))) 
Не всем удается, хотя мечтают многие, ощутить себя совсем юными. Окунуться в атмосферу безмятежности и беспричинной радости просто оттого, что вокруг тебя бушует жизнь, и что ты частица этой жизни. Ласковое солнце и свежий ветер в лицо, это уже счастье. А вокруг всё те же горизонты, и те же дороги ведут тебя знакомыми просторами. И ты забываешь, что ты уже давно взрослый и давно несешь груз изменчивого бытия. Ты снова юный.
Для этого достаточно бросить всё и уехать туда, где родился или просто был счастлив и молод. Сесть на велосипед и ехать, ехать, ехать. В такие моменты его величество случай становится особенно благосклонным. Грезы обретают черты реальности, и вот уже далеко на проселочной дороге тебе встречается девушка из твоих сказок, твоих мечтаний. Совсем такая, какую рисовало воображение в далекой юности.
И этот момент настолько проникает в каждую твою клеточку и частицу сознания, что несколько дней ты ходишь словно завороженный. И это остается с тобой на многие годы. Возможно навсегда.
И не важно, что тебя снова ждут тягучие будни и отрезвляющая реальность. Ты был там, в своей молодости, и это помогает тебе жить с красивыми мечтами в душе, теплыми воспоминаниями, и умением улыбаться ласковому солнцу и свежему ветру в лицо.
Моя молодость проходила в те далекие годы, когда не то, что петард, а и слова такого в обиходе не было. Приходилось эту, не занятую тогда серьезными дяденьками нишу, заполнять всяческими самоделками.
В кармане почти у каждого уважающего себя пацана было что-то стреляющее огнем или взрывающееся. Иногда так замаскированное под невинную вещицу, что ни отец, ни учитель придраться не могли.
Я, как любитель физики и химии, больше любил летающие вещи. Каких только ракет я не переделал. Треть из них грозно шипела и плевалась огнем, но так и не взлетала. Треть взрывалась ещё на стартовой позиции (ну а что – вон они и в профессиональных ракетостроителей взрываются). Но оставшаяся треть к всеобщему нашему ликованию взлетала и летела по непредсказуемой траектории.
Ракеты делались с велосипедных насосов, лыжных палок, но лучше всего летали те, что сделаны были с аэрозольных баллончиков (сие чудо уже тогда начало внедряться в нашу жизнь). Поджиг на стартовой позиции чаще заканчивался выплевыванием ракетного топлива струей огня. Посему решено было сначала держать ракету в руках вверх тормашками и поджигать, а потом ставить на старт и убегать в укрытие.
Но однажды у меня что-то пошло не так, и мощный взрыв ракеты в вытянутой моей руке развернул моё тело на 180 грд. К счастью лицо было не задето, но руки своей я не чувствовал, и с опаской зрительно проверил её наличие. Рука была на месте. Тогда я посмотрел на ладонь. Странно, но она была цела. Я с облегчением вздохнул и повернул руку другой стороной. И тут улыбка на моем лице сказала мне до свидания – на тыльной стороне моей руки обгоревшая кожа висела клочьями…
Я до сих пор так и не понял, почему пострадала именно тыльная сторона ладони. Но потом всё зажило.
А ещё у меня под кожей на другой руке ещё до сих пор можно увидеть следы пороха. Они как татуировка – на всю жизнь. Но то уже другая история и о другом взрыве.
