Игра с тенью....
- 25.02.12, 19:56
Киоск был совсем неприметным. Обычным городским киоском. Тем не менее он меня насторожил. Почему? Я и сам не знаю. Насторожил и все тут.
Передо мной толклась баулами серая деревенская тетка. Долго выбирала какую-то открытку к рождеству. Я нервничал. Вот-вот должен был придти троллейбус. Я спешил на работу. Наконец, она, собрав свои манатки, ушла. После нее еще долго стоял крепкий дух чего-то родного, давно забытого. Простого и убедительного.
Я попросил газету. Вот уже десять лет день день в день я покупаю одну и ту же газету. Зачем? Хрен его знает. Привычка. Заплатил гривню пятьдесят. Продавщица долго выискивала сдачу. Потом глянула на меня. Я еще больше занервничал. В ее глазах увидел смесь удивления с восхищением. Но стерпел. Не высказал ничего. Отошел. Раскрыл первую страницу... и остолбенел. С газетного листа на меня смотрела собственная физиономия. Да-да. Мой красивый портрет сообщал людям из газеты о новых умопомрачительных успехах и некоторых, совсем незначительных, недостатках в управлении. Мне пришлось присесть. Благо, рядом была скамейка, хоть и несколько оплеванная.
Из газеты я в конце концов понял следующее. А именно: я являюсь бургомистром этого благословенного города. Я... простой госслужащий никому не нужной конторы... Но газета явно гласила, что я не обычный гражданин, а именно тот, кто сейчас отвоевывает у города автомобиль за шестьсот тысяч. И притом в не отечественной валюте.
Я стал лихорадочно рыться в сумке. Нашел зеркальце. Посмотрел. Успокоился. Я это... я. Но как же газета? Это немного напрягало. И тогда я подошел к киоску и купил еще газету. Но другую. От партии, которую не любил.
С первого же листа на меня смотрел гражданин до боли мне знакомый. Это был все-тот же мэр моего благословенного города. И тогда я все понял. Да... наш мир не единственный. Во вселенной есть справедливость. И каждый может стать принцем. Я бросил газету и пошел к исполкому. Мне предстояло напиться новыми возможностями. Недаром я целый месяц читал Кастанеду... это была моя новая реальность.
Уже рассказывал не раз, что больше всего на свете люблю спать. Особенно, когда это удается полноценно. Но даже если и не очень, то все равно кайф. Впечатления, сцены, ситуации и ощущения в царстве Морфея завораживают. Это сложно с чем-то сравнить. Может быть с наркотиком? Увы, никогда не пробовал галлюциногенов, не с чем сравнить. Но то, что это ярче и острее чем жизнь по эту сторону одеяла, - точно.
Может быть у меня какая-то неправильная борозда в области гипоталамуса или еще какая психическая болезнь. Мне очень нравится спать и смотреть сны. Нет такого фильма ни в 3D, ни с долби сурраунд, чтобы по эффекту присутствия сравнить. Ведь можно летать, быть супергероем, проживать тысячи разных жизней. Причем - наяву, а не как большинство дебилов в ролевых играх. И даже не факт, что это сон, а не реальность. Там реально намного интереснее.
Сегодня, например, кроме всяких обыденных вещих снов, к которым я давно привык, под утро приключилась гениальная и достойная Станиславского концовка.
На приеме еврейская пара назойливо пыталась дать мне деньги мимо кассы. Чуть не до драки дошло. Выгоняя их из кабинета и отпихиваясь от двух смятых соток я орал аж до хрипоты. Даже пригрозил тем, что заберу назад свое заключение. Тоже не помогло. Встал этот полухасид поперек двери враскоряку и говорит,-- Если за спасение сына не возьмешь от чистого сердца, прокляну. Тут и умру и из кабинета не выйду.
Я ему в ответ хриплю, чуть не рыдая, --Ну не могу я, пойми. Это вопрос чести. Как харакири, для самуря. Понимаешь? Не возьму и все. Проклинай, если хочешь!
Во сне это было настолько принципиально, что от неразрешимой дилеммы пришлось даже проснуться в ужасе. Такое у меня в автомобильных снах бывет, чтобы аварии избежать и никого не задавить. Никогда не угадаешь, что за блокбастер мозг ночью будет показывать.
"Снимите наручники, уберите лапы!
Он добрый разбойник, а вы- сатрапы"
(Sancta simplicitas)
1.
В высоком замке на самом шпиле
На цепь, под замок, на голодный паек
Посажена Чувственность грубо, насильно.
Томится и тает и сохнет цветок.
Она живая и подвижная как ртуть,
По нервам гонит огненные вспышки,
Собой как пухом выстилает путь.
В ней путник вязнет – ни идет, ни дышит.
Внесет смятенье в самый крепкий дух,
В жилы – бурление, как у ребенка;
Она обманет зрение и слух,
И кожа станет очень-очень тонкой.
Ей страшно, ей душно и томно,
Ей хочется к маме, цепь кости натерла,
И мухи, и жарко, и молнии с громом,
Охранник в глазке и стен монолит.
Не хочет, не может, а все же сидит.
Такой сюжетный лейтмотив у нашей сказки,
От целесообразности, из сумерек - во тьму.
Ведь был же человек в железной маске
Там не «за что?» вопрос, а «почему?».
Вторая, лишняя наследница престола
Не за проделки не за что-то, а в залог
Несет свой жребий грустный и тяжелый
Навечно, насовсем, а не на срок.
2.
В глухих и мрачных подземельях
Того же замка сыро, тесно, плохо.
Не то в темнице, не то в келье
На хлебе и воде томится Похоть.
О! Сколько можно человека мучить?
Вонючий и темный зиндан, смрад и крысы.
Хоть каплю света, хоть солнца лучик!..
Переживания об Этом, мысли…
Не для страданий создана,
Права блаженствовать имела.
Розово-серые тона –
Храм Эроса и символ Тела.
Туман, желание и страх,
Глаза в слезах и с поволокой,
Томленье, зуд и хруст в хрящах.
Несчастная, бедняжка Похоть.
Законная принцесса, с бесом
Ветшает и исходит криком:
Тушь, лак, знакомства, интересы,
Наследство отобрала Клика!
3.
А в середине замка – залы и палаты:
Дизайн и креатив, барокко и ампир.
Здесь Либидо собрало ренегатов
У них концерт, тусовка, раут, шабаш, пир.
Сухие дамы в платьях бальных,
Как клерки или геи, кавалеры
Манерно, скучно, ритуально
Веселья тужатся сыграть мистерию.
Приглашены Регина, Женя, Лена*,
На стульях бархат и огни на сцене,
Но зрителям неловко, стыдно стенам –
Фальшивый смех, эрзац веселья, вежливая пена.
4.
Не все так пресно, были эпизоды,
И добры молодцы удачно проникали
И на чердак и в мрачные подвалы.
Со стражей неотесанной сердито в бой вступали,
И были биты, били, даже двери открывали,
Но этим, к сожалению, не делали погоды.
Давно на цепь посаженные крали
Спасаемыми быть не пожелали.
Доброму молодцу не оставляя шансов,
Спасителя площадной бранью покрывали
…И из героя делали засранца.
И бывшие герои исчезали
На плахе, в катакомбах; выжившие – в зале.
Как будто пир горой, как будто руки в сале,
Как будто веселясь, по сути, гнили, сохли. Спали!
Тягучий менуэт, мотив романса
Навязчиво мятежника манит.
Мне за гиперболы не стоит извиняться,
Играя с Либидо, я проиграл «на квит».
*Аншлаг