
— Олесь, что ты делаешь, когда встречаешь потенциальных коллаборационистов здесь, в
Киеве?
— Мне как-то не приходилось, и пусть меня Бог защищает от
этого. Потому что в такие моменты я не буду сдерживаться. Российские
спецслужбы, их информационная политика пытаются в нас задавить воинственность,
способность к конфликту в целях самозащиты — у
нас ее подавляют на подсознательном уровне.
— Есть агрессия экспансивная,
а есть агрессия как инструмент самозащиты и самосохранения. На твой взгляд, она
сейчас подавлена в Украине?
— В украинской литературе есть такой сюжет: на барщине крестьянин
не выдержал надругательств и убил господина, а потом сел на камень и плакал,
пока не пришли жандармы. Это как вол, который всю жизнь тянет, а потом может
взбрыкнуть и рогами все разнести, но потом снова пойдет в ярмо. У нас,
украинцев, могут так сделать.
— А
с другой стороны, есть культ казака, много говорим об УПА в последнее время, о
сечевых стрельцах... Все же украинец больше похож на этого крестьянина или на
свободомыслящего человека?
— Конечно, мы не такие волы, какими нас делали с 20 годов
прошлого века. Но давайте говорить прямо - за последние 100 лет сильный, лучший
генофонд нации был уничтожен двумя войнами, репрессиями и просто ассимиляцией
по Союзу, поэтому в вопросе генетической воинственности нам еще до
скандинавских народов далеко.
— Сейчас уже выборы не за горами, и
тема войны все равно будет подниматься, это болезненный раздражитель, самая
больная тема. Многие будут спекулировать. Мы уже слышим как
очевидно пророссийские политики говорят: "Мы принесем мир, договорившись с
РФ". Как маркировать таких людей, как делать выбор?
- Давно хотел сказать
публично, знаю, что ребята на фронте поддержат — в наших нынешних условиях мир — это просто красивое
прикрытие позорного поражения. Ты можешь пожалеть врага только тогда, когда твоя нога
находится у него на горле. Все, кто сейчас говорят о мире, — говорят о поражении.
— Есть люди, которые верят в
компромиссы.
— Нам нужен не просто мир, нам нужна победа. И не важно, каким
образом мы ее получим. Можно говорить только о методах: делать это вооруженным
путем, или путем выжидания, или путем дипломатических переговоров в Европе, или
путем военной иностранной поддержки. Это лишь пути. Суть в том, что нам нужна
только победа.
— Что для тебя победа?
— Когда мы восстановим границу.
— Популярный вопрос, который звучит
от людей преимущественно недалеких: когда это закончится? Что ты обычно
отвечаешь?
- Когда мы
победим.
- И как ты
представляешь себе, когда это реально?
— Во-первых,
я предполагаю жесткие политические решения — запретить
любые контакты с противником. Во-вторых, это дипломатические гарантии, что в
случае наступления нас прикроют. В-третьих, возможна совместная операция, как
это было в Хорватии.
— То есть всё таки это военное решение
проблемы?
— Ну
а как иначе? Дипломатично ее не решить. Они просто так не вернут нашу землю.
— Только силой, так чтобы у них больше не
возникло в будущем желания возвращаться на нашу землю?
— Именно
так, чтобы пальцы поотбивать.
(Олесь Кромпляс, военный
фотограф, ветеран, в марта 2014 года попал в плен в Крыму. После него, ушел
добровольцем в "Азов". Участвовал в боях за Иловайск и освобождение
Мариуполя. Из интервью А. Глухенькому в программе "Грани войны"
на OBOZTV).