Исследования. Спокойствие.
- 17.04.18, 20:53
Иллюзия спокойствия давит изнутри черепной коробки. История ее возникновения рисуемая сознанием очень поэтичная.
Время собирать камни и время разбрасывать камни, так и с чувствами, они то фокусируются в узкую область, наполняются энергией и прорывают, то, растекаются по всему фону окружающему нас. Эти два разных мира живут в одной реальности, два идола на которые молятся, два символа жизни – концентрирование и рассеивание. В месте концентрации чувств, всегда жарко, там вечно пылает огонь наших несбывшихся желаний, этот факел неудовлетворенности освещает нам путь в непроглядную ночь великих свершений, когда мы так и не найдем в ней прообраз себя. Мы подбрасываем в этот огонь свои ожидания и надежды на других людей и мир, и он горит все ярче и ярче, а мы становимся все меньше и меньше, тлея рядом с ним. Пепел от костра, в котором мы полностью сгораем, развеется ветром безнадежности по всей округе и укроет тонким слоем все вокруг, напоминая миру о нашем былом несбывшемся желании и о том гневе, который мы размазали тонким слоем по нашей жизни.
Рассеяв чувства в фоне, мы вновь пытаемся выделить из фона свою фигуру, но ядовитый пепел злости попал нам в глаза и мы никак не можем протереть их. Слезы катятся внутрь нас, обедняя фон вокруг, не давая взращиваться новой фигуре. Подобно пыли в квартире, наши чувства лежат на поверхности всего, куда мы только не посмотрим, и так сложно будет собрать всю пыль вместе и вылепить из нее сгоревший тотем нашей нереализованной власти над собой. Когда мы рассеялись, у нас как бы нет чувств, есть только ощущение пустоты, как выгоревшее дерево с огромным черным дуплом внутри. Покой и умиротворение приходят к нам в этот миг, и мы понимаем, что вовсе не так мы хотели успокоить свою душу, не такой деструктивной ценой мы хотели заплатить за чувство спокойствия. Процесс замирания и умирания мы ошибочно приняли за спокойствие, которого в принципе достичь невозможно.
Эти циклы концентрирования-рассеивания, какими бы вечными и долгими они не казались, все равно протекают, меняя друг друга быстро и циклично. И когда нам кажется, что мы рассеялись или сконцентрированны, мы точно так же можем быть сознанием в фигуре, а бессознательным в фоне и наоборот. Получается, что если нам кажется, что внутри нас чувств нет и они рассеяны в фоне, возможно, мы (наше сознание) это и есть фон, возможно, мы, вывернувшись наизнанку и вывалившись в свое сознание, смотрим сами на себя вовнутрь, представляя, что смотрим наружу. Скорее всего, это изысканны способ (доступный широкому кругу людей) «обмануть» себя в наличии или отсутствии чувств, которые настолько пугают и поглощают в себя, что от них срочно нужно укрыться.
Подобно сове в дупле выгоревшего дерева смотрящей неутомимыми глазами в ночь, мы смотрим внутрь себя представляя что смотрим наружу в окружающий нас мир, и убедившись, что в мире все тих и спокойно принимаем эту иллюзию за нашу внутреннюю реальность. Но ведь сова смотрит в дупло, а не в лес! Смотря внутрь дупла ночью сова, никогда не обращая внимания на звуки потрескивания веток под тяжелыми шагами сапог охотника, будет убеждать себя в том, что вокруг кромешная тьма и значит все хорошо.
Время собирать камни и время разбрасывать камни, так и с чувствами, они то фокусируются в узкую область, наполняются энергией и прорывают, то, растекаются по всему фону окружающему нас. Эти два разных мира живут в одной реальности, два идола на которые молятся, два символа жизни – концентрирование и рассеивание. В месте концентрации чувств, всегда жарко, там вечно пылает огонь наших несбывшихся желаний, этот факел неудовлетворенности освещает нам путь в непроглядную ночь великих свершений, когда мы так и не найдем в ней прообраз себя. Мы подбрасываем в этот огонь свои ожидания и надежды на других людей и мир, и он горит все ярче и ярче, а мы становимся все меньше и меньше, тлея рядом с ним. Пепел от костра, в котором мы полностью сгораем, развеется ветром безнадежности по всей округе и укроет тонким слоем все вокруг, напоминая миру о нашем былом несбывшемся желании и о том гневе, который мы размазали тонким слоем по нашей жизни.
Рассеяв чувства в фоне, мы вновь пытаемся выделить из фона свою фигуру, но ядовитый пепел злости попал нам в глаза и мы никак не можем протереть их. Слезы катятся внутрь нас, обедняя фон вокруг, не давая взращиваться новой фигуре. Подобно пыли в квартире, наши чувства лежат на поверхности всего, куда мы только не посмотрим, и так сложно будет собрать всю пыль вместе и вылепить из нее сгоревший тотем нашей нереализованной власти над собой. Когда мы рассеялись, у нас как бы нет чувств, есть только ощущение пустоты, как выгоревшее дерево с огромным черным дуплом внутри. Покой и умиротворение приходят к нам в этот миг, и мы понимаем, что вовсе не так мы хотели успокоить свою душу, не такой деструктивной ценой мы хотели заплатить за чувство спокойствия. Процесс замирания и умирания мы ошибочно приняли за спокойствие, которого в принципе достичь невозможно.
Эти циклы концентрирования-рассеивания, какими бы вечными и долгими они не казались, все равно протекают, меняя друг друга быстро и циклично. И когда нам кажется, что мы рассеялись или сконцентрированны, мы точно так же можем быть сознанием в фигуре, а бессознательным в фоне и наоборот. Получается, что если нам кажется, что внутри нас чувств нет и они рассеяны в фоне, возможно, мы (наше сознание) это и есть фон, возможно, мы, вывернувшись наизнанку и вывалившись в свое сознание, смотрим сами на себя вовнутрь, представляя, что смотрим наружу. Скорее всего, это изысканны способ (доступный широкому кругу людей) «обмануть» себя в наличии или отсутствии чувств, которые настолько пугают и поглощают в себя, что от них срочно нужно укрыться.
Подобно сове в дупле выгоревшего дерева смотрящей неутомимыми глазами в ночь, мы смотрим внутрь себя представляя что смотрим наружу в окружающий нас мир, и убедившись, что в мире все тих и спокойно принимаем эту иллюзию за нашу внутреннюю реальность. Но ведь сова смотрит в дупло, а не в лес! Смотря внутрь дупла ночью сова, никогда не обращая внимания на звуки потрескивания веток под тяжелыми шагами сапог охотника, будет убеждать себя в том, что вокруг кромешная тьма и значит все хорошо.
2
