Тебя увидеть голой- значит вспомнить
копытами отбитую долину:
ни камыша, ни кочки, на ладони,
до горизонта...в темя- клюв орлиный.

Тебя увидеть голой- значит по`нять
тоску потоков, то`чащих плотины,
и лихорадку стонущего моря,
что мысы лижет и грызёт заливы.

Окрасит кровь полотнища алькова,
скользнёт вдоль ножен золотая шпага...
Но не уснут в бору далёком совы.
Куда ты голой? От меня ни шагу.

Твои ресницы- чёрный веер ночи,
твои уста- зари бескрайней пламень...
Но червь немой меня, чужого, точит.
Упрямы строфы: кажутся ослами. 

Роза
не жаждала авроры,
почти бессмертная на ветке,
ждала` иной занозы.

Роза
не жаждала темнот учёной торы-
на лоне сонной плоти,-
ждала` иной занозы.

Роза-
соседки ей не впору-
крылатая, но однонога,
ждала` иной занозы.

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Девушка золотая
во пруду купалась:
вода златом пала.

Ветки с камышами
стенкой-тенью стали,
спели соловьями
девке белой бабе.

Ночь ясна настала
с се`ребром тумана,
с лысыми гора`ми,
с ветром кучерявым.

Девушка размокала,
косы распускала,
а вода рыдала.

Утро жаром алым,
стадищем рогатым
саван разостлало,
вишни рассыпало.

Вод царица баба
умывалась плачем.
Соловей горячий
крылья сжёг рыдая.

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

По ла`вровым да  вет`кам-
две го`лубицы-ведьмы:
перва`я  бы`ла Солнцем,
а вто`рая -Луной.
- Соседушки, -спросил их,-
где быть моей могилке?
- В гузне моём. Я- Солнце.
- В зобу моём. Луна.
А я ходил по свету
с землицею в кисете,
двух о`рлиц увидал.
Те орлицы -из снега,
да голенькая девка.
Орли`ц я вопрошал:
- Где буду похоронен?
- В гузне моём. Я -Солнце.
- В зобу моём. Луна.
По ла`вровым да  вет`кам-
две голые голубки.
Одна была второю,
да обе- ни одной.

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Я прошу всего только руку,
если можно. раненую руку.
Я прошу всего только руку,
пусть не знать мне ни сна, ни могилы.

Только б алебастровый тот ирис,
горлицу, прикованную к сердцу,
ту сиделку, что луну слепую
в ночь мою последнюю не врустит.

Я прошу одну эту руку
что меня обмоет и обрядит.
Я прошу одну эту руку,
белое крыло моей смерти.

Всё иное в мире- проходит.
Млечный свет и отсвет безымянный.
Всё иное; только ветер плачет
о последней стае листопада.

перевод А. Гелескула

Не желаю ничего, лишь руку,
раненую руку, если можно.
Не желаю ничего, лишь руку
я, по жизни тяжкой изнемогший.

Пусть она, белее снега ирис,
путсть она, любя`щая голубка
да устроит, ставни притворивши,
ночь мою последнюю безлунной.

Не желаю ничего, руки лишь,
кормящей, затем- рядящей в саван.
Не желаю ничего, руки лишь,
смерти моей жажду опахала.

Всё иное, не она, минает:
краски мира, зори ночи- младшим.
Не твоё иное: ветер знает,
ветка ему голая помашет.

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Каждую ночь в моей Гранаде,
каждую ночь умирает ребёнок.
Каждую ночь вода садится
поговорить о погребённых.

Есть два ветра- мглистый и ясный.
Крылья мёртвых- листья бурьяна.
Есть два ветра- фазаны на бешнях
и закат- как детская рана.

Ни пушинки голубя в небе-
только хмель над каменной нишей.
Ни крупинки неба на камне
над водой, тебя схоронившей.

Пала с гор водяная глыба.
Затосковали цветы и кони.
И ты застыл, ледяной архангел,
под синей тенью моей ладони.

перевод А. Гелескула

Что ни вечер в Гранаде,
что ни вечер- ребёнок
умирает... Вода болтает
с оставшеюся детворою.

У мёртвых мшистые крылья.
Над башней парят фазаны-
два ветра: мглистый, ясный-
и день-младенец ранен.

Не осталось во зените ноты жаворончьей песни
в ночь когда мы повстречались в винном погребе да тесном.
Не осталось на земле крошки мякиша обла`к
в ночь когда тебя речка приняла`.

Пала речка-исполинша на вершину гор -
эдельвейсами укрылась каменистая долина.
Ледяной, по кра`ям мёртвый арханге`льский торс;
рук моих синеют тени- две стрелы недлинных.

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Тишина

Слушай, сын , тишину-
эту мёртвую зыбь тишины,
где идут отголоски ко дну.
Тишину,
где немеют сердца,
где не смеют
поднять лица.

Поступь сигирийи

Бьётся о смуглые плечи
бабочек чёрная стая.
Бледные змеи тумана
след заметают.

     И небо земное
     над млечной землёю.

За вещим биением ритма
 спешит она в вечной погоне
с тоскою в серебряном сердце,
с ножом на ладони.

Куда ты ведёшь, сигирийя,
агонию певчего тела?
Какой ты луне завещала
печать олеандра и мела?

     И небо земное
     над млечной землёю.

Следом

Смотрят дети,
дети смотрят вдаль.

Гаснут медленные свечи.
И две девушки слепые
задают луне вопросы,
и уносит к звёздам ветер
плача тонкие спирали.

Смотрят горы,
горы смотрят вдаль.

А потом...

Прорытые временем
лабиринты-
исчезли.

Пустыня-
осталась.

Немолчное сердце-
источник желаний-
иссякло.

Пустыня-
осталась.

Закатное марево
и поцелуи-
пропали.

Пустыня-
осталась.

Умолкло, заглохло,
остыло, иссякло,
исчезло.

Пустыня-
осталась.

перевод М. Цветаевой

* * *
Чуешь, мой сын, тишину:
это- волнистая тишь,
она-
где эхо скользит по ущельям-
чела обращает к небу.

* * *
Меж мотыльков чёрных
ходит одна смуглянка,
сзади- змея за нею,
белого тумана.

   Светла земля,
   небо земное.

Дрожь её пронимает,
с ритмом они порознь,
из серебра сердце,
ножик в ладони правой.

Прёшь куда, сигирийя
под перестук дикий?
Сгинешь- луной выйдет
боль, олеандр с мелом.

   Светла земля,
   небо земное.

* * *
Дети смотрят:
нечто вдали.

Гаснут лампады.
Стайка слепых деви`ц
луну вопрошает-
и по эфиру восходят
спирали плача.

Горы смотрят:
вдали нечто.

* * *
Лабиринты,
что время творит,
рассеялись.

Одна осталась
пустыня.

Сердце,
источник желанья,
рассеялось.

Одна осталась
пустныня.

Иллюзия авроры
да поцелуи
расеялись.

Одна осталась,
пустыня.
Волнистая
пустыня.

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Гитара

Начинается
плач гитары.
Разбивается
чаша утра.
Начинается
плач гитары.
О, не жди от неё
молчанья,
не проси у неё
молчанья!
Неустанно
гитара плачет,
как вода по каналам- плачет,
как ветра над снегами- плачет,
не моли её о молчанье!
Так плачет закат о рассвете,
так плачет стрела без цели,
так песок раскалённый плачет
о прохладной красе камелий.
Так прощается с жизнью птица
под угрозой змеиного жала.
О гитара,
бедная жертва
пяти проворных кинжалов!

Крик

Крик полукружьем
от склона
до склона пролёг.

Чёрною радугой
стянут
сиреневый вечер.

Ай!

По струнам ветров
полоснул
исполинский смычок.

Ай!

(Цыгане в пещерах
затеплили свечи.)

Ай!

перевод М.Цветаевой

Начинается плач
гитары.
Разбиваются кубки
рассвета.
Начинается плач
гитары.
Не утешить её.
Заставить её замолчать
невозможно.
Плачет она
монотонно,
будто плачет вода,
будто плачет позёмка.
Звенит стрела без цели- плачет;
туманит вечер без у`тра- плачет.
Невозможно
заставить её замолчать:
плачет по дальнем,
нездешнем
Пустыня горячего Юга
мо`лит камелий белейших.
О гитара!
Сердце терзаемое
пятерицей кинжалов.

* * *

Эллипс крика-
от горки
к горе`.

От маслин-
радуга чёрная-
н`ад ночью синей.

Ай!

Будто смычок виолы,
тронул крик три верёвки,
струны ветров долгих.

Ай!

(Люд пещерный
 возится с лампами-жировиками)

Ай!

перевод с испанского Терджимана Кырымлы

Масличная равнина
распахивает веер,
запахивает веер.
Над порослью масличной
склонилось небо низко,
и льются тёмным ливнем
холодные светила.
На берегу канала
дрожат тростник и сумрак,
а третий- серый ветер.
Полным-полны маслины
тоскливых птичьих криков.
О, бедных плениц стая!
Играет тьма ночная
их длинными хвостами.

перевод М.Цветаевой

Долина,
где оливы,
колышется, мехам
из кузницы подобна.
Над рощею-
проваленное небо.
да ливень тёмный,
венер холодный свет.
Дрожат тростник и сумрак
на плёсе у реки.
Да ветер серый вьётся.
Оливы
нагружены криком.
Стая галерниц-
птиц
темени самую гущу
месит долги`ми хвостами.

перевод с испанского Терджимана Кырымлы