Андрей Головачев, Facebook 

О разделении властей в Украине

Так как в Украине полностью отсутствует верховенство права, то , как результат, отсутствует и классическое разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, как принято в демократиях. Отсутствует у нас также и четвертая власть СМИ по тем же причинам.

В Украине совсем другое разделение властей. У нас власть разделяется на власть денег, власть оружия и власть толпы.

Первый творился параллельно, и лучшего агента этого мифа, чем Украинская повстанческая армия (а если мы говорим УПА, сразу же появляется и ОУН), у нас не нашли. Этот миф существовал в части диаспоры, был транслирован в Украину в начале 1990-х и вошёл в учебники без всякого критического осмысления. Сейчас в связи с войной значение героического мифа значительно усилилось.

УПА называют "армией непокорённых", которая сражалась на два фронта: против нацистского и сталинского тоталитаризма. При этом старательно обходят тот момент, что главным врагом УПА были поляки, и не очень любят вспоминать о том, что ОУН и УПА делали с украинцами, которые, по мнению руководства этих организаций, неправильно себя вели.

... проблема в том, что и УПА, и ОУН — это радикально-националистические движения, в истории которых кроме безусловного героизма и жертвенности есть тёмные страницы, не позволяющие представлять их исключительно как благородных рыцарей.

Борьба за свободу, за достойное место своей нации среди других — хорошо, но когда это переходит в ненависть к другим нациям, получается плохо. И сейчас мы имеем дело именно с этим: те, кто избрали профессией борьбу против русского языка, демонстрируют явную ксенофобию.

Возьмём программные документы ОУН, организации, которую согласно новому закону нельзя публично осуждать, а можно только прославлять. Посмотрите Великие сборы 1929-го, 1939-го, 1941-го годов — в них записана программа создания тоталитарного государства. Его главной силой является одна структура — ОУН, которая, отрицая партийность, представляет собой мегапартию, полностью контролирующую политическую, социальную, культурную и даже личную жизнь.

Эта модель была скопирована с итальянского фашизма, но поскольку в 1940-е годы стало понятно, к чему привели фашизм и нацизм, в 1943-м её несколько модернизировали и демократизировали. Собственно, из-за этого в ОУН произошёл второй раскол. Ортодоксальные националисты во главе с Бандерой остались на старых позициях, согласно которым Украина должна быть тоталитарным корпоративным государством с одной-единственной политической силой, диктующей всем свою волю.

 Украину можно рассматривать как пример постколониальных синдромов без колониализма. Вообще территория нынешней Украины входила в состав трёх империй — значит, она была колонией всех трёх? Впрочем, поскольку основное остриё направлено против Российской, давайте поговорим о ней.

В XVIII веке, когда формировалась Российская империя, те, кого можно было бы назвать украинцами, от Прокоповича до Разумовских, активно участвовали в её создании. Местные элиты стремились интегрироваться в эту империю и быть частью имперских элит. Возникает интересная форма колониализма, при которой элиты колонии содействуют построению империи. Возьмём СССР, проанализируем, сколько украинцев было в составе советских элит, и получим такую же картину.

Где группировалась украинофильская интеллигенция, создавшая территориальную и культурную идею Украины? Во всевозможных имперских институциях — в научных обществах, в университетах, в земствах и т. д. Фактически империя стала основой для инфраструктуры украинского национального движения.

В ответ на разговоры о русификации и преследованиях украинского языка хочу напомнить ещё об одном факте: радикальная украинизация была проведена в 1920-х — начале 1930-х годов. Именно при проклятой московской власти украинский окончательно оформился как язык высокой литературы и всеобщей грамотности. Происходили как отливы, так и приливы, были времена и русификации, и украинизации.

В общем, прямолинейные заявления о том, что Украина являлась колонией, что её эксплуатировали и высасывали из неё все соки, — всего лишь удобная идеологема для разговоров на уровне уличного митинга и политических лозунгов.

Кажется, Черчиллю приписывают фразу: "История учит тому, что она ничему не учит". Если прислушаться к истории, будет слышен хор сухих щелчков — это грабли нон-стоп лупят по лбу человечества. То, что сейчас происходит на земном шаре, нас в очередной раз в этом убеждает.

Когда произошла аннексия Крыма, заговорили об аншлюсе, о Мюнхенском сговоре 1938–1939 годов и т. д. Обсудили, провели исторические аналогии — и что? Запад вспомнил, что одной из предпосылок Второй мировой войны стала политика умиротворения Гитлера, и начал проводить ту же самую политику. Получается, уроки истории есть, но их никто не усваивает.

https://focus.ua/society/366016/

Известный кардиохирург Борис Тодуров ответил на вопросы Натальи Влащенко о ситуации с медициной в Украине, об Институте сердца, который он возглавляет, о конфликте с Минздравом, о международных закупках медикаментов, проблеме реформирования здравоохранения.

По мнению Тодурова, министром здравоохранения должен быть чиновник среднего звена, который хорошо знает первичную, вторичную, третичную помощь, практик с хорошим аналитическим мышлением, который начнет реорганизацию, чтобы спасти хотя бы то, что сегодня еще можно спасти ("сегодня речь не идет о большой реформе – нужно спасать то, что осталось от медицины").

Что касается неотложных шагов по спасению украинского здравоохранения, то Борис Тодуров утверждает: 

"Тремя шагами здесь не обойдешься. Но первое, что я бы потребовал – увеличение бюджета как минимум до 7,5 %. [ВОЗ считает, что если в бюджете на медицину идет меньше 7%, то медицина умирает.] Второе – я бы собрал все академические институты и профинансировал их по полной программе, потому что сегодня в академических институтах сосредоточена  медицинская элита Украины. Но в ответ потребовал бы стандартов лечения. 26 институтов могли бы за 3-5 месяцев создать в Украине стандарты лечения, которые были бы адаптированы к нашим условиям. Третье – провел бы реформу первички. Отменил бы кое-какие указы, которые были, на мой взгляд, глупые, и сделал бы нормальную реформу, по типу немецкой".

Читайте интервью на 112.ua

http://112.ua/interview/segodnya-rech-ne-idet-o-bolshoy-reforme--nuzhno-spasat-to-chto-ostalos-ot-mediciny-368444.html

Отрывки из статьи Семена Глузмана "О праве и правах человека"

Всеобщая Декларация прав человека не входила в СССР в реестр секретных документов. Ее текст был опубликован в нескольких правовых сборниках, вполне доступных читателям в академических библиотеках. Секретным этот документ не являлся, но... он был для советской власти неприятным.

...в уже далекие 70-е годы прошлого века в зоне ВС 389/35 для особо опасных государственных преступников (в СССР политзаключенных, разумеется, не было) отбывал 15-летний срок наказания львовский юрист Иван Алексеевич Кандыба. Он где-то раздобыл этот очень неприятный для советской власти документ, то есть Декларацию, и прятал его. Прятал, потому что наши лагерные надзиратели, вдохновляемые офицерами Скальнинского отдела КГБ, обслуживавшего нас, во время внезапных обысков с торжеством изымали у Ивана Алексеевича этот текст. Но у Кандыбы всегда было припасено несколько рукописных копий, спрятанных в самых неожиданных местах. О, это была нескончаемая охота! В этом смысле советский КГБ Ивана Кандыбу победить не сумел. После очередного изъятия Иван Алексеевич опять делал копии. Благо, сам документ был невелик. Разумеется, в Правилах внутреннего распорядка для мест лишения свободы запрета иметь Декларацию не было — там были другие запреты, к примеру, мы не имели права «заниматься садоводством и огородничеством».

А потом, в 1975 году, всех нас, советских людей, наградили Хельсинскими соглашениями. Подписанными, кстати, самим товарищем Брежневым. В зоне в связи с этим событием особого праздника не было... Кто-то совсем недобровольно пошел на 15 суток в карцер за «расстегнутую верхнюю пуговицу», кто-то лишился права на свидание с родственниками за то, что был замечен сидящим на застеленной кровати в дневное время… Один лишь 25-летник Степан Мамчур поверил тексту в «Правде» и попросил начальника зоны разрешить ему иметь в своем распоряжении Библию… В лицо пожилому человеку был выкрикнут следующий отказ: «Мы не позволим портить наших детей религиозным дурманом!»

Так в СССР работало право. Без массовых арестов и расстрелов сталинской поры. Жизнью страны руководил ведомственный нормативный акт, а не параграф Конституции. Правоприменение в большинстве случаев осуществлялось согласно требованиям Ее Величества Инструкции, а не декларативным положениям Закона. Наиболее ярким проявлением этой вторичности законодательного акта было существование Паспортных правил — огромного, почти полностью засекреченного нормативного акта Совета министров СССР... Акта, привязывавшего гражданина к определенному месту жительства и фактически затруднявшего нежелательные для государства перемены в жизни человека...

А потом умер СССР. Покончил с собой неожиданно и почти бескровно. Украина... обрела независимость. А с нею пришли щедрые зарубежные доноры, нескончаемые круглые столы и конференции на темы соблюдения прав человека. И — вакханалия юридических факультетов на основе кулинарных училищ и академий речного флота. Нудные учебники советской поры прорастали не менее нудными учебниками поры независимости, невыразительный ВАК (Высшая аттестационная комиссия) времен Брежнева превратился в нахальное бесстыдное чудовище, порождавшее безграмотных и самоуверенных профессоров «украинского права». Фигура господина Кивалова в этом смысле вполне символична…

А стране были очень нужны грамотные юристы. Знатоки не кодексов и подзаконных актов, а права. Существование права представляет собой социальную реальность, отбросить которую не могут даже те, кто осуществляет государственную власть. Френсис Бэкон утверждал, что власть и государство — лишь дополнения к справедливости. Если бы можно было осуществлять справедливость каким-то другим способом, то мы бы в них — власти и государстве — не нуждались. Современные теоретики права предпочитают не использовать термин «справедливость», вслед за Максом Вебером зачисляя ее в патетические, а не правовые постулаты. Хотя именно эта патетическая категория является одной из основ права. Древние греки определяли ее так: справедливость — это сдерживание силы мудростью.

Впрочем, таким же патетическим мы можем считать известное определение немецкого теоретика права, написавшего в 1962 году: «Величие демократии состоит не в том, что большинство народа пользуется неограниченной свободой, а в том, что она ставит в центре государства достоинство человека». Намного раньше, в 1848 году, француз Алексис де Токвиль... прозорливо заметил: «Демократия расширяет сферу индивидуальной свободы, социализм ее ограничивает. Демократия утверждает наивысшую ценность каждого человека, социализм превращает человека в простой способ, в цифру»... 

Сегодня наша правовая система отличается от писаного права советской правовой доктрины, провозглашавшей: «Право — это система общественных отношений, которые отвечают интересам господствующего класса и охраняются организованной его силой». Конституционное развитие Украины утверждает систему цивилизованного моноконституционного акта, которая исключает параллельное с Конституцией автономное существование каких-либо конституционных по своей юридической силе законов, поскольку какие-либо дополнения и изменения должны быть инкорпорированы в текст Конституции.

К сожалению, практика правоприменения в Украине иная... Каковы причины массовых нарушений прав человека в Украине? Проявление равнодушия, невнимания государства к жизни граждан. Иными словами — дисфункция права. Дисфункцией права являются: факты избирательного применения уголовного закона в зависимости от дистанции правонарушителя от действующего президента государства; существование отдельной, номенклатурной системы оказания медицинской помощи; унаследованное от СССР выведение значительной части бюджетных трат в систему «государственной тайны»…

 Массовые протесты украинских граждан являются естественной реакцией на массовые дисфункции права.

Традиционная теория о возникновении массовых протестов концентрирует свой интерес на деструктивном поведении групп, которые участвуют в них. Такой вот сугубо полицейский аспект ситуации… Поведение власти эта теория рассматривает в качестве нормальной, инструментальной и рациональной. Забывая, что и стабилизированный, полностью организованный способ поведения также может быть разрушительным и даже более деструктивным, нежели поведение людей, отклоняющихся от нормы. Протесты на улицах — мелочь в сравнении с разрушительной силой милитаристских решений, которые появляются в результате политических противоречий...

Прямое, очевидное пренебрежение свободами граждан не единственная причина несовершенства, дефектности правовой системы страны. Важным моментом неисполнения права (в том числе и так называемых основополагающих прав человека) является традиция избирательности правосознания, зафиксированная советскими (!) исследователями еще в 1974 году. 

И сегодня законопослушные граждане Украины, как и в СССР, легче представляют себя потерпевшими, нежели обвиняемыми. Именно в этом кроется причина правового нигилизма многих наших сограждан, негативного отношения к праву обвиняемого на квалифицированную защиту, к презумпции невиновности.

Серьезной причиной дефектности правоприменения в сфере прав человека в Украине является и такая посттоталитарная традиция, как использование нижнего уровня предписаний-положений и рекомендаций ведомственного правового акта. Не международных обязательств государства Украина, не четких положений Конституции и даже не требований закона.

Небрежность и политическая ангажированность украинского законодателя привели к многочисленным правовым дисфункциям, которые жестко ограничивают возможность граждан защищать свои права... Все просто. Очень просто. Но — не получается. То ли времени на это у законодателя не хватает, то ли бизнес все внимание поглощает, то ли партийные (то есть клановые) интересы важнее служебных. Если закон не защищает мои права, мое достоинство — это плохой закон. И плохое государство... 

В Украине сегодня престиж права низок чрезвычайно. Даже в глухие советские времена, когда граждане осознанно ожидали от силовых структур не защиты, а агрессии, престиж права был выше. И виною тому не судьи, не прокуроры, не дознаватели и следователи, а политики. Законодатель — в первую очередь. Иными словами — Верховная Рада. И президенты, разумеется. 

http://racurs.ua/1414-gluzman-o-prave