Небольшой посёлок Мадрид нежился в жарких объятиях августа. Раньше это
было тихое село ХренОво о 15 дворах с общей банькой, раскинувшееся на берегу
безымянной, но на удивление чистой речки. Село окружали старые леса и болота,
так что путь к нему был доступен только на авто и только в сухую погоду.
Название же свое оно получило от странной природной аномалии - на всех
подворьях бурно рос хрен, вне зависимости от того сажали его или нет.
Не все правильно понимали его название, ох не все. И вот его обитатели
путем долгих, наполненных не трезвой страстью дебатов, выбирали новое. Вдохновителем переименования был Лавр Моисеевич Нургайып, известный
как бывший журналист, зачинщик попоек и беспорядков.
На общей сходке он убеждал сограждан - пора нам привлечь туристов, Василиса
будет водить их на болота по клюкву, где они непременно перемажутся. А тариф
на помывку в баньке мы установим круче чем в городских ЖЕКах.
И начнем быстро богатеть, построим свой пиво-водочный завод. И поскольку
в стране уже вроде есть Париж, Нью Йорк, Копенгаген и Сорренто, надо нам стать Мадридом, обижать невниманием солнечную Испанию, сами понимаете, не резон.
Может она, узнав о том, поможет нам с своими прекрасными винами.
На безвозмездной основе само собой.
Ныне Лавр пребывал на дачной веранде в глубоком, мягко говоря, миноре.
Его мучила жажда, тело, нагретое зноем, безумно хотело пива. Но достать оное
не было никакой возможности. Денег не было и в обозримом будущем не предвиделось.
Все работодатели давно отказались от его услуг, не желая терпеть пьяные
загулы и хулиганские писания Моисеева сына. Квартиру он пропил и ныне был
пригрет сестрой Аделью, на чьем подворье ныне и жил. И жизнь та была
безрадостна,ибо Адель, будучи дамой с железным норовом, только кормила братца.
Денег не давала, на слезные вопли о братской любви и жалобные просьбы
о материальной помощи ответ был один - иди работать.
И возроптал Лавр сын Моисея на такую жизнь и начал поносить ее черными словами.
- Будь проклят этот поганый мир, захваченный олигархами, швондерами, трампами,
владельцами баров и прочей жадной сволочью! Все их состояния нажиты кражами
и грабежами, как писал о том великий мыслитель Карл Бендер! А еще эти гады,
явно жулики в пятом колене, повышают тарифы, развязывают войны, вздрючивают
цены и акцизы на спиртное, лишая бедных рыцарей пера вдохновения и заработка.
И сваливают всё, эти дети гиен и крокодилов, на волю Господа и происки сатаны.
Вот хотел бы я задать ему пару вопросов...
И тут вдруг покачнулся громадный старый тополь, залаяли, с ноткой безнадеги,
все псы поселка, хором закаркали вороны и на веранде перед Лавром оказался субъект
весь в черном и с красным шейным платком. И был он поразительно похож на
Арамиса в фильме о трех мушкетерах.
- Задавайте!
- Но позвольте... а где же рога, хвост, копыта наконец?
- Оклеветали конкуренты и завистники. Тебе ли не знать...
- Но как же это возможно?
- Ты немного не в себе... вот подлечись...
И на столе появились три запотевших бокала пива.
- О! Спасибо большое! Как божественно! Но это верно плата за мою душу?
- Фирма угощает, не переживай... а есть желание продать?
- Нет, нет, пока нет... и вспомнив свои страдания, шепнул - разве что потом...
Прикончив два бокала Лавр, придя в себя, спросил о главном.
- Как же Господь терпит все те мерзости, что творятся у нас на земле?
- Он давно уж на вас обижен. Его дитя, такую прекрасную планету, вы
изгадили и по всякому разрушаете. Покинул Он вас.
- Куда же он делся и как же нам теперь?
- Неизвестно то. С собой взял только старые детские сказки.
Сказал, что они лучшее, что создано вами со времен Адама и Евы.
И получается, что ныне я за него.
Ужаснувшись, Лавр споро вылакал третий бокал пива и спросил
- А как же все эти войны? Они возникают по вашей воле?
- Чушь! Они плод вашего безумия,алчности и глупости.
Мы же заняты только шоу бизнесом, ТВ, прессой, соц сетями.
Особо удачно получилось с FB и YouTube, можешь поверить...
- В чем же мы так обгадились?
- Ваши правители лишены ответственности. Могут начать бойню,
могут убить массы подданных. Безнаказанно! А следовало бы за то
не медля лишать их свободы , а еще лучше жизни. Ибо неизлечимы.
Только что выпитый бокал вдруг сам собой наполнился.
Довольно облизнувшись, Лавр отважился на личный вопрос.
- А можно узнать, почему именно меня Вы удостоили беседы?
- Понравился ход твоих мыслей...
Опять колыхнулся старый тополь, опять, но уже как то радостно,
взлаяли псы и гость исчез. Остался только одинокий бокал пива.
Правда высочайшего качества...
