хочу сюди!
 

Ирина

48 років, терези, познайомиться з хлопцем у віці 36-50 років

Замітки з міткою «семен глузман»

История, которая сочится кровью


Боснийцы наблюдают за судебным заседанием Международного трибунала по бывшей Югославии, посвященного приговору лидеру боснийских сербов военного времени Радовану Караджичу, Сараево, Босния, 20 марта 2019.

* * *
История, которая сочится кровью https://lb.ua/society/2019/04/01/423487_istoriya_soch.. 
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------Я прочитал впервые романы Иво Андрича в своей еще доарестной юности. Именно так я узнал о трагической, невероятно сложной истории Югославии. Тогда – еще Югославии, руководимой твердой рукой коммунистического диктатора Йосипа Броз Тито, позволявшего своей стране вольности, невиданные в других государствах «социалистического лагеря».
А потом… Вслед за распадом имперского СССР рухнула и неизмеримо меньшая имперская Югославия. Распалась на острова и островки небольших государств. Пройдя перед этим свои внутренние войны, жестокие и кровавые. Тогда, узнав шокирующие подробности этих убийств, изнасилований женщин и надругательства над детьми, я вновь прочитал Иво Андрича. Прочитал иначе, по-взрослому. 

Спустя какое-то время, я, «Достойнейший член Американской Психиатрической Ассоциации», получил из Вашингтона письмо с просьбой поддержать исключение доктора Караджича из этой Ассоциации. Так я узнал, что кровавый палач Караджич – мой коллега, детский психиатр. Доктор Караджич не хотел жить в уже независимой Боснии, стремился к объединению его небольшой страны с материнской Сербией. А для этого необходимо было устрашить убийствами и насилием веками живущих рядом мусульман и прочих неправильных. Устрашить, заставив их покинуть Боснию. 

Потом преследуемый новыми властями доктор Караджич не спрятался от правосудия ни в Сербии, ни в дружественной ему идеологически России. Изменил внешность, изменил документы и остался в Боснии. В психиатрию не вернулся, стал народным целителем, зарабатывал свой хлеб с маслом откровенным жульничеством. 

Его искали. В конце концов нашли. 20 марта этого года Международный суд в Гааге приговорил его к пожизненному тюремному заключению. А я, узнав об этом, впервые задумался: как он ранее смог стать членом Американской Психиатрической Ассоциации? Кто рекомендовал его, год отсидевшего в югославской тюрьме за подделку документов?
Прошлое. Далекое. Но даже там, в бывшей Югославии все еще не остывшее. Казалось бы, что нам, украинцам до их крови, для нас чужой. Увы, и наша, украинская, совсем не простая история, сегодня сочится кровью. Нашей кровью. У нас – война. Гражданская. Запущенная Путиным. Но поливаемая кровью украинцев. Потом, когда-нибудь, наш украинский Иво Андрич опишет и эту кровь, и эту горечь, и эти садистские пытки в подвалах…. Потом. 

А сейчас мы с этим живем. В этом живем. Получится ли у нас замириться? Простить жесткости и убийства, такие свежие, а потому особенно страшные. Переступить через незарубцованное временем горе родителей, жен, детей? Горе с двух сторон, увы.

Путин из нашей истории уйдет. Не скоро. Но уйдет обязательно. А мы здесь останемся. Вместе с потерявшими свое прошлое беженцами. С неутихающей болью разрушенных судеб. И тогда будут ловить для ареста и наказания наших, украинских Милошевичей, Младичей, Караджичей. Путин их к себе не возьмет, использованные презервативы не склеивают и не штопают.. У него, авторитарного главы России будут тогда другие проблемы, гораздо более серьезные. 
Семен Глузман , диссидент, психиатр


Семен Глузман. "Особенный день. Одиночество."


31 декабря 1977 года. В жилой зоне политического лагеря первозданная чистота. Всё в снегу. Как-будто зима моего киевского детства, когда всё еще было впереди. Слава Богу, мы лишены дара предвидения. Настоящий уральский мороз. В своих кирзовых ботинках я возвращаюсь из вещевой каптерки в барак. В тепло.




Фото: grad-petrov.ru
Исправительно-трудовая колония строгого режима Пермь-36

Рядом со смотровой вышкой надзирателей стоит деревянный столб. На нём – обыкновенный уличный громкоговоритель. Он всегда молчит, то ли его не подключили сознательно, то ли неисправен. Я медленно, несмотря на холод в ногах, бреду по скрипучему снегу, наслаждаясь таким редким для зоны одиночеством. Падают крупные снежные хлопья, отодвигая от меня внешние заборы с колючей проволокой и вышки с мерзнущими автоматчиками.

Неожиданно заработал громкоговоритель на столбе. Отчетливо, на всю зону давно забытый женский голос произнёс: «А сейчас, уважаемые радиослушатели, вы услышите пьесу Скарлатти…» Я останавливаюсь. Здесь, среди немых российских снегов, на плацу лагерной жилой зоны звучит скрипка. Я забываю о холоде, слушаю. Подарок из другого мира. Где играют дети, где есть коньки и лыжи. Где по вечерам в филармонии звучит классическая музыка. Где пьют прекрасное грузинское вино. Где, увы, нет меня.

Брежнев и Суслов не любили Скарлатти. И не чувствовали высшую гармонию Моцарта и Баха. Уверен, и поэтому их любимый гермафродит СССР был обречен на гибель. Не из-за внешнего врага, не из-за чьих-то осознанных усилий. Он умер, потому что такое не может жить долго. Их музыка была иной – Пахмутова, Кобзон. И обязательная во все красные даты советского календаря борьба нанайских мальчиков в кремлевском дворце съездов.

Всегда заполненная слушателями киевская филармония. Бедно одетые пожилые меломаны, отдающие музыке свои скудные пенсии, небогатые студенты (богатые проводят вечера в других местах), немецкая, английская, итальянская, французская речь аккредитованных в Киеве дипломатов. И полное отсутствие в креслах украинских вершителей судеб. Сегодня у них другая музыка, совсем не классическая. Собиратель мощей, хранящий их в своей спальне, не может любить Вивальди.

… Вечер 31 декабря 1977 года. Витя Абанькин упрашивает меня вместе встретить новый год. Здесь же, в бараке. Без алкоголя, но с крепким чаем, заваренным из чайной пыли в спрессованной плитке чайных отходов. Хорошо бы, но это нарушение режима, необходимо соблюдать время отбоя. Да и сам Витя понимает: это невозможно! Но идет к дежурному офицеру, просит: хотя бы на короткое время! Нет, твердое нет, не положено. Но в конце концов Витя добивается своего, разрешают. Хотя он, Витя, никогда «на пути исправления» не стоял, враг и антисоветчик.

Нас четверо или пятеро, мы пьем новогодний чай, закусываем рублёвыми подушечками из лагерного ларька. О чём-то говорим. Не о будущем, у нас его нет. Витя сидит уже около 10-и лет, видел многое. Его ждёт престарелый отец, мама давно умерла. Дождётся ли… Все мы знаем: советская власть считает нас врагами. Впрочем, таковыми мы и являемся. В барак вошёл надзиратель, немолодой худощавый человек, никогда не проявлявший рвения к службе: обыскам, надуманным рапортам о нарушении режима. Спокойно напоминает: пора ложиться. Витя искренне поздравляет его с наступившим новым годом. Надзиратель с некоторой заминкой отвечает Вите тем же. Странный, особенный день. Скарлатти, новогоднее бдение, поздравление надзирателя.

Ложусь. Долго не могу уснуть. Понимаю, ожило прошлое. Больно. Но эту боль необходимо скрывать. Не только от окружающих, но и от себя.

В этот день, 31 декабря 1977 года в Киеве умерла моя мама. Но тогда я этого не знал.

Семен Глузман Семен Глузман , диссидент, психиатр

-------------------------------------------
Domenico Scarlatti - 17 Sonaten - Daria Burlak (1/4) - https://youtu.be/lzzYDJOHUE4
Domenico Scarlatti - 17 Sonaten - Daria Burlak (2/4) - https://youtu.be/9yPXShv6my0
Domenico Scarlatti - 17 Sonaten - Daria Burlak (3/4)  - https://youtu.be/L4PEkUVqIiQ
Domenico Scarlatti - 17 Sonaten - Daria Burlak (4/4) - https://youtu.be/p93pizH7FtY

В чём состоит смысл жизни?

В чём состоит смысл жизни?

В чём состоит смысл жизни? У Миши Лаптева, полицая и карателя, он состоял в простом: выжить. В любой ситуации, любой ценой. Он попал в плен осенью 1941 года вместе с сотнями тысяч других советских солдат и должен был там умереть. От голода и холода. Маленький, щуплый сельский парень, он выжил, пережил и Гитлера, и Сталина. Цена была серьезной: служба в оккупационной немецкой полиции, участие в расстрелах на территории Польши.

Но он выжил. И успел жениться, родить дочь. В 70-ые я вместе с Лаптевым суровой зимой топил котлы в лагерной кочегарке, пытаясь пересилить холод в бараке, где спали такие же как и мы особо опасные государственные преступники. Однажды уже вполне пожилой и всегда стоящий на пути исправления Лаптев получил письмо с фотографией новорожденной внучки. Гудели котлы, мы сидели на деревянной скамье, и он, десятки лет тому назад по приказу убивавший евреев, поделился со мною, евреем, своей радостью… Он победил. И Гитлера, и Сталина.

И в новых, брежневской власти условиях, живя в лагере, он твердо стоял на пути исправления, мог позволить себе купить в лагерном ларьке продукты на 9 рублей в месяц и т. д. и т.п. В отличие от меня, диссидента и антисоветчика, он был понятен и близок советской власти.

В 1972 году я, молодой врач, не хотел жить в тюрьме. Пришлось. Впрочем, как и Лаптеву, предпочитавшему жить на воле, с женой и дочерью. Советская власть соединила нас обоих в одном месте, в лагере строгого режима на Урале. Там нас обоих исправляли. В одном месте, одними методами. Но с разной целью: меня хотели привести в состояние нравственной слепоты и покорности, в котором всю свою долгую жизнь пребывал Миша Лаптев. Ну, а Лаптев, в исправлении не нуждавшийся, попросту платил за содеянное пятнадцатью годами лагерной жизни…

В чём же состоит смысл жизни? Сегодня, в Украине, в 2018 году от рождения Христова? В имитации любви к Петру Алексеевичу и Владимиру Борисовичу и четырехстам обслуживающих их депутатам? Вернусь в прошлое: мог ли мой лагерный учитель Иван Алексеевич Свитлычный в стихах и в публицистике неискренне, ради карьеры и денег восхвалять давившую украинскую культуру советскую власть, как это делали песнопевцы Кремля Дмитро Павлычко и Борис Олийнык? Трудный вопрос… Думаю, не мог. У него бы не получилось. Душа у него была иной, пропитанной совестью и неумением лгать.

Хотел ли Иван Алексеевич жить в тюрьме? Хотел ли мой лагерный друг Валера Марченко умереть в одиночестве в тюремной больничной камере? В конце концов, в брежневские времена уже не требовалось убивать себе подобных, чтобы стать обласканным советской властью. Большинство, зная правду о дряхлеющих членах Политбюро ЦК КПСС, шло на компромисс. Простой, легкий компромисс: жить как все. Рожая детей, защищая диссертации, посещая обязательные политинформации.

Они, Свитлычный, Марченко и некоторые другие не сумели. Противно было лгать самим себе. Поэтому они, украинские литераторы, не стали в один ряд с Дмитром Павлычко и Борисом Олийныком. Не захотели пачкаться неискренностью.

Миша Лаптев давно умер. А будь он, уроженец черниговской деревни жив, и сегодня правильно голосовал бы на выборах. За главного, властного кандидата. Потому что он, плохо понимая такие высокие слова, звериным своим чутьём знал, в чём состоит смысл жизни.

Семен Глузман Семен Глузман , диссидент, психиатр

Семен Глузман против Ульяны Супрун


Открытое письмо Семена Глузмана (Украина) господину Друкману (США) 


Уважаемый господин Друкман,

Мои американские друзья, близкие к центральному офису Республиканской партии США в Вашингтоне, сообщили мне, что Вы владеете русским языком. Поэтому пишу Вам по-русски. Постараюсь в своем письме к Вам воздержаться от эмоций, хотя, не скрою, в данной ситуации для меня это не просто.

Несколько слов о себе, поскольку Вы не обязаны знать меня, обыкновенного украинского гражданина, совсем не политика. По образованию и роду профессиональной деятельности я врач, психиатр. В молодости я имел неосторожность выступить против системы злоупотреблений психиатрией в политических целях в СССР, за что был репрессирован и провел 7 лет в советских лагерях строгого режима и 3 года ссылки в Сибири. С 1990 года я при активной помощи моих зарубежных коллег, в том числе и американских, модернизирую систему оказания психиатрической помощи в моей стране. Сегодня я являюсь президентом Ассоциации психиатров Украины.

Все именно так, в молодости я, как мог, боролся с тоталитарным режимом в моей стране. Сегодня, фактически, я вынужден бороться с неумным и, в сущности, противозаконным поведением влиятельного чиновника Республиканской партии США. С Вашим боссом, волю которого Вы выполняете в моей стране. Да-да, я о госпоже Супрун, жестко удерживаемой Вами в кресле исполняющей обязанности министра здравоохранения Украины. О ней, интенсивно разрушающей все то, что было создано нами с помощью выдающихся американских психиатров Мелвина Сабшина, Лорена Росса и многих других.

Понимаю, с точки зрения Вашего партийного босса жесткая рекомендация нашему слабому и тотально зависимому президенту назначить на должность министра госпожу Супрун — всего лишь своеобразная «гуманитарная помощь». Разумеется, это не проявление коррупции! Коррупция — это нищета украинского врача, вынужденного получать от своих пациентов «взятку» в виде десятка куриных яиц, банки пчелиного меда или бутылки дешевого вина. А «гуманитарная помощь» — это давление, в виде рекомендации, разумеется, на президента Украины с целью трудоустроить в должность министра американскую гражданку, не знающую реалий нашей страны, весьма слабо ориентирующуюся в науке public health, не умеющую и не желающую участвовать в серьезных профессиональных дискуссиях.

Знаю, Вы, господин Друкман, солдат. Вы выполняете приказы Вашего партийного начальства. Не Конгресса США, не президента США. Зная, что за госпожой Супрун стоит Ваш босс, ее, Супрун, родственник. Вы, именно Вы поддерживаете абсолютную безнаказанность этой американской дамы. Даже в тех случаях, когда она совершает серьезные противоправные действия, за которые в Вашей стране она была бы подвергнута серьезному судебному преследованию.

Понимаю, вы не захотите ответить мне ни письменно, ни устно. Вы, гражданин США, не обязаны отвечать мне. Но я, гражданин Украины, не обязан испрашивать от Вас разрешение на публикацию этого письма в моей стране. И в переводе на английский язык в других странах. В том числе и в Соединенных Штатах Америки.

Поверьте, я умею сопротивляться злу. Меня этому против своей воли научили сотрудники Комитета государственной безопасности СССР. А Вы, слепо и грубо поддерживая разрушительную активность госпожи Супрун, совершаете очевидное зло по отношению к моей стране.

Семен Глузман,

Достойнейший член Американской психиатрической ассоциации

Почетный член Королевского колледжа психиатров Великобритании

Почетный член Германского общества психиатров и неврологов

Лауреат нескольких международных и национальных премий (в т. ч. США)


http://racurs.ua/1748-semen-gluzman-naznachit-na-doljnost-glavy-minzdrava-suprun-vsego-lish-gumanitarnaya-pomosch

О "команде парамедиков"

«Команда парамедиков» растворится во всевозможных фондах и фондиках, но кому-то придется восстанавливать разрушенное» – такое мнение выразил психиатр Семен Глузман. 

Еще один театр. С очень дорогими билетами, оплачивать которые будем мы, украинские налогоплательщики. Впрочем, не только мы. Госпожа Ульяна Супрун умело собирает деньги и зарубежных налогоплательщиков. Европейский дипломат, работающий в Киеве, в неофициальной обстановке назвал всю команду руководства Минздрава «командой парамедиков».

Театр абсурда в украинском исполнении. Вскоре, по-видимому, закончится это действо под названием «Реформа разрушителей», и вся эта демагогия и жесткий популизм уйдут в небытие. В зале (т. е. в стране Украина) включат свет, магия лжи и непрофессионализма мгновенно станут видны, и придет осмысление случившегося. «Команда парамедиков» растворится во всевозможных фондах и фондиках, но кому-то придется восстанавливать разрушенное. Собирать камни. Потому что госпожа Супрун с её чудовищной командой боролись не с архаичными институтами советских и послесоветских времен, а с начинавшимися процессами модернизации системы.

Кто приводит этих странных и неосмысленных людей в кресло министра? Кто подарил нам министра Квиташвили, как утверждают грузинские коллеги, худшего из министров здравоохранения Грузии? Кто подарил нам активно действующую, но плохо мыслящую госпожу Супрун, воспитанную в системе реалий США? Кто подарит нам следующего министра, туркмена, таджика или абхаза? Кто, в конце концов, ответит за такие безрассудные, разрушительные кадровые новации? Кстати, новации, оскорбительные для огромной европейской страны, располагающей собственным адекватным кадровым потенциалом. Догадываюсь, что этот новатор – господин Порошенко.

Странная роль у нашего премьер-министра. Чем больше он хвалит исполняющую обязанности министра здравоохранения госпожу Супрун, тем меньше я верю в его искренность.

Молодой политик, явно имеющий политическую перспективу, умный и решительный человек, он не может не понимать, что приближающееся падение «команды парамедиков» неизбежно ударит и по его рейтингу. И по его перспективе быть украинским политиком.

А пока – команда непрерывно пиарится. Не имея стратегии, не имея знаний в системе общественного здравоохранения, они прибегают к весьма заинтересованной поддержке плохо пахнущих общественных организаций. Не гнушаясь славословием, к примеру, трижды судимого вора-форточника, ныне – авторитетного общественного деятеля с сугубо меркантильными наклонностями.

Общаясь с журналистами и серьезными экспертами (вынужденно, только вынужденно), не умея вести профессиональную дискуссию, попросту хамят. Или резко уходят из аудитории, не желающей поддаваться демагогическому гипнозу. Особенно это ярко проявляется в поведении самой госпожи Супрун, не умеющей или не желающей дискутировать. «Хамская орда» — так назвал эту группу недоспециалистов известный журналист, присутствовавший при очередном Великом Уходе госпожи Супрун и её Ко.

…Двадцать шесть лет небольшая группа украинских психиатров при поддержке самых авторитетных коллег из цивилизованного мира строила своё и своих пациентов европейское будущее. Всегда – без помощи со стороны государства. Всякие события сопровождали нашу деятельность. Государство в лице министерства здравоохранения почти всегда смотрело на нас неодобрительно. Было даже такое: обвинение в изготовлении фальшивых долларов! Да, соответствующие документы мы храним для Истории. Ну, а сейчас госпожа Супрун и Ко откровенно разрушают выстроенное нами здание.

Страшная история приключилась с нами, дамы и господа. Нас лишают будущего. Народ, не имеющий эффективной системы общественного здравоохранения, обречен. И дело здесь совсем не в деньгах. Их, на самом деле, в системе достаточно. Но ни господин Порошенко, ни господин Гройсман в этой системе не лечатся. А это и есть основная причина нашей длящейся трагедии. Патриотизм – прекрасная черта. Но это лишь чувство, эмоция. Мне много лет, но я всё ещё надеюсь дожить до тех времен, когда обустраивать государство будут профессиональные менеджеры, а не профессиональные патриоты.

Источник

Письмо Президенту

Я уже писал здесь о Глузмане в "Раньше за ЭТО могли посадить"
Семён Фишелевич Глузман

— психиатр, бывший политзаключённый, диссидент, общественный деятель. Исполнительный секретарь Ассоциации психиатров Украины.

     

Слева Семен (Славик) Глузман - диссидент 1970 г.. Фото Виктора Некрасова. В центре - с В.Некрасовым. Справа - редкая улыбка Семена Фишелевича.

В СМИ уже было обращение Глузмана к Президенту по поводу назначения министром здравоохранения Украины Александра Квиташвили, не имеющего медицинского образования - окончил исторический факультет Тбилисского университета (1992, специализация «новейшая история Европы и США»), затем Школу государственной службы имени Роберта Вагнера Нью-Йоркского университета (1993). Глузман считал, что его намерение приватизировать всё в минздраве погубит нашу медицину.

И вот новое письмо:

Письмо Петру Порошенко

Вы знаете, наша странная, но, тем не менее, реальная война, совсем не препятствие для проведения реформ. Но реформ нет

Поскольку мы с вами живем по-прежнему не в правовом государстве, хочу заметить очевидное: именно вы, президент Украины, являетесь реальным начальником в нашей очень непростой стране. И, следовательно, именно вы несёте основную ответственность за происходящее и непроисходящее  в ней. Это я по поводу демагогических положений нашей всеми игнорируемой Конституции, о парламентской модели управления, социально-ориентированном государстве и т. д. и т. п.

Понимаю, управлять такой разболтанной страной трудно. Приходится до 2-3 часов ночи сидеть в кабинете, дабы свести несводимое, решить нерешаемое. Вы, опытный бизнесмен, знаете: плох тот менеджер, который пытается самостоятельно решить все возникающие вопросы. Еще хуже, когда менеджер не решает возникающие проблемы.

Да, я о кадровой политике. О вашей, Петр Алексеевич, кадровой политике. Отвратительные советники? Непослушный премьер-министр? Давление российской (или западной) политической верхушки? Неустойчивая погода в Киеве? Есть результат, очевидный, неоспоримый. И он касается не только жизни обыкновенного украинского гражданина, совсем недавно пытавшегося искренне поверить в своих избранников, в первую очередь, в вас.

Вы знаете, наша странная, но, тем не менее, реальная война, совсем не препятствие для проведения реформ. Но реформ нет. И, как я понимаю, не будет. Это чувствуют, это понимают многочисленные негодяи и проходимцы, резво пользующиеся вашей, Петр Алексеевич, слабостью. Да, Вашей слабостью, именно так. Я ежедневно наблюдаю это в системе здравоохранения страны, в её психиатрической подсистеме. Нерешенные прежде проблемы, ненаказанные махинаторы и расхитители настойчиво, уверенно возвращаются во власть. С непосредственной помощью резвых депутатов, называющих себя борцами с коррупцией и неподкупными люстраторами. Увы, берут. Берут и они, неподкупные…

Причиной конца нашей государственности будет не Путин

Понимаю, всё это плохо кончится. Вскоре. И причиной конца нашей государственности будет не Путин. Вы знаете: западный мир, наши искренние западные друзья ожидают от нас немногого. Они хотят, чтобы мы научились жить честно. Чтобы наши начальники-министры работали компетентно. Чтобы у нас, наконец, появилось государство с правовым оттенком (появления настоящего правового государства от нас не ждут, это невозможно…). Всё это, в сущности, и является содержанием понятия «реформы». Увы, время возможностей уходит.

Господин Квиташвили уедет. В США, разумеется. Он ведь сохранил свое американское гражданство. По-видимому, уедете и вы, преследуемый новым, совсем не демократическим режимом. Я – останусь здесь. Сосредоточусь на своем основном ремесле, буду смотрителем на кладбище памяти.

Так будет. Жаль Украину…

Семен Глузман

 Источник: http://antikor.com.ua/articles/48001-ocherednoj_populizm_ot_odessita_mishki_gubernator_saakashvili_obvinil_prokuraturu_regiona_v_krysheva


О зонах компетенции

Семён Фишелевич Глузман  – психиатр, бывший политзаключённый, диссидент, общественный деятель. Он моложе меня на 8 лет. Но по внешнему виду этого не скажешь (фото в моей публикации здесь http://blog.i.ua/user/709801/1282895/ ). Такова была его жизнь – 10 лет в неволе.

Представлять его не надо – это легендарная личность с мировой известностью. О нем написано очень много и сам он много написал. В Интернете всё есть. Здесь я сейчас хочу показать его статью с небольшим сокращением отсюда:  

http://society.lb.ua/position/2014/11/03/284710_zonah_kompetentsii.html

Семен Глузман О зонах компетенции

Совсем не риторический вопрос: что лучше, несправедливость или беспорядок? Великий Гете утверждал: лучше – несправедливость. Пожалуй, Гете был прав, беспорядок опаснее несправедливости. Другой великий немец, поэт Гельдерлин, оставил нам такое мудрое наблюдение: что всегда превращало государство в ад на земле, так это попытки человека сделать его земным раем.

Государство Украина земным раем не является. Возникшее неожиданно и во многом незаслуженно, это государство только сейчас, в 2014 году проходит тест на свою жизнеспособность и состоятельность. Похоже, проходит успешно, хотя и очень болезненно.  Результаты последних парламентских выборов показали: украинский народ имеет шанс построить свою собственную цивилизованную государственность.

Скоро ли? Знаю: все только начинается! Мы должны усвоить несколько очень важных уроков, без которых построить комфортабельную страну невозможно. Поскольку идеальных политиков в природе не бывает (как и идеальных избирателей, впрочем), необходимо научиться давлению на власть и контролю над нею. Особенное внимание в наших особенных условиях следует обратить на тех, кто попал во власть на волне «люстрации» и «борьбы с коррупцией».

Бред какой-то … Вместо того, чтобы применить соответствующие санкции статей уголовного кодекса по отношению к ворам и грабителям, мы мягко выводим их из властных кабинетов. И почему-то только тех, кто грабил страну в эпоху Януковича, игнорируя многочисленную челядь Кравчука-Кучмы-Ющенко.

Такая вот у нас «постмайданная» логика… заманивая избирателя яркими фантиками популистских пустышек люстрационного комитета и антикоррупционного бюро.

В период распада СССР в специальных комнатах КГБ уничтожали документы. Различные, в первую очередь – агентурные досье. Опись уничтоженного, по идее, должна была сохраниться. Какую-то часть уничтожить не успели. Или не сумели. Эти документы были вывезены в Москву. Там, в числе другого – серьезный компромат на родоначальников украинской независимости. Некоторые якобы «уничтоженные» оперативные досье – в квартирах (гаражах, сараях) ушедших на пенсию офицеров. Они – товар, предназначены для продажи. Или для шантажа в личных корыстных целях. Так умирала страшная машина КГБ СССР.

Сегодня офицеры СБУ делают «живые» деньги. Как могут, так и делают. Кто к чему приставлен, так сказать. Кто – к обороту нелегальных наркотиков, кто – к таможенно-пограничному бизнесу. Полагаю, таких меньшинство. А как работает в таких условиях честное и малооплачиваемое большинство? Так и работает… Несколько лет тому назад молодой офицер из управления «К» очень эмоционально рассказал мне следующее: «Собрал я досье на одного нашего политика, делавшего сотни миллионов долларов на ввозе нелегальных наркотиков в страну. Пришел к своему непосредственному начальнику, положил основные документы ему на стол. Через двадцать или тридцать секунд мой шеф закричал, потребовал убрать принесенное. Он молча показал пальцем на свой потолок. Я все понял, начальник моего шефа крышевал этот бизнес. Это знали все мы. Как в таких условиях работать?»

Вскоре наши главные начальники и законодатели будут определять состав будущего правительства. Я – врач, поэтому меня в первую очередь интересует пост министра здравоохранения. Несчастный тот человек, кто получит это полуразрушенное хозяйство в свои руки. Во многом бессмысленное, неэффективное хозяйство. Вот я и надумал в ближайшее время послать нашему Президенту свое личное письмо, где сообщу ему о своем остром беспокойстве по поводу дальнейшей судьбы украинского Минздрава. Знаю ли я о том, что это зона компетенции Премьер-министра, а совсем не Президента? Разумеется, знаю. Но письмо все-таки напишу. Потому что я не уверен, что наш Президент знает об официальном присутствии в Минздраве офицеров СБУ, подменяющих свои контрольные функции совсем иными: созданием и поддержанием схем выкачивания бюджетных денег в частные карманы.

А вот назначенное руководство СБУ и контроль за ним – зона компетенции Президента. И напомнить Петру Алексеевичу об этом я попросту обязан. Такая у меня, гражданина Украины, функция. Это моя зона компетенции.

А помним ли мы зону своей компетенции? И делаем ли всё, что должны? Судя по комментариям в блогах, здесь все «специалисты» по истории, политике, газу, этносу, и пр., но нигде нет проявления профессионализма и личной ответственности за будущее страны и конкретных действий или предложений, как у Глузмана.

 

 

Семен Глузман: "Мы по-прежнему серьезно больны".

"Сегодня говорить и писать правду возможно. Одна из наших горьких истин – присутствие в нашей жизни многочисленных политиков, циничных, малообразованных и очень скользких. Это они постоянно создают проблемы, разжигают конфликты. Надеюсь, мы научимся укрощать их. А пока можем утешиться мудрыми словами Сергея Борисовича Крымского: “Власть – богооставленное место”.

Всё главное уже сказано. Последние революционные события в Украине не панацея. Мы по-прежнему серьёзно больны. “Всякая революция осуществляет гораздо меньше, чем она обещает”. Эти слова записал Пётр Струве в 1906 году".

http://society.lb.ua/position/2014/06/30/271418_yazik_boga.html