Память глины
- 31.01.13, 22:44
1.
Недавно я путешествовал по загадочным местам с дивной почти нетронутой природой. Озёра, речушки, ручейки и болотца, густо заросшие буйной растительностью вызывали почти детский восторг и трепет. Оглушительное пение птиц и терпкий влажный дух девственных зарослей с непривычки сжимали грудь. Солнечные блики отражались на зеркальной глади воды и в проточных струйках, они слепили глаза и сбивали ориентацию.
P.S.
Недавно я путешествовал по загадочным местам с дивной почти нетронутой природой. Озёра, речушки, ручейки и болотца, густо заросшие буйной растительностью вызывали почти детский восторг и трепет. Оглушительное пение птиц и терпкий влажный дух девственных зарослей с непривычки сжимали грудь. Солнечные блики отражались на зеркальной глади воды и в проточных струйках, они слепили глаза и сбивали ориентацию.
Потом я внезапно вышел к Затону, сжимающему устья Днепра и Конки и затягивающему свою петлю до полного слияния рек в одно гремящее целое. Я вышел к людям. Разные люди были: бурлаки, которые тащили "дубы" вверх по Днепру; огородники, возделывающие капусту на запруженных делянках с тынами из лозы; баштан с арбузами, высотой почти до колена; люди, режущие очерёт и плетущие из него заготовки корзин и кресел. Такой густой летний аромат благодатной поймы Днепра в его слиянии с Конкой...
Великий Луг - его имя.
Но фокус вот в чем. Все эти места, по которым я путешествовал, давным-давно, еще до моего рождения затопили Каховским водохранилищем и они сейчас находятся на дне морском. Вот где мистика!
Но фокус вот в чем. Все эти места, по которым я путешествовал, давным-давно, еще до моего рождения затопили Каховским водохранилищем и они сейчас находятся на дне морском. Вот где мистика!
2.
Потом я стал понемногу интересоваться и "вспоминать" места, где мне посчастливилось родиться и вырасти.
- Борис вспомнил огромный арбуз, весом 81 кг, который отправили знойным августом аж на выставку ВДНХ в город Москву, вспомнил артели, которые на лето обосновывались в плавнях и заготавливали для окрестных сел и городков рыбу и шелюг, лозу и сорго, капусту и огурцы в ароматных бочках. Он вспомнил пароход с огромными лопастями, перевозивший селян и горожан с котомками, мешками и велосипедами.
- Володя вспомнил как он пацаном встречал и провожал пароход на Старой пристани, как цеплялся за борта и сигал с рубки, вспомнил как под лопасти попал знакомый пацаненок и его так и не нашли.
- Петрович вспомнил детский дом по ул.Розы Люксембург, где он учился до 8 класса. Дом, который стал ему родным и запечатлел в своих стенах его детские радости, обиды и прочие переживания, попал в зону затопления и теперь находится на дне морском.
- Неизвестный дедок рассказывал о загадочной пещере с какими-то древними рисунками и письменами на стенах, ради изучения которой немцы снарядили целую экспедицию. Потом эту пещеру зачем-то замуровали и теперь вход в нее находится где-то под водой.
- Дед моего кума рассказывал о партизанском подполье, которое сражалось с фашистами и пряталось в непроходимых плавнях. Там воевали пацаны 15-16 лет, настоящие молодогвардейцы, на поимку которых почему-то немцы высылали...чеченцев, составлявших костяк оккупационных войск и наводивших ужас на жителей неоправданной жестокостью.
- Еще один неизвестный дедок на пароме рассказывал о каких-то именитых ученых, изучавших феномен плавень и писателях, отдыхавших в этих местах. Он рассказывал про мост, который построили немцы, но который быстро взорвали наши. Бетонный бык от него до сих пор метров на 8 возвышается над водой.
- Дмитрич вспомнил постоянную пыль над городом, по которому бесконечной вереницей мчались машины с бутом и огромными булыжника для дамб. Дороги и фундаменты, заборы и амбары, причалы и огромные ангары - все делалось из бута. В ту пору повсюду стучали молотки, визжали пилы и раздавался сочный русский мат - вовсю бушевала строительная лихорадка. Люди, только-только оправившиеся от войны, только-только начавшие забывать бомбежки и стрельбу, постоянную опасность быть убитыми или угнанными в плен, казалось намеревались жить вечно. Люди как будто укоренялись, настраивали бесконечно долгий быт и безоблачное счастье.
- Отец поведал о дюжих и неразговорчивых румынских вольнонаемных рабочих, которые после войны квартировали у его бабушки Полины. Они прибыли на заработки целой деревней - рубить лес, который будет затоплен. Румыны приходили затемно, мрачные и угрюмые, неразговорчивые из-за того что не понимали по-русски и усталые после трудового дня. На следующее утро он отправлялся с ними в плавни и ловил руками рыбу в корзине. Он просто накрывал пятачок воды корзиной без дна, шарил там рукой и вынимал жирных линей и вьюнов, ужасно скользких, но необыкновенно вкусных, если их зажарить или запечь на костре.
Когда затопили все плавни, все болота и лиманы, речушки и протоки на поверхности остались только острова и даже целые материки из валежника, веток, осота, камышей, тростника и другой неопределимой флоры. На островах жили...змеи. Целые клубки змей до метра в диаметре змеились и клубились на плавучих кучах и на берегу.
Может быть так пышно они провожали год змеи?..
3.
Сгущает ситуацию то, что все эти картины, картинки, образы и воспоминания пронеслись в голове за те несколько минут, в течение которых я стоял и смотрел как ломают старинный глинобитный дом в соседнем переулке. Дом, умирая, отчаянно пах сухой глиной, древесиной и только ему присущими впечатлениями, скопленными за его долгую жизнь за время стояния на этой земле.
P.S.
Все эти факты и знания нигде не запечатлены и не задокументированы.
Они так и останутся чьими-то воспоминаниями, на которые нельзя сослаться и которые нельзя подшить к истории.
Их, как и приложенную музыку, даже невозможно найти в Интернете, хотя говорят - он знает всё!..
25
