(Ллевелину)

Эту сто`рону правды,
можешь не замечать, сыне мой,
царь своих голубых глаз
во слепящей стране своей молодости:
что несделано, то,
под беспамятными небесами
от невинности да вины,
преждее, чем пожелаешь
или руку подымешь,
соберётся и прыснет
в темень ветренную
словно прах мертвеца.

Зло с добром, два пути,
что по смерть твою
к морю в помол,
царю сердца в слепые дни,
выдуй прочь с выдохом;
выйди криком по мне и себе
и сквозь души всех
во невинную
тьму, и в виновную тьму, также в добрую
смерть, во недобрую,
а затем
ты остатком стихий
воспари словно звёздная кровь,

словно солнечный плач,
словно семя луны, вздор,
огонь, и летя от небес,
грохоча, царь шести своих лет.
И хотенье лихое,
и ростки до корней,
и животные, птицы,
всё тебе налицо и к рукам,
а деянья и речи твои
все, то ль верные, лживы ль
во любви несудя`щей умрут.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

This Side of the Truth 
  (for Llewelyn)

This side of the truth,
You may not see, my son,
King of your blue eyes
In the blinding country of youth,
That all is undone,
Under the unminding skies,
Of innocence and guilt
Before you move to make
One gesture of the heart or head,
Is gathered and spilt
Into the winding dark
Like the dust of the dead.

Good and bad, two ways
Of moving about your death
By the grinding sea,
King of your heart in the blind days,
Blow away like breath,
Go crying through you and me
And the souls of all men
Into the innocent
Dark, and the guilty dark, and good
Death, and bad death, and then
In the last element
Fly like the stars' blood

Like the sun's tears,
Like the moon's seed, rubbish
And fire, the flying rant
Of the sky, king of your six years.
And the wicked wish,
Down the beginning of plants
And animals and birds,
Water and Light, the earth and sky,
Is cast before you move,
And all your deeds and words,
Each truth, each lie,
Die in unjudging love.

Dylan Thomas

Здесь этой весной звёзды плывут пустыми гарями;
Здесь этой узорчатой зимой
хлещет оземь погода-голь;
это лёто птицу весеннюю погребает.

Символы собраны со времён года,
с ленивых изгибов их четырёх берегов,
с осеннего учебного костра трёх пор
и с четырёх птиц криков.
Мне бы лето вещать по деревьям; а черви
как-никак о буранах зимы, о вечернем
погребении солнца вещают;
кукованием я бы весне обучился,
а слизняк преподал разоренье бы мне.

Червь лучше, чем часы указывает лето:
слизняк-- живущий календарик дней;
что скажет он мне, если вне`век-насекомка
речёт, что мир устал жить с ней?

перевод с английского Терджимана Кырымлы

 
Here in this spring, stars float along the void;
Here in this ornamental winter
Down pelts the naked weather;
This summer buries a spring bird.

Symbols are selected from the years'
Slow rounding of four seasons' coasts,
In autumn teach three seasons' fires
And four birds' notes.

I should tell summer from the trees, the worms
Tell, if at all, the winter's storms
Or the funeral of the sun;
I should learn spring by the cuckooing,
And the slug should teach me destruction.

A worm tells summer better than the clock,
The slug's a living calendar of days;
What shall it tell me if a timeless insect
Says the world wears away?

Dylan Thomas

ношу твоё сердце с собой(ношу его в
моём сердце)я не расстанусь с ним(куда
ни пойду ты идёшь, моя мила; и что бы ни делал
я сам твоё дело, моя дорогая)
я не боюсь
ни доли(ведь вы суть доли мои, моя сладость) я не ищу
ни белого света(прекрасна ведь ты суть мой мир, моя верная)
и это есть ты что луна означает всегда
и всё что б ни спело всегда солнце тоже есть ты

и в том глубочайшая тайна неведома всем
( в том корень корней и бутон от бутона
и небо небес древа жизнью что названо; что вырастает
повыше душевного чаянья иль мысли полёта)
вот диво что звёздами пренебрегая

ношу твоё сердце(ношу его в сердце своём)

перевод с английского Терджимана Кырымлы

i carry your heart with me

i carry your heart with me(i carry it in
my heart)i am never without it(anywhere
i go you go,my dear; and whatever is done
by only me is your doing,my darling)
i fear
no fate(for you are my fate,my sweet)i want
no world(for beautiful you are my world,my true)
and it's you are whatever a moon has always meant
and whatever a sun will always sing is you

here is the deepest secret nobody knows
(here is the root of the root and the bud of the bud
and the sky of the sky of a tree called life;which grows
higher than the soul can hope or mind can hide)
and this is the wonder that's keeping the stars apart

i carry your heart(i carry it in my heart)

by E. E. Cummings

 am was.

am was. are leaves few this. is these a or
scratchily over which of earth dragged once
-ful leaf. & were who skies clutch an of poor
how colding hereless. air theres what immense
live without every dancing. singless on-
ly a child's eyes float silently down
more than two those that and that noing our
gone snow gone
yours mine
. We're
alive and shall be:cities may overflow(am
was)assassinating whole grassblades,five
ideas can swallow a man;three words im
-prison a woman for all her now:but we've
such freedom such intense digestion so
much greenness only dying makes us grow

by E. E. Cummings

(я)б)ыл. суть листья это мало. есть эти или
грубо над к-рыми `з земли вытащит раз было
-(ол)ный лист. & были ко-го небеса высиживают -го бедного
как холодующего безздешнего. настроя что тута бескрайнее
житьё без все(я) танцую(е)т. беспесенны толь-
ко деткины глазки текут тихо стекают
больше чем двое тех тот и тот некая наше
иди снег иди
ваше моё
. Мы(бы)ли
живы да жить бы: градам бы изливаться(я
)б)ыл) колявтихоря все листьятравы*, пять
идей глотают мужчину; три слова втю-
рьмить женщину завсёеёхорошее: номы-
свободнеем столь яро пищеварение столь
зелени лишь умиранье взрослеет нас

перевод с английского Терджимана Кырымлы    (* см."Листья травы" Лонгфелло?-- прим.перев.)

Старик странствующий; животное спокойствие и упадок, зарисовка

          Дорожных пташек мелкота,
она клюёт навоз, его не замечает.
Он странствует себе, и на его лице,
в его походке, в жестах выраженье
одно; всяк член, и общий вид,
сутулая фигура --всё означает мужа,
что движется не с болью но раздумьем...
Он, угнетён до помраченья чувств,
покоя ищет; он из тех, кому
уж некуда стараться, он из тех, кому
терпенье долгое дало столь кротости,
и вот-- теперь ненужным оказалось.
Он естеством ведо`м к покою столь совершенному,
со стороны зазорному юнцу, что сам едва ли чует.
Я о нужде спросил его, насчёт оказии
его похода; он ответил: "Сэр!
уж много миль иду я ,долг последний
вернуть обязан сыну-моряку,
он после боя, в госпиталь доставлен,
что в Фалмуте ,и помирает там".

перевод с английского Терджимана Кырымлы

 Old Man Travelling; Animal Tranquility and Decay, a Sketch

                    The little hedge-row birds,
    That peck along the road, regard him not.
    He travels on, and in his face, his step,
    His gait, is one expression; every limb,
    His look and bending figure, all bespeak
    A man who does not move with pain, but moves
    With thought--He is insensibly subdued
    To settled quiet: he is one by whom
    All effort seems forgotten, one to whom
    Long patience has such mild composure given,
    That patience now doth seem a thing, of which
    He hath no need. He is by nature led
    To peace so perfect, that the young behold
    With envy, what the old man hardly feels.
    --I asked him whither he was bound, and what
    The object of his journey; he replied
    "Sir! I am going many miles to take
    "A last leave of my son, a mariner,
    "Who from a sea-fight has been brought to Falmouth,
    And there is dying in an hospital."

  Samuel Taylor Coleridge. 1772–1834

Здесь дождь валился целый день
О, выйди сникшею аллеей,
пройдись ковром листвы, под ней--
воспоминаний путь. Милее

нам не начав пути, стоять--
и разойтись затем?.. но память.
Приди туда, любовь моя,
где оба сердца-- узелками.

перевод с английского Терджимана Кырымлы
(ориг.текст погуглите :" Rain has fallen all the day...")

Мчись, Век-завистник, отлетай своё,
гони свинцоволапые годины,
что тяжелы, перины, на подъём,
да жри себя, приплод свой неповинный,
который впредь не фальшь и суета,
лишь шлак погибший он;
столь мелок наш урон:
твоя сума пуста.
Ведь коль плохое всё ты утрамбуешь в тишь
и, наконец, от жадности себя употребишь,
то Вечность долгая  убла`жит нас, отпетых,
и поцелуем каждого отметит;
затем нас Радость вознесёт потоком
туда где всё-- добро, не знавшее порока,
божественное в совершенстве,
с Любовью, Миром, Правдою горят сошедшись
вкруг высшего Престола,
того, по ком радели скопом, соло ;
коль вдруг душа, ведома небом, свой умерит бег,
утихнет Торжище Земное,
увенчанное Звёздами, вовек мы обретём покои,
смеясь над Смертью, Случаем и над тобой, о Век.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

  
On Time
  
Fly envious Time, till thou run out thy race,  
Call on the lazy leaden-stepping hours,  
Whose speed is but the heavy Plummets pace;  
And glut thy self with what thy womb devours,  
Which is no more then what is false and vain,          
And meerly mortal dross;  
So little is our loss,  
So little is thy gain.  
For when as each thing bad thou hast entomb'd,  
And last of all, thy greedy self consum'd,   
Then long Eternity shall greet our bliss  
With an individual kiss;  
And Joy shall overtake us as a flood,  
When every thing that is sincerely good  
And perfectly divine,   
With Truth, and Peace, and Love shall ever shine  
About the supreme Throne  
Of him, t'whose happy-making sight alone,
When once our heav'nly-guided soul shall clime,  
Then all this Earthy grosnes quit,   
Attir'd with Stars, we shall for ever sit,  
Triumphing over Death, and Chance, and thee O Time.

John Milton. 1608-1674
 

                                      К ВРЕМЕНИ

                     Часов свинцовостопых вереницу,
                     Завистливое Время, подгоняй
                     И тем, чего мы алчем до гробницы,
                     В пути свою утробу наполняй;
                     А так как все, что б ты ни поглощало, -
                     Лишь суета и ложь,
                     Ты мало обретешь,
                     Мы потеряем мало!
                     Когда же ты пожрешь дурное в нас
                     И с ним само себя, наступит час
                     Безмерного, как море, ликованья,
                     Затем что нам лобзанье

                     Даст вечность и откроет вход туда,
                     Где добродетель царствует всегда,
                     Где истина святая,
                     Любовь и мир сияют, окружая
                     Престол того, к кому
                     Душа стремилась сквозь земную тьму;
                     Туда, где мы, отринув плоти бремя,
                     Вплетем наш голос в звездный хор
                     И где над нами станут с этих пор
                     Не властны смерть, судьба и ты, о Время!

                      перевод Ю. Корнеева  

Я видел солнечный шесток,
косой, к земле от неба:
по ней крутой пташонок скок,
столь миленький, тебе бы!

То вниз, то вверх, врастрёп, взапой,
всё по шесту, что в дым огнист;
глаза-- пожар, клюв золотой,
а перья-- аметист!

Итак, он пел: "Прощай! прощай!
Любовных грёз неверен рай.
Лугам недолго отцвести,
роса едва ли час искрит
Май-мёд, прости,
нам срок идти:
ведут пути!
Сей день святи!

перевод с английского Терджимана Кырымлы (глициния см. на фото, можете погуглить: она и сиреневой бывает, и розовой). 

Glycine's Song
  
A sunny shaft did I behold,  
  From sky to earth it slanted:  
And poised therein a bird so bold—  
  Sweet bird, thou wert enchanted!  
 
He sank, he rose, he twinkled, he troll'd          
  Within that shaft of sunny mist;  
His eyes of fire, his beak of gold,  
  All else of amethyst!  
 
And thus he sang: 'Adieu! adieu!  
Love's dreams prove seldom true.   
The blossoms, they make no delay:  
The sparking dew-drops will not stay.  
    Sweet month of May,  
      We must away;  
      Far, far away!   
        To-day! to-day!'  
 
Robert Southey, 1774–1843
см. по ссылке биография автора: http://www.blupete.com/Literature/Biographies/Literary/Southey.htm ; стихи Роберта Сузи читайте по сслылке: http://www.poemhunter.com/robert-southey/ (на русском их пока нет в Сети! ура!!!)

Что ты тоскуешь, робкий друг,
по красоте былой?
Иным кошель Судьбины туг,
а долг грядёт горой.
  
Я вижу радугу горе`,
росу на листьях трав;
не вопрошаю о поре,
причинах сих забав.

впустую я не омрачён,
и не зову былья:
то ль здесь, то ль где-нибудь ещё,
я знаю, им сиять.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

Resignation
  
Why, why repine, my pensive friend,  
  At pleasures slipp'd away?  
Some the stern Fates will never lend,  
  And all refuse to stay.  
 
I see the rainbow in the sky,         
  The dew upon the grass;  
I see them, and I ask not why  
  They glimmer or they pass.  
 
With folded arms I linger not  
  To call them back; 'twere vain:   
In this, or in some other spot,  
  I know they'll shine again.

John Milton. 1608–1674

Оно всю вечность шёпоты лелеет
у бре`гов диких, струями лихими
двудесят тысяч гротов моет-- ими
Гекаты шёпот старческий болеет.

Оно же часто кротком настроеньи
бывает, так что мелкую ракушку
с налёжанного места не порушит,
пусть в небе реет распоследний пленник.

О вы, глаза чьи тяготятся бденьем,
побалуйте их дикостью морскою;
о вы, чьи уши в грохоте застыли
иль перекормлены му`зык тоскою--

сидите возле грота вы в покое,
пока не различите нимфы пенье.

перевод с английского Терджимана Кырымлы    (см. перевод П.Гуреева, погуглите :"Обречены навечно берега Ласкать свой слух под мерный шепот вод, Что синью заполняют каждый грот,..")

On the Sea

It keeps eternal whisperings around
    Desolate shores, and with its mighty swell
    Gluts twice ten thousand caverns; till the spell
Of Hecate leaves them their old shadowy sound.
Often 'tis in such gentle temper found
    That scarcely will the very smallest shell
    Be moved for days from whence it sometime fell,
When last the winds of heaven were unbound.
O ye who have your eyeballs vext and tir'd,
    Feast them upon the wideness of the sea;
        O ye whose ears are dinned with uproar rude,
    Or fed too much with cloying melody -
        Sit ye near some old cavern's mouth and brood
Until ye start, as if the sea nymphs quired.

John Keats