Ми`страль-ветер, тучебойник,
горебо`ец, небодворник,
буйный, сколь люблю тебя!
Мы ли не одной утробы
первенцы, одной судьбою
вечно связаны братья`?

Здесь один на гладких скалах,
я пляшу, твой зазывала-
ты ж свистишь и мне поёшь:
братец без весла и лодки
волен пуше воли-тётки,
выше диких волн снуёшь.

Чуть проснувшись, слышу кличи:
ты громишь утёсов кички
вдаль до зарева стены.
Хайль! а ты уж чешешь море,
бриллианты роешь споро
с горной бросившись страны.

По небесной глади-тони,
вижу, ты упряжку гонишь,
вижу воз твой; горячо
ты рукой дрожащей будто
лошадей по спинам трудным
хлещешь молоньей-бичом;

вижу, с ко`зел ты слетаешь
в скаче удержу не знаешь-
и летишь вперёд стрелой,
да- топориком во про`пасть,
словно ранний луч по розам,
у`тра первый золотой.

Попляши, волну срезая,
всяко-разно, как ты знаешь,
волей вылуди поля!
Мы Весёлою Наукой
тыщу раз прогоним скуку:
хайль тому, кто множит пляс!

С каждого цветка по праву
дань возьмём себе на славу,
пару листиков- в венок!
Ро`вня мы, что трубадуры
справа- старцы, слева -курвы;
видят пляс наш миръ и Бог!

Кто не пляшет в ногу с ветром,
теребит родные крепи,
тешит горб дремучих мяс, 
кто из клана лицемеров,
глуп, застоен и примерен, 
прочь из Рая- он для нас!

Мы взвихрим-ка пыль дорожек,
хворым носики заложим,
сгоним хворое кубло!
Берега вдвоём очистим
от горбатых, неплечистых,
прочь, трусливое бельмо!

Загоняем небо хмурых,
мир унылых, тучи бурых,
славим Неба вольный Райх!
Зашумим... о всесвободный
духов Дух, вдвоём с тобою
счастлив я что бурный край!

И вяжи себе на пямять:
вот тебе венок упрямый,
вознеси его стрелой!
Брось его повыше, дальше,
продави мигалок кашу,
звёздам нацепи на лоб!

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

An den Mistral
Ein Tanzlied

Mistral-Wind, du Wolken-Jaeger,
Truebsal-Morder, Himmels-Feger,
Brausender, wie lieb ich dich!
Sind wir zwei nicht Eines Schosses
Erstlingsgabe, Eines Loses
Vorbestimmte ewiglich?

Hier auf glatten Felsenwegen
Lauf ich tanzend dir entgegen,
Tanzend, wie du pfeifst und singst:
Der du ohne Schiff und Ruder
Als der Freiheit freister Bruder
Ueber wilde Meere springst.

Kaum erwacht, hoert ich dein Rufen,
Stuermte zu den Felsenstufen,
Hin zur gelben Wand am Meer.
Heil! da kamst du schon gleich hellen
Diamantnen Stromesschnellen
Sieghaft von den Bergen her.

Auf den ebnen Himmels-Tennen
Sah ich deine Rosse rennen,
Sah den Wagen, der dich traegt,
Sah die Hand dir selber zuecken,
Wenn sie auf der Rosse Ruecken
Blitzesgleich die Geissel schlaegt, -

Sah dich aus dem Wagen springen,
Schneller dich hinabzuschwingen,
Sah dich wie zum Pfeil verkuerzt
Senkrecht in die Tiefe stossen, -
Wie ein Goldstrahl durch die Rosen
Erster Morgenroeten stuerzt.

Tanze nun auf tausend Ruecken,
Wellen-Ruecken, Wellen-Tuecken -
Heil, wer neue Taenze schafft!
Tanzen wir in tausend Weisen.
Frei - sei unsre Kunst geheissen,
Froehlich - unsre Wissenschaft!
 
Raffen wir von jeder Blume
Eine Bluete uns zum Ruhme
Und zwei Blaetter noch zum Kranz!
Tanzen wir gleich Troubadouren
Zwischen Heiligen und Huren,
Zwischen Gott und Welt den Tanz!

Wer nicht tanzen kann mit Winden,
Wer sich wickeln muss mit Binden,
Angebunden, Krueppel-Greis,
Wer da gleicht den Heuchel-Haensen,
Ehren-Toelpeln, Tugend-Gaensen,
Fort aus unsrem Paradeis!

Wirbeln wir den Staub der Strassen
Allen Kranken in die Nasen,
Scheuchen wir die Kranken-Brut!
Loesen wir die ganze Kueste
Von dem Odem duerrer Brueste,
Von den Augen ohne Mut!

Jagen wir die Himmels-Truber,
Welten-Schwarzer, Wolken-Schieber,
Hellen wir das Himmelreich!
Brausen wir ... o aller freien
Geister Geist, mit dir zu zweien
Braust mein Gluck dem Sturme gleich. -

- Und dass ewig das Gedaechtnis
Solchen Gluecks, nimm sein Vermaechtnis,
Nimm den Kranz hier mit hinauf!
Wirf ihn hoeher, ferner, weiter,
Stuerm empor die Himmelsleiter,
Haeng ihn - an den Sternen auf!

Friedrich Nietzsche

Живая искра горнего огня!
Оставь смерть-круг гнилого пня!
Дрожит надеясь, медлит улетая,
о, эта боль, блаженство умиранья!
Природа милая, к чему твоя борьба?!   
позволь мне в жизни прозябать!

Чу! шепчут, Агнелы звенят:
"Душа-Сестра, лети назад".
Что это мне молчит в укор,
ворует думы, гасит взор,
и вздохи вон, и сердце- в клеть-
ответь, душа? Быть может, Смерть?

Уходит мир, он исчезает!
Я зрю врата небес глазами!
В ушах стоит небесный звон-
ссудите крылья мне! Я восхожу, лечу!
Могила, о! где жертва палачу?
Где, Жало Смерти твой полон?

перевод с английского Терджимана Кырымлы

The Dying Cristian to his Soul
 
Vital spark of heavenly flame!
Quit, o quit this mortal frame!
Trembling, hoping, lingering, flying,
Oh the pain, the bliss of dying!
Cease, fond Nature, cease thy strife!
And let me languish into life!

Hark! they whisper; Angels say,
“Sister Spirit, come away.”
What is this absorbs me quite?
Steals my senses, shuts my sight,
Drowns my spirits, draws my breath?
Tell me, my soul, can this be Death?

The world recedes, it disappears!
Heaven opens on my eyes! my ears
With sounds seraphic ring:
Lend, lend your wings! I mount, I fly!
O Grave! where is thy victory?
O Death, where is thy sting?

Alexander Pope

Bekenntnis

Ich bin nur einer von den Epigonen,
die in dem alten Haus der Sprache wohnen.

Doch hab` ich drin mein eigenes Erleben,
ich breche aus und ich zerstoere Theben.

Komm` ich auch nach den alten Meistern ,spaeter,
so raech` ich bluetig das Geschick der Vaeter.

Von Rache sprech ich,will die Sprache rachen
an allen jenen, die die Sprache sprachen.

Bin Epigone, Ahnenwertes Ahner.
Ihr aber seid die kundigen Thebaner!

Karl Kraus 

Я лишь один из многих эпигонов,
живущих в языковом старом доме.

Но я живу по-своему красиво:
рвусь вон из стен- и разрушаю Фивы.

Затем за классиками устемиться?
придётся мстить судьбе отцеубийством.

Из мести я реку, чтоб искалечить
язык для тех, кто жив им или речью.

Я интуит, бегу на выстрел зайцем.
А вы -осведомлённые фиванцы!

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Цветут на склоне сорняки,
метёлка дрока сохнет.
Кто помнит ныне майский клин,
весны где ранней крохи?
 
Кто помнит ныне песнь дроздов
и счёт летам кукушкин?
Забыт, пропал волшебный зов,
нет звона от полушки.

В лесу -остатков лета пир,
луна полна над хо`лмом-
кто зарисует напрочь мир,
который смертью болен?

А скоро нас с тобой ,друг мой,
не вспомнят, не расскажут.
Здесь станет жить народ иной,
сушняк не красит пажить.

Пождём вечернюю звезду
и первого тумана.
Цветём чтоб высохнуть в Саду
великом, Божьем. Рано.
 
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Rueckgedenken

Am Hang die Heidekraeuter bluhn,
Der Ginster starrt in braunen Besen.
Wer weiss heut noch, wie flaumiggruen
Der Wald im Mai gewesen ?

Wer weiss heut noch, wie Amselsang
Und Kuckucksruf einmal geklungen ?
Schon ist, was so bezaubernd klang,
Vergessen und versungen.

Im Wald das Sommerabendfest,
Der Vollmond uberm Berge droben,
Wer schrieb sie auf, wer hielt sie fest ?
Ist alles schon zerstoben.

Und bald wird auch von dir und mir
Kein Mensch mehr wissen und erzaehlen,
Es wohnen andre Leute hier,
Wir werden keinem fehlen.

Wir wollen auf den Abendstern
Und auf die ersten Nebel warten.
Wir bluehen und verbluehen gern
In Gottes grossem Garten. 

Неrmann Hesse

Потерянное Я взорвала стратосфера,
подставив агнца режущим лучам:
ошмётки, поле... крайностей химеры
твоё надгробье- камень Нотр-Дам.

Минают дни без полночей, рассветов;
без снега и плодов твои лета`
стеной вкруг камня грозно стали... бегство
в свой мир? всегда.

Где край твой, где привал, где сферы
твои гуляют... сорван банк... пропал...
там крайности играют веком-нервом,
изрешечённым- он тебя поймал.

Звериный взгляд: вращают веком звёзды,
собачья смерть- конец тебе, потом-
Адам, сраженья, род как рвоты гроздья,
из пасти зверя ком.

Надуман миръ. Простор и дробность века,
и всё, что люд измыслил и созда`л-
суть крайностей и мифов картотека,
для бедных бал.

Отколь, куда... без полночей, рассветов,
в неделе чёрной масти суток семь,
заглавием желаешь быть приметен...
пускай... затем?

Ах ,если б все клонились к середине,
о Боге только мыслили умы,
от Пастыря и Агнца городили,
мiръ кровью чистых ран омыт,

хлебали все из чаши заедино,
вкушали хлеб как мёд небесный пьют...
о, даль, обетом полная година,
заблудшим Эго будущий приют.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Verlorenes Ich

Verlorenes Ich, zersprengt von Stratosphaeren,
Opfer des Ion - : Gamma-Strahlen-Lamm -
Teilchen und Feld - : Unendlichkeitsschimaeren
auf deinem grauen Stein von Notre-Dame.

Die Tage gehn dir ohne Nacht und Morgen,
die Jahre halten ohne Schnee und Frucht
bedrohend das Unendliche verborgen -
die Welt als Flucht.

Wo endest du, wo lagerst du, wo breiten
sich deine Sphaeren an - Verlust, Gewinn - :
ein Spiel von Bestien: Ewigkeiten,
an ihren Gittern fliehst du hin.

Der Bestienblick: die Sterne als Kaldaunen,
der Dschungeltod als Seins- und Schoepfungsgrund,
Mensch, Voelkerschlachten, Katalaunen
hinab den Bestienschlund.

Die Welt zerdacht. Und Raum und Zeiten
und was die Menschheit wob und wog,
Funktion nur von Unendlichkeiten -
die Mythe log.

Woher, wohin - nicht Nacht, nicht Morgen,
kein Evoss, kein Requiem,
du moechtest dir ein Stichwort borgen -
allein bei wem?

Ach, als sich alle einer Mitte neigten
und auch die Denker nur den Gott gedacht,
sie sich dem Hirten und dem Lamm verzweigten,
wenn aus dem Kelch das Blut sie rein gemacht,

und alle rannen aus der einen Wunde,
brachen das Brot, das jeglicher genoss -
o ferne zwingende erfuellte Stunde,
die einst auch das verlorne Ich umschloss.

Gottfried Benn

Как только розы вдруг сникают
в кувшине или на кусте,
и лепестки цветов теряют,
то слёзы падают затем.

Мечту о длящемся начале,
конце с ключами перемен,
мечту... в преддверии печали
роняют розы не взамен.

Обман пред веком восхожденья,
когда всему черёд восстать,
обман... когда смолкают тени
букета роз или куста.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Rosen

Wenn erst die Rosen verrinnen
aus Vasen oder vom Strauch
und ihr Entblaettern beginnen,
fallen die Traenen auch.

Traum von der Stunden Dauer,
Wechsel und Wiederbeginn,
Traum - vor der Tiefe der Trauer:
blaettern die Rosen hin.

Wahn von der Stunden Steigen
aller ins Auferstehn,
Wahn - vor dem Fallen, dem Schweigen:
wenn die Rosen vergehn.

Gottfried Benn

Млад Зи`гфрид вышел гордецом:
покинул бург*, простясь с отцом;

уюта дома не желал-
свет белый был ему не мал;

в дороге всадник к нему скок-
с тем крепок щит да меч широк;

с оглоблей- Зигфрид, все дела...
уж огорчался, горевал;

а как зашёл в дремучий лес-
нашёл там кузню, просто блеск!-

булат готовый, есть руда;
огонь работе рад всегда.

- О, мастер, милый мастер мой!
Позволь дружить-служить с тобой!

Меня прилежно научи,
ковать как добрые мечи!

Зигфрида млат летал как бог,
вогнал по венчик в грунт двурог**,

гремел, а тёмный лес дрожал,
не жалко красного коржа,

всю сталь слепил в один брусок-
и вышел меч широк, высок.

- Ну вот, хорош мой инструмент,
проезжим всадникам привет,

теперь с драконом я герой-
схвачусь хоть с целою горой.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы
______Примечания переводчика:__________________
* т.е. город или за`мок, однокоренное слово- "бюргер", мещанин.
** т.е. двурогую наковальню.

 
Siegfried's Schwert

Jung Siegfried war ein stolzer Knab',
Ging von des Vaters Burg herab.

Wollt' rasten nicht in Vaters Haus,
Wollt' wandern in alle Welt hinaus.

Begegnet' ihm manch' Ritter wert
Mit festem Schild und breiten Schwert.

Siegfried nur einen Stecken trug,
Das war ihm bitter und leid genug.

Und als er ging im finstern Wald,
Kam er zu einer Schmiede bald.

Da sah er Eisen und Stahl genug,
Ein lustig Feuer Flammen schlug.

"O Meister, liebster Meister mein!
Lass du mich deinen Gesellen sein!

Und lehr' du mich mit Fleiss und Acht,
Wie man die guten Schwerter macht!"

Siegfried den Hammer wohl schwingen kunnt,
Er schlug' den Amboss in den Grund.

Er schlug, dass weit der Wald erklang,
Und alles Eisen in Stucke sprang.

Und von der letzten Eisenstang'
Macht er ein Schwert so breit und lang.

"Nun hab' ich geschmiedet ein gutes Schwert,
Nun bin ich wie and're Ritter wert.

Nun schlag' ich wie and'rer Held
Die Riesen und Drachen in Wald und Feld."

Ludwig Uhland

Возмездие

Слуга своего господина зарезал;
слуга был наездником, думалось, резвым.

Убит господин был в бору многодревнем-
и кануло тело в стремительном Рейне.

Коня придержав, обрядившись в доспехи,
поехал слуга, нагулявшийся пехом;

коня у моста он нарочно взнуздал,
а тот- на дыбы, захрапел и назад;

задал он коню трёпку золотом шпор,
а тот- во стремнину да наперекор.

Барахтался всадник руками, ногами-
топили доспехи, железные камни.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Die Rache

Der Knecht hat erstochen den edlen Herrn,
Der Knecht waer selber ein Ritter gern.

Er hat ihn erstochen im dunklen Hain
Und den Leib versenket im tiefen Rhein.

Hat angeleget die Ruestung blank,
Auf des Herren Ross sich geschwungen frank.

Und als er sprengen will ueber die Brueck',
Da stutzet das Ross und baumt sich zuruck.

Und als er die gueld'nen Sporen ihm gab,
Da schleudert's ihn wild in den Strom hinab.

Mit Arm, mit Fuss er rudert und ringt,
Der schwere Panzer ihn niederzwingt.

Ludwig Uhland

Словцу живучему я рад,
оно шагает на парад,
оно поклон изящно бьёт,
фырчит, показывает норов,
затем достанет и глухого,
тут закружи`т, а там вспорхнёт-
гляди, словами сыплет рот.
Бывает слово нежной стати:
то в здравии, то хворь подхватит.
Чтоб до поры околело,
грузи его лего`ньким делом,
толкай и трогай аккуратно,
храни от сглаза и соврата-
падёт вдруг, будь оно неладно,
душонка вон, дыханье хладно,
и уж трепещет трупик гадкий
в тенетах смерти и догадки.
Мертво` словцо страшно` на вид,
дзынь-дзынью ухо теребит.
Тьфу всем ужасным паутинам,
где словеса и слово гибнут.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы   
 

Das Wort

Lebendgem Worte bin ich gut:
Das springt heran so wohlgemut,
das gruesst mit artigem Geschick,
hat Blut in sich, kann herzhaft schnauben,
kriecht dann zum Ohre selbst dem Tauben
und ringelt sich und flattert jetzt
und was es tut, das Wort ergoetzt.
Doch bleibt das Wort ein zartes Wesen,
bald krank und aber bald genesen.
Willst ihm sein kleines Leben lassen,
musst du es leicht und zierlich fassen,
nicht plump betasten und bedruecken,
es stirbt oft schon an boesen Blicken -
und liegt dann da, so ungestalt,
so seelenlos, so arm und kalt,
sein kleiner Leichnam arg verwandelt,
von Tod und Sterben missgehandelt.
Ein totes Wort - ein haesslich Ding,
ein klapperduerres Kling-Kling-Kling.
Pfui allen haesslichen Gewerben,
an denen Wort und Woerter sterben.

Friedrich Nietzsche

Да, это осень, что... тебе ещё покажет!
Прочь улетай! Лети!..
Крадётся в горы солнце,
встаёт, встаёт,
за шагом каждым замирая.
Что истощает мир?!
На струнах спущенных устало
играет ветер для себя:
надежда унеслась-
он стонет ей вдогонку.

Да, это осень, что... тебе ещё покажет.
Прочь улетай! Лети!..
О веткин плод,
дрожишь, падёшь?
Какую тайну преподала
ночь тебе,
а? кромешный ужас на ланиты
твои... кладёт багрец?...

Молчишь, не отвечаешь?
А кто речёт?..

Да, это осень, что... тебе ещё покажет.
Прочь улетай! Лети!..

-Я нехорош,-
се цветик звёздный молвит,-
а для людей готов,
цветы им так нужны,
поклон мне впору,
ах! меня сломают,
в чужом глазу тогда блеснёт
воспоминанье о...
воспоминание о том, что краше, чем
я ... вижу, вижу это... умирая, вот как.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Im deutschen November

Dies ist der Herbst: der - bricht dir noch das Herz!
Fliege fort! fliege fort! -
Die Sonne schleicht zum Berg
Und steigt und steigt
und ruht bei jedem Schritt.
Was ward die Welt so welk!
Auf mued gespannten Faeden spielt
Der Wind sein Lied.
Die Hoffnung floh -
Er klagt ihr nach.

Dies ist der Herbst: der - bricht dir noch das Herz.
Fliege fort! fliege fort!
Oh Frucht des Baums,
Du zitterst, faellst?
Welch ein Geheimnis lehrte dich
Die Nacht,
Da? eis'ger Schauder deine Wange,
Die purpur-Wange deckt? -

Du schweigst, antwortest nicht?
Wer redet noch? - -

Dies ist der Herbst: der - bricht dir noch das Herz.
Fliege fort! fliege fort! -
"Ich bin nicht schoen
- so spricht die Sternenblume -
Doch Menschen lieb' ich
Und Menschen troest' ich -
sie sollen jetzt noch Blumen sehn,
nach mir sich bucken
ach! und mich brechen -
in ihrem Auge glaenzet dann
Erinnerung auf,
Erinnerung an Schoeneres als ich: -
- ich seh's, ich seh's - und sterbe so. -

Dies ist der Herbst: der - bricht dir noch das Herz!
Fliege fort! fliege fort!

Friedrich Nietzsche