Невозможное возможно. картины внутри весны.2

НЕВОЗМОЖНОЕ ВОЗМОЖНО. КАРТИНЫ ВНУТРИ ВЕСНЫ.

 *** 2

Эта весна стала удивительным временем для них обоих! Распустились на каштане листья, отцвели соцветья-пирамидки. Весна с закономерным постоянством перешла в лето, с каждым днём солнце становилось более беспощадным, а небо вылинявшим.

Их время наполнилось яркими встречами, долгими беседами и глубокой нежностью…

И всё чаще можно было наблюдать на перилах шестого этажа изящную горлицу, а рядом, растянувшись в сладкой неге, лежал довольный дымчатый кот. Хозяйка, каждый день выпуская, уже дежурившего у балконной двери Чудо, иронично подтрунивала:

- Пошел бы хоть сметаной позавтракал! Истомился вон весь ожиданием! Такого я ещё не видела! Ну иди, иди уже!

Но Чудо было не до сметаны! Он выскальзывал на балкон, как только дверь приоткрывалась, и спешил привести себя в порядок, что, если Мира появится неожиданно, раньше обычного?! А он так хотел ей понравится.

Мама-кошка устало вздыхая, журила «безмозглое» чадо:

- Ты молод, сынок! И не было у тебя случая встретить молодую приличную кошку! Вот и придумал себе несусветную любовь! Стыдоба какая…

- Мама, да знаю я! Знаю, что это НЕВОЗМОЖНО! Но я счастлив, когда она рядом…

Он демонстративно разворачивался и шёл на заветную встречу.

«И не любовь это… - думал Чудо. - Это что-то большее. Когда она рядом, сердце пронзает одновременно необъяснимая радость и боль… Это как самый сладкий миг и в тоже время, самый ужасный! Боль НЕВОЗМОЖНОСТИ - она невыносима. Но и забыть, вернуть, отмотать всё назад не получится!»

 И он шел на балкон.

- О, смотрите! Ромео на балконе! – издевались дворовые коты.

- А надо у Фильки спросить, он хвастался, что вчера сытно поужинал. Уж не твоей ли голубкой?!

В эту минуту в душе Чудо все замирало… До того самого момента, когда раздавался знакомый и уже такой родной шелест крыльев.

Мира садилась на перила, а он радостный и счастливый терся о её крыло головой, ухом, носом…

***

 Чудо стал сочинять стихи и даже декламировал их в минуты восторга. Эту кошачью песню можно было услышать и поздним вечером и ранним утром, не взирая на будни и выходные. Нараспев играя тональностями кот выводил трогательные признания. Но счастье не длится долго, так по крайней мере, говорят люди.

У хозяйки закончилось терпение…

Кастрировать такого красавца она не решилась, но стала подсыпать ему в еду странный порошок. Безгранично доверие домашних питомцев к людям и люди бессовестно этим пользуются. Чудо стал чувствовать недомогание и сонливость. Иногда его одолевала безумная апатия, но он всё еще помнил, когда ему надо появиться на балконе.

В очередное утро он еле доволок лапы до балконной двери и настойчиво попросил выпустить. Поскольку его серенады уже не носили такой бурный характер, хозяйка открыла дверь в надежде, что кошачья блажь прошла. Чудо вышел и зажмурился от яркого света. До перил почти метр, они еще никогда не выглядели такими недосягаемыми. Молодой кот нередко задавал себе вопрос, откуда пришла такая слабость? Но ответ ускользал от его сознания. Трудно поверить в подлость людей. Особенно, если ел у этого человека с рук, спал на его коленях и он продолжает тебя ласкать, а ты оказывать ему должное уважение.

Чудо не делился с Мирой своим самочувствием. Ему, молодому коту, стыдно было признаться в старческих симптомах. Собрав все свои силы, он спружинил и прыгнул на перила.

О, чёрт! Мир вокруг закрутился, как зловещая карусель. Лапы дрогнули, когти ожесточённо заскрежетали в поисках опоры, глаза широко распахнулись. На какое-то мгновение Чудо показалось, что он взлетел вверх! Пока в этом состоянии случайной невесомости он не осознал, что небо предательски падает и этой доли секунды ему хватило, чтобы сгруппироваться, перевернувшись в последний момент, приземлиться на лапы.

То ли невыносимая боль, то ли сумасшедшая мысль, не давали ему двинуться с места. Инстинкт спас ему жизнь. Прижав уши он безумными глазами следил за переменившимся в одно мгновение, миром. И всё для него было здесь чужим и враждебным.

Чудо приподнялся на лапах и слабая, ноющая боль отозвалась во всем теле. Широко открытыми глазами он осмотрелся по сторонам. Ничего не было знакомым и все в его понимании, представляло опасность. Кажется, он потерял память.

Бежать! Куда? Вон там, под бетонным крыльцом, есть какая-то щель-лазейка! Хромая на правую лапу и рефлекторно подёргивая головой, он проковылял в убежище.

Мира появилась на балконе спустя час, после случившейся трагедии. Она присела на перила и через пыльное, в липких отпечатках стекло, заглядывала в комнату. Чудо всегда встречал её на балконе, сидя на перилах в томном ожидании. Что делать, когда его нет? И почему его нет? Она ворковала, прохаживаясь вдоль перил, её низкий гортанный звук выражал тревогу, нетерпение и растерянность.

В комнату за очками зашла хозяйка, мельком бросила взгляд на балкон. Её раздражали вопли кота, но вид нелепой парочки всё же будил в глубине души трогательную нежность. В этот раз она не увидела кота. На перилах сидела только горлица, робко поглядывая через стекло в глубину комнаты.

«Стоп! Я же помню, как выпускала Чудо на балкон», - промелькнуло в ее голове. Женщина подошла к двери. Горлица встрепенулась и перелетела на ветку каштана.

Хозяйка открыла дверь, вышла на балкон. Странно, кота не было. Вернулась в комнату и обошла все закоулки, выманивая его обнадёживающим «кис-кис». Снова вышла на балкон и с тревогой посмотрела вниз, опасаясь увидеть нечто ужасное. Шестой этаж всё-таки…

Но в палисаднике было все как обычно. С облегчением вздохнув, она вернулась в комнату. «Спрятался, наверное, - подумала женщина. - Придет время поесть, объявится». И ее закрутил водоворот повседневных дел. Но Чудо не появился ни к ужину, ни к завтраку, ни через три дня.

Слухами земля полнится. И то, что у Васильевны кот исчез из закрытой квартиры, знал уже весь подъезд. Соседский мальчишка, возвращаясь с тренировки увидел похожего кота, греющегося в солнечных лучах на лавочке, и тут же, со всех ног бросился к безутешной Васильевне.

Женщина долго бродила подвалами, где раздавалось её осторожное «кис-кис» с явным оттенком вины, но поиски не увенчались результатом. Чудо со страхом следил за хозяйкой из своего убежища, не понимая упорства, с которым та вела поиски и чем так расстроена.

Он забыл всё. Не помнил своего дома, не помнил людей, окружавших его заботой и сизую горлицу, с которой проводил столько времени. Забыл беседы, которые когда-то так волновали его сердце. Он смутно помнил детство. Шершавый язык мамы-кошки, с любовью вылизывающий его мех, её теплый бок и убаюкивающий рокот.

Иногда, стайка испуганных голубей, резко поднятая с земли свистом озорного мальчишки, шелест их крыльев напоминал ему ещё какой-то очень родной звук, но сколько он ни силился, память не давала подсказок. Остались только инстинкты, направленные на выживание. И он выживал.

 ***

Горлица еще пару месяцев прилетала на балкон. В нелепом ожидании просиживала на перилах час-другой и улетала, так и не найдя ответы на свои вопросы. Хозяйка даже поставила на балконе старенький разнос и подсыпала на него зерно. Ей хотелось загладить свою вину перед страдающей птицей. Но та робко принимала угощение и всё ждала, что в один прекрасный день этому нелепому недоразумению – неожиданному исчезновению Чудо, придёт конец, он объявится и всё объяснит.

Время шло. Каштан сбросил листья. Холодная осень полировала дождями обнаженные деревья и перила опустевшего балкона. Горлица сидела, нахохлившись на ветке старого каштана и медитативно дремала под капли настойчивого осеннего дождя. Шум крыльев вывел ее из оцепенения, и она с интересом огляделась по сторонам.

Стайка голубей суетилась возле детской песочницы, наверняка там нашлось чем поживиться. Дети часто оставляют печенюшки, вафельки, недоеденный хлеб и сейчас у её сородичей неожиданный банкет. Мира перелетела на другое дерево, чуть ближе. Так и есть, банкет по поводу кукурузных палочек! Но она не присоединится. Она и среди них чужая. Домашние сытые птицы всегда относились к ней как к изгою, пренебрегая даже элементарными правилами этикета.

Ей повезло, мальчишка разогнал толстых, наглых птиц, их пир был прерван. Голуби улетели, а мальчик, с чувством выполненного долга, пошёл дальше. И Мира присмотрелась, возможно, у песочницы еще осталось чем подкрепиться. Во дворе не было ни души. Она решилась. Не бог весть что, но сгодится для перекуса. Горлица совсем забыла о безопасности. А когда подняла сизую головку, то в метре от себя, за кирпичной кладкой песочницы, увидела притаившегося дымчатого кота. Не мигая он смотрел на неё серыми глазищами, замерев и сгруппировавшись к прыжку.

Чудо! Глаза сизой птицы с радостью распахнулись:

- Чудо!

В следующий момент кот прыгнул. Горлица вспорхнула, но острые безжалостные когти зацепили её бок. Кот замер в нерешительности. Всего на миг, но ему показалось, что он уже встречал эту птицу. И что она, до боли знакомое его прошлое… Когда-то он уже смотрел в эти глаза и слышал этот голос… Где? Когда?

Воспользовавшись моментом, Мира вспорхнула. Бок и крыло саднило, но она смогла взлететь к ближайшей ветке и в этом полуобморочном состоянии осталась наблюдать за другом.

Что произошло? Не может быть, что бы он не узнал её или что бы она ошиблась! Это он! Это Чудо! Но как больно… саднит свежей раной душа. Кот стоял внизу у песочницы не шелохнувшись. Затем раздраженно тряхнул головой, подергал ушами и удалился в свое убежище, под крыльцо многоэтажки.

Ночь для Миры прошла в агонии. Её одолевало повреждённое, пусть и не сильно, крыло. Куда невыносимее боль раненного сердца, и поток несмолкаемых мыслей, что всю ночь водили хороводы в её голове. Утро не принесло облегчения. Мира так и не смогла найти ответы на свои вопросы. А Чудо не выходил из своего убежища.  Приблизится же к нему самой, как оказалось, стало опасно.

Прошла почти неделя. Мира жила в старом гнезде, пока боль от раненного крыла стала стихать и затянулась рана на боку, покрывшись новым оперением. Осторожно пробуя крыло, она перелетала с ветки на ветку. Острой боли не было, но взмахи получались нелепыми и не синхронными. Тяжело. Тяжело будет восстановится после травмы. Летать как раньше она уже не будет никогда…

Выпал снег. Пока он был ещё тяжелым и влажным, но морозы уже не за горами. Сегодня она не стала рисковать, спуститься к крошкам на утоптанном снегу ей будет не просто. Снова забралась в гнездо и спрятав голову под крыло, тихо всплакнув, уснула.

Будет день будет птица…

Потихоньку силы и смелость возвращались к Мире.  Она вновь вернулась в знакомый двор, сев на ветку припорошенного инеем каштана. Через какое-то время появился кот. Он вышел из-под крыльца, отряхнулся и внимательно осмотрел двор. Поддернув хвостом, Чудо важно прошествовал к мусорному баку.

Мира перелетела на ветку пониже. Отсюда она могла даже позвать его! Ведь это он! Удивительное Чудо, которое случилось с ней!

- Месье! – она окликнула его.

Кот дернул ухом и прислушался.

- Добрый день, Месье. - позвала она чуть громче.

Чудо поднял голову и в затянувшейся паузе посмотрел на горлицу мутными серыми глазами.

Что-то до боли знакомое было в этой птице. Но он никак не мог вспомнить, почему она так важна для него, что даже инстинкт хищника и жажда голода, не взяли власть над этими ощущениями.

- Это на вас я охотился этой унылой осенью? - спросил он, чтобы восстановить события.

- Да, Месье. Я имела такую неосторожность.

- Простите меня. – Чудо отвернулся, чувствуя неловкость. - Это кажется нелепым, просить извинения у птицы, которой хотел перекусить. Вы не находите?

- Если вы действительно чувствуете сожаление по поводу случившегося, то нет.

- Я чувствую себя глупо. А мы могли раньше с вами встречаться? Возможно за такой же милой беседой?

Мира насторожилась. Одна ее часть кричала: «Ну расскажи, расскажи ему все! Как сидели на балконе, как нежно терся он о твои крылья, как встречал тебя на перилах…» Другая же часть, помня о горьком опыте, осторожно советовала не совершать глупостей.

- Возможно. - робко ответила Горлица. - Где бы это могло случиться… А вы всегда жили под крыльцом?

- Я не знаю. – ответил кот и отрешенно занялся раскопками, давая понять навязчивой птице, что беседа окончена.

Горлица вспорхнула, пересела на ветку повыше и продолжала наблюдать за усердными попытками друга, отыскать что-либо к завтраку. Услышав шелест крыльев взлетающей горлицы, Чудо напрягся, звук полоснул по памяти ощущением невероятного счастья и невыносимой боли. «Какая-то чокнутая птица!» - подумал он и спрыгнув с бака важно прошествовал в зияющий проём под крыльцом.

Время от времени «чокнутая птица» появлялась на старом каштане. Она молча наблюдала за происходящим во дворе и кот ловил на себе её пристальный взгляд. Иногда между ними завязывалась ни к чему не обязывающая беседа. Говорили они о погоде, о настроении, о людях. И пришло время, когда Чудо словил себя на том, что, выходя утром из своего убежища, он ожидает встречи с горлицей. Глупо? Очень глупо! Но факт!

Лапа, которую он вывихнул при падении с перил балкона, давно зажила, а вот память не возвращалась. Чудо был молод, крепок и дерзок характером. Отсутствие воспоминаний, кто он и откуда, поднимали в кошачьей душе бурю негодования, раздражения и злости. Он с одержимостью бросался в уличные схватки с котами и даже умудрялся нахамить собакам. Особо наивные велись на его уловки, и получали когтями по морде. Более разумные тактично отворачивались. Друзей у него не было, и, что такое друг, оставалось для него понятием виртуальным. Зато он стал замечать, как в предвкушении встречи с горлицей, в его груди растекается странное тепло и щекочет в носу. Может, от желания потереться о её сизое крыло?