Аблязиз Велиев(род. в 1939)"Босагъанда гуллер корьсен..."(с)

Босагъанъда гуллер корьсенъ

биль ки, мен кельдим.

Къапы огю сылакъ олса,

меним козьяшым.

.

Юрегинъде атеш янса

биль ки, о меним.

Мени якъкъан сен озюнъсинъ,

сёндир, къардашым.

********************

Увидишь розы у ворот-

знай, я вернулся.

Взросится моросью крыльцо-

верь,я"сплакнулся.

.

В груди печаль огонь творит-

я, трут,сгораю.

Не отвернись: заговорив,

гаси, родная.

(мой перевод------Терджиман)

********************

Если розы у порога-

это я принёс,

у крыльца росинок много-

это капли слёз.

.

Если сердце запылает-

это я зажёг,

я и сам в огне сгораю-

дай любви глоток...

(перевод О.В.Голубевой(с))

...................................................................................................................., 

 

Когда умолкнет мыслей бормотанье,

я да впитаю глас благоволенья.

К тебе стремлю, да чуешь ли?моленья.

Найду ль тебя, плывущую в тумане?

.

Ночную ль мглу-броню рассеешь взглядом

очей огромных, полными покоя?

Взыди из лет, пропитанных тоскою,

увиденная мной, иди, я-рядом!

.

Спустись помалу...ближе...ещё ближе,

склонись, молю, в лицо мне улыбаясь,

любовь свою явить дабы со вздохом.

.

Коснись мне век ресницами -суть иже

цветы твои- мне в слабое объятье-

утраты они вечнаго восхода!

................................................................................................................................................

Объяты даже мысли тишиной,

но всё нежнее песнь благоговенья.

Зову тебя. Услышишь ли моленья?

Развеешь ли холодный мрак ночной?

.

Твои глаза прольют ли утешенье,

спасительно сияя надо мной?

О, посети же сон тревожный мой,-

приди, приди, желанное виденье!

.

Ты близишься...ты здесь...тебя нашло

измученное сердце. Мы, как реки,

с тобой слились, и счастье к нам пришло.

.

Твоих ресниц коснулись мои веки,

твоих объятий чувствую тепло,

ушедшая, любимая навеки!

 

(Перевод Ю.Александрова)

Прошло немало лет и много лет проминет

с поры святой, коль я играл с любимой,

чей хладен лик, чудесный, недвижимый,

чьи свЕтлы очи, о, бездонно-дивны.

.

О, возвратись! Слова наполни мvромъ,

взгляни с вершин- и упокоишь взглядом

меня, возьми лучом- я стану ладомъ,

и песни новые сорви мне с лиры.

.

Не знаешь ты, как жду, смиряя душу,

прихода твоего- зари восхода,

в молчаньи чистом нем, тебе послушен.

.

Ну вот, заря с улыбкою восходит-

и рвётся ток минут, что был так скучен.

Горит мой взор, а сердце колобродит.

.............................................................................................................................................

Проходят годы худшей из разлук;

но в памяти моей как сновиденья,

живут любви священные мгновенья,

глаза огромные, прохлада рук...

.

Приди же вновь! Даруй успокоенье!

Твой чистый взгляд спасёт меня от мук;

в его лучах ожившей лиры звук

вновь затрепещет силой вдохновенья.

.

О, ты не знаешь, как тебя я жду,-

склонившую ко мне своё сиянье,

прекрасную и тихую звезду!

.

В душе угаснет целый мир страданья,

когда к улыбке твоей возведу

горящий взор мой, полный ликованья.

 

(Перевод Ю.Александрова)

Швыряет листья где-то близко осень,

а ветер капли в стёкла мечет с треском;

достань листы из розовых конвертов-

и всё былое в миг один припомни.

.

Ты губишь время в мелочах приятных

и не желаешь дружеских визитов.

Приятно, коль снаружи буря злится,

сесть у огня у сна сомлев в обьятьях.

.

И я, ушедши с головой в мечтанья,

листаю сказ старинный о Богине

и пропадаю растворясь в тумане.

.

То- платья шорохи сквозь сон нахлынут,

шаги...иль досок лёгкое шатанье...

И ты рукой мне очи заслоняешь.

..............................................................................................................................................

Срывает осень хрупкие листы;

дожди шумят, по стёклам ударяя...

Поблёкших писем строки разбирая,

всю жизнь свою припоминаешь ты.

.

В чудесных пустяках часы теряя,

блаженствуешь, а двери заперты,

и скоро песня вьюг из темноты

тебя баюкать станет, замирая.

.

Сижу один я около огня,

о Докии мечтая, фее снежной;

ночная мгла плывёт на смену дня;

.

Твои шаги скользят во тьме мятежной,

и руки тонкие, обвив меня,

коснулись глаз моих прохладой нежной.

 

(перевод Ю.Александрова)

........................................................................,для всех, но РАди Васъ-прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

"Темница"

В нише стены статуя Скорбящей Матери, перед нею вазы для цветов

Гретхен:

.

Ах ,склони

скОрбящий лик

к мОему горю!

.

Меч во груди

боли рядит:

Сын Твой в укоре.

.

Ищешь Отца-

вздохи с лица-

нУжде покорна.

.

ЧтО ноет,

ЧтО кроет

зверца стыда?

ЧтО сердце нишкнет несчастное,

дрожью истрёпано, чАстится?-

ведаешь Ты одна.

.

Всюду мне место лобное:

больно мне, больно , о больно-

с горем позор заодно.

Стыд мой-единый палач мой:

плАчу я, плАчу, о плАчу.

Сердце навек казнено.

.

Я гальку оросила

горючими слезами,

поУтру голосила,

цветы Тебе срывала.

.

В каморке Солнце пело

прогнав остатки сна,

а я ревмя сидела

в постели у окна.

.

Спаси меня от смерти, от позора,

ах, склони

скОрбящий лик

к моему горю!

СЦЕНА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

"Ночь"

Улица перед домом Гретхен.

Валентин (солдат, брат Гретхен):

 ИндА пируешь ,веселясь:

шумит компания своя.

Всяк от себя перед гурьбой

хвалИт красавиц вперебой:

Поболе слов- бокал полней.

А я в компании локтей

сижу в укромной тишине:

Мне до бравады дела нет.

И закручу ,смеяся, ус,

и с полной чашей подымусь,

и молвлю:"Спору толку нет!

Найдите мне во всей стране

хоть одну рОвню моей Гретель?

Одни простушки на примете!"

Стук-стук, трах-бах: поёт кабак.

Один кричит:"Он прав, ведь так.

Его сестра-  бела лебёдка

средь сорных птах"

Умолкнет хвастунишка всяк,

и вот, хоть выдери бородку,

хоть скушай сапоги под водку:

язвят с улыбкой негодяи

меня по-своему склоняя!

Мне остаётся в пол глядеть,

в ответ на дерзости потеть.

Хотел бы надавать им сдачи,

а всё лгунов не поиначить.

Кто там идёт? Ползёт там что?

Сдаётся, двое чудаков!

На них, пожалуй, отыграюсь.

Я уши заживо срываю!

Фауст, Мефистофель

Фауст: Вот ,из оконца ризницы

            лампада негасимая мерцает,

            да всё помалу мраку уступает.

            В душе моей ночь зимняя.

Мефистофель: А мне, коту бесстыжему, делов

                          по фонарю забраться да- на крышу,

                          а там- на кошку или вскачь за мышью:

                          всё хорошо, и с рук тебе сойдёт.

То воровства экстаз, то перетраха.

То в членах моих загодя искрится

прелестница ВальпУргиева ночь,

что послезавтра в год раз повторится

когда сну тела, нет, не превозмочь.

Фауст: Пропавший клад, что под землёй таится,

            помалу на поверхность устремится?

Мефистофель: Ты скоро счастье испытаешь,

                          ты котелочек раскопаешь.

                          Надысь я заглянул туда:

                          там "львиных" талеров груда.

Фауст: И ни браслетов, ни кольца

            мою красотку ублажить?

Мефистофель: Кораллов нитям нет конца,

                          не то могу разворошить.

Фауст: Вот хорошо, мне больно к ней

            идти без ценных мелочей!

Мефистофель: Вам, чтоб от забот отворотиться,

                          немного стОит насладиться.

                          Под этим небом полным жарких зорь

                          угодно ль вам послушать песни штуку.

                          Спою "моральное" им во укор

                          дабы означить человечью глупость.

(поёт аккомпанируя себе на цитре)

Не жди зари

да у двери,

да не замри

до утреца, Катриша.

Затвор дверной,

ох не смазной:

войдёшь девОй-

девицею не выйдешь.

Свечу задув,

взяв красоту,

он втемноту

уходит зацелован.

Любя, целуй

да не воруй,

руки не суй

пока не закольцован.

Валентин: Что шляешься? Поди на свет!

                  Пошёл, проклятый крысолов!

                  Сначала к чорту инструмент,

                  затем - и лабуху облом!

скоро добью, читайте пока----------------------прим.перев.)

.......................................................................,для всех, но РАди Васъ-прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА СЕМНАДЦАТАЯ

"У колодца"

(Гретхен и Лизхен с кувшинами)

Лизхен: Ты о Варваре не слыхала?

Гретхен: Ни слова. Редко выхожу.

Лизхен: Ага, сорока натрещала:

              пошилась в дуры, доложу,

              сошлась!

Гретхен: Как?

Лизхен:         Господи, прости:

              одна жуёт, а пища -на двоих.

Гретхен: Ах!

Лизхен: Ей приключенья вышли боком:

              на парня вешалася скоком.

              Она была Гулялкой,

              и Сельской танцевалкой,

              везде казалась Первой,

              вином с пирожным грелась,

              красотку строила изсобственной особы,

              утратив честь- и стыд совсем забыла.

              Подарки тот ей надарил любые.

              Попробовала сдобы-

              осталась без бутона.

Гретхен: Бедняжка!

Лизхен: Что её жалеешь?

              Ты ночью с прялкою упреешь:

              спускаться вниз мать не велит.

              Варвара с миленьким своим-

              то на скамье, то в переулке

              вдвоём до утренней разлуки.

              Ползя в рубашке покаянной,

              пусть грех нам свой словами явит!

Гретхен:  Возьмёт её, конечно, в жёны.

Лизхен: Коли дурак! Такой сойдётся!

              Летун в неволе задохнётся.

              Уже удрал.

Гретхен:               Нехорошо.

Лизхен: Да хоть бы взял- от нас ей будет тошно:

              пацан венок ей разорвёт,

              насыплем сечки у ворот.(уходит)

Гретхен(возвращаясь домой): И я, бывало, осуждала,

                                                   коль девка бедная гуляла,

                                                   чужие срамные грехи 

                                                   последними клеймя словами

                                                   чернила, сыпала трухи,

                                                    за очи грязью поливала!

                                                    Да кичилась собою важно,

                                                    да ныне грех на сердце кряжем.

                                                    Но всё, на что меня хватило,

                                                    о, Боже! было любо! мило!

 

.................................................................... для всех ,но РАди Васъ-прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА ШЕСТНАДЦАТАЯ

"Сад Марты"

(Маргарета и Фауст)

Маргатера: Откройся, Генрих, мне!

Фауст: Угодно!

Маргарета: Во что ты веруешь, от сердца ль?

                   Мужчина славный, путеводной

                   звезде в душет твоей нашлося место?

Фауст: Малютка, брось! Я добр, ты веришь:

            я за любовь с житьём готов расстаться:

            она- мой Храм, заветная ,святая.

Маргарета: Неправильно. Во что ты веришь?

Фауст: Во что-то?...

Маргарета: Душою, не "почти"!

                   Ты и даров святых не чтишь...

Фауст:  Их чту.

Маргарета:... но неохотно. В церковь

                       на исповеди, мессы не ходил давно.

                       Ты Бога почитаешь?

Фауст:                                           Миленькая, но

                       кто смееет молвить "в Бога верую"?

                       Спроси священника распервого-

                       ответ покажется насмешкою.

Маргарета: Нетвёрд, неревностен?

Фауст:  Услышь слова мои, о солнышко!

             Назвать Его кто смеет,

             признается по чести:

             " я верую в Него"?

             Кто ,поборов смятенье,

             ответит без истерик:

             "Неверую в Него"?

             Он Всехранитель,

             Он Вседержитель

             объемлет нас, себя, хранит

             всё, вся- ведь так по совести?

             Не небеса ль над нами купол сводят?

             Не твердь земная ниже нас?

             Не зори ль небо милые нам рОдит?

             Мы дивимся очами в очи-

             и правда вся ль тебе не точит 

             сердечко, разум,

             колышется предвечной тайной,

             чем насыщает величая.

А коли счастие твой час обрушит,

кличь по-любому чувство:

Любовью, Сердцем или Богомъ,

по-своему, не жди совета

на то. Всё- чувство.

Ведь имя луч туманит,

чад наваждения оно.

Маргарета: Ваш красен сказ, хорош и нов.

                   Чуток иначе прихожанам

                    Священник говорит.

Фауст:                                        Одно

                   всесердие под Солнцем молвит

                   язычия божбою полня:

                   средь них немецкое -моё.

Маргарета:  Да, общность благостно поёт,

                     но в ней присутствует изъян:

                     ты не из верных христиан.

Фауст: О, люба, детка!

Маргарета:                 Мне досадно

                   когда тебя с ним вижу рядом.

Фауст: Да с кем?

Маргарета: Твой провожатый с тростью тонкой

                    Мне ненавистен от души  подонка.

                    Ничто так прежде

                    нет ,не кололо сердце мне иглой

                    как гадкое лицо его.

Фауст:  Не бойся, куколка!

Маргарета: Он режет

                    мне вены. Я ко всем добра,

                    но твой визит задолго предвкушая,

                    я твоему содругу ужасаюсь

                    и за пройдоху оного держу.

                    Прости мне ,бог, неправедную жуть.

Фауст: В лесу мірском  суть филинов немало.

Маргарета: В кругу таких я б счастья не искала.

                    Придёт, бывало, станет с краю,

                    сюда насмешливо взирает

                    скрывая злобу.

                    Он будто вечно посторонний:

                    с чела его печать глаголет

                    о нелюбви к живым изгоя.

                    Мне по душе с тобой быть рядом:

                    тепло, свободно. Он же ядом

                     пленит меня...

Фауст: Ты вещий ангел!

Маргарета: Он подавил меня настоль,

                    что я не чувствую любовь

                    к тебе когда он подступает,

                    язвят мне сердце кУщи терний.

                    С тобою- то же, Генрих, верно?

Фауст: Минают антипатии...

Маргарета: Пойду.

Фауст:                   Ну погоди.

            Часок один побыть один желаю

             с тобой чтоб слиться нам до краев.

Маргарета: Ах, если б я одна спала,

                   тогда б засов не опускала,

                   но...маменька . Я б не смогла

                   жить коли б нас застала.

Фауст:  О, ангел мой, рассеем навь:

             флакончик вот! Три капли

             в стаканчик маменькин добавь-

             и сон её облапит.

Маргарета: Всё будет как тебе угодно!

                   Конечно, ей не повредит?

Фауст: Любимая, сон - от природы.

Маргарета: Возлюбленная в милого глядит

                   на всё по воле лучшего согласна.

                   Всё сотворю что молвишь, моя сказка.(уходит)

Мефистофель(является): Мартышка! Её нет?

Фауст: Подглядывал опять?

Мефистофель: Да, в общем я беседу вашу пОнял:

                          вам, доктор, катехизис важно знать.

                          Надеюсь, вы теперь довольством пОлны.

                          Они считают: верит непритворно

                          тот, кто ведом, а нам под стать покорный.

Фауст: Не видишь, нечисть, что Она,

            душа любимая, святая,

            Своею Верою полна,

            что Ей- Спасенье.

            Любовь жалеет

            и держит

            Любимого , пропащего меня.

Мефистофель: Ты, похотливейший ходок-жених,

                          девчноки за нос водят вас таких!

Фауст: Ты, выпердыш от адского огня!

Мефистофель: Она читает хари мАстерски.

                          В моём присутствии ей не по себе.

                          Запретное заметно в моей масочке:

                          ума да интуиции небедненько.

                          "Наверно, Чорт", -девица млеет-мается.

                           Гм...Ночью этой?...

Фауст: Что тебе до Ней?

Мефистофель: И мне за вами будет веселей!

 

......................................................................., для всех, но РАди Васъ-прим.перев.)

(окончание четырнадцатой сцены, "Лес и пещера" части первой)

Мефистофель: Ага! Вам стыдно-я смеюсь:

                          Бог создал девку с пацаном

                          и заповедал им семью.

                          Ну полно, горе, корчить мину.

                          Тебе -в альков уютный милой,

                          а не на казнь!

Фауст: Красой небесной стан украшен?

            Согреюсь, да? К нему прижавшись,

            нужды не знать?

            Не я ли беженец, бездомный,

            без роду-племени урод

            скачу меж валунов потоком

            чтоб жадно прыгнуть в зев пород?

            А в стороне Она по-детски тихо

            в избе на пастбище жила,

            среди домашнего добра и лиха

            хозяйство малое вела.

            Чего же я, гонимый Богом,

             алкал?

             Тесал же скальныя чертоги,

             туман взбивал!

             Ты, Бес, желаешь жертвы али нет?

             Чорт, помоги черту преодолеть!

             Чему не миновать, тому скорее быть!

             Мне вольно распахнуть ворота в Смерть

             и, сгинув самому, избёнку смыть.

Мефистофель: Опять кипит, опять пылает!

                          Войди, утешь её, болван.

                          Дурак дорогу потеряет-

                          винит дырявый свой карман.

                          Виват! да здравствует храбрец!

                          Ты уж со мной осточертел изрядно:

                          на белом свете не жилец

                          подчорток в совести погрязший.

СЕИДАМЕТОВОЙ ТАТАРСКОЙ ДОЧЕРИ АЙШЕ-ТОТАЙКЕ

Аллах те счастье ниспошлёт, привет, Айше-тотайка.

Мне вечно-крепко греет грудь твоя альбом-тетрадка:

в ней столько тайных личных чувств, народных наших песен,

могилой моей станет пусть умру коль скоро если.

.

Тебе хочу я пожелать счастливых лет и долгих

или как бабушка моя ,"лепёшек сытных-толстых".

Дерись за Наш Родимый Край, смелее будь, бей первой,

в степи кобылою летай из мускулов и нервов.

.

Ради татар колючкой стань- пусть расцветает роза,

ради татар стань звёздочкой в ночи над долом грозным,

ради татар стрелой несись тугой врерёд из лука,

ради татар в бою святом прими предсмертны муки.

.

Твоя святая крутизна согреет мою душу.

Готов и рад всю жизнь твои советы молча слушать.

Не пропаду, не унесёт меня река чужая,

в ущельи скал не упаду пока тебя я знаю.

.

Утешь страдания татар , рази врагов нещадно,

тебе на битвы хватит сил - и славе бысть наградой.

Могильный камень твой украсит надпись :"ГЕРОИНЯ".

Кровища вражья потечёт рекою в море сине.

.

А если струшу иль совру хоть на одно словечко,

в глаза наплюй мне, взрежь мне грудь, прощай, моё сердечко.

Что напишу да сочиню считай моею клятвой,

ради татар борись,  за них ,татар,себя не спрятать.

.

Айше, привет тебе, сердца разящая девица,

мамаши миленькой своей счастлтивая зарница.

Вот лошади копытми бьют , гудит зурна-волынка,

мужи "АНТ ЭТКЕНМЕН" поют, перед борьбой заминка.

......................................................................., для всех, но Ради Васъ-прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА ПЯТНАДЦАТАЯ

"Комната Гретхен"

Гретхен (у прялки одна):

Покой ушёл.

На сердце-боль:

ужель придёт

любимый вновь?

.

Где его нет,

там чёрен свет,

там трупный яд

и несть отрад.

.

Головонька

кружИт слегка:

броженье дум

затмило ум.

.

Покой ушёл.

На сердце боль:

ужель придёт

любимый вновь?

.

За ним в окно

весь день гляжу.

За ним въодно

что тень хожу.

.

Его шаги,

высокий стан,

изгибы губ

манят меня,

.

его речей

ручей волшбуй,

ладони жим...

ах, поцелуй!

.

Покой ушёл.

На сердце боль:

ужель придёт

любимый вновь?

.

Стремлюсь за ним-

к груди прижать,

да полонить,

да удержать,

.

расцеловать

всего, запеть,

принять, отдать-

и умереть!

.