Структура, обставленная эшелонированной обороной в конечном итоге неизбежно теряет мобильность и связь с реальностью, с живой действительностью.

Настоящее положение дел таково, что у любой Структуры есть только один путь, один вектор развития – УКРУПНЕНИЕ.

Укрупнение обусловлено соображениями эффективности. Эффективности выживания в борьбе с внешними воздействиями. Действительно, с окружающей действительностью гораздо удобнее бороться с помощью мобилизации как можно большей массы ресурсов.

Для примера, один рубль вложений приносит рубль с куцым хвостиком отдачи, а вот миллион рублей вложений при правильной постановке вопроса приносит два-три миллиона рублей экономического эффекта спустя определенный промежуток времени. Капитализация миллиона много эффективней капитализации единицы.

Таким образом укрупнение видится некой панацеей. Экономической, культурной, военной и какой угодно другой.

Но фокус в том, что в природе вещей не бывает абсолюта. Абсолютной панацеи в природе быть не может. Это фундаментальное свойство природы – мироздание не бывает односторонним и плоским. То есть, в том, что видится панацеей и абсолютом вшита другая, обратная сторона. Сторона, до поры скрытая от глаз наблюдателя складками человеческой близорукости и недалекости.

Рассмотреть оборотную сторону выбранного варианта действий/бездействий – долг мыслящего человека и в итоге вопрос его совокупного выживания.

Часто люди корректируют окружающий мир посредством своего внимания. Как в детстве – достаточно закрыть глаза или уткнуться в подушку и явления перестают существовать перед глазами, а значит, перестают существовать вообще. Именно так ведут себя взрослые дядьки, которых люди выбрали себе в вожди и проводники.

Итак, дядьки выбрали укрупнение, вдохновленные мотивом эффективности. Укрупнение владеет умами хорошо сложенных и дорого одетых взрослых подростков. Все препятствия убираются с пути как снижающие эффективность приложения усилий.

К примеру, торговец бакалеей укрупняет торговую деятельность и ставит одну большую торговую точку вместо дюжины мелких. Он искренне считает что поступает разумно и эффективно. Поскольку рынок бакалеи сформирован, то ему теоретически ничего не грозит со стороны конкурентов. Он сносит дюжину избушек и устанавливает дворец; разгоняет три дюжины наемных продавцов и нанимает девять человек; устраняет потери в электрических и инженерных сетях; сводит к минимуму расходы на доставку, обслуживание, охрану, погрузку и множество других мелких затрат. Все как-бы достаточно однозначно и достаточно бесспорно. Но…

Но с другой стороны логики он наступает на грабли, лежащие в стороне от направления взгляда. А именно;

 – торговец уносит свой товар на некоторое расстояние от потребителя, перекладывая проблемы с доставкой на покупателя;

- лишается двух десятков подданных, которые ежедневно тянули на себе телегу с бакалеей и для которых он был «кормилец, отец родной», сокращает количество рабочих мест короче;

- увеличивает «обезличенность» процесса, формализуя его до минимально необходимого уровня. Другими словами, торговый «конвейер» сводит к минимуму обратную связь покупателя и продавца.

- увеличивает риски, которые в случае какой-либо пиковой или патовой ситуации «множат на ноль» не только торговую точку, но и весь бизнес.

- вносит элемент навязчивости и искусствености деятельности, при котором бизнес нужно вести не только и не столько торговыми методами, сколько методами, непосредственно к торговле относящимися довольно отдаленно. Как то: лоббирование, рекламирование, торговый диктат, недобросовестная конкуренция и другие прелести околоторговой деятельности.

- нюансы и мелкие проблемы, не вписывающиеся в общую концепцию укрупнения выносятся за скобки и из поля зрения, образуя пустоты и лакуны, которые предположительно заполнят нарождающиеся конкуренты.

- менеджмент и администрирование будут неизбежно осуществлять претензии на гегемонию и увеличивать свой удельный вес в бизнесе.

- возникнет иерархия и внесет свои поправки в методы ведения дел. Внешний субъективизм, бывший до недавних пор двигателем торговли уступит место внутреннему, разрушительному субъективизму иерархического толка, где усилия людей будут вливаться в процессы, не связанные напрямую с бакалеей, торговлей и сервисом.

Итак, сделан первый, пока еще робкий шажок в сторону от людей, потребности которых образовали возникновение и наличие торговца бакалеей. Ведь он, торговец, возник как ответ на то, что люди, населяющие данную конкретную территорию нуждались в нем, ждали его прихода и чаяли его деятельности именно в таком виде, в каком торговец образовался и вел свое предпринимательство.

После резкого разворота в сторону укрупнения произошли очень важные вещи:

- органичное течение событий, в которое был вписан торговец бакалеей образовало некое завихрение, в результате которого была произведена подмена понятий – торговец вместо части картинки присвоил себе часть полномочий художника, демиурга. Создателя, по воле которого происходят окружающие и внутренние события картины.

- причина – потребность людей в товарах поменялась местами со следствием. В результате такой ротации на первый план вышло предложение, а не спрос. Возникла гегемония предложения, с которой нужно что-то делать.

- в помощь слегка искривленной системе отношений продавца и покупателей была призвана технология, неизбежно увеличивающая искривление до пределов допустимости. Эффективность усиливает давление на гармоничность и логичность явлений.

- по принципу сообщающихся сосудов органичность уступает первенство стремительности и мощи обратного движения, технологичности. Личная и корпоративная алчность пьет соки справедливости и целесообразности, наращивая массу.

- процесс захватывает своих участников и акционеров целиком, принуждая все дальше отодвигаться от всего, что угрожает или может угрожать прогрессу движения. Процесс вырастает из простого приложения в самоцель и чуть ли не предмет культа.

- при сохранении динамики и вектора процедура требует все больших вложений и прорастает в моно-идею, фокусирующуюся в точку, в «мертвую точку», лишенную способности и возможности к гибкости и реакции.

- «тело» движения, поначалу обретающее мышечную массу в процессе борьбы с внешними воздействиями, по инерции набирает другую массу – жировую, что принуждает «тело» бороться уже с внутренними разрушительными воздействиями. Причем, теми же инструментами и орудиями, которые заряжены и заточены на внешнюю борьбу, что является нонсенсом. Присущая массивному явлению инертность по сути своей антагонистична гибкости, лежащей в основе смысла деятельности.

Любой человек, дочитавший до этого места и с молоком матери впитавший современную экономическую модель с ее постулатами, константами и догмами, тут же воскликнет: «Платон, ты не прав!» и приведет следующие доводы:

1. Для любого торговца бакалеей, достаточно оторвавшегося от мелких потребителей и нарастившего массу товаров и капитала, автоматически открывается волшебный ларчик – внешняя торговля.
2. Все известные крупные торговцы бакалеей не бедствуют и чувствуют себя достаточно хорошо в этой системе координат.

Логика приемлемая и достаточно железная. На сегодня, подчеркну, на сегодня, в логике есть сталь, хоть и чаще похожая на жесть.

Короткий, пристрастный и мимолетный взгляд на проблему фиксирует именно эту картинку – безусловное преимущество укрупнения над дроблением и диверсификацией. Спорить, пикироваться и плодить новые аргументы и догмы вместо поверженных не буду – не для этого писано. Смысл, как обычно, сводится совсем не к тому, чтобы произвести движение в экономических доктринах. Доктрины достаточно хорошо подтверждены и достаточно надежно подперты логическими рогатинами и железобетонными концепциями. Единственное, чего мне хотелось бы – разбудить способность людей мыслить. Мыслить широко, последовательно, логично и непредвзято. Просто потому, что торговцы бакалеей слегка распоясались и включили вторую скорость диктата и лукавства. Она способна зашвырнуть зазевавшегося пешехода за орбиту цивилизации, лишив его воздуха мысли и притяжения здравого смысла; превратив человеческое существо в барахтающийся кусочек плоти, в дорогой пиджак, беспомощно болтающийся в пустоте.

Часть раз

Истоки полигамии находятся прямо в основании человека, там где находится его суть, где гнездится индивидуальность. Многогранность, разновекторность и полифония – вот причина того, что человека тянет на все новые и новые контакты, связи и взаимодействия.

Возьмем к примеру среднего мальчукового манекена, скажем, брюнеточного окраса, кривоногого, небритого и 1974 года выпуска. Он тусил себе тусил – натусил подружку.

Какая бы она ни была замечательная, какими бы добродетелями не была оснащена «борщи-пирожки-ни килограмма пыли-и пр.-пр.-пр…»™, кое-чего она будет недодавать, кое в чем она будет некомплектной:

- если она блондинка – будет недодавать шатенистости, с ее игривостью, взбалмошностью и загадочностью;

- если она покладистая и добродетельная – будет недоставать огня, драйва и нерва;

- если она хозяйка и подруга – будет недоставать светскости, эклектичности и ломкости;

- если она стройная – будет недоставать мягкости, округлости и сдобы…

Короче, сколько бы и чего не содержалось в подружке, в ней будет не хватать по меньшей мере противоположных качеств и свойств.

Но поскольку, как мы помним, кривоногий мужчинка от 1974 года сильно многогранный и тяготеющий к разнообразию, то как раз разнообразия ему будет критически недоставать. День за днем, год за годом лысый брюнет будет терзаться смутным ощущением того, что его жестоко обманули, что ему подсунули совсем не то, чего он достоин, чего он ждал и что ему обещали в далеком 1974-м.

Где огонь/покой? Где вычурность/простота? Где родное/чужое? Где белое/черное? Где все это вместе и по отдельности? Почему нету?!

Замуровали, демоны!!!

Чем старше становится небритый брюнет в хлопчатобумажных семейных трусах, чем глубже погружается в обкатанный и притёртый механизм быта, тем чётче и острее перед ним встаёт и бродит, поднимается и воспаляется ощущение того, что его надежды и притязания тщетны; что жизнь проходит и проходит почти впустую; что он не успеет испить того, что смог бы испить, не свяжи он свою жизнь с одной-единственной, с ««борщами-пирожками-пылью-и пр.-пр.-пр…»™, если бы он не сделал однажды выбор, если бы его выбор был другим!..

Ах, это крушение надежд, эти разбитые и полузатопленные мечты, смятые в гармошку ожидания и бледные полинявшие чаяния! Ах, Эта неудовлетворенная многогранность, ненапоённая и неупокоённая жажда, свистящая и бурлящая тяга, острый и жестокий дефицит, тупая и тягучая пустота! Ах, этот когнитивный диссонанс!..

Упс!.. Так вот же она!

В громкой уверенной чечетке кованых каблуков по набережной, в облаке перегара духов и лосьонов вырисовывается силуэт… Нет никаких сомнений – это Она!..

С первого взгляда видно, что Она никогда не готовила даже яичницы, Она не носила халата и домашних тапок, Она не касалась стирки и жила исключительно в лепестках ромашек и роз.

- Здрасьте.

- ?..

- Меня зовут Василий Илларионович.

- Хм...

- Для Вас – просто Вася.

- М-да?..

- Можно – Василёк…

ЗЫ

И нет ничьей вины, нет ни преступлений ни жертв – так устроено мироздание и Василий Илларионович-Вася-Василёк…хрен там чего поправишь, настроишь и подвинтишь…

Тут в самом центре приютилась кагбэ картинка «водопад-цветочки-кошечки-сердечки и по всему полю много блестяшек всяких, звёзд-кристаллов-соплей…»

 Тэги: политика, отношения, настройка, равновесие, внимание, парадокс

авд мягкий знак тсаЧ

- Слушай сюда, Вася-Василёк!

-?..

- Я давно тебя заприметила, мне нравится твоя попка, я бы вдула. Давай я тебя угощу чем-нибудь.

-Хм..

- Да ладно ломаться! Могу я угостить в конце концов понравившегося мне молодого человека? При моей крутизне и влиятельности мне это ничего не стоит.

- М-да?..

- Официант! Мороженого и мартини парню. И букет цветов.

Где лабухи?! Значит так, самому эффектному парню в кабаке исполните «Владимирский централ» Газманова! Как не поет? А надо чтобы спел! Я плачу! Эх, Вася-Василёк! Жизнь – она такая сука! Живешь-живешь, а теплоты душевной нету. Настоящей любви нету, одно тупое порево…а они все такие козлы…хнык-хнык…пойдем ко мне, Вася-Василёк. Пойдем, я покажу тебе свои марки, вышивку, скальпы и небо в алмазах…