Двое в поезде

В моей жизни был случай, когда я не подал нищим ничего. Вернее,
бывало-то их гораздо больше. Но именно этот врезался в память
по-особенному.


Рассуждая о нищих, мы обычно подразумеваем под этим словом некий
обобщенный типаж человека, который пусть и по-своему, но как-то все же
устроился в жизни. На ум сразу приходят члены полукриминальных
сообществ, талантливые симулянты-одиночки или обычные тунеядцы,
принципиально не желающие добывать хлеб насущный честным трудом. Однако
за этими, самыми броскими и распространенными вариантами нищенства
существует еще один его пласт. Мы крайне мало знаем о нем, потому что в
своей обыденной жизни практически не пересекаемся с его представителями.
Но если это все же происходит, такие встречи запоминаются на всю жизнь.


В тот день я ехал на пригородной электричке домой. Пригревало
апрельское солнце. Молодой зеленью светились за окном деревья. На душе
было хорошо, как это бывает лишь весной в такие вот погожие деньки. И
тут в вагон вошли двое. Назвать их мужчиной и женщиной можно было лишь
потому, что так уж принято называть разнополых особей людского рода.
Человеческий облик едва угадывался в них за какой-то совершенно
невероятной ветошью, составлявшей их одежду. Ничего подобного я не видал
на живых людях ни до, ни после. Засаленные, полуистлевшие, грязные до
полной потери цвета мерзкие тряпки, когда-то бывшие кофтой, брюками,
пиджаком…


И лица у них были под стать одеянию: одутловатые, заплывшие, не красные
даже, а какие-то бурые. Мужчина был безглазым. Веки над пустыми
глазницами свисали у него до середины щек, как у гоголевского Вия. По
черному от грязи воротнику бродили крупные вши. Женщина-поводырь шла
впереди него по вагону с помятой консервной банкой в руке. Слепой
держался сзади за резинку ее рейтуз. Но окончательно вогнал меня в
ступор даже не вид их, а запах. Вернее — чудовищная, непередаваемая
словами вонь. Чем от них несло — аммиаком, гнилью, прелью, разлагающимся
человеческим телом — Бог весть как это все еще можно назвать. Они
медленно шли мимо меня, не произнося ни слова. А я смотрел и смотрел на
них, цепенея от увиденного. Даже в голову мне раньше не приходило, что
люди могут дойти до такого края. Наивно думалось, что у нищеты бывают
какие-то пределы…


Нищие вышли в тамбур и направились в следующий вагон. Оторопевшие
пассажиры пришли в себя и дружно бросились открывать окна. Зазвучали со
всех сторон возмущенные вариации на тему: «Как можно позволять вонючим
бомжам заходить в электрички!»


А я думал о том, что перед такой огромной чужой бедой человек попросту
бессилен. Да, тогда я растерялся. И не бросил в их жалкую баночку ни
копейки. Но даже если бы я отдал все, что у меня было с собой — деньги,
одежду, сумку с книгами, — все равно это ничего не изменило бы в их
страшной жизни. Это и жизнью-то назвать язык не поворачивается. 

Жизнь и смерть для нас давно зависят от количества синих и красных бутылочек в инвентаре. Слово "нежить" для нас - существительное. По секрету скажу - изначально это глагол. Мы вместе с компьютером читаем свои сообщения и от избытков чувств иногда пихаем его в переднюю панель с задыхающимся "Нет, ну ты видел, а?". Встретив в диктанте фразу "кликнула конюха и он прибежал, запыхавшись" наши дети автоматически поправляют Марьванну, что в 18м веке слова "кликнуть" в обиходе не было. При слове "танк" у нас возникает образ кого-то крепкого и приземистого; если же в воображении рисуется машина, то обязательно "Гризли", "Носорог" или "Тесла". О сОсках у нас тоже отдельное понятие - но тут еще встречается конфликт с уличной лексикой. Сокращение Пк у нас вызывает в зависимости от личной удачи либо испуганное озирание, либо его же, но с жадным интересом в глазах; в лучшем случае - люди косятся на свой портал на свалку Интернета. Мы давно отвоевали у домашних право сидеть за экраном по десять часов, либо заставляя нарисованную фигурку точить нарисованный меч для повышения не имеющего в реальном мире применения навыка, либо до одури бегать в катакомбах от ходячих пособий по анатомии, пауков призраков и может быть кого-то более экзотического - если доходим до РБ либо разработчики не отлынивали.  

Мы знаем, как залить свежие фотографии с редкой реальной пьянки со своими же единомышленниками в группу но не способны объяснить старшему поколению, почему под W7 не желает работать Caesar 1. Наши глаза красиво оттенены естественной сизой пигментацией. Мы мечтаем о дне, когда будет введена голосовая команда "Бл*дь" и в оболочку "форточки" наконец встроят AutoThiefUpdate, который будет автоматически находить на просторах сети свежайшие ворованные ключи и без нашего участия будет объяснять "форточке", что с ней работает Very Important Person. Мы на ура восприняли историю про Диму Дибенко и Диптаун. 

А лечение беды все такое же, как и десять лет назад. Уехать в деревню, да такую, где роуминга нет. Нет никаких "Коннектов" и прочей хрени, с помощью которой мы на экране площадью от 13 квадратных сантиметров смотрим, что нам пришло Вконтакт, Одноклассники, Твит или Фэйсбук и не пришло ли чего со времени последнего обновления секунд пятнадцать назад. Вот только страшно многим) Страшно выходить за тонкие бумажные стены... пока даже не общества. Социума в социуме.

 что казаками себя считали обычные бандюганы и раздолбаи,которым лишь бы в степи саблей помахать,да из похода награбленное привезти..а вот историки говорят,что казаки являлись народной самообороной, нацеленной на защиту мирного населения от постоянных набегов вооружённых банд татарского происхождения.Люди, постоянно сталкивающиеся в степи с татарскими воинами..

Интересно-а каким  Вы сегодня видите современное казачество?

Православие и Мир


О мобильниках, иномарках и золотых куполах
Популярные статьи

автор:

Thu, 19 Jan 2006, 23:50

…Я лично знаком со многими людьми, которых смущают сотовые телефоны в монастырях, иномарки священников, золотые купола на
фоне общей бедности. Для них этот вопрос – препятствие на пути к Богу. Я даже не могу говорить с ними на духовные темы: в ответ слышу один тот же вопрос.
Неужели с этим ничего нельзя сделать?
Андрей, 55 лет

Отвечают:

Протоиерей АРКАДИЙ ШАТОВ, настоятель храма Святого Благоверного Царевича Димитрия при Первой градской больнице:



Протоиерей Аркадий Шатов

Управляющий Московской Епархией, Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий велел, чтобы все настоятели московских и подмосковных храмов имели сотовые телефоны. Разные бывают ситуации (в том числе и ограбления храмов), а связь с областью затруднена, поэтому должен быть способ контакта со священником. Я не вижу в наличии телефона ничего плохого.

Золотые купола… Их не так много сейчас. А общая бедность происходит не от того, что деньги уходят на золочение куполов и прочие церковные нужды… Денег на земле на самом деле столько, что хватит озолотить все купола и
накормить всех голодных, просто эти деньги очень часто неправильно распределяются.

В Церкви есть разные люди и разные пути веры для этих людей. Не все призываются к отказу от имущества. Есть люди, которые отказываются от всего. Например, монахи на Афоне живут в
страшной бедности… Я знаю одного священника из Екатеринбурга, который
продал свою квартиру, а деньги вложил в строительство храма. Сам сейчас живет в какой-то каморке при храме. Монахи призваны к отказу от имущества, а люди, которые живут в миру, нет. Они призваны быть бодрыми,
щедрыми, но никто не мешает им пользоваться удобствами этой жизни.


Протоиерей МАКСИМ КОЗЛОВ,
настоятель храма Святой Великомученицы Татианы:

Протоиерей Максим Козлов

Очень интересно, смущает ли Ваших знакомых, уважаемый Андрей, наличие сотовых телефонов у других категорий населения? Или же принципиальными невладельцами их должны оказаться только священнослужители Русской
Православной Церкви? Неужели они (знакомые – Ред.) действительно предполагают, что в том случае, если последует отказ от пользования
мобильной связи клириками Московской Патриархии, то радикальным образом
улучшится социально-экономическая ситуация в нашей стране, все нищие приобретут достаток, экология изменится, война в Чечне прекратится и иные социальные язвы будут уврачеваны?

Мне почему-то кажется, что эти проблемы глубже. Иномарки священников – точно такие же иномарки, как и у любых других граждан. А если по Москве в настоящий момент ездит
больше половины иномарок, то наверное, это потому, что – как знает любой автомобилист – примерно за одну и ту же цену можно купить новый ВАЗ или подержанный немецкий автомобиль, но последний будет служить
дольше, работать надежнее и затрат вызывать меньше, чем продукт отечественного гиганта автомобилестроения.

Про золотые купола красиво и образно сказал еще Высоцкий: "Купола в России кроют чистым
золотом, чтоб чаще Господь замечал». Но есть нечто, сказанное задолго до Высоцкого – в Евангелии. Вспомним рассказ об одном ученике Христовом. Этот ученик (звали его Иуда Искариот), заметив, что одна женщина в дни,
предшествовавшие страданиям Спасителя на кресте принесла драгоценное миро, стоившее целое состояние, и стала возливать его на ноги Спасителя и отирать их своими волосами, стал очень возмущаться, говоря, что это бессмысленная трата денег и что нужно продать это ценное миро и раздать деньги нищим. Это было бы, говоря современными словами социальным служением первохристианской общины. Но Христос Иуду не одобрил. Он
сказал, что женщина поступила правильно, и что везде, где будет проповедано Евангелие, будет рассказано о том, что она сделала.

И душой церковные люди всегда это знали: оторвать от себя – не важно, большие деньги или лепту вдовицы – на то, чтобы купола сияли золотом, иконы были в иконостасе, благоухание ладана разносилось во время богослужения, – это Господь любит и примет. Это не значит, что нужно нищих забыть, но жизнь не одномерна, чтобы все в ней сводить на социальные траты. Есть в жизни еще и красота, глубина и онтологическая значительность. Слава Богу, всегда были миллионы людей, которые душой
это чувствовали. Думаю, что и Вы чувствуете, и Ваши знакомые, на самом деле, это понимают.






Не стоит так опошлять серьезные вопросы. А главное, не стоит обманывать себя: не из-за того люди не идут в Церковь, что кто-то услышал звонок мобильного телефона священника, заметил архиерея, проезжавшего в «Вольво», или из-за золотых куполов Храма Христа-Спасителя. Да нет же. Причина в другом: не хочется человеку жить по-христиански, не хочется себя ограничивать, заповеди соблюдать, еще много чего делать… Но сказать себе напрямую – все мне это противно, это меня отталкивает – редко кто решится. Куда как приятнее сказать себе: я бы пошел в церковь, если бы она была другой, я бы исповедался, если бы попы были потоньше, я бы молился в этом храме если бы он не золотом, а старым кровельным железом был покрыт, а так – увольте, так не буду. Но в этом будет коренная внутренняя неправда.

Не так ли, Андрей?

Протоиерей ВЯЧЕСЛАВ РЕЗНИКОВ,
клирик храма Покрова Божией Матери в Черкизово.

Дорогой Андрей!

Вы не можете со своими знакомыми "говорить на духовные темы" вовсе не потому, что виной этому иномарки и сотовые телефоны. А просто потому, что их эти темы еще не интересуют; они еще до них не доросли.

Однажды Господь Иисус Христос сказал тем, кто упорно не хотел понимать Его Божественных слов: "кто хочет творить волю" Божию, "тот узнает о сем учении, от Бога ли оно" (Ин.7:17). Вот и Ваши собеседники еще не хотят узнать Божью волю, чтобы жить по ней. Если бы они хотели ее узнать и исполнить, то их не смутило бы ничто. Они вникали бы в Священное Писание, в учение Церкви, они нашли бы священнослужителя, который
старается жить по Божьей воле, и не несет в себе соблазна. А эти Ваши знакомые смотрят только где что блестит, и что сколько стоит.

Но и если бы ничего не блестело, и если бы все служители Церкви ездили на ржавых "москвичах", неужели ваши знакомые от этого пришли бы в Церковь и заинтересовались бы духовными вопросами? Они все равно нашли бы
отговорку. Так было и во время Иисуса Христа. Вот приходит Иоанн Креститель. Он ведет крайне аскетический образ жизни, "ни ест, ни пьет"; и он проповедует: "Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное". А подобные Вашим друзьям отмахиваются рукой: "в нем бес", дескать, он не как все, что его слушать! Приходит Иисус Христос, воплотившийся Бог. Он входит ко всем в дома, ест то, что ему предлагают, и проповедует то же: "Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное". А они? – "вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам" (Мф.11,18-19).
Он - такой же, как и все, что его слушать!

Так что, действительно, пока "с этим ничего нельзя сделать"!

Священник СЕРГИЙ КНЯЗЕВ,настоятель храма свт. Николая в селе Вавож.

В дореволюционные времена священник был наемным работником, госслужащим,
получавшим зарплату от государства через церковь, в которой служит.
Размер зарплаты зависел от категории прихода. Но был совершенно конкретным. Был еще и дополнительный доход - руга, так называемый
натуральное самообложение верующих. Мясом, зерном, сеном или еще чем иным, нужным для семьи священника. Иногда ругу выплачивали деньгами. Но ругу платили от случая к случаю. Был доход от славлений, напольных молебнов и т.п. посещений священником домов прихожан. По уговору священнослужителей обычно часть передавалась в церковную кружку, а остальное делилось между участниками - певчими, диаконом и священниками.
Иногда даже средства, полученные от треб, совершенных в храме, отдавались священнику. Как то решит попечительский совет. Это был самый главный орган. Он решал все важные дела в храме. Он назначал или избирал церковного старосту. Основного исполнителя, который занимался ремонтом храмовых построек, домов, принадлежащих священнослужителям, и материальным обеспечением службы. Священник только совершал богослужения, наставлял и учил людей и не только Закону Божиему. Очень
часто кандидаты в священство работали на селе учителями до открытия вакансии.

Сегодня дело обстоит не совсем так. Церковь отделена от государства. Епархии содержатся за счет отчислений от доходов приходов. И не финансируют их деятельность. Зарплата священника формируется из сумм, оставшихся от всех отчислений и платежей. Поверьте
мне уж на слово, очень даже небольшая, так как доходы храмов сейчас скромны - беден наш верующий народ, в основной своей массе, да и
прихожан не так много, как хотелось бы. А расходы, при повсеместной разрухе - огромны. Поэтому очень часто возникают конфликты между старостами и священниками. Теперь часто настоятель храма является и церковным старостой. Поэтому всю ответственность за расход средств на себя берет он. Хотя при советской власти деньгами распоряжались
назначаемые властями старосты.

Машина для священника - очень важный элемент и помощник. Без нее - и на требу не съездить, и в епархию, и по делам. Транспорт нужен и хороший. Чтобы новый был. И ничего страшного в том, что священник свою машину, используя церковные деньги, обновляет. Ибо большую часть времени он ездит по храмовым делам.


Сейчас, в начале восстановления нашей Церкви, место священника не престижно. Очень мало нас. И желающих стать священниками того меньше.
Сейчас священник, в массе своей, - подвижник истинный, ибо живет и трудится, служит Богу и помогает людям пройти свой путь к Нему, порой в самых невыносимых условиях. Когда, чтобы совершить службу, батюшка идет в магазин и занимает бутылку кагора, потому что у него нет денег на него. Когда семья священника из 6 человек имеет общий доход в месяц в размере
500 рублей. Когда батюшка тратит на дорогу в храм больше средств, чем получает от службы. Когда священник, вместо того, чтобы восстанавливать свой храм, выращивает скот и зерно для того, чтобы содержать семью.
Когда священник до января (в нашу то зиму!) ходит в летних туфлях, потому что нет денег на зарплату, и его прихожане поздравляют с обновой, когда он ее все же, к Рождеству Христову, приобретает. И таких на селе -
большинство. Живут скромно. Служат и благодарят Бога за все те благодеяния, которые Он совершает для них.

священник АФАНАСИЙ ГУМЕРОВ,
насельник Сретенского монастыря

Священник Афанасий Гумеров

1.Храм не является обычным жилищем, а символически изображает Небо.
Царство Небесное своим совершенством превосходит наш земной ум. Чтобы изобразить его человек берет все лучшее и драгоценное в окружающем его мире и пытается создать этими средствами образ небесного. Понятно, почему тайнозритель Иоанн Богослов, изображая Небесный Иерусалим, употребляет такие сравнения: «Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями: основание первое яспис, второе сапфир, третье халкидон, четвертое смарагд, пятое сардоникс, шестое сердолик, седьмое хризолит, восьмое вирилл, девятое топаз, десятое хризопрас, одиннадцатое
гиацинт, двенадцатое аметист. А двенадцать ворот - двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины. Улица города - чистое золото, как прозрачное стекло» (Откр.21:19-21). Духовная выделенность Дома Божия из обычного, земного круга реалий должна иметь соответствующие зримые,
вещественные формы и образы. Вся Библия проникнута мыслью о святости храма, о его превосходстве над обыденным, привычным. На древнееврейском языке слово святой (кодеш) означает - отделенный, выделенный. Когда
евреи, освободившись из египетского плена, начали под водительством Божиим собственную историю, Господь не только повелел соорудить скинию (походный храм), но и дал подробные указание как ее украсить. «И устроят они Мне святилище, и буду обитать посреди их» (Исх.25:8). Далее Господь назначает для сооружения скинии Веселеила: «Я исполнил его Духом Божиим, мудростью, разумением, ведением и всяким искусством, работать из
золота, серебра и меди» (Исх.31:2-4). Когда на горе Мориа строился Иерусалимский храм, использовались самые дорогие материалы: золото, серебро, слоновая кость, кипарис, масличное дерево и др. «И обложил
Соломон храм внутри чистым золотом, и протянул золотые цепи пред давиром, и обложил его золотом. Весь храм он обложил золотом, весь храм до конца, и весь жертвенник, который пред давиром, обложил золотом» (3 Цар.6:21-22). Господь явился Соломону и сказал: «Я освятил сей храм, который ты построил, чтобы пребывать имени Моему там вовек» (9:3).

Когда христианство победило языческий мир, в истории мировой архитектуры открылась самая яркая страница - церковное зодчество. Храм святой Софии в Константинополе запечатлел не только дарования великих мастеров Анфимия
из Тралеса и Исидора из Милета, но и высокое благочестие жителей Царьграда, начиная от царя Юстиниана и кончая простым каменотесом. При сооружении собора ярко проявился человеческий гений. Многие мастера и художники раскрыли здесь данные им Богом дарования. Величие и  соразмерность архитектурных пропорций, смелость инженерно-строительных решений, сияющая красота интерьера органично соединяются с богатой отделкой: серебряная алтарная преграда, выполненные из серебра или золота лампады, канделябры и паникадила, украшенные драгоценными камнями раки святых.

Во все последующие века создатели храмов руководствовались благочестивым правилом – все лучшее посвящать Богу. Благолепие
богослужебных одежд также соответствует библейской традиции. Господь повелел Моисею: «И сделай священные одежды Аарону, брату твоему, для славы и благолепия Пусть они возьмут золота, голубой и пурпуровой и
червленой шерсти и виссона…» (Исх.28:2,5).

2. «Шикарные дома…».
Не знаю, что здесь подразумевается. Все мои знакомые священники живут в обычных городских квартирах. Одни не имеют машин, у других они есть. Шикарными их не назовешь. Те, кто имеют иностранные марки, отличаются от тех, кто обладает отечественными машинами, только тем, что в несколько раз меньше тратят деньги и время на ремонт. Люди, не знающие близко жизнь священника, не представляют, сколько времени он проводит в поездках, чтобы исповедать, причастить, соборовать болящих или тяжкоболящих, крестить в больнице или в роддоме, освятить квартиру, совершить панихиду на кладбище. Позвать на требу могут в любой конец города. Машина сберегает силы и время.
Что же касается личной скромности и нестяжательности, то к этой добродетели должны стремиться все христиане. Нравственный идеал един. Св. апостол Иаков говорит: « мудрость, сходящая свыше, во-первых, чиста, потом мирна, скромна,
послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна» (3:17). Разумеется, священники должны учить примером и не кого не соблазнять. Если кто-то это делает, то подлежит не нашему суду, а
Божьему. Наши суждения и оценки бывает чаще всего поверхностны и неточны. Как много негативного было сказано в начале 20 века либеральной печатью о нашем духовенстве: роскошные архиерейские покои, богатые рясы
священников и прочее. Через несколько лет большинство их попало в прогнившие лагерные бараки. В простых заштопанных подрясниках они валили лес, но Христа не предали, а своим исповедничеством пополнили сонм святых мучеников.

---

Источники: Журнал "Фома", www.pravoslavie.ru газета Православная Удмуртия

 

 

Сказал старец: “Нынешние люди удалились от своих духовников, и их задушили помыслы и различные страсти. Они ходят на исповедь к психиатрам. Принимают таблетки, чтобы забыть о проблемах, которые их тревожат. Едва прошло немного времени, и проблема снова возникает, и опять то же самое. Делаются те же действия. Тогда как, если бы всякий привел себя в порядок внутренне, он спал бы, как овечка, и не глотал таблеток”.

Один богослов назвал настоящее лучом, беспрерывно скользящим от уже потерянного прошлого к ещё не существующему будущему. С этой точки зрения категория времени — иллюзия. И в то же время, каждое короткое мгновение нашей жизни — это ступень лестницы, ведущей либо ввысь, к духовным высотам, либо вниз, в бездну падения.

Совесть будит память. Разбуженная память хочет усыпить совесть, чтобы человек не уходил плакать в пустынное место, а привычно занимался обычными делами.

Для совести все совершённые дела не имеют срока давности. Все дела, имеющие нравственную оценку, совершены «сегодня». Так думает совесть. Поскольку она — от Бога, а Его жизнь — это вечное «днесь».

Время обманывает человека. На том бывшем поле, на том месте, где Каин убил брата, сегодня, возможно, стоит многоэтажный дом. А может, там — площадка для гольфа. Вы скажете играющим: «Люди! Не играйте здесь в гольф! Здесь совершилось первое в человеческом мире убийство!» — А вам ответят: «Ну и что? Не живите прошлым. Живите настоящим. Играйте с нами».

Быть может, это логично. Но у совести есть своя логика. Совесть упёрта и не всегда согласится даже выслушать сторонние доводы. «Вчера», «год назад» и «до Рождества Христова» для неё существуют одновременно. Раз грех, значит, грех, и нет срока давности.

Когда мы говорим (например, листая фотоальбом) «это я в школе», «это я в армии», то смысловое ударение у нас падает на текущие и изменяющиеся обстоятельства: «в школе», «в садике», «на отдыхе». Для совести же важно то, что и там, и там, и везде — один и тот же «я».

Воспоминание о грехе обожгло тебя, но ты тут же дал приказ выступить вперёд армии оправданий. «Я не знал», «это было давно», «я в этом каялся», «так все делали». Если отдельную отговорку превратить в камень, то их количество будет достаточно для строительства большого здания. И ты даже можешь сказать со временем: «Учитель, смотри, какие здания!» Но непременно услышишь в ответ: Истинно говорю тебе. Не останется здесь камня на камне (см. Мф. 24, 2).

Спрятанное будет найдено, забытое вспомнится, то, о чём, казалось, не знал никто, будет провозглашено на крышах.

Подумаешь об этом, сидя на верхней полке в сауне, и по спине пробежит холодок. Вникнешь в это, стоя на остановке трамвая в крещенский мороз, и станет вдруг так жарко, что шапку снимешь.

Прошлое не исчезло. Оно просто спряталось. И тем страшнее будет потм его внезапное появление.

Будущее тоже плодит обманы и умножает иллюзии. Оно само — будущее — ещё не наступило. Ещё оно само является только возможностью, но оно уже пытается нам лгать и умножает обещания, как аферист при торговой сделке. В нашем фантастическом будущем мы думаем, что всё успеем исправить, мы залижем раны, прикроем наготу и стыд красивой одеждой, благородной тяжестью хороших дел перевесим мусор ошибок и подлостей. В общем, «Мы заживём... Мы увидим небо в алмазах... мы будем много работать и честно есть хлеб...» Как Манилов, возможно, мы построим чудесный мост или даже осчастливим разом всё человечество.

Когда щёки болезненно румянятся от сладких мечтаний, совести тяжело восстать против этой фикции. Всё-таки мечтается о хорошем. И кому из нас не близки слова из арии князя Игоря: «О, дайте, дайте мне свободу! Я свой позор сумею искупить»? Кто и как в действительности «искупил свой позор», получив «свободу», знают, опять-таки, только Бог и совесть. Очевидно лишь то, что мечтать бывает очень вредно. Растравленный мечтами, воспалённый ими ум способен с ещё большей силой отвращаться от действительности, гнушаться ею, удаляться от практической деятельности. Любые серьёзные перемены требуют упорства и подчас рутинного труда, когда желаемая цель кажется удаляющейся, а не приближающейся. Любитель фантазий и быстрых результатов редко способен вынести полуденный жар и тяжёлую работу.

Жить в долг — некрасиво. Опасно привыкать к кредитам, особенно если берёшь их ради вещей и целей второстепенных. Будущим, как кредитом, нельзя расплатиться за прошлое. Надеждой на будущее добро нельзя заглушать нравственную боль, рождённую прошлым.

Его, будущего, может вообще не быть. Ножницы в руках главы приёмной комиссии легко перерезают ленточку на сдаваемом объекте. Ножницы смерти ещё легче перерезают ленточку нашей жизни. Чем менее «объект готов к сдаче», тем невыносимее внезапное вторжение смерти в наши планы на будущее.

Бесплодным фантазиям о будущем соответствуют ностальгические воспоминания о былом. В «Степи» у Чехова юный герой слушал разговоры взрослых на ночлеге у костра. Ему казалось, что он видит перед собой глубоко несчастных людей, которые были безмерно счастливы в своём далёком прошлом. Этот вывод неизбежно рождался из услышанного. Обо всём, что наполняет их жизнь сегодня, люди говорили с раздражением, или злобой, или брезгливой усталостью. Когда же они вспоминали прошедшие годы, то глаза у них загорались и в голосах начинали звучать бодрые нотки. Там, в прошлом, они были сильны, умны, любимы и, главное, счастливы. Чехов вкладывает в уста юному герою важный вывод: «Русский человек не любит жить. Он любит вспоминать о жизни». Если в чеховском слове мы узнаём себя, значит, у нас внутри не всё в порядке.

В одной из проповедей митрополит Антоний (Блюм) говорит о необходимости «вернуться к себе под кожу». То есть о необходимости жить конкретно, а не мечтательно. Но конкретно жить и мыслить может и торговец на рынке, и вор, заметающий следы. Значит, надо, чтобы в данном случае конкретность питалась не мирской логикой, а искренней верой. Ведь если современного Адама Бог, как когда-то в раю, спросит: «Адам, где ты?», — то Адам скажет либо «Я вспоминаю прошлое», либо «Я мечтаю о будущем». Оба ответа не должны иметь места. По крайней мере, не должны занимать столько места в нашей жизни, сколько занимают сегодня.

Чтобы не застревать в том, что было, и не создавать в уме миражи грядущего, нужно ходить перед Богом. Это библейское выражение означает именно жить «здесь и сейчас», но не как придётся и не как захочется. Это означает жить напряжённой и внимательной внутренней жизнью и относить к себе то, что Создатель сказал тогда ещё Авраму: Я Бог Всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен (Быт. 17, 1) Именно исполнение этой короткой и многотрудной заповеди добавило впоследствии к имени праотца ещё одну букву. Он стал Авраамом — отцом всех верующих.

Изменение имени означает внутреннюю перемену. И мы должны измениться, чтобы получить новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает (Откр. 2, 17).

Получение нового имени совпадёт с упразднением временнй разорванности.

Времення ткань, дробящаяся на столетия, года, недели, секунды, уступит время вечности. Времени уже не будет (Откр. 10, 6). Значит, прошлое больше не будет тревожить совесть, и фантазии о будущем не будут отнимать у души силу.