Прот. Александръ Горскій († 1875 г.)

 Подобаше убо теб вдати сребро мое торжникомъ:
и пришедъ азъ взялъ быхъ свое съ лихвою (Мат. 25, 27).

При конц года естественно вспомнить объ отчет въ употребленіи дарованныхъ намъ средствъ и силъ отъ Верховнаго Подателя жизни. Въ обществ человческомъ это общепринятое правило, — возьмемъ ли часть правительственную, хозяйственную, учебную, торговую. Въ природ, насъ окружающей, въ нашей собственной природ, съ круговращеніемъ времени, примчаемъ, какъ, не смотря на непрерывное его теченіе, посл годичнаго оборота выдляется въ состав того или другаго организма новый слой, новый рядъ явленій, по которымъ можно опредлять годы его жизни.

Изъ этого видно, что и несвободная природа, по даннымъ ей законамъ, такъ сказать, повряетъ себя, считаетъ свой приходъ и расходъ силъ, явственною чертою отмчаетъ результатъ прожитаго года. То, что длается безсознательно въ природ, что признало для себя полезнымъ и необходимымъ благоразуміе житейское, — найдетъ ли для себя излишнимъ жизнь духовная, — это высшее проявленіе нашего бытія, котораго ростъ и направленіе имютъ значеніе на цлую вчность? Волею и неволею и здсь отмчаются результаты прошедшаго. Но если мы не будемъ къ тому внимательны въ свое время, то при неправильномъ употребленіи дарованныхъ намъ средствъ, къ концу жизни можетъ оказаться такой недочетъ, такой на насъ долгъ, который не въ состояніи мы будемъ уплатить, хотя бы снова начали жизнь. — Примчательно, что и въ закон, Богомъ данномъ чрезъ Моисея, былъ установленъ при начал новаго года особый день всенароднаго поста и покаянія, который назывался днемъ очищенія. То былъ десятый день новаго года. Предшествующіе девять дней какъ бы давались для осмотра прожитаго года, для поврки своихъ дяній съ закономъ Божіимъ, и потомъ, когда совсть каждаго обличитъ уклоненіе отъ заповдей Господнихъ, въ десятый день приносились торжественно жертвы: первосвященникъ въ облаченіи смиренія входилъ во святое святыхъ храма, кровію жертвенною кропилъ на очистилище, окроплялъ алтарь кадильный, алтарь всесожженія, словомъ обновлялъ и очищалъ все во святилищ, чтобы сынъ израиля, приходящій сюда, снова могъ здсь находить себ примиреніе съ Богомъ и приближаться молитвою къ своему Творцу. Такъ законъ напоминалъ сынамъ израиля ежегодной поврк своей жизни предъ Господомъ.

Въ этомъ намреніи, чтобы помочь нашему самоиспытанію, почитаю не неприличнымъ обратить ваше вниманіе на притчу Евангельскую о талантахъ.

Притча говоритъ о богатомъ человк, который, отправляясь въ далекую страну и на долгое время, роздалъ слугамъ своимъ разныя суммы для приращенія посредствомъ торговыхъ оборотовъ. Одному далъ пять талантовъ, другому два, третьему одинъ. По возвращеніи своемъ онъ потребовалъ у своихъ рабовъ отчета во ввренныхъ имъ капиталахъ. И двумъ первымъ, изъ которыхъ одинъ представилъ другіе пять талантовъ приращенія, а другой также въ своей мр удвоилъ капиталъ, не только изъявилъ одобреніе, но и подарилъ первому вс десять талантовъ, а второму четыре. Видны въ этомъ и справедливость и щедрость господина: справедливость, потому что онъ судитъ и награждаетъ не по случайнымъ успхамъ или неуспхамъ, а по мр данныхъ средствъ и собственнаго усердія каждаго. Если усердіе одинаково, то хотя бы успхи и не равнялись между собою, онъ вознаграждаетъ трудившихся въ равной мр.

Не такова была участь третьяго. Конечно, онъ и не заслуживалъ щедраго воздаянія, потому что не сдлалъ отъ своего таланта никакого пріобртенія, а только сохранилъ его въ цлости и возвратилъ его тою же самою монетою, какъ получилъ: но, по крайной мр, казалось бы, заслуживалъ онъ награды за врность сохраненія. — Вмсто этого, господинъ, во-первыхъ, обличилъ его въ лности и потомъ не только взялъ у него данный ему талантъ обратно, но и самого его осудилъ на заключеніе въ такое мсто, гд плачъ и скрежетъ зубовъ вчно. Господинъ сказалъ ему: если ты не хотлъ самъ трудиться, то по крайней мр отдалъ бы сребро мое мняламъ, и я возвратилъ бы его съ прибылью. — Какъ видно изъ первыхъ двухъ примровъ, господинъ не о своемъ обогащеніи заботился, но желалъ, чтобы его достояніе принесло пользу другимъ. А этотъ рабъ подвергся осужденію за то, что изъ данныхъ ему средствъ не сдлалъ пользы ни себ, ни другимъ.

Кто этотъ господинъ, для всхъ ясно. Не трудно также усмотрть, какой урокъ слдуетъ извлечь изъ отношеній этого господина къ лукавому и лнивому рабу. — Господинъ — есть Царь Небесный, раздаятель всхъ даровъ въ человчеств, естественныхъ и благодатныхъ, и этою притчею Господь научаетъ насъ двумъ обязанностямъ: во-первыхъ, постоянно и ревностно заботиться о приращеніи данныхъ намъ средствъ къ собственному спасенію; и во-вторыхъ, не зарывать своихъ талантовъ, но употреблять ихъ на пользу ближнихъ. Чрезъ это мы, при помощи благодати Божіей, устроимъ и собственное спасеніе, и поможемъ нашему ближнему.

I. Ничто не можетъ извинить нашей лности въ исполненіи нашихъ обязанностей въ отношеніи къ Богу. Если бы всевдущій Судія, зная о нашей косности на пути добродтели, въ то же время видлъ въ насъ одинаковое равнодушіе къ благамъ всякаго иного рода, то, можетъ быть, еще извинилъ бы нашу неподвижность въ духовномъ преспяніи. Но когда онъ видитъ, какъ неудержимо жизнь общественная развивается въ нашихъ городахъ, какъ она стремится къ угожденію всякой страсти въ сердц человка, къ удовлетворенію личныхъ желаній каждаго въ тысяч разнообразныхъ формъ, то не скажетъ ли Онъ: лукавый рабе и лнивый! У тебя достаетъ времени, охоты и силъ для всякаго другаго дла, кром Моего. — Если посмотрть на то, сколько является соискателей на всякое мсто, должность, которыя боле общаютъ прибытка, вліянія, значенія, отличій, какъ они перебиваютъ дорогу другъ у друга, стараются оттснить соперниковъ; то скажемъ ли, что желаніе преимуществъ предъ другими, порывы честолюбія, властолюбія совсмъ заглушены въ насъ? — Если посмотрть на то, какъ заботливо сводитъ свои счеты купецъ, и къ концу года старается опредлить, сколько въ теченіи года пріобрлъ барыша, — и какъ онъ скорбитъ, если замтитъ ущербъ въ своихъ торговыхъ оборотахъ, и придумываетъ всякіе способы поправить свои обстоятельства; то невольно скажетъ, что этотъ человкъ не изъ такихъ, для которыхъ все равно, есть или нтъ ему прибытокъ.

И мы дйствительно хвалимся, что вкъ нашъ — вкъ прогресса, вкъ преобразованій, вкъ улучшеній; хвалимся уничтоженіемъ рабства, облагороженіемъ нравовъ, усовершенствованіемъ судопроизводства… Если дйствительно все у насъ возвышается, если нельзя отрицать прогресса въ мір разумномъ, какъ нелпо было бы спорить противъ непрерывнаго движенія земнаго шара: то спрашивается, не справедливо ли въ высшей степени, чтобы Господь требовалъ отъ насъ также непрерывнаго преспянія на томъ пути, который Онъ единственно указалъ христіанину, — въ умноженіи тхъ благъ, которыя единственно имютъ цну въ очахъ Всесвятаго? Почему, но какому праву эта сторона нашей духовной жизни можетъ, или должна быть оставлена въ пренебреженіи, тогда какъ вс другія процвтаютъ, совершенствуются?

Да мы сами въ другихъ длахъ лность считаемъ порокомъ, грхомъ. Мы сами требуемъ отъ человка, который посвящаетъ себя какому нибудь званію, неотлагательно постояннаго усовершенствованія въ исполненіи своихъ обязанностей. Никто не будетъ хвалить художника или писателя, котораго позднйшія произведенія не возвышаются далеко надъ первыми, дтскими попытками владть кистію или перомъ. Въ дитяти, или ученик всегда желаемъ видть непрерывные успхи, и почитаемъ для себя самымъ прискорбнымъ дломъ, если они, по нераднію, не развиваются, какъ слдуетъ. Мы крайне огорчаемся и негодуемъ, если взявшійся намъ служить не оказываетъ бльшей и бльшей способности въ той мр, какъ онъ знакомится съ своими обязанностями. — Поэтому не въ прав ли и общій насъ всхъ Господь сказать намъ, возвращающимъ талантъ его безъ плода: отъ устъ твоихъ сужду тя, лукавый рабе и лнивый. Отъ всхъ, кто зависитъ отъ тебя, кто служитъ теб, ты требуешь постояннаго, неукоснительнаго стремленія къ усовершенствованію, хотя средства, которыми они могутъ служить теб, не тобою даются; и ты прогоняешь отъ себя слугу грубаго и лниваго: а Я одинъ долженъ все это терпть въ теб, моемъ слуг, все оставлять въ прежнемъ положеніи, не требовать никакого усовершенствованія?

Что же? разв таланты, намъ ввренные, по своей природ таковы, что не могутъ приносить боле плода? — О, нтъ. Они способны возрастать, совершенствоваться, умножаться во сто, въ тысячу разъ, при посредств правильной и усердной дятельности. Мы разумемъ здсь т дары духовные, которые удляются каждому христіанину, — т расположенія и силы къ совершенію добродтелей, которыя сообщаются въ крещеніи, укрпляются другими таинствами, охраняются, раскрываются и возгрваются добрымъ воспитаніемъ, и которые способны тмъ боле возрастать, чмъ боле входимъ въ лта зрлости, если только будемъ внимательны къ своему длу душевному. Святыя таинства, какъ обильные источники благодатнаго орошенія, всегда готовы развивать въ смени новой жизни новые ростки.

Итакъ, ничто не можетъ извинить нашей медленности, нашей лности въ дл нашего собственнаго спасенія.

Страницы: 1 2

Приближается Новый год и следующие за этим праздником продолжительные выходные. К сожалению, в это время вся страна без меры пьет и ест, и единственным отвлечением от застолья для многих становится просмотр всевозможных пошлых шоу и «голубых огоньков» по телевизору. Жизнь словно бы замирает.

Чтобы понять, отчего празднование Нового года возведено в культ, почему для нецерковных людей этот праздник стал чуть ли не самым главным праздником года, необходимо сделать небольшой исторический экскурс.

До Петра I и церковный, и гражданский календарь в России начинался с 1 сентября. Церковь и сейчас начинает церковный годичный круг сентябрем. Петр постановил отмечать Новый год с 1 января – на западный манер. Новый год был праздником светским и приходился на святки – дни после Рождества Христова. И поэтому не было никакого греха в череде святочных дней отмечать и новолетие, вкушая скоромную пищу и вино. После революции 1917 года была проведена еще одна календарная реформа: вместо юлианского был принят григорианский календарь (новый стиль), так что празднование Нового года стало выпадать на конец Рождественского поста. Поэтому возникла проблема для людей, соблюдающих духовные традиции: как праздновать Новый год и праздновать ли его вообще?

Празднование Нового года сейчас совершается с гораздо большим размахом и сопровождается большим пьянством и разгулом, чем в советское время. Оно и понятно. Сначала советская власть отняла у людей церковные праздники и насадила свои, пролетарско-революционные, которые народ, за неимением других, и отмечал. Но с падением советского строя революционные даты отошли в прошлое, и из прежних праздников остался практически один Новый год. «А душа, – как говорил герой В.М. Шукшина в фильме «Калина красная», – хочет праздника».

Но незнакомая с духовными русскими традициями душа, несчастная, лишенная настоящих праздников, думает, что отмечать торжество можно только пьянством и безудержным весельем.

Немного отвлекусь и расскажу небольшую историю, также связанную с утратой духовных традиций. Рассказал ее один священник.

Как-то, гуляя по кладбищу, он увидел на одной могиле открытку. Рядом в вазе стоял свежий букет цветов. Это была могила женщины, которая прожила чуть больше 30 лет. Он нагнулся и прочитал открытку. На ней было написано: «Дорогая мамочка! Поздравляем тебя с Днем рождения! Мы тебя помним и очень любим». И этот батюшка подумал: «Бедные советские дети! У них отняли веру, отняли Церковь. Они не знают, чего ждут от нас наши усопшие, как правильно относиться к смерти». В этом трагедия нашего народа – в разрыве с традициями, духовным опытом. Все это было почти полностью сметено бульдозером более чем 70-летнего атеизма.

Но вернемся к новогоднему празднику. Конечно, отмечать Новый год пьянкой и гулянкой – обычай советский, а никак не русский православный. И нужно нам от этой вредной традиции избавляться и возвращаться к праздникам настоящим, христианским. Тем паче, что Рождество у нас сейчас, слава Богу, всегда является выходным днем, а значит, праздновать его никто не мешает. Не нужно придавать празднованию Нового года такое первостепенное, порой просто мистическое значение. Новый год в дореволюционной России всегда был неразрывно связан с Рождеством, просто этот праздник стоял в череде рождественских дней, и, конечно, никто его так широко и торжественно особо не отмечал.

Кстати, интересный факт: в 1920-е годы большевики боролись с традицией ставить и украшать на Новый год елки. Одна знакомая мне женщина, родившаяся еще до революции (ныне уже покойная), вспоминала, как советская власть вела борьбу с елками как с непременным атрибутом рождественского праздника. Ведь елку до революции наряжали перед Рождеством, и на Новый год она, естественно, уже была в доме. Так вот, был период, когда елка в целях борьбы с религией была запрещена. И вновь разрешили ставить елки уже в 1935 году.

Как же относиться людям православным ко всеобщему безудержному веселью и пьянству в новогодние дни? Никого не следует осуждать, но и самим в этом не участвовать. Мы готовимся к Рождеству, ожидаем этот второй по значимости и торжественности православный праздник и будем помнить, что идут дни поста Рождественского, который мы приносим как наш скромный дар к яслям родившегося Спасителя мира. Хотя, конечно, всенародная новогодняя феерия порядком отвлекает нас от поста, создает нам определенные трудности. Например, в последних числах декабря люди начинают сметать с прилавков мясо, другие скоромные продукты и выпивку. В магазинах и на рынках в это время лучше не появляться: потеряешь уйму времени и сил. Также в новогоднюю ночь почти нереально уснуть из-за взрывов и хлопков петард и криков празднующих соседей. А у кого-то и в семье есть любители отметить с шумом приход Нового года. Но мы знаем, что православным христианам всегда было непросто и им всегда мешали праздновать праздники и соблюдать посты. Вспомним недавнее время, когда в сам день Рождества далеко не все желающие могли пойти в храм, если только праздник не приходился на субботу или воскресение. А так, 7 января по новому стилю, было обычным рабочим днем. Так что грех жаловаться, потому что можем мы сейчас и поститься, и молиться, и ходить ночью на Рождественскую службу.

Некоторые православные люди занимают очень крайнюю, строгую позицию: Новый год – праздник бесовский, богомерзкий. Эта позиция вполне объяснима, ведь Новый год всегда сопровождается телебеснованием и пьянством – об этом мы уже говорили. Однако полностью отрицать Новый год и видеть в его праздновании один грех нельзя. Просто не нужно подменять им Рождество и бесчинствовать постом. Ведь мы, православные люди, являемся гражданами своей страны. И хотим этого или не хотим, живем по новому, григорианскому, календарю, строим нашу жизнь и трудовую деятельность по календарю гражданскому. Например, отправляемся в отпуск, сдаем отчеты по работе в конце года по новому, а не по старому стилю. Поэтому не является грехом проводить старый год, подвести итоги, поблагодарить Бога и, конечно, помолиться, вступая в новолетие. «Благословиши венец лета благости Твоея!» (Пс. 64: 12). По всем храмам Русской Православной Церкви служатся молебны, чтобы мы все имели возможность попросить у Господа благословение на год грядущий. Знаете, весьма заезженная фраза – новогоднее пожелание: «Как встретишь Новый год – так его и проведешь» – содержит в себе немалую долю правды. Кто-то под Новый год идет в храм со всей своей семьей молится за новогодним молебном, чтобы призвать благословение и помощь на все свои дела, и потом за скромной трапезой вспомнить с благодарностью уходящее лето. А кто-то проведет новогоднюю ночь (да и всю последующую неделю) в телеалкогольном угаре. И получится, как в одном анекдоте про миллениум: мужчина просыпается с ужасного похмелья после новогодней ночи, еле-еле разлепляет веки, идет к зеркалу и, долго глядя на свое опухшее, заплывшее, помятое лицо, говорит: «Так вот ты какой, человек третьего тысячелетия!» Очень не хочется, чтобы лицо русского человека третьего тысячелетия было именно таким. Плохо, неудачно начав какое-нибудь дело, мы долго не можем войти в правильный ритм, колею. И многие, начав год с пьянки и безделья, усваивают этот стиль на все последующие месяцы. И наоборот, как гласит пословица: «Хорошее начало – полдела откачало»: начав год с молитвы, с просьбы о помощи Божией, будем надеяться, что Господь не оставит нас в год грядущий и благословит наши труды и дела.

К сожалению, мы поставлены в такие условия, что в новогоднюю ночь, хочешь – не хочешь, приходится бодрствовать: уснуть можно разве что со снотворным и уже под утро. Поэтому и православные люди вполне могут посидеть вместе за столом, поговорить, но при этом, конечно, помня, что пост еще не окончен.

В дружеском застолье, общении нет ничего скверного, и Новый год тоже повод собраться вместе, подвести итоги, помянуть былое. Ведь праздники церковные мы празднуем и постом. Например, Преображение Господне, Вход Господень в Иерусалим всегда празднуются в пост. Но отмечаются они скромно, по-постному и, конечно, с молитвой. Они дают нам возможность подкрепиться перед следующей частью поста. Конечно, Новый год вовсе не церковный праздник, но его можно наполнить духовным смыслом и отметить вполне по-православному. Хотя можно, конечно, вообще не отмечать Новый год, ограничиться новогодним молебном. Это тоже допустимо.

Страницы: 1 2

Два праздника совпали вмст во вчерашній и ныншній день, — (праздники) не согласные и сродные, а напротивъ во всемъ другъ другу враждебные и противоположные.

Свт. Астерій Амасійскій († ок. 404 г.)

 Одинъ — праздникъ вншней безпорядочной толпы, собирающій большія деньги для мамоны и влекущій за собой другаго рода мелочную торговлю — праздную и непристойную. Другой — праздникъ святой и истинной религіи, научающій единенію съ Богомъ и добродтели чистой жизни.

Поелику же многіе, предпочитая суетную роскошь и занятіе, отстали отъ церковнаго собранія; то вотъ мы постараемся словомъ отогнать отъ душъ эту глупую и вредную забаву, какъ нкое сумасшествіе, влекущее за собою смерть среди смха и шутокъ. Благовременно было бы мн взять за образецъ въ пользованіи рчью Соломона. Вдь и онъ, совтуя юношамъ непоколебимо блюсти себя отъ стей невоздержанія, — съ цлію придать своему наставленію боле силы и внушительности, — олицетворяетъ невоздержаніе въ образ зазорной женщины: предавая позору каждый изъ его пороковъ, онъ такимъ путемъ выставляетъ его передъ увлекающимися достойнымъ отвращенія1 . Такъ и я, показавши въ рчи суетность человческаго праздника, попытаюсь отклонить любителей его отъ ложнаго увлеченія.

Итакъ, относительно (каждаго) всенароднаго праздника (наблюдается) такой обычай и законъ, чтобы во-первыхъ была ясная цль торжества, и затмъ — чтобы была общая радость у всхъ, а не такъ, чтобы часть веселилась, другая же пребывала въ печали и горести. Ибо это свойственно не празднику, а скоре — войн, гд по необходимости побдители величаются побдой, а побжденные оплакиваютъ пораженіе. Относительно же этихъ дней (праздника Календъ) не ясно и первое, для чего т. е. совершается празднество: ибо басенъ, взаимно опровергающихъ одна другую, разсказывается много, а врнаго ничего. А затмъ, не много вижу я и радующихся, печальныхъ же много, хотя эти послдніе и прикрываютъ свою печаль благовидною личиной, такъ что все я вижу исполненнымъ шума и смятенія, и толпа безразсудно волнуется.

Воспоминаніе и радость по случаю новаго года. Какая же радость, человкъ? Прежде всего, если поразмыслить о вншнемъ вид этого сходбища, то каковъ онъ? какъ подозрителенъ и чуждъ дружества! Слабымъ и нжнымъ голосомъ выходитъ изъ устъ привтствіе, затмъ слдуетъ лобзаніе, подходъ къ полученію: цлуются уста, а любятся деньги, на видъ — благорасположеніе, на дл же корысть. А гд дружба чистая и искренняя, тамъ и благожеланія безкорыстны и безмездны. Итакъ, много золота разносится и раздается всюду: но настоящаго и приличнаго повода къ полученію и не существуетъ, и не высказывается. Это — не брачное торжество, когда вызываютъ на щедрость тщеславнаго жениха. Милостынею я не могу называть расточительность; ибо ни одинъ бднякъ (ею) не освобождается отъ своей несчастной доли. Сдлкою никто не назоветъ то, что происходитъ (на праздник Календъ); ибо большинство (тутъ) ничмъ другъ съ другомъ не обмнивается. Подаркомъ назвать уже совсмъ не справедливо; потому что тутъ съ даяніемъ связана принудительность. Чмъ же въ такомъ случа мы назовемъ и праздникъ, и затраты, производимыя на немъ? Я не нахожу. Скажите же вы, ревнующіе о немъ; дайте отчетъ, подобно тому какъ мы даемъ — относительно истинныхъ и по-божески совершаемыхъ торжествъ. Рождество мы празднуемъ, такъ какъ въ это время Богъ показалъ намъ Богоявленіе во плоти. Праздникъ свтовъ2  совершаемъ, потому что по отпущеніи грховъ мы какъ бы изъ нкоей мрачной темницы прежней жизни возводимся къ (жизни) свтлой и невинной. Красуемся же опять и радостно торжествуемъ мы въ день Воскресенія, ибо оно являетъ намъ нетлніе и преобразованіе въ лучшее. Такъ празднуемъ мы эти праздники, такъ и вс слдующіе. И всякому вообще человческому длу предшествуетъ извстное основаніе; а у чего нтъ причины и цли, то — пустяки и болтовня.

О нелность! вс бродятъ, разинувъ рты, въ надежд (получить) что-нибудь другъ отъ друга. Давшіе печалятся, получившіе не удерживаютъ (полученнаго), ибо получка переходитъ отъ одного къ другому: принявшій отъ своего подвластнаго передаетъ ее высшему себя. Неустойчиво золото этого дня, какъ игральный мячъ, быстро перебрасываемый отъ меня къ другому. Это новый какой-то способъ приношенія даровъ и общественной благотворительности, связанный съ принудительнымъ взносомъ. Ибо высшій и знатный ожидаетъ (подарка), а низшій выпрашиваетъ: и вс какъ бы по ступенямъ движутся къ лону боле имущихъ. И что бываетъ при сліяніи водъ, то можно наблюдать и нын. Ибо и тамъ маленькій ручеекъ, источая струи, соединяется съ слдующимъ за нимъ и большимъ, который въ свою очередь скрывается въ еще боле обильномъ, нсколько же небольшихъ потоковъ, соединившись вмст, становятся притокомъ сосдней рки, эта — другой большей, та — слдующей — до тхъ поръ, пока наконецъ послдняя не вмститъ свою воду въ глубин и широт морской.

Праздникъ этотъ, ложно такъ называемый, полонъ тяготы; такъ какъ и выходъ на улицу затруднителенъ и пребываніе дома не спокойно. Ибо простолюдины — нищіе и скоморохи со сцены, раздлившись партіями по разрядамъ, безпокоятъ каждый домъ. И подлинно ужъ поздравляютъ и шумятъ, оставаясь у воротъ съ большею настойчивостью, чмъ собиратели податей, пока наконецъ осаждаемый въ дом, выведенный изъ терпнія, не выброситъ серебро, которое онъ иметъ, но которымъ не распоряжается. Поочередно подходя къ дверямъ, они смняютъ другъ друга, и до поздняго вечера нтъ ослабы этому злу: артель слдуетъ за артелью, крикъ — за крикомъ, казнь — за казнью.

Праздникъ этотъ прелестнйшій бываетъ у людей причиною долговъ и процентовъ по нимъ, — поводомъ къ обдннію и началомъ несчастій. А если кто-нибудь, вслдствіе недоврія къ его состоятельности, не найдетъ заимодавца, то терзается, какъ царскихъ податей не уплатившій, — плачетъ, какъ лишенный имущества, — вопитъ, какъ попавшійся разбойникамъ, прячется, бичуетъ себя. Если же хоть что-нибудь есть въ дом для пропитанія жены и несчастныхъ дтей, выбрасываетъ и это, и сидитъ голодный со всею семьей въ веселый праздникъ. Новый законъ дурнаго обычая — праздновать печаль и называть торжествомъ бдность людскую.

Страницы: 1 2

Коллектив компании «СИРИУС» поздравляет всех с Новым Годом и Рождеством. Желаем Вам в новом году – крепко здоровья, хорошего настроения, исполнения задуманных планов. Пусть Вам сопутствует удача и успех.

С Новым Годом и счастливых праздников!