, - сказал Бог, который принялся танцевать и смеяться и прыгать вместе с Маленькой Душой, - Какой частью особенного и необыкновенного ты хочешь быть?  
- Как это, какой частью особенного и необыкновенного? - повторила Маленькая Душа, - я не понимаю.  
- Понимаешь, - начал Бог, - быть Светом - значит быть особенным, а быть особенным, включает в себя много разных частей. Быть добрым - значит быть особенным. Быть нежным - значит быть особенным. Быть особенным - также значит быть творческим, изобретательным. Быть терпеливым - это тоже значит быть особенным. Можешь ли ты придумать какие-то иные способы быть особенным?  
Маленькая Душа посидела немного в молчании.  
- Я могу придумать множество способов быть особенной! - воскликнула она наконец, - Быть поддерживающим - значит быть особенным. Быть отдающим - это быть особенным. Быть особенным - это и быть дружелюбным. И быть заботливым - это тоже значит быть особенным.  
- Да! - согласился Бог, - и ты можешь быть всем этим или любой другой частью особенного, какой пожелаешь в любой момент. Это и есть то, что означает быть Светом.  
- Я знаю, чем я хочу быть, я знаю, чем я хочу быть! - радостно объявила Маленькая Душа, - Я хочу быть той частью особенного, которая называется "прощающий". Правда ведь, что быть прощающей - это значит быть особенной?  
- О, да, - с уверенностью сказал Бог, - это очень особенно.  
- Хорошо, - сказала Маленькая Душа, - именно этим я и хочу быть. Я хочу быть прощающей. Я хочу познать себя как прощающая.  
- Хорошо, - сказал Бог, - но есть одна вещь, о которой тебе следует знать.  
Маленькая Душа становилась немного нетерпеливой. Теперь ей казалось, что на каждом шагу её ожидают новые осложнения. - Что же это такое? - спросила она со вздохом.  
- Не существует никого, кого можно было бы простить.  
- Никого? - она едва могла поверить тому, что только что услышала.  
- Никого! - ответил Бог. - всё, что я создал - совершенно. Нет ни одной другой души во всём, что Я создал, которая была бы менее совершенна, чем ты. Оглянись.  
И именно тогда Маленькая Душа осознала, что вокруг собралась большая толпа других душ. Эти души собрались издалека и отовсюду и из самых разных уголков Царства, ибо все узнали, что Маленькая Душа ведёт необычайный разговор с Богом, и все и каждый желали знать, о чём идёт речь.  
Глядя на бесчисленное множество собравшихся душ,  Маленькая Душа была вынуждена согласиться. Ни одна из душ не выглядела менее замечательно, менее великолепно или менее совершенно чем она сама. Это было так удивительно, и  настолько ярок был свет, исходящий от собравшихся душ, что Маленькой Душе приходилось даже немного прищуриваться, чтобы смотреть на них.  
- Так кого же прощать? - спросил Бог.  
- Ммм-да, - сказала Маленькая Душа, - повеселиться, похоже, не удастся. А я-то хотела познать себя как То, Что Прощает. Я хотела узнать, как это чувствуется, когда ты такой вот особенный.  
И Маленькая Душа задумалась над тем, каково было бы ощущать себя, когда тебе грустно. Но именно тогда к ней подошла другая Дружелюбная Душа  
 - Не стоит беспокоиться, Маленькая Душа, - сказала ей Дружелюбная Душа, - я помогу тебе.  
- Правда? - засветилась Маленькая Душа, - но что же мне нужно сделать для этого?  
- Да ничего - я просто создам для тебя кого-то, кого ты сможешь простить!  
- Ты так можешь?  
- Конечно! - улыбнулась Дружественная Душа, - в следующем своём рождении, в следующей жизни я сделаю что-то, за что ты сможешь простить меня.  
- Но зачем? Зачем тебе вдруг делать это? - спросила Маленькая Душа, - Тебе самому совершенному Творению! Тебе, которая вибрирует с такой скоростью, что рождается Свет, настолько яркий, что даже трудно смотреть на тебя! Что может заставить тебя захотеть понизить свои вибрации, что твой яркий свет станет тёмным и тяжелым? Что может послужить причиной того, что ты, которая есть Свет; ты, которая танцует со звёздами и движется через Царство со скоростью мысли, захотела бы придти в мою жизнь и сделать себя настолько тяжёлой, что ты смогла бы сделать что-то плохое?  
- Ответ очень прост, - сказала Дружелюбная Душа, - я сделаю это, потому что я люблю тебя.  
Маленькая Душа была удивлена, услышав такой ответ.  
- Не стоит так удивляться, - сказала Дружественная Душа, - ты уже делала то же самое и для меня. Неужели же ты не помнишь этого? О, мы же столько раз уже танцевали вместе, ты и я. На протяжении эонов и сквозь века мы танцевали с тобой этот танец. На протяжении всего времени и во многих местах мы играли вдвоём с тобой.  
Мы обе были уже Всем Этим. Мы были и Верхом и Низом, и  Левым и Правым. Мы уже были и Там и Здесь, Теперь и Тогда. Мы уже были Всем Этим. Мы были и мужчинами и женщинами, хорошим и плохим; мы обе уже бывали и жертвами и злодеями.  
Так мы и поступали прежде множество раз друг для друга, ты и я; и каждая создавала для другой точную и совершенную возможность для того, чтобы Проявить и Познать, то Кем Мы Являемся На Самом Деле.  
- Таким образом, - стала объяснять Дружелюбная Душа дальше, - в этот раз в нашей следующей жизни я предстану перед тобой как "плохая". И я сделаю что-то действительно ужасное и тогда ты сможешь познать себя как Та, Которая Прощает. - Но что же ты сделаешь? - спросила Маленькая Душа, немного нервничая, - что будет этим действительно ужасным, что ты сделаешь?  
- О, - сказала Дружелюбная Душа улыбаясь, - мы непременно придумаем что-нибудь.  
Но после этого Дружелюбная Душа стала как-то серьёзнее и сказала тихим голосом:  
- Знаешь, в одном ты определённо права.  
- В чём? - захотела узнать Маленькая Душа.  
- Мне действительно понадобится замедлить мои вибрации и стать очень тяжёлой для того, чтобы сделать эту не очень приятную вещь для тебя. Мне придётся притворяться быть чем-то совершенно на меня не похожим. И теперь я хочу попросить тебя об одной ответной услуге.  
- Да всё что хочешь! Всё, что ты пожелаешь! - воскликнула Маленькая Душа, начав петь и плясать, - Я буду прощающей! Я буду прощающей! - и тут Маленькая Душа заметила, что Дружелюбная Душа продолжала оставаться молчаливой.  
- Так что ты хочешь? - спросила Маленькая Душа, - Что я могу сделать для тебя? Ты просто ангел, согласившись сделать это для меня.  
- Ну, разумеется, эта Дружелюбная Душа и есть ангел! - прервал их беседу Бог, - Каждый и есть ангел. Помни всегда: Я посылаю вам только ангелов и никого кроме них.  
И Маленькая Душа сгорала от нетерпения сделать что-нибудь для того, чтобы удовлетворить просьбу Дружественной Души:  - Так что же я могу сделать для тебя? - спросила она снова.  
- Когда я стану бить тебя и причинять тебе боль, - начала Дружелюбная Душа, - в тот момент, когда я сделаю тебе худшее изо всего того, что ты только можешь себе представить... В этот самый момент...  
- Да? - прервала её Маленькая Душа, - так что же...?  
Дружелюбная Душа молча взглянула на Маленькую Душу и затем молвила:  
- Помни, Кто Я Есть На Самом Деле.  
- О, ну конечно! - воскликнула Маленькая Душа, - Я обещаю! Я всегда буду помнить тебя такой, какой вижу тебя здесь и сейчас.  
- Хорошо, - сказала Дружелюбная Душа, - потому что, видишь ли в чём тут дело: Я буду очень сильно стараться притворяться, и я скорее всего, забуду то, кто я есть на самом деле. И если ты не будешь помнить то, Кто Я Есть На Самом Деле, я могу забыть об этом на очень долгое время. И если я забуду, Кто Я Есть, - ты можешь даже забыть Кто Ты Есть и мы обе потеряемся. И тогда нам потребуется еще одна душа, которая придёт и напомнит нам о том, Кто Мы Есть.  
- Нет! Нам этого не потребуется! - снова пообещала маленькая Душа, - Я буду помнить, кто ты есть! И я буду благодарна тебе за тот дар, который ты принесёшь мне - шанс познать и почувствовать то, Кто Я Есть.  
И соглашение было заключено, и Маленькая Душа отправилась в свою новую жизнь, радостная от того, что будет Светом, что само по себе было очень особенным; и вдвойне радостная оттого, что сможет быть той частью этого особенного, которая называется Прощение.  
И Маленькая Душа с нетерпением ждала, когда ей предоставится возможность ощутить и познать себя как Прощение и принести благодарность той душе, которая сделает это возможным.  
И в каждый новый момент этой новой жизни, когда новая душа появлялась на сцене, чтобы эта новая душа не приносила в жизнь Маленькой Души - радость или печаль, и в особенности, если это была печаль, Маленькая Душа думала о том, что сказал ей Бог:  
- Всегда помни, - улыбался Бог, - Я всегда посылаю вам только ангелов, и никого кроме них...  

     

 Перевод Романа Тихонова

 

 

Однажды я нагнулась за чем-то под тумбочку и увидела застрявшую в щели монетку. она мне была ненужна, но всеравно что-то заставило ее выковырять. это была обычная мелкая монетка.
но я вдруг почувствовала между нами какое-то сходство.
Такая же забытая и никому не нужная как и я, она ждала милости свыше... и дождалась? а что теперь? ее опять захватит круговорот жизни?
она будет проходить мимо людей, люди мимо нее. менять кошельки на кассы и в итоге вновь оказаться в щели, никому не нужной и забытой...
принесет ли она хоть кому нибудь радость в этой жизни? а я?..
она не будет счастлива никогда... а я буду?..

я протерла ее от пыли, но не положила в шкатулку... прийдет время и любой из нас окажется в ней.. но это будет не скоро.. а пока мы сменяем кошельки-квартиры, кассы-друзей и щели жизни... и может быть.. когда нибудь.. наша цифра на решке хоть раз заставит кого-нибудь улыбнуться.. искренне и радостно...

Следователь Инокентий налил себе стопку водки
И глядя в одну точку задумался.
Рабочий день прошел удачно.
Возможно в конце месяца дадут лично ему премию.
При помощи детектора лжи, мастером которого он являлся,
вывели еще одного подозреваемого на чистую воду.
Он (Инокентий) был вообще на хорошем счету на своей работе.
Он перевыполнял все возможные планы по раскрытию преступлений.
До того, как они получили новый детектор лжи, дела шли не так удачно.

Инокентий размечтался
Как на премию он купит жене соковыжимальку о которой
она не раз его просила.
- И надо бы сходить в церковь. Подумал он.
- Время подошло крестить первенца.
Его мысли прервал голос начальника из за двери
- Инокентий здесь еще один на проверку на ложь!

Инокентий грустно вздохнул, допил свою водку и ответил.

- Сейчас! Вот только отмою от крови детектор лжи
и аппарат будет снова готов к работе

Один мой друган ездил отдохнуть в Англию... Осмотрел значит он все достопримечательности, пора на родину. И в последний раз решил прогуляться по берегу Темзы. Идет, любуется на воду, Big Ben, друг не выдержал переполнивших его чувств и во весь голос заорал:

- как здесь ох"ительно!!!!!!!!!!!!!!!!

Через секунду он услышал с другого берега Темзы:

- ты прав брат!!!!!!!!