В каждой личности сидят четыре человека: - тот, которого знают люди, - тот, которого знают близкие, - тот, которого знает он сам, - и тот, которого знает Бог.

Я всегда чувствовала какую-то странную ответственность за тех, с кем была, хотела быть и даже за некоторых тех, кто хотел быть со мной. Не чужие они, ну никак не чужие. Периодически смотрю на их жизни, как песочные часы на витрине рассматриваю - целы ли, чист ли песочек, не поцарапалось ли стекло. Когда вижу, что счастливы, любят кого-то, радуются - и мое сердце спокойно за них, пристроены, котятки. Если же мытарствуют, как я, от невзаимности страдают, то и мое сердце словно кровью обливается. Как бы хотелось помочь, спасти, направить куда надо, подсобить с работой, любовью, выслушать, отогреть. И не в том дело, что хочу вернуть, многих бы ни на шаг ближе, чем были не пустила бы, но душа за них болит, родненьких. Если я не смогла сделать их счастливыми, так пусть хоть кто-то сделает, а я порадуюсь. А когда их новая пассия козни строит да выбрыкивается, голову им морочит да страдать заставляет, так и хочется подойти к ней да подзатыльник знатный выписать, чтоб не мучила парнишку-то. Ведь он ей сердце свое доверил, а она как с лоскутной куклой с ним забавляется, бестолковщина. Но почему-то именно за этой бестолковщиной он ходит по пятам и смотри влюбленными глазами, видать, что-то в ней таки есть.
Раньше злилась, на стены от обиды лезла, что не полюбил, не рассмотрел во мне судьбу свою, ушел, прикрывшись банальными отговорками как листом лопуха от дождя укрылся. А теперь совесть не позволяет обижаться, потому как и сама говорила хоть раз то, что слышала из уст любимых, весь этот скупой набор глупых "Дело не в тебе, дело во мне", "Ты заслуживаешь лучшего", "Я все еще люблю ...", "Прости, но я не люблю тебя". И остается только смирение и принятие того факта, что "один хороший человек может не полюбить другого хорошего человека" как было в книжке у Марты Кетро.

Вот так и на подруг своих смотрю порой и зубы стискиваю, чтоб не дай боже со своими советами не полезть, да руки в чужое счастье не запустить. Ведь это их счастье, пусть и странное оно до невообразимости, и со стороны кажется, что страдают они от соколиков своих, но нельзя, каждая выбирает себе свой тернистый путь и шагает по нему гордо, распустив косы да затянув пояса потуже.

И все таки мы из одной песочницы.

Я леплю свои куличики, ты ездишь машинкой по только что выстроенному мосту, через реку, вулкан, и проваливаешься в обрыв на крутом вираже, а потом выталкиваешь свою машинку сверхмощной вспышкой подземного удара прямо в центр моей пирамиды. Я исподлобья смотрю на развалины моего замка, на яркую машинку в центре руин. Перевернутые колесики все еще крутятся по инерции. Нежно сжимаю ладошкой ручку лопатки, молча поднимаю глаза на твою довольную рожу. - Это же было круто, скажиииии, скажи, скажи, Скажи это было класс! ты видела, видела?!?

Опускаю глаза на труд всего дня, мой замок, вернее на то, что от него осталось, неторопливо выковыриваю лопаткой машинку. Опустив голову, рассматриваю ее, борясь с желанием въехать тебе по роже этой машинкой, наконец, бурчу в ответ: - это было просто зашибись. А теперь иди играй где-то подальше, и не мешай мне.

Ты шмыгаешь носом, непонимающе вытаращив на меня глаза, вытираешь рукавом нос, внимательно следишь, как я закапываю твою машинку в только что вырытую мной ямку, и с удовольствием ставлю сверху холмика палочку - флаг. Поджимаешь губы, растерянно ищешь маму, но вокруг никого. Подтягиваешь штаны и выползаешь из песочницы.

Еще какое-то время я украшаю холмик листочками, цветочками и арбузными семечками. Ты наблюдаешь за мной из-за соседнего дерева, домой идти еще рано, а мальчишки все убежали играть в казаков-разбойников, во дворе никого. Только я, заново отстраиваю свои куличики. Так усердно бью лопаткой по ведерку, чтоб получились, чтоб наверняка! чтоб были крепкие - крепкие, чтоб больше никто не посмел. Ни один чтоб больше не посмел сломать. Так стучу, что от усердия ломается моя лопатка. Я знаю, что ты сидишь уже на дереве, там тебе лучше видно. Я даже слышу как ты хихикаешь в этот момент. А я сижу вся в песке, испачканная по уши, песок даже в голове. Упрямо пытаюсь склеить куски вместе. Пыхчу от усердия. Ты подходишь, становишься напротив, качаешь головой. Потом как когда-то, когда мы еще дружили, вдруг становишься на руки и смешно задрав ноги обходишь меня по кругу.
Отводя глаза, делаю вид, что меня это совсем не смешит. Ни капельки. Встаю, отряхиваюсь, с размаху закидываю поломанные куски лопатки в урну.
Прибежали ребята, наперебой рассказывают нам, как здорово они только что сражались с пиратами, и каким чудом их спасли казаки. Мы улыбаемся их рассказам, делаем вид, что нам очень интересно. Поправляем одежду сползшую от подергиваний друзей. Прищурившись, не сводим глаза друг с друга.
Кто-то спрашивает почему в песочнице стоит холмик с палкой. Я отвечаю, - Потому что среда.
Никто не понимает. Ребята молчат, почесывая затылок.
А ты улыбаясь отвечаешь, - Ну среда, пацаны. Всемирно известный день. Так положено. Класть машинки в ямку, закапывать и ставить палочку.
Все понимающе качают головами.
Я ухожу домой, прикусив до боли губу, чтоб не рассмеяться, не испортить эффект.
Потому что среда!

1. Зачем тебе русский язык? Мы обещаем тебе все социальные блага, сытую и достойную жизнь, правовое государство.

2. Ну если обещаете так много, дайте хоть такую малость. Или эти вещи несовместимы и русский язык автоматически ставит крест на всём?

1. Ты не понимаешь, этот вопрос сейчас совсем не актуален, сначала давай начнём жить как в Швейцарии, а затем дадим тебе русский язык.

2. Но как мы начнём жить как в Швейцарии, если мы изначально не соблюдаем права и свободы граждан, даже в такой мелочи, как их родной язык?

1. Ну пойми же, сейчас главное это борьба с коррупцией, борьба за повышение пенсий и зарплат, экономические вопросы.

2. Русский язык помешает нам заниматься этими вопросами?

1. Ну конечно, разве ты не видишь? - вопрос о языке раскалывает нацию.

2. А она сейчас едина? На востоке, юге и западе голосуют одинаково? У нас одни герои и одни праздники? У нас один язык?

1. Ну ты совсем ничего не понимаешь, если говорить что нация едина, то она как бы получается единой, а если сказать правду, то так можно очень далеко зайти. Поэтому - вопрос языка "не важен", а наша нация - "едина".

2. А почему не распадаются другие государства в которых официальное многоязычие? Например Финляндия со шведским языком? Или Россия не Швеция и автоматически нападает на тех, кто вводит в употребление  русский язык? Или там мало шведов(6%), а здесь много русских и надо их сначала переделать в украинцев, а затем ввести для них русский язык?

1. Ну что ты свою тупость и неспособность вывчить мову прикрываешь ссылками на другие страны?

2. Ты не в курсе что у нас всеобщее среднее образование и мова обязательный предмет? Могу предъявить аттестат, диплом.

1. Ну ты видишь, я тоже русскоязычный и мне никто не мешает говорить по русски.

2. Может ты работаешь асфальтоукладчиком или сантехником, не сталкиваешься с документами, не учился в ВУЗе? Ведь разговаривать на мове и царские указы не запрещали, совсем другое дело учёба или делопроизводство.

1. Пусть в России сначала введут мову 2-й государственной, тогда и мы посмотрим.

2. А чего не в Польше, Италии, Португалии - там разве заробитчан меньше? А чего не в Канаде с Австралией с их "дияспорами"? Ты слышал чтобы такую инициативу проявляли сами граждане России - собрали бы хоть миллион подписей? Ты хочешь им навязать мову силой? Они как и ты - исключительно по-русски мечтают о мове и думают по-русски, что она им ридна?
Мы независимое государство или наша внутренняя политика определяется Россией? А если там будут нарушать права человека - ты будешь копировать?

Продолжение:
http://blog.i.ua/community/2399/1251280/