Очень острый текст. После прочтения заметки может сложиться превратное впечатление.
Предупреждаю сразу -
Не будет грязи!
Импульсивным, экзальтированным и впечатлительным: попробуйте преодолеть любопытство и выйти из заметки!
Я вторично снимаю с себя ответственность за то, что может случиться с Вами под воздействием прочитанного.
Еще не поздно закрыть окно!
Его нашли когда сошел снег.
На нем была грязная
темно-зеленая футболка
и спортивные штаны темно-синего цвета.
Обуви не было. Документов конечно – тоже.
Во рту у него не хватало нескольких зубов
и что-то
белело. Потом выяснилось,
что это были несколько смятых листков
рукописного
текста, вырванных из блокнота.
После того как листки расправили
и смогли
прочесть текст,
узнали леденящую кровь историю.
Вот эта запись, в том виде, в каком она дошла до нас:
«Сколько людей вы замучили?
Специального подсчета я не вёл. Этим занимается управляющий.
Но я сдавал ему зубы и ногти. Для этих целей использовались верхние клыки и
ногти больших пальцев. Один ноготь я сдавал управляющему, а другой оставлял
себе. Для удобства я нанизывал зубы и ногти на веревочку и такими связками шла
отчетность. Чтобы нанизать зуб или ноготь, нужно было его предварительно
просверлить. Я делал отверстие в ногтях и зубах на чучеле, пока оно было еще
живое. Так было удобнее. А только потом отрывал ногти и вырывал зубы, уже
просверленные.
Боже, но это же очень больно и люди наверняка кричат!
Меня это не беспокоит. Чучела часто кричат. Я привык.
Вам никогда не бывает жалко людей?
Никогда. Ведь чучела специально пригоняют мне не для того
чтобы им было хорошо у меня, совсем нет. Они должны пройти обработку и доведение
до кондиции – это часть моей работы. Я старательно выполняю свою работу, только
и всего.
Убитые не являются к вам по ночам?
Нет конечно же. Все это досужие вымыслы. К тому же я никого
специально не убиваю. Если чучело пошабашило при обработке, тогда да, я
нанизываю зуб. Но это бывает не так часто. Примерно процентов 30, а может даже
меньше. Мне нет интереса морить чучела, ведь тогда чучело больше никуда не
годится.
А разве человек может для чего-то сгодиться после вашей
обработки?
Конечно. Именно в этом весь смысл моей работы. Чучело должно
окончательно стать чучелом. Оно должно безвозвратно потерять облик и способность
к соображению. Чучело у меня прекращает сопротивляться раз и навсегда. Тогда я
сдаю управляющему готовые чучела и ногти.
Были люди, которых вам не удавалось превратить в чучело?
Нет, таких чучел не было. Конечно, поначалу некоторые ерепенятся
и упрямятся, но я очень быстро справляюсь с такими. У меня в арсенале много
приемов для этих случаев. Хотя вначале мне было тяжело и приходилось буквально
кромсать чучело для приведения в кондицию. Тогда случалось много сбоев и чучела
часто шабашили на обработке. Потом я набил руку и дело пошло веселее. Хотя даже
при таком опыте иногда приходится просто «делать свинью» из чучела.
Как это «делать свинью»?
Ну, чучелу я сначала выкалываю глаза и отрезаю язык. Потом
очень аккуратно прокалываю барабанные перепонки, так, чтобы не повредить мозг и
чучело не пошабашило зазря. После отрезаю ноги по колено и руки по локоть. Это
называется «сделать свинью», потому что после обработки чучело очень напоминает
свинью.
Вы так спокойно рассказываете о настоящих зверствах?
Никакого зверства нет. Это просто работа. Я старательно ее
выполняю – только и всего.
Вам платят деньги за вашу деятельность?
Нет конечно же. Мне дают еду и одежду, мне разрешают
свободно гулять по всей территории, а это уже немало. Зачем мне деньги?
Разве не было среди ваших ... подопечных, людей? Обычных
людей, таких же как и вы.
Нет, нет и еще раз нет. Люди ко мне попасть не могут. За
людей дают выкуп и они возвращаются домой, к родным и семьям. Люди могут
пригодиться чем-то другим тем, кому они принадлежат. Ко мне попадают или
строптивые чучела или ни на что не годные чучела. Но в любом случае – чучела.
Но себя-то вы считаете человеком?
Я – да, я – человек, я умею работать с чучелами,
обрабатывать их и доводить до кондиции. Вот поэтому я – человек. Ну, не то
чтобы совсем человек, который гуляет где ему вздумается, имеет семью, жену-две и
собственных чучел, нет. Но чучелом меня пока делать нельзя – я сам умею делать
чучел.
Ну ладно. Допустим вы человек, а вот я. Я сижу перед вами,
беру у вас интервью. Я человек или нет?
А сейчас мы на это посмотрим. Положите блокнот и не выключайте
камеру…»
На этом запись обрывается и мы не можем доподлинно узнать,
что случилось дальше. Но некоторые мысли на этот счет имеются...
