Одинокий колодец посреди поля, высохшая трава и свинцовое небо. Интересная должна была получится фотография. Но стоило ли ради неё бросать машину на мокрой просёлочной дороге? Идти пешком, спотыкаясь о кочки ради чего-то, что увидел лишь мельком и, кажется, оно может исчезнуть, если его срочно не запечатлеть. Том не сразу заметил, что рядом кто-то стоит. Фигура незнакомца будто материализовалась за его спиной. 

- Полезай.

- Что?

- Лезь в колодец.

- Простите?

- Я говорю, лезь в колодец.

- Нет, это я понял, позвольте узнать с какой стати?

- Потому, что я тебе говорю.

- А вы, извиняюсь, кто?

- Тот, кто сказал тебе туда залезть.

- Это объясняет ровным счетом ничего!

- И не должно.

- Но зачем мне тогда в него лезть?!

- Потому, что я так сказал.

- Я… что? Блин! Вот, честно, у меня даже слов нет.

- Отлично, значит мы закончили с этой никому не нужной прелюдией, и ты наконец-то залезешь в колодец.

- Нет!

- Что значит – нет?

- То и значит! Если я буду лазать, куда не попадя по каждому желанию какого-то психа…

- Я не псих.

- Ох, простите, но…

- Не надо столько извиняться.

- Хорошо, тогда кто вы…

- Лучше на «ты».

- Ладно…

- Лучше бы ты так соглашался лезть в колодец.

- Да господи!

- Не совсем.

- В смысле?

- В прямом.

- Что?

- А что?

- Нет, подожди, к чему было это про бога?

- К тому, что надо лезть в колодец иначе он прогневается, такое объяснение пойдёт?

- Нет… конечно же нет, что это вообще за чушь? Чего ты пристал ко мне?! Я не хочу лезть ни в какой колодец!

- А зря. 

- Да почему, блядь?! 

- Потому что, когда шарф улетит, будет поздно.

- Поздно для чего?

- Ну, вообще для всего… и для того, чтобы залезть в колодец тоже. 

- О, Господи, слушай, я просто хотел сделать фото красивого места. 

- Знаю.

- Ты что все время тут торчишь донимая людей?

- Близко…

- Хуизко! Дай нормальный ответ!

- Слушай, успокойся, просто послушай меня, если шарф улетит, а ты так и не залезешь в колодец, всем будет хуже.

- Кому это всем?

- Ну… мне, тебе.

- Мы двое – это твои «все»?

- Ну, тут больше никого.

- Именно, но обычно это подразумевает большее количество людей.

- Поверь, тебе сейчас надо беспокоиться не о большем количестве людей.

- А о чем же? Дай угадаю, о долбаном колодце?

- Именно. И о том, что в него нужно вовремя залезть.

- Угу, пока шарф не улетел.

- Самом с собой. И…

- Ди на хуй. Серьёзно. Отвали от меня.

- Уф… это будет сложнее чем я думал. 

- Да что ты, встретить незнакомого человека посреди поля у какого-то древнего колодца чтобы заставить его туда залезь это же такой офигенный план, даже не представляю, что могло пойти не так.

- Слушай, я полностью понимаю и разделяю твой скепсис, но таковы правила.

- Правила? У этого пиздеца есть правила? Это какая-то игра? Телешоу? Очередное сраное реалити?

- Нет, нет и еще раз нет… Ты просто хороший человек, который всегда мне нравился!

- О, Господи, эта дичь становится всё более странной.

- Он тут не при чём, я и так ставлю на кон свою пернатую жопу, но я действительно хочу тебе помочь, хотя бы в этот, один единственный раз.

- Пернатую… жопу?

- Серьезно? И это ты считаешь самым важным из того, что услышал?

- Друг, послушай, я не знаю ты просто ёбнутый или сейчас под чем-то…

- Лезь в колодец.

- Нет, стой, подожди.

- Некогда ждать, лезь в колодец, пожалуйста.

- Я не хочу никуда лезть.

- Ветер крепчает, разве ты не чувствуешь?

- Да при чём здесь ветер? Не сдует с меня этот долбаный шарф!

- Я прошу тебя лезь в колодец!

- Не повышай на меня голос!

- Мы потеряли слишком много времени! Пожалуйста!

- Никуда я не полезу!

- ЛЕЗЬ В ЁБАНЫЙ КОЛОДЕЦ!

- Не ори на меня! Никуда я не буду лезть, долбоёб ты конченый!

- Да, да, пусть буду долбоёб, только лезь!

- Отвали от меня, отвали от меня раз и навсегда, тебе повезло, что здесь не ловит сеть, иначе я бы уже давно кого-нибудь вызвал! Нет, ну поначалу это было забавно, типу, странное приключение вдали от дома, незнакомый чертила подкатывает с какими-то абсолютно шизоидными предложениями, несет всякий бред, но серьезно… Это не смешно. Это даже перестало быть стрёмным, ты просто бесишь меня, и я хочу, чтобы ты свалил!  Ну чего ты вылупился? Как я, по-твоему, должен на это всё реагировать?! Ты вообще себя слышишь? Чего молчишь?

- Шарф.

- Что шарф?!

- Шарф улетел, Том.

- Откуда… ты знаешь моё имя?

- Это уже не важно.

- Нет уж прости, я не понимаю.

- Да… и, наверное, это моя вина.

- В смысле?

- Я так долго наблюдаю за вами, а так и не научился нормально вести беседу. Наверное, потому, что наши не общаются друг с другом.

- Ваши? Наблюдают за нами? Эм… нет, я даже не хочу знать, я ухожу.  

- Иди. Это всё уже не имеет значения.

- Ага, да, у меня нож в кармане, если что.

- Я знаю. Но против него он тебе не поможет.

И лишь тогда Том увидел её. Черную ревущую трубу словно соединяющая небо с землёй. Наконец он почувствовал силу ветра, пробирающего до костей. И гул, будто давящий на уши изнутри.

- Что… это?

- Смерч. Категория EF.

- EF?

- Ага…  из тех что вырывают деревья, поднимают автомобили, разрушают дома. 

- Господи, надо бежать…

- Его скорость от 218 до 266 километров в час, ты не убежишь Том.

- Но… но… что же тогда делать?

- Тебе надо было залезть в колодец. 

- Да, да, точно, колодец, это хорошая идея! Он просто пройдет сверху и…

- Уже нет.

- Но почему?! Что… блядь происходит?!

- Игра. Игра шанса и случая в которую я решил вмешаться… Потому, что посчитал тебя, Томас Уэсли достойным большего, чем сгинуть на этом поле, посреди блещущего осенним великолепием нихуя.

- Я… я не понимаю. 

- Видишь ли, вся ваша жизнь – череда событий, связанных между собой шансом на определенный итог каждого из них. Ты подбрасываешь монетку вверх, думая, что у тебя всего два варианта. Ну, в лучшем случае – три: орёл, решка или мифическое падение на ребро. Хотя на самом деле ты можешь попасть себе в глаз, сбить пролетающего мимо голубя, потерять её в траве, она может укатится в ливневку, или у тебя вообще может не оказаться монет в нужный момент потому, что так получилось в итоге предыдущих событий.

- Что… я… там же смерч, о чем ты вообще говоришь? Я не понимаю… Как это…

- Связано? Видишь ли Томас, не заметь ты этот колодец проезжая мимо, не остановись, не возьми свою камеру, то давно был бы уже за зоной действия этого смерча. Ты мог бы сидеть завтра в пабе и смотреть репортаж о нём поражаясь как близко был от эпицентра событий. Но ты заметил… 

- И что теперь?

- Теперь ничего. Этот колодец был твоей единственной надеждой. На самом деле, это даже не колодец. Старый схрон контрабандистов, замаскированный под него. Глубокий. А на дне люк, для хранения товара, забравшись в который ты моб пережить всё это.  

- Но… я еще могу в него забраться.

- Нет. На самом деле не можешь. Пока я тут время обтекает меня из-за той частички вечности, что я несу с собой, когда материализуюсь в физическом мире. Это образует такое себе поле, где время течёт очень медленно… но не останавливается. Именно эти растянутые секунды я и пытался использовать для того, чтобы убедить тебя спуститься. Но когда ты двинешься с места я исчезну. И ты не успеешь спуститься достаточно глубоко, чтобы смерч тебя не достал.  Не успеешь добежать до машины. Не сможешь спрятаться. Это всё разные итоги твоих событий, как с монеткой, и я вижу их все. 

- Но почему…

- Я зразу не рассказал? Ха, а ты бы поверил? Это раз, а два – я мог дать тебе самый минимум информации, чтобы моё вмешательство не было так очевидно для вышестоящих сил. Иначе меня развоплотят. 

- Развоплотят?

- Да, изгонят со всех возможных планов бытия. Уничтожат, если так будет понятней. 

- Ты боишься исчезнуть, хотя живешь целую вечность?

- О да, Том, именно потому, что я живу уже целую вечность, я боюсь этого больше любого из вас. 

- Но почему сейчас…

- Потому, что ты сделал свой выбор и теперь, когда все остальные исходы предопределены уже не важно, что я тебе скажу. Ты со своими знаниями всё равно исчезнешь, а я свои вынесу обратно за физический план бытия.

- Тогда… зачем это всё?

- Я же сказал. Ты мне нравишься. Из всех, за кем я наблюдал, ты единственный кто хоть приблизительно видел этот мир таким, каким его изначально задумывали. Прекрасным и удивительным во всех его мелочах и странностях.

- Что… мне теперь делать?

- Когда я исчезну и смерч начнёт нестись сюда с прежней скоростью беги вон к тому дереву.

- Зачем?

- Порыв ветра, который будет там проходить подхватит тебя, перевернёт пару раз и потом вынесет на самый верх. Смерть будет болезненная, но быстрая. И поэтичная. Напоследок сможешь увидеть то, что не видел ни один человек. Будешь словно супергерой, который взмыл в небо перед битвой с титаном. Мгновенное, но незабываемое зрелище. 

- Спасибо… что попытался.

- Прости, что не получилось.

- Послушай, а…

Но слушать уже было некому. Том стоял один посреди поля, где не было ничего кроме его подброшенной моменты. Он подошёл к нужному дереву, снял крышку объектива и сжал камеру в побелевших пальцах. 

© William van Warg

Ночь бесстыже крадёт мои розы,

Ночь срезает их тихо во тьме,

Пьет росу словно, горькие слёзы,

Чтобы я не хлебнул их во сне.

Чтобы море, где тонут надежды,

Душу волнами вновь теребя,

Сквозь броню и слои из одежды,

Мне напомнило снова тебя.

Тихий шепот раскалившихся ламп,

Нарушает мой притворный покой,

Пьяный танец меж ступеней и рамп.

Пусть теперь им управляет другой.

Будто всё это чужой страшный сон,

Где все напрочь позабыли про суть,

Я с душой хотел прожить в унисон,

Но теперь, мне никогда не заснуть.

Не отпустит в мир заявленных грёз,

Твой далёкий запах сладких духов,

Я считал, что грусть даётся для слёз,

Но, по-видимому, вновь для стихов…

© William van Warg

Настоящая кровь,

Обвивает глотками висок,

Без конца вытекает,

Алой струйкой чужая награда,

Крылья схлопнулись туго,

И отправили сердце в песок,

Нету больше фантазий,

Пусть душа поступает как надо.

Пусть горит её пламя,

В темноте непредвиденных шор,

Вкусом кожи на шее,

Где губами я числюсь прохожим,

Закрывая все окна,

Я заткну уголки плотных штор,

И сойду здесь с ума,

Чтобы стать на себя не похожим.

Вертит знамя как хочет,

Берегами космических труб,

Дует ветер с востока,

Раздувая всё больше тревогу,

Бог однажды коснётся,

Превратив в опрометчивый труп,

Всех, кто корчил когда-то,

Из себя чудака-недотрогу.

Реки выйдут на сушу,

Апокалипсис явится вновь,

Грустный ангел на кассе,

Призовёт продавщицу к ответу,

Без пакета, в тележку,

Он забросит всю нашу любовь,

Тихо выключит солнце,

И ногой остановит планету.

© William van Warg

Мох растет на местах,

Где душа уходила мне в пятки,

Пляшет свет на глазах,

Оставляя лишь тень на зрачках,

Прочь сбегает земля,

Сломя голову мчит без оглядки,

Крепко держит петля,

А петлю обескровленный страх.

Разотру в руках шерсть,

Превратив её в чистую плазму,

Трижды рядом по шесть,

Кто-то мне говорил - бог един,

Её запах и нрав,

Полпути к бытовому оргазму,

Запах лета и трав,

Среди первых и нежных седин.

Сквозь просеянный мрак,

Я тянусь к ней гнилыми зубами,

Полный нежности враг,

Что так хочет под кожу залезть,

Весь просроченный мир,

Я до точки сожму, между нами,

И устрою в ней пир,

Где смогу наконец… её съесть.

© William van Warg

Я хочу поселиться в стенах,

И смотреть на тебя сквозь розетки,

За улыбкой на чутких устах,

За уборкой на лестничной клетке.

Я хочу тебя видеть с утра,

Парой призрачных глаз на обоях,

И когда наступает пора,

Растворяться бесследно в покоях.

Я хочу твою тень обнимать,

В зеркалах, меж других отражений,

Разбегаться и вновь замирать,

Чередой чуть заметных движений.

Я хочу быть в тебе на века,

Просочившись под нежную кожу,

Подарить все свои облака,

Если сердце дождём потревожу.

Я хотел и хочу лишь тебя,

Отловить меж космических прерий,

Среди острых углов бытия,

Между узких и скользких материй.

Окружить тебя всю, целиком,

Быть твоим электрическим полем,

Понимающим жизнь языком,

Самым важным и главным паролем.

Я хотел бы… Всегда и везде,

Но боюсь, что, войдя в твою душу,

Я сломаю все чувства в тебе,

И весь мир твой случайно разрушу.

© William van Warg

Унеси меня,

Куда-нибудь на Нептун,

Я прошу,

Нет желания больше быть,

Вместо жил,

Мне оставили пару струн,

Да и те,

Под которые только выть.

Здесь дыра

На четыре чужих души,

Ветер вновь

Оголяет собой всю суть,

Просто так,

Раскачает все камыши,

Что опять,

Не дадут никому уснуть.

Синий цвет,

Расползается в зеркалах,

Белый снег,

На остатках любимых губ,

Ты прости,

За уже пережитый страх,

И за то,

Что бываю безумно груб.

Космос пуст,

И пустеют глаза внутри,

Желтый лист,

Освещает мой дом весной,

Я кричу,

На меня ты хоть посмотри,

Там внутри,

Всё заполнено лишь тобой.

© William van Warg